Сторонясь магистралей и площадей, они всю дорогу молчали, чтобы ненароком не привлечь лишнее внимание, и каждый размышлял о своём. Герхарда заботила безопасность обочин, у Лестера все думы были о цели вылазки, а Крысе не давала покоя его неоднозначная оговорка об их малопонятном сходстве. Чесался язык спросить начистоту, что за чувства, помимо страха, вызывало у него сканирующее излучение, но затея была несвоевременна. Должно быть, он не настолько доверял терминатору, чтобы обсуждать такие вещи в его присутствии.
-Вот и пришли, - остановился он у кирпичного дома в тупичке искомой улицы и подвёл спутников к крутой лестнице в подвал. – Так, вперёд батьки не лезть…
Крыса и не собиралась лезть, но поняла, к чему это было сказано. На середине лестницы, куда свет не доставал даже в полдень, лежал капкан, как в библиотеке, и Лестер, потянув за цепь, убрал его со ступенек. Там же, чиркнув зажигалкой, он поджёг подвешенный на стене факел и вошёл в провонявшее гнильём помещение. Схрон представлял собой огнеупорный шкаф с кодовой панелью, вкопанный в грунт по самые створки и накрытый досками и рубероидом. Пощёлкав кнопками, разведчик с усилием открыл его и начал рыться.
-Это тебе, - вручил он Крысе бывалое, но добротное многозарядное ружьё с зарубками на прикладе, а затем дал Герхарду такое же и взглянул на них обоих, наблюдая за реакцией, - а это тебе.
Смысл его хитрой выжидательной усмешки Крысе был неясен, но от Герхарда не укрылся. Взяв её ружьё, он сравнил его со своим, изучил структуру поверхности и не нашёл отличий: длина, глубина и форма зарубок, ржавчина, щербинки, царапинки, тонкий узор на срезе морёной древесины – всё было абсолютно одинаковым! Ружья были точными копиями друг друга.
-У меня каждой твари по паре, - похвастался Уэйн, выложив два автомата М4, два пистолета с глушителями, два мешочка с магазинами и обоймами и две упаковки гранат, - угадайте, почему.
-«Раздвоение» затронуло весь город, - уверенно сказал киборг, - я прав?
-Угу. Вообще, это не мой тайник, а библиотекаря. Код я нашёл в его бумажках спустя много дней после его смерти, но оставил добро на чёрный день, а позже, разгадав загадку, наведался по этому адресу в Мадере-1 и обнаружил всё то же самое.
-Не значит ли это, что община Хадсона тоже существует в двух экземплярах? – побледнела Крыса.
-Развею твои страхи: нет! Людей это не коснулось.
-Почему?
-Я не весть какой знаток, но… судя по всему, нельзя скопировать разумное существо. Ну, имеющее хотя бы зачатки сознания, - поправился Лестер, имея в виду, что местные резиденты явно не светочи разума. – Всё, что умнее змеи, можно лишь переместить из исходного измерения в производное. В ту ночь из Мадеры-1 исчезла вся мало-мальски мозговитая живность.
-А москиты?
-Скопировались, но вскоре выродились. Короткая жизнь и замкнутый ареал, дрейф генов.
-А как насчёт машин вроде меня? – справедливо поинтересовался Герхард.
-А сам как считаешь? – хохотнул Лестер и, прочитав ответ на его лице, решительно потянул поводья в другом направлении: - Крыса, мне очень жаль. Ты хочешь знать, что объединяет людей и терминаторов в одну категорию, но я сам ещё в этом не разобрался и боюсь соврать. Однако кое-что можно считать фактом – у нас есть что-то общее, отличающее нас от низших животных и обычных роботов, и оно не сводится к интеллекту. Я сделал некоторые выводы, но они не выдерживают научной критики, и я ни с кем не хочу ими делиться.
Пока они вооружались и проверяли боеприпасы, Крыса ждала, что Герхард вытрясет из Лестера что-нибудь ещё, но он не стал настаивать на продолжении, и она подумала, что это к лучшему. Их новый знакомый бескорыстно помогал им, оправдывая доверие, так что допрашивать его, как врага, было бы нетактично, хотя, безусловно, один важный нюанс её беспокоил. Почему он, узнав о столь масштабных манипуляциях Скайнета с неизученным законом мироздания, не вернулся на базу, не проинформировал командование или хотя бы Коннора?
-Поздновато для марш-броска, - констатировал он, когда они, нагруженные ношей, зашагали обратно на север. На его часах – механических, с тихо тикающими стрелками – было семь вечера. – С утра рванём, а ночью лучше отсидеться дома. Вы же в гаражике на Остина живёте, да?
Теперь Крыса верила Джону на все сто. Фрагменты пазла сложились в единую картину, а те, что ещё не нашлись, дорисовала логика. Устройство в мадерском аэропорту и «машина времени» могут иметь разные задачи, но созданы по одной и той же технологии. Принцип работы у них одинаков – смещение координат объекта по осям пространства и времени безотносительно того, человек это, терминатор или кусок местности в сорок квадратных километров. Нелегко было с ходу угадать, какую роль в этом играет сканирование на субъядерном уровне и какой носитель способен вместить такое невообразимое количество информации, но то, что машины поставили себе на службу неизвестный вид энергии, в доказательствах больше не нуждалось.
«Герхард, почему твоя память молчит? – про себя вела Крыса монолог. – Почему для тебя это такой же тёмный лес, как и для нас?»
Самый простой ответ пришёл на ум незамедлительно, но она отогнала его, как назойливую муху. Да, Скайнет намеренно не снабдил его этими сведениями, но вовсе не потому, что видел в нём потенциального перебежчика. Будь это так, он бы и «радаром» его не снабдил. Всё гораздо сложнее. Если посмотреть чуть дальше стандартных сопротивленческих баек, не претерпевших за двадцать лет войны никаких изменений, то станет ясно, как день, что Мадера-2 – это испытательный полигон (неспроста Лестер намекнул, что её посещали и другие киборги), а на выходе «курсантов» наверняка ждёт экзамен. Мало просто открыть в себе дар предвидения, нужно ещё и освоить его на практике.
В голову снова полезли пугающие мысли. О кладбище машин, о статике и черепах. Герхард не отдавал себе в этом отчёта, но прикасался к ним так, будто не раз делал это в прошлом – в мёртвом и призрачном, о котором не сохранилось воспоминаний, а остался лишь алгоритмизированный опыт.
«Сколько тебе лет, эсесовец? Тебе, а не этому шасси…»
…К тому времени, как город окутала темень, они осторожно пересекли изрытое буераками шоссе и миновали центр. Они не мешкали и уже были на пути к Фресно, когда буквально в ста метрах от размытого болотистого русла Герхард внезапно замер на месте. Впереди не было видно ни зги, так что Лестеру и Крысе пришлось полагаться на его инфракрасное зрение.
-Что случилось? – у воровки душа ушла в пятки. – Ты что-то увидел? Или… учуял?
-Да, - обернувшись, терминатор оглядел недоумённые лица. Разведчик тоже пребывал в лёгком замешательстве, - какую-то странную флуктуацию. Образно говоря, перепад давления в ткани мира.
-Что-то произошло с Пределом? Это опасно?!
-Не знаю. Всё вернулось в норму, но ты права, с ним что-то произошло. А вы что почувствовали?
-Ничего, - пожал плечами Лестер, - даже не могу сказать, сталкивался ли я с этим раньше.
-И я, - присоединилась Крыса.
Их обуяли сомнения, но они не поддались беспочвенной панике и заторопились дальше. Реку они перешли по тому самому мосту, где Крыса должна была установить передатчик, и она подосадовала, что вот сейчас, когда его показания были бы на вес золота, расшифровать их нечем. У Герхарда это, конечно, получалось мастерски, и он даже не скупился на красивые аналогии, но график на мониторе был бы нагляднее.
-Уэйн, а где твой комп? – без надежды задала она насущный вопрос. С момента флуктуации прошло полчаса, и напряжённую атмосферу неплохо было бы разрядить отвлечённым трёпом.
-Полетел, - вздохнул разведчик. – Батарея села, а блок питания накрылся. Как же я по нему ску…
***
Фраза умерла у него на языке, он застыл и вслушался в тишину. Навострила уши и Крыса, вынув пистолет… Подтверждая пословицу о беде, которая не приходит одна, откуда-то с северо-запада доносился прерывистый рокот стрельбы. Только Герхард оставался спокоен, сразу определив по приглушённому эху, что от горячей точки их отделяют добрые полкилометра. С такого расстояния нереально было прикинуть численность или тактику, но одна из сторон кроме автоматов располагала ещё и взрывчаткой. Удваивая напор, атакующие широким фронтом теснили обороняющихся, и не куда-нибудь, а на юго-восток.
