nb  | Воскресенье, 30.08.2009, 22:53 | Сообщение № 11 |
 А я - блондинка, ну и что?
Сообщений: 1367
| Первое, что я почувствовал, страшный зуд. Мне хотелось содрать с себя кожу и как следует почесаться под ней. Поняв, что до сих пор сижу скрючившись и зажмурившись до красных пятен, потихоньку попытался открыть глаза. Все плыло и кружилось, и я опять зажмурился, нащупал непослушными пальцами панель управления, нажал кнопку и вывалился в открытый люк.
То, что перемещение произошло, я понял сразу. Наверное, накануне шел дождь, потому что меня угораздило приземлиться аккурат в центр довольно большой лужи. Пока я возился в тщетной попытке встать, беспомощно шаря вокруг себя непослушными руками, лабораторный комбинезон, который я так и не успел снять, основательно намок. Наконец мне удалось подняться сначала на колени, а потом и на дрожащие от напряжения ноги и осмотреться. Капсулу, окруженную защитным полем, если не приглядываться, было не видно, лишь изредка по тому месту, где она должна была быть, пробегали цветные блики, неясно обрисовывая энергетический пузырь.
Пока я, открыв рот, пялился на капсулу, в верхней части нее разошлись лепестки и в небо с булькающим звуком устремились зонды. Я проводил их взглядом, задрав голову, чем спровоцировал приступ головокружения, опять бросивший меня в лужу.
Вконец измокнув и извалявшись в грязи, я таки смог преодолеть несколько метров до стены близлежащей постройки и обессилено к ней привалиться. «Да, дружок»,- подумалось мне, - «ну ты и влип». Тяжело дыша, держась руками за грубую кирпичную кладку, я поднялся на ноги. Меня окружала темнота и тишина. Похоже, ночь, и это хорошо. Похоже, никто не видел моего появления, и это еще лучше. Мой взгляд скользил по глухой стене напротив, изрисованной весьма сомнительного содержания граффити, по стоящим неподалеку мусорным бакам, выдающим свое местоположение скорее запахом, чем видом, по заброшенной куче строительного мусора …
Не знаю, сколько я так стоял. В чувство меня привел озноб, все сильнее колотивший меня с того самого момента, как я побывал в луже. Отстегнув бейджик, позволяющий попасть в капсулу при включенном защитном поле и приколов его к вороту рубашки, я содрал промокший комбинезон, сгреб его в охапку и опять решительно полез в лужу к капсуле.
Только оказавшись в ее ярко освещенном нутре, я понял, каких наделал дел. На панели управления светилась надпись: 12 мая 1984 года. 1 час 27 минут, 11, 12, 13… секунд. Впрочем, а чего я ожидал увидеть. Запуск прошел удачно, только мое присутствие здесь было не предусмотрено. Дрожащими пальцами я набрал на клавиатуре запрос диагностики. Пока компьютер прогонял данные, я попытался успокоиться. Что это было? Что, черт возьми, произошло? Как эти придурки вообще попали в хорошо охраняемое здание института?..
Первым моим побуждением было тот час же отправиться обратно, к себе домой в свое время. Пока я ничего не сделал здесь и никуда не влип, пока я не видел никого и никто не видел меня. Я даже забыл про зонды, которые только что в автоматическом режиме отделились от капсулы. Да, жалко, конечно, что они не смогут вернуться без специального блока капсулы, но ничего не поделаешь. Я уже было занес руки над панелью управления, чтобы набрать код и перейти на ручной режим, когда она налилась красным и по ней побежала надпись, дублированная безликим женским голосом: «Внимание! Внештатная ситуация! Повторяю – внештатная ситуация! Внешние повреждения, блок С, сектор 4. Защитное поле отключится через две минуты. Повторяю…» Машинально отключаю звуковое сопровождение. Так. Надо полагать, внешние повреждения я получил еще в лаборатории до того, как включилось поле, и, скорее всего, по капсуле стреляли. В принципе, этот блок не важен для самого перемещения, вот если бы вышел из строя блок-имитатор поля живых организмов, тогда куда хуже. Не известно, смог бы я тогда стартовать отсюда, так что мне еще повезло. Мда.
