ФЛОТСКАЯ РЕЧЬ ПО СЛУЧАЮ ДНЯ КРАСНОГО ОФИЦЕРА Из личного... - Чего вы щеритесь, как пий-с-зда на электробритву? Из общественного... И нечего тут везде яйцами трясти! Из сокровенного... - Я знаю, чем у вас это все кончится: вы во время комиссии наложите в штаны, а мы будем все это потом выгребать! С ЧЕГО ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ? Да с крика, конечно же. И даже не с крика, а с воя какого-то. И будто воет не одна, а сразу триста бешеных собак. Тактическая обстановка; ты с полным чемоданом различной формы одежды прибыл служить, кричат не па тебя, но в твоем присутствии, и с непривычки кажется. что кричат все-таки на тебя. - Вас надо взять за шкирку! И окунуть в пиц-с-з-дууу! И чтоб вы там до дна достали! И чтоб вас сверху накрыло!! Всеми ее тухлыми лепестками!!! А чуть поодаль происходит следующий неприметный разговор: - Ах ты, тля неторопливая! Ты что ж, думаешь, если я здесь вот так хожу, то, значит, я ничего не вижу, а?! И не делайте, так ножкой, будто у вас сифилис и поэтому вам все прощается! После этого я подумал: - Все, Саня, теперь ты здесь долго жить будешь... Водка тогда в Полярном продавалась в трехлитровых бутылях, и называлась она "антиповкой". А 1100 граммов спирта, как справедливо отмечено в Большой Советской энциклопедии, абсолютно смертельная доза для человека. Старпом любил поставить "антиповку" на стол и зачитать вырезку из Большой Советской энциклопедии. После чего он выпивал ее до последней капли и в состоянии повышенной томности падал в салат. Отволакивали его на корабль и забрасывали в каюту. Когда он приходил в себя, он подписывал все, что ему подсовывали. Помощник рисовал красиво, по-старославянски, на бумаге: "Я Антипка, государь, сволочь и последний дурак..." - и подсовывал ему. Старпом подмахивал не глядя, а потом эту штуку ему на дверь приделывали. Когда старпом был трезв, он был большая умница, математик, аналитик и философ, и торпедная атака у него шла исключительно в уме и па пять баллов, а когда он бывал пьян - это был большой шутник. Гауптвахту в Полярном ликвидировал. Его там знали, как мама папу, и в камеру не сажали. Он просто шлялся по территории. А каждая губа, попятное дело, имеет свою ленкомнату, чтоб вести среди арестантов разъяснительную работу. Антипка шлялся-шлялся и от скуки зашел в эту избу-читальню, в этот "скот-просвет-руум". Там он прочитал почти всю центральную прессу, впитал - "та-ся-зять" - в себя дыхание страны, затем сложил все подшивки горой в середине и поджег, после чего объявил гауптвахте: "Пожарная тревога! Горит ленинская комната!" - и возглавил борьбу за живучесть. ...Вы хотите, чтоб нам с хрустом раскрыли ягодицы?.. а потом длительно и с наслаждением насиловали?.. треснувшим черенком совковой лопаты... вы этого добиваетесь?.. "А ну скорей! Скорей, говорю! Швыдче там, швыдче! Давай, ляжкой, ляжкой подрабатывай! Вращай, говорю, суставом, грызло конское, вращай!" : "Жертва аборта! Я вам! Вам говорю! И нечего останавливаться и смотреть вдумчиво между ног! Что вы ползете, как удивленная беременная каракатица по тонкому льду?!" И не прикрывайте мелкой суетливостью своего безделья! Вы у меня пострадаете... за Отечество. Я вам сделаю соответствующее лицо... ФЛОТ в выражениях, междометиях, афоризмах, в вопросах и ответах, в бессвязных выкриках. - Что это у вас? - Это усы, товарищ капитан первого ранга! - Это не усы, это трамплин для мандавошек. - Сгниешь на "железе", сгниешь! А я говорю, сгниешь! Да... а вы думали здесь что? Что вы думали? - Чего вы тут сявку раз-зявили?! Что вы тут сидите молью! Я вам тут что? Что?! Я вас с-спрашиваю! Мал-чи-те! Лучше!!! Я вам верну дар речи, когда это нужно будет!!! Если хотите со мной говорить, то молчите!. Абсолютно новый крик. - Что вы тут ходите! Ногами! С умной рожей! Па-дай-ди-те сюда, я вам верну человеческий облик!. Вот упал с пирса "уазик" комдива с двумя пьяными матросами, и утонули они тут же, и распорядительный дежурный, лейтенант, описывая полукруг, как кот с банкой на хвосте, вбегает к комдиву, сильно картавя: - Там люди.. с пирса.. утонули!. - Лейтенант! - говорит комдив. - Выйдите и зайдите как положено. Лейтенант вышел, зашел и