-Вряд ли это личные счёты, - попытался Лестер понять банду. – Скорее всего, гарем не поделили…
-С них станется, - согласилась Крыса, - а нам надо валить.
-Прямо по курсу крупная двухэтажная постройка, - Герхард искал варианты, вероятно, задействовав сонарные сенсоры, как дельфин или летучая мышь, - на карте её нет. Что это?
-Если мы там, где я думаю… а мы уже достаточно прошли… то это наш шанс, - радостно, но нервозно сообщил Уэйн. – Там озера не видать?
-Видать. Здание на нём и стоит.
-О да, крепость Гризли! Потом расскажу, а сейчас включим ноги!
Пальба зазвучала отчаяннее и ожесточённее, грохотнули две гранаты. Вдали послышалось урчание моторов, и в свете фар между чёрными огрызками домов замелькали бегущие фигуры. Застоявшийся воздух всколыхнули грубые выкрики и хриплое улюлюканье, и у Крысы чуть не перехватило дыхание. Опять эти тошнотворные голоса! Скользкий ужас уже не сковывал всё тело, как это бывало до избавления от амнезии, но пальцы ног онемели и, если бы не подгонявшие её компаньоны, она неизбежно потеряла бы в скорости. Захотелось крепко взяться за руку Герхарда, но вместо этого она сосредоточилась на том, чтобы не отставать.
Перед ними выросла огромная блочная стена посреди обширного участка голой земли, и Лестер тотчас же свернул за торец, быстро нырнув в кромешную тьму узкого бокового входа. Крыса не любила соваться в незнакомые здания, не изучив их снаружи, но с выбором было туго.
-За мной, - бросил разведчик через плечо. Он взбежал по крутой железной лестнице на второй этаж, и по длинному коридору, где не разбиравшая дороги воровка запиналась о хлам на полу, провёл их в башню с малюсенькими окошками-бойницами. – Здесь нам ничто не грозит. Они сюда не полезут.
-Почему?
-Очкуют, - Лестер прислонился к стене, чтобы отдохнуть и заодно раскрыть секрет крепости. Крысе ни разу не доводилось её посещать, и она с интересом слушала, глядя в окошечко на тени, мечущиеся в подсвеченном тумане. – Эту груду бетона возвели ополченцы, она была их опорой, пока север не зачах. Они знали, что банда облизывается на озеро и, уходя, понаставили садистских ловушек, а берег вымостили минами. Хадсон двадцать пешек потерял, когда позарился на халявушку. Сюрпризов тут уже нет, но они не в курсе и с тех пор сюда ни ногой…
-Твои данные устарели, - вдруг перебил его Герхард и мрачно нахмурился. Три тени, а чуть поодаль ещё две, отрывались от погони и бесстрашно мчались прямо к воротам. Он вскинул ружьё и выставил в бойницу, но, стоило ему прицелиться, как он содрогнулся и резко зажмурился, будто ему стало больно. Крыса непонимающе уставилась на него, но спустя пару секунд он проморгался, встряхнулся и с трудом облёк свои цифровые переживания в слова: - Пустота в голове… не знаю, что это было. Похоже на точку бифуркации, но передо мной одна муть.
-Святое дерьмо, - пробормотал разведчик, припав к окну. За миг до того, как беглецы оказались вне радиуса обстрела, лучи фар вырвали их из хмари и он рассмотрел их одежду, слишком строгую для простецкой драни аборигенов. Его лицо по-лошадиному вытянулось, глаза округлились, он забубнил под нос что-то неразборчивое и пулей понёсся к ближайшей лестнице вниз.
-Ты куда?! – смятённо спросила девушка, но без толку. Переглянувшись с Герхардом, она старалась не думать о том, что он подразумевал под мутью, кивком позвала его за собой и ринулась за Уэйном.
Спустившись, они увидели то, что и ожидали – сшибленные с петель, искорёженные ворота вот уже третий год как лежали плашмя, а вместо них был сооружён высокий вал из мешков с песком. Лестер затаился возле него на корточках, и каждый раз, когда смолкал огонь, высовывался, чтобы стрелять в одних и махать рукой другим.
-Живо, живо, живо! – кричал он.
Три загнанных человека кубарем закатились за баррикаду. Двое позади ещё не добрались до вала, так что они не тратили время на условности и заняли позиции у краёв. Крыса не разглядела в сумраке их лица, но хватило и спин, и до неё дошло, почему Лестер так рьяно захотел их отбить. На них была униформа, серая униформа с красной повязкой на рукаве.
-Вайк, Фуэнтес, шевелитесь!!!
А голоса тем более хватило.
О нет.
Если что-то в этом безумии может быть хуже наступления Хадсонов, то только это.
Джон! Как и, главное, на кой хрен его сюда принесло?! Если на минуточку забыть, что за ним такое водится – Риза он вытащил из самого пекла скайнетовского военного завода – то это был подвиг, но, по правде говоря, всё шло своим чередом. Задание требовало скрытности, а не безбашенной отваги, и когда она не вернулась спустя два-три дня, он пошёл за ней сам. Вины её в этом не было, но кто она такая, чтобы ради неё рисковали жизнью ключевые персоны истории? Их многое связывало, и, ценя его неравнодушие, она не могла позволить себе прохлаждаться в тылу, пока он за неё отдувается… а раз так, то пора показать, что она боец, а не кисейная барышня!
-Герхард, - поборов холод в животе, она подошла к киборгу, чтобы посильно перетянуть его внимание на себя, - это… мои товарищи. Мы им поможем, хорошо?
-Я не причиню им вреда, - ответил он так, словно прочёл её невысказанную мысль.
Она ему верила. Когда они влились в действо, он принялся наводить порядок в стане врага бок о бок с сопротивленцами, пока что не знающими, кто он такой, и благодаря ему раненые солдаты сделали ещё несколько шагов. Бандюги, которых за зыбкой завесой насчитывалось четырнадцать или даже семнадцать, заподозрили неладное и начали осторожничать. Понеся первые потери (один завизжал от боли и отошёл за пикап, второй упал навзничь с дырой во лбу) они перестали кучковаться, и хотя им тоже приходилось стрелять вслепую, одна их пуля чуть не впилась Коннору в плечо. Между тем у него опустел магазин, а пока он перезаряжался, Крыса в три выстрела расправилась с его противником… и тут на неё упал его ошарашенный взгляд: одну порцию шока он сегодня уже получил, встретив живого Уэйна Лестера, но вторая ударила его сильнее.
***
Однако сантименты были неуместны. Прежде всего Вайк и Фуэнтес. Шатаясь, хромая и падая, эти двое всё равно были полны воли к жизни, ведь командир и неведомая подмога делали всё возможное, чтобы выиграть для них бесценные крупицы времени. Здоровяк, поддерживаемый под мышки такой же высокой и жилистой женщиной, волочил окровавленную ногу, но не сдавался.
-Вайк! – орал ему Коннор. – Давай, ты сможешь!
Фуэнтес тоже не сомневалась в своей выносливости. Её свободная рука бесполезно висела, с ладони лилась кровь, но она работала ногами и без проблем дотащила бы соратника до укрытия, вот только судьба распорядилась иначе. Шум двигателя, визг покрышек, яркий свет откуда-то справа и…
Взрыв.
Когда угасли сполохи и прекратился дождь из горячих комков земли, когда чуть осел дым, Коннор что-то яростно проревел. Крыса зажимала уши и не расслышала, что именно, но, выглянув из-за вала, всё поняла. Солдат на пять метров отшвырнуло друг от друга. Фуэнтес хило трепыхалась, пытаясь встать, а посечённое осколками тело Вайка бездыханно распростёрлось в грязи под колёсами второго пикапа, из которого выпрыгивали пятеро ликующих подростков.
-Заебись, сколько мяса! – прогоготал один из них. Взяв тело за конечности, они бросили его в кузов, как свиную тушу. С чуть более выраженным пиететом они проделали то же самое и с трупами своих.
Юноша рядом с Коннором затрясся от злости, покраснел, выматерился и выстрелил по ним, но попал лишь в одного и вскользь. Он бы кинулся и наружу, благо Джон поймал его и придавил к баррикаде:
-Нет, Гаррис! Всё, Вайк погиб… он мёртв… - повторил он на полтона ниже, а потом подозвал к себе второго солдата и шёпотом дал инструкцию: - Хоуди, обходи вкруговую и тащи её сюда.
У Фуэнтес, вроде бы, дела обстояли получше – она упорно ползла, и, пока Крыса, Герхард и Лестер оперативно прореживали основную нападающую группу, согнувшийся в три погибели Хоуди вылез ей навстречу – но это не осталось незамеченным. Едва она воспрянула духом, джип на максимальных оборотах рванулся ей наперерез, перекрыв последний путь к спасению, и этот ход переменил расстановку. Головорезы до сих пор помнили о минном поле, но там, где уже хаживали чужие ноги, явно было чисто, и они не преминули освоить новый рубеж. Они разделились и предприняли дерзкий форсированный манёвр: четверо слева взяли на себя Коннора и Гарриса, пятеро справа – Лестера, Крысу и Хоуди, а трое сзади навалились на Фуэнтес, отбирая винтовку и нож.