Вылезаю из люка и, уже не обращая внимания на лужу, обхожу ставшую видимой капсулу. Ага, вот оно что – пуля пробила обшивку и разворотила один из четырех блоков, отвечающих за генерацию защитного поля. Надо же так снайперски попасть, как на зло. Три других перехватили управление на себя, но от перегрузки, вызванной стартом капсулы, выпуском зондов и моими хождениями из люка в люк они не выдержали и поле отключилось. Неприятно, но не смертельно. Ладно.
Я огляделся еще раз, мой взгляд скользнул по темным массивам глухих стен, и только сейчас явственно осознал, где нахожусь. 12 мая 1984 года. Странно, что я понял это только что. Наверное, от всех событий голова перестала соображать и я пришел в себя только сейчас.
1984. Прошлое. То время, когда все началось. Пришествие Кайла Риза и терминатора. Даже день тот же. Интересно, они уже прибыли, или еще нет? Дневник Коннора не давал ответа на этот вопрос, мы знали лишь дату.
Вот и сбылись мечты идиота. Я в прошлом. Только что-то было мне не радостно от этого. Больше всего я хотел сейчас оказаться в привычной обстановке, дома, встретить Карлин, поехать куда-нибудь поужинать и узнать лишь из новостей, что в лаборатории что-то произошло. Машинально смотрю на часы. 19.03, ее самолет садится через час сорок минут. Впрочем, о чем я. Не окажись я здесь, разделить бы мне судьбу Старка, а оказаться на столе патологоанатома – не самая лучшая перспектива.
«Черт, Тейлор, оглянись же вокруг. Ты – в прошлом.» А раз уж это случилось, тем более что зонды приступили к выполнению программы, мне останется лишь подождать ее окончания и вернуться вместе с ними. Нет необходимости возвращаться прямо сейчас, тем более что пробыть-то надо здесь всего двое суток. В конце концов это не оживленная улица среди дня, где мое появление наделало бы дел (я совершенно забыл, что все переходы настраивались именно на ночное время и безлюдные места), а какой-то загаженный тупик, где вряд ли кто-то появится. Хотя… кто его знает, разрисовал же кто-то стену, опять же мусорные баки, вывозят же их хоть иногда, иначе от запаха было бы некуда деваться.
Надо бы как-то замаскировать капсулу, на всякий случай, чтобы никто ее не увидел, вздумай кому заглянуть сюда. Ага, вон туда ее передвинуть, аккурат между стеной и баком, и закрыть теми остатками картонной упаковки, в изобилии валяющимися в куче строительного мусора. Я с сомнением посмотрел на нее. А весит-то она ого-го, хоть на помощь кого зови.
В конце концов мне удалось таки закантовать тяжеленную неповоротливую тушу капсулы в облюбованный мною уголок. Заморосил мелкий дождик, постепенно разошелся, и, вдобавок к тому, что я основательно измазался в грязной луже, я еще и порядочно намок. Закидав раскисшими картонными коробками капсулу, я, уже не обращая внимания на волглую сырость одежды, забрался в люк.
Первоначальная моя идея состояла в том, что я отсижу в капсуле эти неполные полутора суток, своими глазами посмотрю на старт первого зонда, а потом еще через полсуток отправлюсь домой вместе со вторым зондом, который вернется на свое место в гнезде капсулы. Однако посидев немного скрючившись, я понял, что погорячился. Не то что полутора суток, а и полтора часа мне не выдержать. Немного подумав, я рассудил, что, пожалуй, ничего страшного не случится, если я вылезу и это время проведу где-то поблизости. Грабить местные магазины, угонять машины и кого-то убивать я не собирался, так что вряд ли мое присутствие здесь направит историю по иному пути.
Рассудив подобным образом, я вылез из капсулы. Все же интересно своими глазами посмотреть, как живут в этом времени. По лбу и щекам, щекоча кожу, с волос стекают капельки дождя, я машинально стряхиваю их. Отхожу от капсулы, оглядываюсь – вроде бы в глаза не бросается, если специально не искать. А специально искать здесь некому. Как могу счищаю с одежды грязь. Да, едва ли добропорядочные граждане ходят здесь в таком виде; впрочем, ни с кем общаться я не собираюсь и, соответственно, вряд ли кто-то по достоинству оценит мой наряд. Интересно, а как вышел из такого положения Риз? Ему-то вообще пришлось где-то добывать одежду, и терминатору, кстати, тоже. Ну, терминатор и убить мог, легко и непринужденно, что и доказал потом неоднократно, а вот где разжился одеждой Кайл? Кстати, и не только одеждой, но и оружием, и машиной. Ладно, это не мое дело, и даже если на моих глазах он будет творить что-то из ряда вон, вмешиваться я не буду.