говорит отрывисто, потому что губы пляшут. - Люди! Утонули! Товарищ! Комдив! - Последний раз говорю: выйдите и зайдите, как положено! Лейтенант вышел и зашел как положено (стук в дверь: "Разрешите?" - "Да-да"): - Товарищ адмирал! (Руки по швам. "Разрешите доложить? Распорядительный дежурный такой-то".) С пирса упала ваша машина! Два шофера утонули! После этого адмирал - будто только этого и ждал - вскочил и заорал: - Так какого ж хуя ты молчишь? (Енот твою мать!) ВИНОВАТ! Бес до белых фуражек ходил в шапке. У нас белые фуражки когда начинаются? Первого мая? Ну вот! Первого мая он и переходил с зимней шапки на белую фуражку. Черную у него с камбуза увели. Комбрига просто подбрасывало, когда он видел этого урода. - Бесовский! - орал комбриг. - Почему в таком виде?! - Виноват, товарищ комбриг! - таращился Бес. - Где ваша черная фуражка? - Нету, товарищ комбриг. - Как это "нету"? - Так, товарищ комбриг, с камбуза увели. - Вы что, не офицер? - Виноват, товарищ комбриг. - Что "виноват", что вы из себя дурака корчите? Почему не купите новую фуражку? Что у вас, денег нет? - Никак нет, товарищ комбриг, все пропил. - Сволочь сизая!!! - орал комбриг, - Виноват, товарищ комбриг. - А-а-а!!! - вопил комбриг, и его вой, подхваченный ветром, носился по Кронштадту, как прошлогодние листья. - Так, старпом! - говорит командир на совещании. - И последнее. На корабле много мата! Мат прекратить! Развернуть работу! Старпом, который слушал мат еще через мамину плаценту, а потому был в этом деле не последний человек, настоящий специалист и ценитель, вначале выглядит смущенным, но потом делает себе озабоченное лицо и говорит: - И начать, я считаю, нужно с офицеров, товарищ командир! - И начните! - Поворачивается к замполиту: - И вам, Антон Себастьяныч, тут непаханое поле деятельности. Всех блядей к ногтю! (Увидел замовское удивление). Кстати, "блядь" - литературное слово. И если я говорю офицеру, что он блядь, значит, так оно и есть. И офицер должен работать, искореняя этот недостаток. А через пять минут старпом со стапель-палубы уже кричит матросу, полусонному дурню, который наверху шагнул мимо ограждений и покатился-покатился и если не зацепится за что-нибудь сейчас, то ляпнется с высоты семнадцати метров. - Прособаченный карась! Ты куда, блядь паскудная, пополз! Когтями! Когтями цепляйся, кака синяя! И матрос (кака синяя) цепляется за что-то когтями. А без мата как бы он зацепился? Как бы он собрал свою волю в кулак и почувствовал, что жизнь прекрасна? Как бы он вспомнил о Родине, о долге, о личной ответственности за каждого? Как только я попал на флот, старпом подозрительно уставился на мои выпуклости и выдал сакраментальное: - Спортсмен, что ли? Надо же так влет угадать! Весело: - Так точно! - Лучше б ты алкоголиком был. Лучше иметь двух алкоголиков, чем одного спортсмена. - Почему, товарищ капитан второго ранга? - Потому что я за тебя служить буду, а ты будешь на сборах ряшку отъедать. Каким видом - то хоть занимался? - Всеми подряд. - Уйди, - скривился старпом, - убью! Весь экипаж собрался у ДОФа, разобрал эти лыжные дрова - широчайшие лыжи "турист", - и вот тут выяснилось, что я вообще не могу стоять на лыжах. - А что на них "уметь стоять"? Да я вам глаз высосу! Встать на лыжи, я кому сказал! Да я тебя с дерьмом сожру! Насчет дерьма вы можете быть абсолютно спокойны - наш старпом сожрет и не такое, а уж если отдаст приказание, то будет жать, пока лоб не треснет, в смысле, мой, конечно, а не его, у него там монолит. - Доктор Ухо... - А что тут удивительного? - выдавил из себя старпом. На подведении итогов обсуждалась фамилия нового корабельного врача, и старпом не упустил возможности высказаться по этому поводу. - Самая медицинская фамилия. Хорошо еще, что не доктор Скелет, Позвоночник или Желудок. Или вот Доктор Печень. А? Как вам, например, доктор Печень? Или прозектор Кишечник, дерматолог Клоака... А еще может быть врач Холера... О, Господи... Тем и закончилось обсуждение, а на следующий день медик Ухо от переживаний по случаю того, что его назначили не в госпиталь, а сразу на вонючее железо, на улице напился и упал с грохотом навзничь. Его дотащили до корабля и бросили в