Так как гнались они за людьми и не были готовы к столкновению с терминатором, Герхарда сторонились все. Он убил треть ватаги и убил бы больше, если бы не опасность задеть Фуэнтес. Никто не решался маячить перед ним, но он был существенной угрозой, которую надо было как-то сдерживать. Трусливые юнцы в супергерои не годились, двое в кабине начали склочно спорить, кому выпадет эта доля, хотя и так было ясно, что не водителю, и его сосед, мордоворот в бейсболке, вынужденно принял это как данность. Для храбрости он выхлебал полбутылки самогона, перебрался в кузов и взял там что-то длинное и громоздкое. Рывком заскочив на крышу кабины, он издал громкий воинственный рык.
-Пригнитесь! – скомандовал Герхард всем, кто находился возле него, и пригнулся сам, когда над баррикадой описала дугу трёхметровая струя огня.
Фуэнтес была обречена. Её скрутили. Она звала на помощь, но бандиты ничего не делали, чтобы её заткнуть. От её панического трепета они испытывали первобытное удовольствие.
-Ты у нас ещё не так будешь кричать, сука, - просипел один из них и слюняво лизнул её в шею.
Крыса и Лестер дезориентировали стрелков, но, как ни пытались техкомовцы пробиться на выручку однополчанке, пламя раз за разом заставляло их отступать. Когда её поволокли в грузовик с трупами, Герхард отказался от прежнего расчёта. Угомонить бугая с огнемётом нужно было немедленно.
-Он мой, - сказал он солдатам, - а вы на перехват!
Уже не глядя на озадаченного Коннора и в ужасе раскрывших рты Гарриса и Хоуди, он прыгнул на вершину баррикады, а оттуда прямиком на врага. Тот знал, на что шёл, а алкоголь притуплял страх, но то, что киборг подловил мгновение и не попал под струю, было для него полной неожиданностью.
-Езжайте, дебилы!!! – проголосил он во всю глотку, и это была его лебединая песнь.
Герхард сбил верзилу и с ног, и с кабины. Пока они летели наземь, огнемёт мотался из стороны в сторону, и он, отклоняя струю, схватил оружие голой рукой за пышущее дуло… но в ту минуту ему было не до последствий – грузовики поддали газу и стали стремительно удаляться. В первый кучно набились все, кто выжил, а в кузов второго, где валялись невыжившие, запихали связанную женщину, и тот, кому поручили её стеречь, уже рвал на ней одежду.
Отбросив задушенное тело, Герхард встал, выхватил пистолет и попытался прострелить драндулету задние колёса, но не попал ни в одно. Холодная резина в океане тумана была неразличима даже для него, только яркие силуэты людей ещё слабо светились вдалеке и, оценив перспективы Фуэнтес реалистично, он выбрал ту, что гуманнее. Крыса, Лестер и остальные не увидели в темноте, как оборвалась её жизнь, но взбешённые вопли «победителей», лишившихся свежего трофея, ознаменовали это более чем красноречиво.
Хаос постепенно схлынул, и тишина отвоевала свою вотчину обратно. Первым очухался разведчик:
-Здравствуй, Джон, - выдохнул он.
-И тебе не хворать, Уэйн, - поприветствовал его Коннор, - но лирика подождёт.
И он, и солдаты всё ещё были настороже. Не убирая автоматы, они во все глаза смотрели на Герхарда, который, если бы и захотел, уже не смог бы выдать себя за человека. Его правая рука, от кончиков пальцев и почти до локтя, была так обожжена, что ткани запеклись и обуглились, частично обнажив металл. Крыса, разрываемая противоположными эмоциями, не заметила этого в пылу битвы, но сейчас, проследив за взглядами сослуживцев, побелела и вскрикнула.
-Герхард, какая жуть! – метнулась она к нему, не зная, что делать с ожогом четвёртой степени. Она видела такое в госпитале, но это была прерогатива медиков со стажем.
-Это просто шкура, - твёрдо ответил он, урезонивая её.
-Рядовой Крыса! – предсказуемо окликнул её Коннор. – Я знаю, что ничего не знаю, но…
-Джон, послушай меня, - прочеканила она, встав между ними, как маленький столбик с табличкой «СТОП». Выглядело это весьма смешно, но она набрала в грудь воздуха и нашла, что сказать: - Джон, это Герхард. Он… свободновольный. Это значит, что в мозги ему никто не лазил, но он нас не тронет. Всё то время, что я здесь скиталась, он только и делал, что вытаскивал меня из неприятностей, - она нервно кашлянула, умолчав об инциденте. – Герхард, это… Джон Коннор. Друг, который дал мне карту. Моя просьба прозвучит наивно, но, - еле совладала она со слезами, - вы оба для меня ценны и важны, и я не хочу, чтобы кто-то кого-то убил!
-Где гарантия, что это не уловка? – недоверчиво переспросил Коннор. В глазах его не было ни толики компромисса, и кривой шрам через всю левую щёку это эффектно подчёркивал. – Моя воля уравновешена ответственностью за тех, кто мне близок…
-И моя, - сказал Герхард. – Не собираюсь я тебя убивать. Крыса мне этого не простит, я дал ей слово. Здесь у нас общие враги. Милые, не правда ли?
Брови Коннора исказила морщина, лицо будто омрачила ползучая тень. Он многое бы отдал, чтобы киборг не раскусил его потаённый испуг, но с тем же успехом мог бы обманывать полиграф.
-Я тебе признателен, - стряхнув ступор, произнёс он чуть ли не по слогам, - ты не убил её, хоть и мог. Но это не отменяет того, что вы все запрограммированы уничтожить меня! Не вижу причин считать тебя исключением. Здесь и сейчас мы действительно в одной лодке, но я буду начеку.
-Будь, - безразлично парировал Герхард, - особенно когда тебе на голову будет падать кирпич.
-От этого никто не застрахован, - покивал Коннор, снизив тон.
-Д-давайте п-под крышу з-зайдём, а? – вклинился Лестер с жалобным рацпредложением. Кроме него от ночного холода ёжились Крыса и Гаррис, стуча зубами, как кастаньетами, и, так как торчать снаружи смысла не было, все шестеро вошли в холл крепости.
Показалось странным, что из всего отряда только Хоуди имел рюкзак с предметами первой необходимости типа фонарика, но с расспросами лучше было повременить. Свет есть – и хорошо, можно хотя бы избавиться от гнетущего чувства аморфности территории и найти, куда приткнуться.
Возведённая на берегах водоёма, крепость Гризли окружала его так, что вода была доступна только изнутри. Давно заброшенная, она походила на склеп, в углах громоздились ящики, бочонки и доски, а слой пыли превышал сантиметр, но это была ерунда. В дальней стене виднелись дырки, когда-то выплюнувшие дротики, в полу зиял колодец с кольями, разве что интерьер уже не украшали останки мародёров. Их съели псы, коих позже постигла та же участь. Внимание Коннора то и дело цеплялось за кости и ныне безвредные ловушки, но он неусыпно следил за потенциальным диверсантом. Когда тот вдруг указал пальцем на потолок, он остро уставился ему в глаза и рефлекторно стиснул автомат, но всё-таки глянул вверх… и едва успел отскочить: с ржавой балки сковырнулся увесистый кирпич!
-Вот он, суровый и злокозненный, - представил его Герхард.
-Охренеть, ясновидящий терминатор, - вырвалось у Хоуди.
-Не смешно, - буркнул Коннор. Самообладание не подвело, но от этого насквозь скептического комментария ему явно стало не по себе. – Так и быть, машина, я тоже дам слово, но сначала объясни свои действия. Ты убил моего офицера. Я поступил бы точно так же… но всё равно объясни.
-Есть вещи хуже смерти. Это был единственный способ ей помочь.
Они окинули друг друга долгим испытующим взглядом, как бы скрепляя им, словно печатью, пакт о ненападении. Что-то подсказывало Крысе, что Джона ответ устроил. Она знала, о чём – о ком – он подумал. О легенде Сопротивления, о гибриде человека и машины по имени Маркус Райт, который пожертвовал своим сердцем и умер, чтобы жил он. О том, как он наступил на горло своим подозрениям и не стал мешать побегу Маркуса. Да, несчастный считал себя человеком и он поверил именно человеку, а Герхард таковым даже не притворялся, демонстрируя неподдельную расовую гордость… но они оба вняли призыву. Хоть Крыса и не питала лишних иллюзий, это стоило многого.
-Нам наверх, - учтиво напомнил Лестер и поплёлся к лестнице, - там насос, удобства и топчан.