К глухой стене, разрисованной граффити и заставленной мусорными баками, ведет покрытая сейчас лужами и, надо полагать, колдобинами дорога. Интересно, с какой радости асфальтировать этот путь в тупик? Присматриваюсь, ага: кладка стены отличается, значит, когда-то здесь была, судя по размеру, дверь, которую потом зачем-то заложили. Зачем – для меня не существенно. Что там выше, мне не разглядеть, возможно когда-то там были окна. Что ж, у аборигенов, вероятно, были какие-то резоны так сделать. Какое-то время стою, не решаясь сделать первый шаг навстречу маняще мелькающим огонькам машин, проносящихся мимо моей подворотни, потом все же отлепляюсь от стены.
Выхожу на ярко освещенную улицу, пустынную в этот ранний, или поздний, это как считать, час. По левую руку от меня – закрытый магазин; из витрин слепо пялятся стоящие в нелепых позах манекены, одетые в модную в этом сезоне одежду. Почему-то они неприятно напоминают мне киборгов из музея истории техники. По правую – какая-то забегаловка, тоже закрытая; выгоревший тент лениво покачивается под порывами ветра. Напротив, через дорогу, какое-то заведение, из неплотно прикрытых дверей слышится неприятная тяжелая музыка.
Я стоял, раздумывая, куда направиться, когда из проезжающей мимо открытой машины, оглушавшей окрестности дикой какофонией звуков, из которой едва не вываливались явно нетрезвые подростки, в меня полетела жестяная банка, обдав пенной струей. Под оглушительный хохот я резво нырнул обратно в тупик.
Вот интересно, если бы я швырнул бы эту банку вслед машине, или еще как то бы заставил подростков оттуда вылезти и вступить со мной в контакт – повлияло бы это как то на историю или нет? В самом деле, только ли поступки ключевых персонажей создают историю, или одно то, что я появился в этом мире, уже его изменило? Предпочитаю думать, что ничего не произошло, что эти мальчишки про меня уже забыли, а уж я-то переживу облитые пивом штаны.
Выхожу на улицу и сворачиваю направо, иду мимо забегаловки. В желудке посасывает, последний раз я ел сегодня лишь утром, пообедать не получилось из-за совещания, ну а ужин, в силу случившегося, тоже прошел мимо меня. Машинально смотрю на часы: 21.14. Я здесь 2 часа с минутами, Карлин уже прилетела, не дождалась меня, наверное обиделась, и поехала к себе домой. Интересно, хватились ли меня? Вообще, что там с лабораторией? Полиция, конечно, приедет, но эти придурки всласть покуражатся. Кто же их провел в здание? Кто-то же провел. Они не могли просто так взять и войти. Но кто?..
Выбрасываю посторонние мысли из головы. Пусть полиция во всем этом разбирается, да и у меня есть все шансы вписаться в эти разборки, если я вернусь вместе с зондом. Надо будет перенастроить координату на плюс два, а еще лучше плюс три часа, чтобы уже все поутихло.
Запоздало думаю, что надо бы перевести часы на местное время. Я не сделал этого в капсуле, но решаю пока не возвращаться. Есть же здесь какие-нибудь уличные часы, выставлю хоть примерно.
Какое-то время бесцельно бреду по улице. Прохожих все больше, вероятно, то место, где я материализовался, находится на задворках жизни и не пользуется успехом; попадаются шумные молодежные стайки, разогретые алкоголем, мрачного вида мужики, сильно раскрашенные и вызывающе одетые женщины. Одни раз меня схватил за руку и попытался затянуть в темный проулок какой-то местный бомж, что-то хрипло бубня; я резко отстраняюсь и шарахаюсь от него. Группка молодежи с вопящим магнитофоном показывает на меня пальцами и гогочет. Парень со стоящими дыбом дикой раскраски волосами резко толкает меня в плечо, от неожиданности я чуть не падаю. Кто-то толкает меня со спины, и все это под довольный гогот. Не связываюсь с ними и ускоряю шаг, хотя очень хочется от души врезать кому-нибудь из них.