амбулатории. Он пришел в себя и от страха перед случившимся съел пятнадцать таблеток, от которых он проснулся только через две недели. - Ухо! - орал старпом, стоя над усопшим Гиппократом. - Доктор Ухо! А также Скелет! Позвоночник! Желудок! Кишечник и Клоака! Что вы себе позволяете, врач Холера!.. Виктор Анисимович, где вы теперь и кто слушает вашу политинформацию: - Эхфиопия, можно сказать, с Сомали горшки-то между собой побили? Побили. Ну, а мы, как вы думаете, на чьей стороне? Арифметика проста, товарищи. В Эхфиопии сколько населения? Правильно - тринадцать мильенов. А в Сомали? Только три. Так что ясно должно быть, на чьей мы стороне. Мы всегда на стороне демократического большинства. Он любил самолично объявить по корабельной трансляции художественный фильм. Зайдет в рубку, покажет дежурному знаком - мол, ну-ка давай, и тот ему включит радиовещание: -... и будет демонстрироваться фильм "Двадцать шестого не стрелять!"... А в этот момент дежурный как раз решает проверить оружие, благо что пересменка, передергивает затвор, совершенно позабыв выдернуть магазин. Спуск - выстрел и всеобщее онемение, потом возня и голос: - Уже застрелили... Словом, хороший был корабль. Сколько раз он горел... Он горел, а мы его тушили. А сколько у нас летунов погибло? Только поговорили, он сел в свой самолетосамокат, разгоняется, срывается с палубы и, так и не набрав высоту, падает в море. Погружающийся самолет еще виден сквозь толщу воды, а мы на полном ходу на него наваливаемся. Так что не люблю я ничего металлического. В следующий раз, - сказал ему тогда комбриг, - за такие художества я вам вставлю в жопу ручку от патефона и проверну, а вы в это время будете исполнять мелодии Дунаевского Просто "карман-сюита" - как все это дело называл старпом соседей, имея в виду то положение вещей, когда человек засовывает себе руку в карман, чтобы почесать там то, что на виду обычно не чешется И ОПЯТЬ ЮРА - Как ты считаешь, если женщина стонет, это начало оргазма или же его конец? Скорбное долгое "а-а-а..." - То есть, если она сначала стонет, а потом кричит, он уже наступил? - Кто? - Да оргазм же! - Конечно! Конечно! Он наступил! Она наступил! Они наступил! - Чего ты орешь? - А чего ты меня спрашиваешь об этом каждый раз на подъеме флага?! Нужен живой трюмный. Слышишь, Господи, нужен! А где его взять? ...когда я приходил домой без двух копеек, бабушка ругала Ленина по-армянски "Отомстил за своего брата и теперь мы все мучаемся". Черт знает что лезет мне в голову. Потому что у меня очень высокий коэффициент ОЧДПЖ-обостренного чувства долго поротой "ж". И я все чувствую. Как-то наш зам вошел в центральный и сказал: - Вы знаете, товарищ командир, сейчас самый большой конкурс в политическое училище, по семнадцать человек на одно место. - Конечно! - заерзал в кресле Янычар. - Каждый хочет иметь свой кусок хлеба с маслом и ни хрена не делать - Из ужасов половой жизни хотите? Ночью снится мне что-то невыносимо белое. А я же любопытный. Пододвигаюсь поближе, тянусь, окликаю, а это рука, безжизненно торчащая из белоснежной жопы И только я придвинулся к ней, еще ничего до конца не осознавший, а она меня - хвать! - и стала обнимать. Чуть ежа не родил! Привыкайте, товарищ лейтенант! Вы на флоте! На флоте!!! А не у мамы за пазухой, вправо от вкусной сиси! - Александр Евгеньич! Знаете первый признак лучевой болезни? Хочется спать, жрать, и кажется, что мало платят Хотя, пожалуй, порой мне даже кажется, что этой способности удивлять окружающий мир мы с ним еще не скоро лишимся, потому что только недавно жена Бегемота, сдувавшая пыль с его орденов, обнаружила в нагрудном кармане его тужурки непочатый презерватив и спросила: ''Сереженька, это что?'' - ''Это приказ, - сказал Бегемот ничуть не смущаясь. - Вокруг СПИД - продолжил он с профессорско-преподавательским видом, расширив глазенки, - вокруг зараза. Поэтому всем военнослужащим, независимо от должности, приказано иметь при себе презервативы, чтобы противостоять заразе!" - Слушай, - позвонила мне его жена, не называя ни имени моего, ни чего-либо другого, в двадцать пятом часу ночи, - а правда, что есть приказ иметь при себе нераспечатанные презервативы для