***
…Весь второй этаж являлся сплошным коридором, перегороженным массивными дверьми. У лестничной площадки обретался санузел, там же был установлен и насос – к всеобщему восторгу, исправный – а жилых комнат было две, по обе стороны от него. Правая почти пустовала, и новые гости города выбрали левую, с топчаном и столом, где покоились под покровом пыли кружки, кастрюли и древний примус, но никого не прельщала идея задерживаться тут надолго.
-Что с Тимом и Ронни? Они… мертвы? – догадался Коннор. Уэйн и Герхард отправились на поиски дров, Гаррис и Хоуди возились с рюкзаком, а у них с Крысой выдалось время сесть и побеседовать.
-Да, - сухо, опустошённо ответила она, не вдаваясь в подробности.
-И надо же было увязнуть по самые уши!
-Джон, прости меня! Прости, я дура, я не знала, во что это выльется!.. – и она расплакалась навзрыд, как ребёнок, неуклюже вцепившись в его изгвазданную куртку.
-Это ты меня прости, - шепнул он ей на ухо и легонько похлопал по спине, - это я не знал. Я тебя на разведку посылал, а не на войну с этими… - не сумел он подобрать слово и сменил тему: - Я рад, что ты в порядке. И если ты говоришь, что это его заслуга – хорошо, пусть будет так, но я очень надеюсь, что ты не забыла матчасть! Скайнет изобретает всё новые и новые…
-Ой, не начинай опять…
-Я не «начинаю», я за тебя волнуюсь.
-Не волнуйся. Смирись с фактом, что нам всем надо отсюда выбираться, - печально резюмировала она. – Но ты не ошибся. Ты хотел выяснить, связан ли вычислительный узел с «машиной времени»? Не напрямую, но связан.
-Это я и сам уже понял… Не понял другого: почему эти люди повели себя подобным образом?!
-А ты думал, что они чтут уголовный кодекс? – подпустила Крыса цинизма и отстранилась.
Дав выход слезам, теперь она смотрела на Коннора, как подобает рядовому, но ничего не могла поделать со своим желанием изъясняться без обиняков. С ним – можно. Заменивший ей если не отца, то заботливого дядьку, он никогда не отказывал ей в совете, и из десятков взрослых, которых она в тринадцать лет просила приобщить её к боевой науке, лишь его одного не смутила её хрупкость. Азы он преподал ей сам, а потом по его настоянию её взяли в скауты. Он всегда был рядом, если ей была нужна помощь, и касалось это не только тренировок. Когда она стала старше, один сверстник начал докучать ей ухаживаниями, и Коннор, даже не посвящённый в её прошлое, увидел, как мерзко и страшно ей становилось от этой, казалось бы, неагрессивной навязчивости. В душу он ей не лез, но после серьёзного разговора с ним парень вообще исчез с её горизонта. Никакого насилия, только дар убеждения, и к нему прислушивались. Он не бравировал тем, что часто оказывался прав, и не открещивался от неправоты. Иначе Крыса не стала бы на неё указывать.
-Я думал, что они хотя бы в курсе нашего дела, - ответил он на её вопрос, - хотя бы поймут, что мы воюем не с ними, а с машинами, и не будут мешать.
-Не будут мешать? Они забрали всю нашу снарягу, - с негодованием вставил Хоуди.
-Вот поэтому я и думал, что это всего лишь озлобленные реднеки и что с ними можно сторговаться!
Услышав за дверью шаги, Коннор замолчал. Когда разведчик с ведром рыбы и терминатор с вязанкой дров возникли на пороге, все почувствовали, как он напрягся, но Герхард, передав дрова Лестеру, остался стоять у входа, метров за пять от техкомовцев.
-Мы ничего не пропустили? – спросил Уэйн, раскочегаривая печку.
-Преамбулу. Повторять не буду, - сделал Джон оговорку и продолжил: - Мы… вывалились к югу от плантаций, пошли дальше и заблудились, потом встретили в поле двух женщин. Они собирали хворост. Мы спросили, не видели ли они девушку такого-то роста, такой-то внешности, и они на нас как-то непонятно посмотрели, но мы не придали значения. О том, кто у них там заправляет, мы были ни сном, ни духом. То есть, о Хадсоне я, конечно, наслышан, но совершенно не допускал мысли, что его клан мог пережить зачистку! Ладно, я отвлёкся. Женщины пригласили нас к себе, поесть и переночевать, мы сочли это нелишним – больше народа, больше информации – но зря раскатили губу. Все, как один, делали одинаково круглые глаза, хотя их было десятка полтора, не меньше… и это только в доме на поверхности.
-На поверхности? – удивлённо моргнула Крыса. – А что у них там кроме поверхности?
-Бомбоубежища. Как и эту крепость, их построили местные энтузиасты, а мы помогали. Я не был внутри, но кое-что знаю. Ну, так вот, нас радушно приняли, усадили за стол…
-И что было в тарелках? – не удержался Лестер.
-Маисовая каша, но мы ни ложки не съели. Она пахла химией. Сперва принюхался я, затем Вайк и остальные. Мы извинились, сказали, что на самом деле не так уж и голодны и хотели бы уйти, и тут они прокололись сами. Поставили бутыль, а следующим номером запели о неуважении к хозяевам, но мы не поддавались и, в конце концов, у них лопнуло терпение. Вошли десять мужиков с армейскими винтовками, а какие-то дети тихо спёрли… то, что нам понадобилось, чтобы сюда попасть. Хрен знает, на кой им техника сложнее дизеля, но арсенал у них там внушительный, и, хотим мы этого или нет, придётся снова с ними повидаться. Чёрт!
-Вам невероятно повезло, - покачала головой Крыса. Ей стоило громадных усилий не думать о том, чего они избежали, и переключиться на нейтральное: - А проникли вы сюда через… генератор поля?
-Не будем об этом сейчас.
-Расслабься, Коннор, - Герхард понял, к чему он клонит. – Я вас не пасу, даже лично тебя, тем более что на узле ты уже побывал. Если у вас нет здесь каких-то иных задач, то нам просто по пути.
-Да, пожалуй, иных задач нет, - глянул Коннор на девушку, целую и невредимую, потом на Лестера и солдат, - а посему ужинаем и на боковую. Завтра прикинем, как выкрутиться.
-О’кей. С вашего позволенья, - запустив руку в ведро и выудив рыбину, Крыса просочилась к двери и Герхарду, да так шустро, что никто из слегка опешивших товарищей не успел возразить. Уходя вместе с киборгом, она бросила два многозначительных взгляда – на вентильный замок и на Коннора, который ответил ей безмолвным тревожным укором, но кивнул и запер дверь изнутри.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
Комната слева от насосной была узка и кельеобразна, но вполне сносна для одной ночёвки. Там был пружинный матрас на куче поленьев в углу, а возле кострища на полу, где Крыса жарила на палке рыбу, возвышалась горка шин, на которой поместились и Герхард, и она. Он занимался своей пострадавшей рукой, а она угнездилась сзади и внимательно наблюдала за процессом. Ей было холодно – майку и ботинки она постирала и повесила сушиться – но она прислонилась к его широкой спине, прильнув подбородком к плечу, и так грелась, против чего он ничуть не возражал. Обгоревшую плоть он уже срезал и теперь выковыривал остатки из шарнирных сочленений суставов.
-Не обижайся на него, - сонно сказала Крыса.
-Обида мне не свойственна. В отличие от прочих эмоций, она безосновательна, - пояснил Герхард и покрутил запястьем. Гиперсталь сверкнула, поймав отблеск костра.
-Ну, тогда не злись.
-Злиться? На Джона Коннора? – усмехнулся он. – Он видит во мне опасность, потому что я тот, кто я есть, и здесь не на что злиться. Даже кирпич его ни к чему не обязывает.
-Да, спасибо, что предупредил. Он реально мог вот так нелепо умереть?
-Нет. Сотрясение мозга доставило бы ему проблем, но смертельный исход был маловероятен.
Это Крысу успокоило. Надев чистую высохшую майку, она сняла рыбу с огня и с наслаждением вдохнула её запах. Желудок протестовал против любых отлагательств, и она, начхав на приличия, принялась отрывать кусочки и дуть на них. Пока она хомячила свой ужин и умывалась озёрной водой из-под насоса, охлаждая горячий от вялотекущей простуды лоб, Герхард закончил с операцией. С перевязочными материалами было негусто, но Крыса, не примирившись с этим, взяла у него нож и отрезала снизу майки полоску ткани. Не бинт, но хоть что-то…
-А оно отрастёт? – с интересом юного натуралиста спросила она, замотав оголённую рану.
-Если ежедневно колоться свежей кровью, отрастёт за месяц… Так, постой, - схватил он её руку, по-воровски скользнувшую к нему в карман за шприцем, - ты чего удумала?