Замечаю в проулке колонию бомжей, лениво расположившуюся на каких-то немыслимого вида остатках мебели, ящиках и прочих не поддающихся уже идентификации предметах. Колеблюсь, не пристроиться ли к ним, в надежде разжиться какими-нибудь местными вещами, потому что одежда моя явно отличается от принятой здесь моды и, если я хочу остаться здесь незамеченным, не следует выделяться из толпы хотя бы ею. Делаю несколько шагов туда, когда замечаю полицейских. Нет, они мне ни к чему, что-нибудь еще придумаю. Убыстряю шаг, стараясь отойти подальше.
В конце концов удача наконец улыбается мне. Вероятно, кто-то решил обновить гардероб, и выбросил старые, но еще хорошие вещи, и я выудил из мусорки вполне приличную цвета грязного асфальта куртку. От нее ощутимо попахивает, но я, преодолев брезгливость встряхиваю ее и накидываю на плечи, только сейчас понимая, как продрог в насквозь мокрой тонкой рубашке. Шарю в карманах в безнадежной попытке найти там хоть пару монет; естественно, они пусты. Ну что ж, придется потерпеть с едой до возвращения.
Сворачиваю за угол дома, и буквально натыкаюсь на полулежащего человека. От толчка тело медленно заваливается мне на ноги. Опускаюсь на корточки и в слабом свете зарождающегося утра рассматриваю незнакомца, уютно пускающего слюни на моих ботинках. Сначала не пойму, что с ним, а потом замечаю валяющийся рядом шприц. Ага, потарчивает потихоньку. Вроде неплохо одетый молодой парень, хотя про возраст точно не скажешь, бледное лицо с закачанными глазами, тонкая струйка слюны тянется, пачкая изгвазданную некогда светлую ветровку, тощие руки со следами уколов на венах. Эх, дружок, да ты торчок со стажем. Шарю по его карманам, заглушая в себе голос совести, выуживаю свернутую трубочкой наличку, беру оттуда несколько бумажек, остальные кладу обратно. Извини, парень, но ты тратишь их явно не на хлеб. Пристраиваю поудобнее безвольное тело витающего в мире своих грез парня, сую за пазуху деньги и ухожу. (Через полутора суток нелегкая занесет наркомана Сэма Ирвинга на автостанцию на дороге на Песчаный Каньон; в попытке раздобыть недостающих денег на новую дозу он спугнет нескольких остановившихся там на заправку человек, возьмет в заложники мальчика. Полиция его повяжет, заложник будет освобожден; находящаяся там в это время девушка убедит некоего молодого человека принять решение, от которого он воздерживался в его закольцованной реальности. История с этого момента для этого мира пойдет по иному пути.)
Следующие несколько часов я бесцельно брожу по улицам, глазею на людей, машины, витрины магазинов… Покупаю в каком-то заведении гамбургер, заглатываю в один присест. Спать хочется неимоверно. По моим часам глубокая ночь, здесь же, наоборот, наступает день. Нет, здесь вряд ли мне получится подремать, надо возвращаться к капсуле. Покупаю еще стакан кофе. Сажусь, придерживая пальцами дымящуюся картонку, за пластмассовый столик. В этот ранний час я единственный посетитель этого маленького открытого кафе, хозяин, пожилой азиат, закрыл кассу и, тяжело ступая, неуклюже топтался, протирая столешницы.
Смотрю на торопящихся мимо людей. Какие они разные, эти мужчины и женщины, старые и молодые, красивые и не очень. Разные, но в то же время их объединяет то, что они все на своих местах, заняты своими, неизвестными мне делами. Как и где застигнет их Судный День? Выживет ли хоть кто из тех, кто проходит сейчас мимо меня… И никак мне не помочь им, не предупредить. Дело ведь даже не в том, что я не имею права это делать. Даже если я прямо сейчас встану и начну кричать, что через тринадцать лет начнется война, мне никто не поверит. Прецедент есть, ведь и отец, и мать Коннора пытались сказать…
А интересно, где они сейчас? Мать Коннора я могу найти, ее адрес есть в телефонном справочнике. Для нее сейчас еще ничего не произошло, вернее, пока еще не произошло, для нее все закрутится сегодня вечером. А где и как провел день Риз - не известно, Коннор или не знал сам, или не счел нужным написать в своих записях.
Допиваю остывший кофе, сминаю стакан, встаю. Нет, надо возвращаться, а то усну прямо здесь. Перед тем, как свернуть в «мою» подворотню, оглядываюсь. Но нет, никого не интересует парень в грязной куртке, немногочисленные прохожие сворачивают или в захудалый магазин, или идут, глядя перед собой, ничего и никого не замечая.