предотвращения проникновения заразы в войска? - Правда, - сказал я, горестно про себя вздохнув и посмотрев на часы ради истории, - приказ номер один от такого-то. Всем иметь в нагрудном кармане рядом с носовым платком отечественные презервативы. И на смотрах проверяют. Вместе с документами. Даже команда такая есть: презервативы-ы пока-зать! - и все сейчас же выхватывают двумя пальцами правой руки из левого нагрудного кармана и показывают. У кого нет презервативов, два шага вперед. -А затем следует команда: пре-зер-ва-ти-вы на-адеть! - сказал я уже самому себе, залезая под одеяло. Сволочь Бегемот - вот что я думаю. Толстая безобразная скотина. На четвереньках должен ползать перед этой печально невинной женщиной, И целовать ее тонкие пальцы. Но на ногах. Спермные! (То есть я хотел сказать "смертные".) Мы бы вам помогли. - Помыл тело и за дело! Настроил инструмент и за документ! Вы, я вижу, все позабыли. Что вы на меня уставились, вяловатая тайландская кишечная палочка! Вы что себе вообразили, пиписька ушастого коршуна, если я на мгновенье занялся отечественной литературой, которая в этот момент неотступно погибала, значит, можно вообще все бросить и не думать ни о чем? Так что ли?! Где отчет по ядам для всей планеты? Где, разработки единственного противоядия? Где плановая организация витаминного голода и защита от него? Что вы на меня так уставились, мороженый презерватив кашалота? Соберите свои мысли в пучок, мамины фаллопиевы трубы, просифоньте, просквозите, промычите, проблейте что-нибудь, не стойте как поэт, накашляйте, наконец, какой-нибудь рецепт всеобщей радости! Вот! О строевом смотре Строевой смотр, по-моему, это венец, можно сказать, всему. Так мне, по крайней мере, кажется. Стоял я как-то на строевом смотре дивизии атомных подводных лодок. (Только прибыл служить на атомоходы с бербазы и сразу же - на смотр.) Подходит ко мне начальник штаба, и я как положено, представляюсь, а он мне: - Почему шинель белая? А я в этой шинели цемент полгода на машине возил. Она у меня цементного цвета. - Потому что цемент возил, - говорю я. - А где ваша другая, парадная шинель? - спрашивает он. - В посылке идет, - говорю я. - А жена у вас тоже в посылке идет? - Не женат, товарищ капитан первого ранга! - А почему вы небриты? - Раздражение, товарищ капитан первого ранга! И тут он берет меня за верхнюю пуговицу на шинели и, к удивлению моему, ее оттягивает, и пуговица моя отделяется, а вслед за ней из меня появляется белый шнур. Оказывается, пуговицы у нас на шинели на шнур насажены. Шпур оборвался где-то там внутри, вот он его и вытянул. Оттянул он мне шнур и отпустил, и повис у меня шнур очень низко и болтается. - А это что? - спрашивает он, - А это шнур, - говорю я. - Накажите его, - поворачивается он к моему командиру, - у него на все есть ответ. . Только у нас существует такое возмутительное сочетание таких двух совершенно несовместимых слов, как "воин" и "строитель". Везде воины - разрушители, а у нас, понимаешь, строители. Считается почему-то, что если "равняйсь-смирно!", по роже дал, то он уже и строитель. Слив канализации в одном таком забавном доме не дотянули до общей магистрали и вывели его просто в окружающую среду, и крысы там водились ростом с нутрию. Сидит однажды тетка, можно сказать, даже женщина, в этом доме на первом этаже (квартиру только получила), сидит она миролюбиво на унитазе и разгружается. Разгрузилась и, как всякий нормальный человек, расставив ножки, заглянула туда. (Каждому же интересно знать, как он разгружается.) Посмотрела она туда, а в этот момент нутрия у нее между ног вынырнула. Тетка вынесла на себе дверь, в тот же день разошлась с мужем, улетела в Ленинград и там рехнулась, а муж остался служить, потому что все это "тяготы и лишения", которые нам предписано стойко преодолевать. Изюминка Изюминки все это. В службе всегда есть изюминки. Много-много изюминок. Из них соткан большой персидский ковер старинной ручной работы, который и называется - служба. Слышали ли вы о "закате солнца вручную" или вот такое: "Выделить в помощь весне по двадцать человек с экипажа с ломами"? Изюминки все это. И куда ни ткнись на службе - везде одни изюминки.