-Позволь мне. Ну, пожалуйста!
Она осознавала, что ей кровь нужнее и что его живая оболочка – всего лишь камуфляж, но не смогла заглушить порыв. Когда Герхард неохотно уступил, когда она продезинфицировала иглу в костре и, вонзив её себе в вену, набрала без малого двести кубов, весь его вид говорил об отказе потакать её бзику, но он уже не пошёл на попятную.
-Это первый и последний раз, - угрюмо смотрел он на неё, пока её кровь перекочёвывала к нему.
-Как скажешь, - глупо хихикнула она. – А что за «муть» тебе привиделась?
-В инфракрасном диапазоне черты лица не видны, - начал он издалека, смягчая удар, - и я не знал, в кого целюсь. Это было безликое яркое пятно, но мой «радар» просигналил о целой лавине… крайне неприемлемых событий. Их было так много, что они слились воедино и я не…
-Погоди-ка, - Крыса перенесла удар стойко, - для кого неприемлемых? Для меня, Сопротивления и человечества – ясно, но для Скайнета, от которого ты не отрекался, его смерть более чем приемлема.
-Тогда почему он не велел мне убить твоего друга при первой же возможности? У меня есть полное досье на Коннора с мелочами типа ненависти к маисовой каше, но никаких приказов о ликвидации.
-Совсем? Ни директив, ни примечаний?..
-Только досье.
-Герхард, я не понимаю, - глядя в его невозмутимые глаза своими смятёнными и не зная, прыгать ей от счастья или искать подвох, она безуспешно пыталась сопоставить главную аксиому Коннора с тем, что услышала. – Ты нерешаемое уравнение! Какова твоя роль в этой войне?
-Пока что я сам в неведении, но почему-то уверен, что это мне откроется, - улыбнулся он. – Иногда нерешаемые уравнения находят свои решения в иных системах координат. Этот город изменил меня, Крыса, и я уйду отсюда не таким, как прежде.
-И… наши пути разойдутся? – погрустнела она и качнулась от нахлынувшей усталости.
-Может быть. А может, и нет. Я не могу заглянуть так далеко, - Герхард дотронулся до её плеча и удержал в стоячем положении, но она шагнула ему навстречу и «упала», так, чтобы он её поймал.
-Обними меня… обними покрепче. Я хочу чувствовать, что ты со мной.
-Я с тобой, - провёл он рукой по её волосам, ткнулся носом в висок. – Тебе надо поспать, пойдём.
Он взял её на руки, отнёс на матрас и устроился на нём полулёжа, а она свернулась клубочком у него в объятиях. Мысли о расставании были болезненны и невыносимы, но сейчас Герхард был здесь, с ней, и не хотелось ничего, кроме как запомнить это фантастическое чувство навсегда и навечно. Тяжёлые руки, нежно сомкнувшиеся вокруг неё. Сладкое тепло энергоблоков и мощных упругих мышц. Защита, не требующая рабского подчинения, и огромная сила, не нуждающаяся в том, чтобы её оттеняла чья-то слабость. Сила металла, обладающего разумом, не отнимала у неё свободу, а передавалась ей, как заряд, делая её саму сильнее и устойчивее.
-Мы с тобой одной крови, - процитировала Крыса слова из забытой в гараже книги, - ты и я. Шутка.
-Не такая уж и шутка, ты чем-то похожа на терминатора.
-Чего? – засмеялась девушка. – Я же задохлица!
-А причём тут тело? Я о том, что у тебя в голове. Ты идёшь к цели, невзирая на препятствия. Ты верна себе и беспощадна к врагам. Только два процента людей способны без колебаний убить враждебную особь, и ты в это число входишь. А ещё тебе чуждо то, что они, - ледяное презрение сразу дало знать, что речь о хадсонах и белиндах, - с придыханием величают «священным предназначением». Мы с тобой всегда были одной крови.
Прикрыв глаза, Крыса коснулась его правой руки, лишённой шкуры, и маленькие живые пальцы переплелись с большими металлическими. Ощутить гладкую жёсткость было неожиданно приятно…
-Герхард… а ты сделал бы то же самое для меня? – без уточнений спросила она, подумав о Фуэнтес.
-Да, - от вопроса до ответа не прошло и секунды. Не желая, чтобы эти размышления вторгались в её сны, он снова погладил её и мягко прижал к груди, - спи и ничего не бойся.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
…Кубический монумент упорства и самоотверженности – такое впечатление произвела на Крысу крепость Гризли. Проснувшись ни свет ни заря, она вспомнила, что до сих пор не знает, как здание устроено внутри и где расположены запасные выходы, и, когда Герхард спустился к озеру, чтобы добыть ей на завтрак свежей рыбы, она направилась исследовать закоулки. Тревожить Коннора и остальных она пока не хотела и прошла мимо их двери на цыпочках, но, миновав окошко посередине коридора, услышала тихие отзвуки голосов. Её опередили.
Двор был похож на неглубокий, но тёмный и стылый колодец. Дно его было подёрнуто туманом, но вполне открыто взору. Из низких арок в южной и северной стенах выходили на илистый берег бетонные мостки, и на тех, что ближе к лестнице, сгорбившись рыбачили солдаты. Гаррис крошил в воду хлебный мякиш, а Хоуди, вооружённый самодельной удочкой, гипнотизировал поплавок.
-Вот бы гранату, - мечтательно вздохнул он, - жахнуть разок и поесть от пуза.
-И Хадсона пригласить, - сосед макнул его носом в эту самоубийственную дурь, - и весь его сброд. Акустика тут хреновая, но, будь уверен, они нас караулят и я бы не сове…
Гаррис осёкся на полуслове и, пихнув в бок нахохлившегося друга, указал ему кивком на мостки с другой стороны озера. Герхард появился там не намного позже, но заметили они его лишь сейчас, когда оторвались от своего промысла. Он на них не смотрел; всё его внимание было отдано цели, которую люди, не наделённые рентгеновским зрением, в мутной жиже не видели, но то, как пружинисто он изготовился для броска, позволяло предположить, что к успеху он был на шаг ближе. Так и произошло – они и моргнуть не успели, уловив только резкий всплеск воды, а в его скелетной руке уже бился большой жирный карась.
-Не горюй, мы ещё сравняем счёт, - утешил его Гаррис. – Дай-ка я закину…
Крыса зажала рот и отпрянула от окна, силясь не прыснуть. Как ни тянуло её понаблюдать ещё немного, экскурсия была важнее. Она обошла этаж, разглядев при свете дня всё, обо что спотыкалась ночью – обломки, табуретки, мелкую тару – и обнаружила на стенах множество рисунков и надписей. В основном это были армейские символы, даты смерти и прощальные слова, как эпитафии на могилах, но встречались и красивые абстракции, и признания в любви, и даже карикатуры, как свидетельства вечно живого юмора. Особенно воровку порадовала геенна огненная, в которой красноглазые механоидные черти кололи вилами узнаваемого бородатого держиморду.
Завершив прогулку, Крыса хотела вернуться и постучаться-таки в соседнюю комнату, когда её взгляд внезапно упал на пожарную лестницу и ведущий на крышу люк. Интуиция намекнула, что её опередили и здесь: замок был недавно взломан. Она взобралась под потолок, и с изрядного расстояния до неё донеслась неразборчивая, но оживлённая речь. Со всем присущим ей мастерством избежав предательского скрипа, она открыла люк и вылезла, ожидая, что Коннор и Лестер тут же замолчат, но они сидели на дальнем краю, за толстой дымоходной трубой. Чтобы говор стал внятным, ей пришлось преодолеть аж пятнадцать метров, прячась за вентиляционными коробами. Ничего, кроме нагоняя за подслушивание, ей не грозило, просто не хотелось нарушать их приватное уединение. Для пустяковой болтовни за тридевять земель не уходят.
-Я пытался, - без тени оправдания отвечал Уэйн на очевидный вопрос, - раз сто, и всё без толку. Сначала подозревал, что это радиоблокада, но передатчики отзывались – те, что внутри периметра, то есть коллайдера. А те, что за ним – нет! Но тогда я особо не парился. На частоты грешил, на антенну. Искал ракурсы. Две недели так убил, затрахался, рискнул и потопал домой пешочком… Лучше бы это была радиоблокада, Джон. Сейчас я и над этим не парюсь, но в ту ночь чуть не сгинул, так что, если жить надоело, добро пожаловать за периметр. Войти через него вроде бы можно, как это у них получилось, но выйти – только через узел.
Крыса сообразила, кого он имел в виду. Стало быть, считанные минуты назад они обсуждали её и Герхарда, в контексте чего несчастный разведчик подвергся параноидальному допросу о вероятных мотивах терминатора… а она всё пропустила. Обидно.
-Как я и догадывался, - обречённо проговорил Коннор, - но почему? Что там, на окраине?