В тупике время словно застыло. Баки не тронуты, гора картонных коробок тоже. Капсула на месте, никто здесь не был. Вот и хорошо, здесь, на коробках, я и устроюсь. Зарываюсь поглубже, заворачиваюсь в куртку и забываюсь в тревожном сне…
"Как страшно жить" ©
|
 |
| |
| nb | Вторник, 01.09.2009, 08:49 | Сообщение № 18 |
А я - блондинка, ну и что?
Сообщений: 1367
| Просыпаюсь с тяжелой головой, с чувством, будто кто-то долго сладострастно бил меня ногами. Все тело онемело, с трудом шевелю затекшими руками и ногами. Да, не привык я спать в подобных условиях. Выбираюсь из кучи коробок, стряхиваю с себя какую-то труху, налипшую на одежду, ладонями приглаживаю волосы. На часах – около трех дня местного времени. До запуска первого зонда примерно сутки.
Устроившись в капсуле, вызываю на экране карту города. Место, где мы оказались, отмечено красным. Затаив дыхание, набираю адрес, где жила, тьфу, то есть пока еще живет Сара Коннор. Далековато, в моей ситуации пешком, не зная местных реалий, не добраться. Так, а если попробовать найти место, где произошло первое столкновение с терминатором? Как его там… «ТехНуар»… С безмерным изумлением обнаруживаю, что сие заведение с подобным названием в городе одно и находится в нескольких кварталах от моего богом забытого места. Надо же.
В общем, пока я своими глазами не увидел, что это место в пределах моей досягаемости, ничего такого в моей голове не было. Сейчас же мне захотелось своими глазами посмотреть, как все будет. Насколько я помнил из записей Коннора, его мать была в таком состоянии, что не обращала внимания на посетителей этого клуба, вернее, она искала только одного человека. Так что я смогу приткнуться где-нибудь незамеченным. В конце концов, если такого места не окажется, я оттуда уйду. Моей главной задачей будет лишь не попасть под пулю.
Еще несколько часов назад я и думать бы не смел о том, чтобы появиться в таком месте, да что там, я мог лишь мечтать о том, чтобы просто попасть в прошлое. Но рассудив, что главным фигурантам будет не до меня, полицию там тоже буду интересовать не я, и посетители запомнят не меня, приди я туда даже на руках и голым, я решил присутствовать там этим решающим вечером. Извлеча из кармана остатки наличности, я со вздохом подумал, что если вход в клуб платный, мне просто может не хватить на входной билет. Ну что ж, нет так нет, грабить наркоманов я больше не собирался.
До вечера было еще далеко, и я решил еще немного вздремнуть. Долго устраивался на шуршащих коробках, казалось, что сон не придет вовсе, но, открыв в очередной раз глаза, обнаруживаю, что уже смеркается.
Встряхиваю и рассматриваю как следует куртку. Или я принюхался, или прогулки на воздухе сделали свое дело – она уже не пахнет помойкой. Пытаюсь оттереть самые вызывающие пятна, потом бросаю это занятие – ночью не рассмотрел, а куртку, похоже, выбросили не зря – вероятно, она служила верой и правдой своему хозяину, например, в мастерской или в гараже. Иначе откуда это масляное пятно прямехонько на середине спины, основательно затертые чем-то липким черным рукава ну и прочие мелочи, показывающие, что ею пользовались долго и не по назначению. Ладно, не страшно, в конце концов здесь на улицах я навидался и куда более экзотично разодетых. Отчищаю с брюк остатки засохшей грязи, вытираю ботинки. Ну все, готов.
Прежде чем отправиться в путь, долго смотрю, запоминая маршрут, в карту. В голове крутится и крутится мысль – стоит или не стоит туда идти. Понимаю, что подобного шанса не выпадет мне больше никогда, с другой стороны не знаю, вдруг я нарушу хрупкое равновесие, и что-то пойдет не так. Черт, как заманчиво своими глазами увидеть, как вершится история. Ни во что не вмешиваясь, не вставая ни у кого на пути.
На улице все больше темнеет. В моей подворотне фонари не горят, то ли от того, что их перебила развлекающаяся шпана, то ли от перегрузки сети, вызванной моей хронопортацией. Пробираюсь, стараясь не попасть в грязь, к сияющим огням ярко освещенной дороги. Вливаюсь в поток прохожих, иду, небрежно засунув в карманы руки.