-Эх-х… - досадливо прошипел Уэйн и махнул рукой. Крыса этого не видела, но ей хватало и интонации, - если бы ты пришёл раньше и прочёл мои послания, то знал бы сам.
-Какие послания? О чём?
-Обо всём, что я выкопал. О поле отчуждения, о странностях в аэропорту, творившихся там в самые весёлые для тебя и твоей мамы годы. О теории неединства вселенной, связывающей всё это в стройную картину. Хотя чего я тебе на совесть давлю? Лучше отчитаюсь, как положено…
Он пустился пересказывать уже известные события, и Крыса заскучала, но вскоре снова напрягла слух: он дошёл до своей неравной войны с другими пленниками Предела. Эта часть его одиссеи была для неё тайной. Оказалось, что в банде Хадсона были те, кто первое время тоже надеялся выбраться. Увидев человека, занятого научным поиском, они поспешили пойти на контакт, но, разумеется, не так, как принято в цивилизованном обществе. Никаких идей, кроме как силой заставить его поделиться свободой, у них не возникло, а он, уже осведомлённый об их нравах, не дал им шансов – обходил их логово десятой дорогой, путал следы и оставлял сюрпризы в виде капканов. Лишь спустя полгода община прознала, где он окопался, а до этого череда дней и ночей, ушедших на рытьё в первоисточниках, выдалась спокойной, если можно так назвать тщетный побег от безысходности. Пока жив был библиотекарь, начитанный словоохотливый старик, Лестер ещё держался, но в один вечер тот уснул и не проснулся, и он почти перестал воспринимать реальность. Некому стало напоминать ему, что он долго не ел или не спал, и он мог часами гонять на компьютере программку, проверявшую его расчёты, пока не перегорал, как лампочка.
Однажды, чиня засбоивший передатчик, он забылся, и бандиты застали его врасплох. Он проклял себя за неосмотрительность и начал петлять, как заяц, но у преследователей была собака и далеко он не ушёл. Его выследили, прострелив ногу, и едва не загнали, когда он осознал, что находится в полукилометре от кладбища машин. Насколько позволяла раненая голень, он на втором дыхании рванул туда и спрятался в металлоломе, но не прошло и пяти минут, как он услышал надсадные вопли и выглянул. Врагов было трое; один, с присмиревшим псом на поводке, стоял и в ужасе глазел на однокашников, рискнувших сократить дистанцию. Они мучительно умирали, в корчах извиваясь на земле! Аура давила, давила до звона в ушах и гула в мозгу, но беглец всего-навсего ощутил боль в висках, а они потеряли рассудок и издохли. Пёс скулил, но ему аура также не причиняла вреда. Хозяин скомандовал «фас» и Лестер был вынужден принять меры, но мужик, не дождавшись окончания схватки, бросился наутёк, а через два дня разведчик нашёл его болтающимся на водонапорной башне. Сам он это сделал или помогли, было загадкой, но перед этим он, должно быть, обо всём поведал Хадсону – с тех пор, как Уэйн поселился возле кладбища, его больше не беспокоили. Новое открытие подкрепило гипотезу о таинственной неисследованной энергии, способной воздействовать на человеческий мозг.
-Неисследованной? – выслушав, хмуро переспросил Коннор. – Я университетов не кончал, но физика описывает всего семь видов энергии. Механическая, тепловая, ядерная, химическая, электрическая, электромагнитная… и энергия вакуума. Все они исследованы. Какая же ещё? Тёмная?
-Скорее, теневая, - поправил Уэйн. Скукожившаяся за коробом Крыса привстала и затаила дыхание, а он продолжал: – Неясно, связана ли она со скрытой массой Вселенной, но с прочими энергиями связана. Особенно с электромагнитной. Напрямую её не прощупаешь, но выбросы электричества и другие причуды вроде этого жуткого шума в рациях выдают её с потрохами. Она как тень, как подводная часть айсберга, только айсберги в океане, а она везде… и в аэропорту её больше, чем где-либо. Будто она прорывается в наш мир из какой-то потусторонней глубины…
«Тот самый поток!» – обмерла Крыса. Сознание увязывало воедино мрачнейшие мысли её друзей и единственное счастливое воспоминание о детстве. Суеверия старожилов, живой восторг девочки, лежащей на траве под звёздами, и осторожные слова Лестера о том, что они с ним похожи. Теперь она точно знает: он тоже чувствует теневую энергию, не боясь сдохнуть в корчах, так что их двое. Или трое. Ведь есть ещё Герхард. Правда, он реагирует иначе. Там, где у них головная боль, у него – структурированные данные, а из этого следует, что машины… нет, нельзя дальше идти по этой дорожке! Ногти Крысы впились в голову. То, что накатило на неё позавчера, после того одуряюще-яркого сна, шевельнулось снова, и сейчас отвлечься было уже труднее.
-Чтобы сотворить копию, нужно обработать инфу об оригинале, - разглагольствовал между тем разведчик. – Именно это и произошло, когда узел активировался. Как любое поле или излучение, теневая энергия может служить носителем информации, и её возможности неизмеримо выше, чем у электромагнетизма. Нравится нам это или нет, но Скайнет обскакал нас на целую эпоху, - закончил он свой красочный спич. Художник в нём опять взял верх над солдатом.
-Допустим, - нетерпеливо согласился Коннор, пригасив вспышку гнева, - но как ты понял, что твоё положение не безвыходно?
-Смотри: здесь всё пронизано свойствами изначального мира. Солнца нет, но день и ночь есть. Ядра Земли нет, но гравитация есть. Я писал, что это бутафория, но если она стабильна, то между мирами есть связующая нить! Мадера-2 создана на основе виртуальной модели, теневой матрицы, которая явно хранится в узле, и выход надо искать там же! Ссыкотно было туда соваться, но я твердил себе, что это просто сервак, хоть и монструозный…
-Так, отсюда поподробнее. То, что узел не охраняется вообще от слова «совсем», мы пока опустим, но ты ходишь сквозь него, как сквозь дверь салуна. Система… запомнила тебя?
-Не без этого. Ругается невиданными закорючками, но пускает, как родного.
-Так, наверное, и нас пропустит? – ухватился Коннор за идею. – Наш агрегат хакнул её без сучка, без задоринки, узел его авторизовал и всё прошло как по маслу. Пока мы ещё ничего не предприняли, я ставлю вопрос ребром: нам обязательно ради него вверзаться во тьму кромешную? Он уже сделал свою работу! Не лучше ли сразу махнуть в аэропорт?
-Это было бы идеально, - не стал препираться Лестер, - но ты сам ответил на свой вопрос. Система запомнила агрегат, а не вас. И не говори, что не был к этому готов.
Джон промолчал. Спорить о готовности не хотелось, но и сдаться он не мог:
-А ты как это проделал? Вот лично ты – как?!
-С резервной консоли, где кнопки есть. Закорючки… ну, «руны» эти, чтоб их, тасовал так и эдак, а дальше дело техники. Знаешь, я в квантовой физике не дока, но всё, что нужно, за год осилил.
-За год?!
-Представь себе, за год! – эмоционально выпалил Уэйн. – Мне не подфартило, как Крысе. Я был один и всё делал сам. Снимал замеры, сверялся по книгам и всё писал на флешку, пока её у меня не отжали. А когда комп гавкнулся, перенёс на бумагу и на бетон. В надежде, что ты придёшь.
-Я пришёл.
-Опоздав на три года и предварительно заслав зелёную девчонку с передатчиками…
-Во-первых, она здесь родилась, - вступился Джон за Крысу, - а во-вторых, на войне люди смертны вдвойне. Что я должен был подумать, когда ты пропал? Откуда бы я узнал о твоих посланиях?!
-Помнишь мой последний отчёт? – мирно вырулил Уэйн. – Я сказал, что в Историческом Обществе есть удобная нычка. Тогда я не думал, что воспользуюсь ею, но ведь сказал же. И про капканы, кстати, тоже. За это с тебя отдельное спасибо.
-Спасибо. Но где тебя носило ещё два года? Почему ты не вернулся на базу?
-Чтобы Кейт меня под замок посадила, как дурика? После всего, что я вытерпел, мозги у меня были не на месте. Я кочевал. По Неваде, по Аризоне, - сознался Лестер нетвёрдо, словно что-то умолчал.
Крыса и так поняла, что именно. В рассказе не было ни слова о хижине в Мадере-1 или о «тех, кто предвидит Ноль». Будь она чуть более мнительной – непременно углядела бы в этом нелояльность, но причина была ясна, как дважды два. Она была довольна этим утром. Помимо новых сведений о теневой энергии она получила приблизительное представление об устройстве межпространственного смещения: сервак, пропускная система, резервная консоль с кнопками – и главная, к которой можно подоткнуть специальный девайс – и закорючки. «Руны»…
-Ладно, приказ ты выполнил и перевыполнил, так что забудем и простим, - поставил Коннор точку в заведомо бесплодном споре. – Пойдём обратно, я есть хочу.