Не сказать что мне совсем уж не знаком этот город, эти люди и это время. Все же запуски зондов не прошли даром, и в целом я имел о них представление. Но одно дело видеть в сильном увеличении то, что снял с большой высоты зонд, а другое дело – вот так, своими глазами, совсем рядом. Вот семенит дряхлая аккуратная бабуля, выгуливая маленькую собачку на тонких дрожащих ножках. Вот на доске с колесиками едет, вихляясь, чернокожий подросток, заткнув уши наушниками, умудряясь пританцовывать в такт музыке из магнитофона под мышкой. Вот две девушки-подростка, одна в донельзя короткой юбчонке, другая в брючках в обтяжку, стоят перед витриной магазина и, хихикая, что-то обсуждают. Вот бомжеватого вида мужик, нетвердо ступая, идет, что-то прихлебывая из бутылки в бумажном пакете… Какими бы они не были – счастливыми или нет, удачливыми или не очень, они были на своем месте в своем времени. Глядя на них, я вдруг ощутил бесконечное одиночество. Наверняка такое же чувство испытал и Риз в свое время. Несмотря на то, что я вскоре вернусь домой, здесь и сейчас я был лишним, чужеродным элементом в этой пестрой мозаике.
Посматриваю на часы. Надо, наверное, поторопиться, лучше прийти пораньше, чем не успеть. Но не могу заставить себя перестать обращать внимание на окружающее. Жадно всматриваюсь в лица людей. А ведь кто-то из проходящих мимо вполне может быть моим предком. Вот эта симпатичная девчонка, например, или вот тот насупленный лысоватый средних лет мужчина, грузящий в машину пакет с продуктами. «Перестань», - одергиваю себя. – «Все люди друг другу в той или иной степени родственники, особенно если добраться до прапредков человека.» Засматриваюсь на девчонку, она замечает меня, окидывает недовольным оценивающим взглядом и показывает средний палец руки. Не знаю местной субкультуры, но, похоже, это что-то неприличное. Правильно, малышка, нечего на тебя пялиться нипойми кому. Совершенно не обижаюсь, наоборот, мысленно желаю ей выжить в войне, усмехаюсь и продолжаю свой путь.
Наконец добираюсь до места. Уже совсем темно. Стою под деревом напротив, рассматриваю мигающую вывеску. Клуб уже работает, музыка гремит во всю, двери то и дело открываются, запуская во внутрь посетителей. Ну же, вперед. Пересекаю дорогу, вхожу, задерживаюсь на входе и чувствительно получаю дверью по спине.
Ну ничего себе. Такой концентрации уродцев я еще здесь не видел. Чего стоит одна только девица в зарешеченной клетушке, берущая деньги за вход. В свете мигающих ламп не пойму, какого цвета волосы на ее голове, выстриженные и уложенные в замысловатый гребень. Кажется, все же голубого. Она что-то кричит в окошко, я не слышу, оглушенный музыкой, несколько раз переспрашиваю. Нашариваю в кармане деньги. На вход хватает и даже кое-что останется. Сую в окошко и прохожу в зал. Пристраиваюсь около барной стойки. Напротив меня зеркало, совсем рядом запасной выход. То, что надо.
С интересом разглядываю обстановку. Вращающиеся под потолком зеркальные шары бросают в зал яркие блики. Полумрак, вспышки разноцветных ламп, оглушительная музыка. Дергающиеся в нелепых движениях танцоры, раскрашенные лица и волосы. Интересно, с чего вдруг сюда занесет Сару Коннор. У меня сложилось впечатление о ней как о предельно серьезной и собранной женщине, отнюдь не склонной к прожиганию жизни. Вспоминаю ее фотографию – женщина в районе тридцати, наверное, снято перед самой войной, серьезный взгляд чуть прищуренных глаз. Не хотел бы я оказаться по другую сторону мушки от нее.
Мне ничего не остается, только ожидать. Кручу в руках стакан пива. Я уже обалдел от оглушительной музыки, вспышек света и попыток разглядеть, узнать в этой шумной пестрой толпе нужных мне людей. Мое внимание привлекает телевизор в углу. Передвигаюсь ближе. Кажется, какие-то новости, что-то говорит диктор, периодически появляются какие-то картинки с мест. Хорошо бы послушать, но грохот музыки все заглушает, да и боюсь пропустить появление Сары, Кайла и терминатора. В принципе, ничего сверхважного я не услышу, поэтому опять возвращаюсь на место.
С моего места, теоретически, виден и вход, но сейчас его почти все время закрывают от меня хаотично передвигающиеся по залу люди. Собираюсь было перебраться к нему поближе, возможно даже пристроиться около двери, пожалев, что не сделал этого сразу, как рядом со мной на табурет опускается молодой парень. В отличие от здешних соответствующе одетых завсегдатаев с разноцветными волосами он, так же как и я, явно лишний на этом празднике жизни. Давно не стриженные растрепанные светлые волосы, наглухо застегнутый, несмотря на здешнюю духоту, заляпанный грязью и явно великоватый ему плащ. Не успеваю удивиться, что обитатели городского дна посещают дискотеки, как парень, которого я разглядел лишь со спины, поворачивается. Уже начавши вставать, я опускаюсь обратно и подношу ко рту стакан с пивом. Это же… Риз? Парень скользит по мне безразличным взглядом, ему нужен явно не я. Лихорадочно пытаюсь представить фотографию отца Коннора. Ну конечно же, это он. Отвожу взгляд. Не хватало еще, чтобы Риз заметил, что я на него смотрю. Отворачиваюсь к зеркалу, делаю глоток, не чувствуя вкуса. Мне хорошо виден мой сосед. Он внимательно осматривает зал, оглядывая лицо за лицом, пока взгляд его не останавливается, он внутренне собирается, словно готовится к прыжку. Слежу за ним взглядом. Он смотрит… надо же, я таки пропустил эту девушку. Она быстро и нервно говорит по телефону, висящему на стене напротив входа, обычная молодая девчонка, каких полно на улице, только страшно напуганная. Сара Коннор. Я почему-то представлял ее другой. Думал, что, увидев, сразу узнаю ее, но сейчас она ничем не была похожа на ту волевую решительную женщину, которой ей суждено будет стать.
Повесив трубку, она затравленно смотрит на часы. Наверное, ужас гонит ее что-то сделать, но она боится. Быстро оглядывается, взгляд ее скользит по барной стойке, по мне, по Кайлу, который отворачивается и опускает голову, перескакивает на танцующих, на дверь… Она прямо наэлектризована страхом. Садится за освободившийся столик, я вижу, как ее пальцы нервно барабанят по столешнице, взгляд беспорядочно перебегает с лица на лицо, на дверь, опять на лица… Оглушительная музыка, полумрак и приглушенный свет нагнетают для нее, должно быть, как в фильме ужасов, атмосферу страха. Риз, напротив, собран и спокоен. Чуть исподлобья он смотрит на нее, не отводя глаз.
В очередной раз, нервно оглядывая зал, Сара натыкается взглядом на поднявшего как раз голову Кайла. Бесконечно длинный миг они смотрят в глаза друг другу, насмерть испуганная девчонка и собранный готовый, как сжатая пружина к прыжку парень. Я вижу, как глаза девушки округляются от ужаса, она закусывает губу и рывком оглядывается на дверь… Вот зачем она зашла в этот сомнительный клуб. Телефон. Вероятно, ужас гнал ее вперед, и она юркнула в первое попавшееся заведение, чтобы позвонить в полицию, которую теперь и ждет.
Я напряжен до предела. Ну когда же, когда. Уже не пытаюсь высмотреть в толпе терминатора, хотя мне как раз известно, что он появится с минуты на минуту. Смотрю только на Кайла. Вероятно, он начнет с опережением, иначе Саре не поздоровилось бы.
Как я ни ждал этого момента, он наступил неожиданно. Глаза Риза расширяются, он разворачивается, мягким кошачьим движением распахивает плащ, смещается чуть в сторону, отпихивая меня с дороги, выхватывает вероятно висящий на теле обрез.
Я не удерживаюсь на месте и падаю, одновременно слышу выстрел, громом прогремевший у меня над ухом, истошный визг. Поднимаюсь на четвереньки и быстро смещаюсь к запасному выходу. Выстрелы Риза, автоматные очереди терминатора, которого я так и не увидел, крики; музыка, игравшая все это время, разом прекратилась, наверное, попало в магнитофон, звук разбиваемого стекла… Уже в дверях я поднимаюсь на ноги, и вижу страшную окровавленную фигуру, появляющуюся в разбитом окне, юношу, протягивающего девушке руку, слышу удаляющиеся крики уцелевших в перестрелке посетителей клуба. Больше я не жду, ныряю в дверь выхода, стремглав пролетаю подсобку, вышибаю плечом дверь на улицу и кидаюсь в сторону.