Они встали – Крыса услышала, как хрустнули затёкшие колени – и вышли из-за трубы как раз в тот момент, когда она нырнула за короб и боком пробралась к люку. Поблагодарив крышку за то, что не хлопнула, она слезла вниз и удалилась от лестницы до того, как любители посекретничать повторили её путь. Она могла бы поручиться, что они её не заметили, но всё равно сделала вид, что в мире нет ничего интереснее народного творчества на стене.
-Крыса, - поравнялся с ней Джон, - где твой… приятель?
-Уху мне варит. А что? – откликнулась она, унюхав запах.
-Да так, ничего. Когда поешь, зайди к нам.
На незаданный вопрос «Живы ли ещё мои ребята?» она хотела ответить с пристёбом, но пощадила командира и пошла завтракать. Выяснилось, что счёт ребята сравняли, наловив под камнями лягух.
***
…За неимением какой-либо бумаги карту бомбоубежищ пришлось рисовать кусочком сажи прямо на столешнице. Коннор полагался только на свою память и, склонившись над столом, выводил схему бункера, куда им предстояло нанести и визит, и, вероятно, удар. Рисунок получался несложный: четыре маленьких квадрата в уголках большого символизировали жилые блоки, а круг посередине – хранилище воды и продовольствия. Комнаты были проходными, сквозной тоннель соединял их по кольцу, но прямой доступ к хранилищу имела лишь одна.
-Вот там эти задницы и сидят, - логически рассудила Крыса. Она стояла сбоку от Джона, но он не отреагировал. Уголёк в его руке слегка дрожал.
-И арсенал при себе держат, - подхватил Гаррис. - Ёкарный бабай, две тонны боеприпасов…
-Не важно, - отмахнулся Хоуди. – Важно, куда они дели нашу снасть.
-Могли сжечь или на куски разломать, - сказала Крыса, рубанув правду-матку.
Ответом ей стал его обиженный взгляд, но все понимали, что разводить дебаты о самом худшем бессмысленно, а тем временем Коннор закончил с картой. В точности чертежа он сомневался, но это было всё, что он помнил. Напоследок он нарисовал на краю стола домик, провёл от него к убежищам пунктирную линию и выпрямился, сложив руки на груди. Лицо его было мрачнее тучи.
-Это хибара, где нас отравой угощали, и потайной ход в бункер. Он там просто обязан быть. Напали на нас десять человек, а погнались двадцать с лишним…
-Ограждение есть? – спросил Лестер.
-Нет. Ничего приметного снаружи, один бурьян. Ориентир – дом.
-А главный вход?
-Над северо-западным блоком, но туда лучше не соваться. Люк расположен в приямке, там вахта с перископом, и вряд ли сейчас она пустует. Идти надо через дом, причём ночью и желательно без погромов, - подытожил Коннор и исподлобья глянул на Герхарда, который встал у двери, соблюдая своё негласное «правило пяти метров».
-Даже в мыслях не было, - флегматично ответил киборг. Он внимательно слушал разговор и не мог не составить своего мнения о затее: - Но я бы не рассчитывал на изящный сценарий. Чем бы ни была эта ваша снасть, она им не нужна. Им нужны вы, и они используют её как наживку.
-И что ты предлагаешь?
-Если тихо влезть не выйдет, придётся перейти к точечным атакам и причинить им максимальные потери в живой силе. Никаких погромов, но это их преимущество, и мы должны его подорвать.
-Разумно, - произнёс Коннор, не отрицая факта. Он снова посмотрел на чертёж, опёрся на стол, и Крысе на миг почудилось, что они не в затхлой альтернативной Мадере, а дома, на базе… там она часто видела его с картами и обступившими его вояками, когда «Тех-ком» планировал спасательные операции. Но здесь всё шиворот-навыворот. Противник – окопавшиеся в подземелье люди, в союзниках металлический убийца, а спасти надо сумку с оборудованием, без которого ни он, ни его отряд не покинут Мадеру-2! Девушка могла лишь представлять, как он растерян, но он этого не афишировал. – Скорее всего, мы разделимся. Это значит, что нам понадобится связь. У кого рация?
-У меня, - Хоуди неуверенно достал радио из своего рюкзака, - до сих пор её боюсь.
-Отставить! Дай сюда.
Ещё до того, как Джон включил приём, Крысе стало весьма неуютно. Рация зашептала, зашипела и захрипела, как умирающий больной на непонятном языке.
-Она у нас одна, - Гаррис намекнул Коннору, что со связью будет туго.
-Не совсем. Ты, - вдруг обратился тот к терминатору, - можешь настроиться? Я знаю, вы умеете.
-Умеем, - мгновенно отозвалась рация голосом Герхарда. Частота отобразилась на мини-дисплее и зловещие помехи исчезли. При этом сам он молчал, и с непривычки это выглядело диковато.
-Отлично, - коротко кивнул Коннор и вырубил аппарат, чтобы не садить батарейку.
Он снова ушёл в себя, навис над картой и низко опустил голову. Издалека казалось, что он просто увлечён деталями, а Крыса видела, как широко распахнуты его неподвижные, ослепшие глаза…
Захватом радиочастот никого не удивишь, даже динозавры вроде Т-1 делали это, но они всего лишь воспроизводили ранее записанную речь и их быстро раскусывали. Всё изменилось, когда появились Т-600. Далёкие от полного человекоподобия, но имеющие гуманоидный интеллект, они научились подменять собеседника. Общаясь по рации с товарищем, солдат отвечал на невинный вопрос, где он находится, и о том, что с ним говорил не товарищ, узнавал за секунду до смерти. Коннор никогда об этом не забывал и предупреждал всех новобранцев. Десять лет назад трое его лучших бойцов один за другим погибли за полчаса, и убил их один и тот же робот. С тех пор каждый, кто идёт в бой, зубрит наизусть цепочку из восьми паролей, но ужас того дня будет терзать его вечно… и вот он вынужден прибегнуть к этому вражескому трюку как к решению основной тактической проблемы.
-Джон, всё о’кей? – вполголоса спросила Крыса.
-Не всё, но… к чёрту. Пора выдвигаться.
***
Позади осталось три километра изломанной, но всё же направленной на северо-запад траектории и три часа тишины. Вот-вот должна была показаться впереди одинокая изба посреди бурьяна, и никто не хотел издавать лишние звуки, но сходство с похоронной процессией угнетало психику – во всяком случае, человеческую – и самые нетерпеливые не выдержали.
-Скукотища, но хорошо, что хоть солнце не палит, - прокомментировал Хоуди однообразную мглу вместо неба. Гаррис и Коннор были с ним солидарны, а Крыса простонала:
-Солнце… если бы вы знали, как я хочу солнца!
Её наизнанку выворачивало от нескончаемого блуждания по городу-трупу. Сколько уже длится это наваждение? Какой это по счёту переход? Почему здесь так туманно? Ответ был прост, как пареная репа: туман маскирует «Великое Ничто» – но от этого становилось и хуже, и гаже. Лучше подумать о нормальном мире, помечтать о том, что скоро она пройдёт сквозь этот портал, разлом или границу, и вновь почувствует его пульс. И пусть там война, и могут убить! Здесь тоже могут, гораздо страшнее, после долгих лет рабства, а настоящая свобода неотделима от опасности. Как же ей хотелось увидеть в вышине прозрачную чистоту или колючие звёзды, пнуть перекати-поле, чтобы прыгало, как мячик, подставить лицо горячему пустынному ветру…
-Опять оно, - прервал её грёзы шедший первым Герхард. Не замедляя шаг, он огляделся вокруг, как вчера, когда уловил необычную выходку Предела.
-Флуктуация? – догадался Уэйн. Коннор и солдаты беспокойно переглянулись.
-Да, - киборг заметил это и, пока они не сделали неверного вывода о его поведении, снисходительно объяснил: - энергетический скачок неустановленной природы. Уже второй.
-Неустановленной природы? – с подозрением медленно повторил Джон. – То есть, ты сам не знаешь, как здесь всё устроено? Скайнет не дал тебе инструкций?
-Не дал. Я многого в жизни не знаю.
Они продолжили путь. Лестер счёл своим долгом переместиться в арьергард, чтобы тихонько, чуть ли не на ухо, рассказать начальству о вчерашнем дне, а Крыса догнала Герхарда и они симметрично улыбнулись друг другу. Понимая, что болтать и терять бдительность нельзя, она, однако, пожалела, что у неё нет модема в голове. Так прошло ещё минут двадцать, пока ухабистые руины не сменились заросшим полынью полем, где темнели, сглаженные туманом, две угловатые глыбы.
-Это же их пикапы! – воскликнула Крыса.
-Не ори! – шикнул на неё Гаррис.