В ушах шумит кровь, я хватаю воздух пересохшим ртом, пытаясь успокоиться.
Все, ну все уже. Все идет так как должно идти. Меня всего трясет от нервного напряжения. Обнаруживаю, что рукав куртки порван. Нет, это не на гвоздь напоролся, это в меня все же попали. Широкий рукав куртки поймал таки пулю, а мне, значит, повезло. Нет уж, все, хватит. Слышу сирены полиции. Не успели, все уже кончилось. Не дожидаюсь их появления, быстро ухожу прочь. Знакомой дорогой возвращаюсь к капсуле. Достаточно с меня на сегодня.
Оставшееся до двух часов дня время я провожу в ставшей мне уже родной подворотне. Перенастраиваю время возвращения на утро следующего дня, рассудив, что негоже появиться зонду в самый разгар полицейской операции, перепроверяю системы, хоть в этом нет необходимости. Я это делаю скорее для того, чтобы скоротать время и успокоиться. Снова и снова перед глазами в мельчайших подробностях встает встреча в ночном клубе. Остро жалею, что не демонтировал с зонда камеру. Она крохотных размеров, и работает в автоматическом режиме, и ею можно было бы заснять все во всех деталях. Но увы, я этого не сделал. И вообще, вероятно, лучше помалкивать о своих приключениях, едва ли меня погладят по голове, узнай, что я себе позволил. Нет уж, не стоит.
Когда время подходит к «периоду невозвращения», я полностью заканчиваю настройку. Теперь, если в этот раз повезет, зонд, а потом и капсула вернутся на следующий день после того, как мы стартовали. Смотрю, как в раскрывшийся верх капсулы входит зонд, как разгорается в защитном коконе под оболочкой нестерпимо яркая звезда, как она вспыхивает, на миг меня ослепляя…
Все приборы в капсуле показывают, что запуск прошел штатно, что зонд отправлен, так сказать, к месту приписки. Честно говоря, я ожидал чего-то другого. Ну не зря же они не возвращаются. Но ничего, абсолютно ничего не свидетельствовало, что запуск не удался. Ну что же, посмотрим, что зафиксировал наш малыш… Вручную сажаю второй зонд, считываю информацию. Так, так… Нет, решительно ничего такого, что указывает на хоть малейшие неполадки в системе. Вся телеметрия первого зонда до последнего мгновения его пребывания в этом мире указывает на то, что все работает идеально без сбоев. Надеюсь, в этот раз получится, так это или нет – узнаю, когда буду дома. Решаю провести оставшиеся часы здесь же. Хватит с меня впечатлений. В девять вечера по местному времени я стартую.
В карманах остатки наличности. Наверное, хватит на что-нибудь непритязательное, в самом деле, за последние сутки я съел лишь гамбургер и стакан кофе. Выхожу к забегаловке рядом с моей подворотней. Совсем рядом припаркована полицейская машина, продавец о чем-то разговаривает с сидящим в кабине копом. Мало ли о чем они разговаривают. Наверное, если бы я не отреагировал на это и просто прошел мимо, ничего бы не произошло. Ну идет себе человек и идет. Я же, резко развернувшись, кинулся назад к капсуле. Оглянувшись на бегу увидел, что заинтересованный таким поворотом дел полицейский вылез из кабины и направляется за мной, на ходу доставая пистолет. Ныряю в капсулу. С момента отправки первого зонда домой вся аппаратура задействована и она готова к возвращению. Предполагается, что сначала капсула прыгнет назад на двое суток, а уже потом домой. Но это если стартовать штатно. У меня нет времени перенастраивать автоматику, и выход только один. Мы в «периоде невозвращения», но я, дурак, сам виноват, что побежал и заинтересовал собой полицейского. В конце концов, зонд нормально стартовал, значит, смогу и я. Не медлю, набираю код перехода на ручной режим управления и нажимаю кнопку возвращения. Уже знакомая боль пронзает меня миллионом игл.
"Как страшно жить" ©
|
|
| |
автору.