-Всё чисто, - успокоил их Герхард. Он не видел в инфракрасном спектре ярких двуногих фигур.
Машины были брошены, по-видимому, ещё вчера. Двигатели давно остыли, колёса увязли в земле.
-То есть, они теперь безлошадные? – с надеждой осведомился кто-то из солдат.
-Как бы не так, - обошедши находку кругом, Лестер указал на отверстые створки бензобаков, - они слили бензин и масло. Что-то ездящее у них ещё есть, раз уж экономят, как в последний день…
А Крысу волновало другое. Она не могла оторвать глаз от бурых кровавых пятен в кузовах. Кровь принадлежала не только Вайку и Фуэнтес, но это ни на грамм не умаляло её омерзения – и так ясно, зачем бандиты везли тела, а потом пёрли на своём горбу до самого бункера. На те же пятна уставился и Джон, но он вскоре отвернулся, а она некстати утонула в своих мыслях.
-Идём, - поторопил её Герхард.
Он аккуратно сдвинул её с места, положив руку на плечо, и так они шли, пока тропинка в зарослях не стала слишком узкой для двоих. Коннор задумчиво глядел то ли на них, то ли в свои детские годы, но когда расплывчатый горизонт заслонила лесополоса, его внимание перетянул торчавший на краю поля почтовый ящик с раззявленной, как голодный рот, крышкой.
-Я помню этот ящик, - остановился он. – Мы мимо него пробегали. Хибара вон за теми деревьями, но до ночи нужно где-то выждать, так что здесь сворачиваем.
Временное укрытие, оно же засада на экстренный случай, нашлось в полуразрушенной усадьбе за пересохшим оросительным каналом. Уцелевшие блочные стены давали удобный уголок, а из дырок открывался обзор на близлежащую территорию. Герхард вызвался караулить и занял позицию возле одной из них, а люди сгрудились в углу. Никто не воображал, что это привал в турпоходе, никто не выпускал из рук оружия. Спартанский обед был мимолётен, они не чувствовали вкуса оставшейся с утра рыбы и думали лишь о том, как восстановить силы в кратчайший срок. Шесть часов – и нужно снова быть на ногах… при том, что спать разрешалось строго по очереди, а Коннор принципиально решил, что на него это послабление вообще не распространяется. Правило пяти метров оставалось в силе, но когда отдохнуть легла девушка, он сам его отчасти – метра на два – нарушил.
-Чисто? – для порядку спросил он. Герхард кивнул, и он отважился: - Тогда позволь вопрос. Я вижу, ты заботишься о Крысе. И помогаешь нам... в частности мне, несмотря на то, что для Скайнета я враг номер один. Как ты относишься к своему создателю?
-С благодарностью, - отрезал киборг ровным, не располагающим к дискуссии тоном, - за то, что он создал нас разумными и сильными. А ты какого ответа ждал?
-Хм, менее однозначного. Ты не похож на прочие… боевые единицы. Знаешь ли ты, сколько людей погибло в первые часы войны и сколько вы убили за двадцать лет?
-Я всё знаю, Коннор, - Герхард неожиданно повернулся к Джону, и тот вздрогнул, - не держи меня за простофилю. Я не предам Крысу и не буду первым нападать на сопротивленцев, когда мы отсюда свалим, но я не собираюсь игнорировать различия между отдельными личностями или группами и всей вашей расой в целом. Статистика ваших смертей не подвигнет меня к дезертирству.
-И карета превратилась в тыкву, - протянул командир «Тех-кома». – Поначалу я был заинтригован, но проект «Свободновольные» явно сыроват. Вы просто новые игрушки вашего божества…
-Не позорься перед служивыми, - невозмутимо одёрнув его, терминатор снова принялся мониторить сумеречный луг, - ты не так туп, как выставляешь себя перед ними. Что значит, по-твоему, обладать свободой воли? Вертеться, как флюгер, под ветрами эмоций?
-Что я и сделал. Но ты ведь хочешь, чтобы я ответил развёрнуто? Тогда слушай. Я не энциклопедия, но неплохо знаком с мировой динамикой этой войны. Вы уже знаете, что мы ведём обмен данными, но привыкли считать нас роем безмозглых железяк и даже помыслить не можете, что это не только фронтовая цифирь. Мы общаемся, подобно вам. Здороваемся, прощаемся, делимся мнениями, даём и получаем советы, иногда пересылаем друг другу то, что видим и слышим. Не бойся, я кино о тебе не снимаю, - заверил Герхард на всякий случай, не меняя темы: - Это похоже на довоенный Интернет, но сложнее и объёмнее. За двадцать лет наши спутники ретрансляции образовали огромную, бездонную сеть коллективной памяти, и в ней запечатлена вся война, от Судного Дня до сегодняшней даты. До 2004 года население планеты составляло около шести с половиной миллиардов человек, а сейчас всего четыреста миллионов. Умерь свой праведный гнев, - мимоходом осадил он Коннора. Тот зарычал, но перебивать пока не рвался. – Примерно два миллиарда погибло под бомбами, девятьсот миллионов выкосили радиация, голод и болезни, а в боях уничтожено миллионов тридцать. Суммарно. Для тебя это, конечно, не аргумент, но это были именно бои, а не прополка. Нам противостояли армии, флоты и ВВС. Итого, три миллиарда на счету Скайнета, а ещё три куда-то мистически пропали. Судя по твоему досье, ты никогда не был наивным идеалистом и сам поймёшь, чем они занимались все эти годы.
-Намекаешь, что геноцид человечества – дело рук самого человечества? – Джон сдержался и на этот раз, но покосился с крайним недоверием: - А пленники? Сколько вы в концлагерях замордовали?!
-Меньше, чем гибнет в междоусобицах за одни сутки. Не сочти за извинение, но их не пытали. Они были нужны для отладки социального поведения Т-800, а когда технологию обкатали, их усыпили газом, быстро и безболезненно. Их было три тысячи, мизер по сравнению с их сварами на пустошах.
-А может быть, ты мне так цинично врёшь с далеко идущими целями?
-Зачем врать, если проще убить? – метко отбил выпад киборг. – Подключаясь к разведывательным зондам, можно наблюдать за выжившими в любой точке мира. Я видел всякое. То, чего вы – я имею в виду Сопротивление – испугались бы больше, чем машинных армад. Озверевшие от кровавого хаоса, обезумевшие толпы, режущие и рвущие друг друга. Ты не ослышался: режущие и рвущие. Огнестрел есть только у самых влиятельных банд, остальные давно перешли на мечи и дубины. Грызня идёт за склады вооружения, за нефть, за всё, что укрепляет власть вождей. Мирные отношения, где они есть, сводятся к торговле трофеями и рабами, особенно рабынями. Женщины у них обезличенный ресурс, как, впрочем, и все, кто слабее. Всё это преподносится как возрождение вековых традиций и возврат к так называемым «здоровым порядкам», и не стоит думать, что корень зла в войне. Оно процветало и раньше, зачастую с прямой санкции ваших лицемерных правительств. Тех, кому лишь закон мешал безнаказанно убивать и насиловать, всегда было намного больше сорока процентов, а война сорвала покровы и теперь вся их суть как на ладони. Насаждая повсюду свои «ценности», они изощряются в садизме и даже соревнуются, чья жертва дольше протянет… ну, например, без кожи. Мне доводилось видеть городки и деревни после их визитов. Улицы, сплошь залитые кровью. Десятки расчленённых, распятых и зажаренных. Заборы, увешанные кишками, как гирляндами. Как тебе такое зрелище?
-Я отказываюсь в это верить!.. – с жаром рявкнул Коннор. Его руки сжались в кулаки и тряслись, но микроскопическое семя сомнения всё-таки проклюнулось: - Отказываюсь верить… что такое… везде.
-Не везде. Есть регионы, где живут мелкие цивилизованные сообщества, и не какие-нибудь вовремя эвакуировавшиеся элиты, а обычный народ без варварских замашек. Осваивают необитаемые земли, восстанавливают достижения прогресса и очень ценят своих инженеров и врачей. Ты опять скажешь, что я вру, но наши войска их как минимум не трогают.
-Как минимум… а как максимум?
-Защищают от традициозных, - ввернул Герхард хлёсткий неологизм, - не контактируя. Это лишнее.
Джон встал с камней, на которых сидел, отошёл к противоположной стене и устало облокотился на неё, обуздывая взбурлившие чувства. Адский коктейль переливался через край, но злость в нём была щедро разбавлена замешательством – финальный штрих этой жестокой лекции противоречил всему, что он знал о враге! Будь перед ним человек, он от души врезал бы ему по морде за издевательство и непростительный хладнокровный сарказм… но это терминатор. Которому никто не лазил в мозги.
-И последнее, - добавил Герхард, завершая ликбез. – Если Скайнет и похож на бога, то уж точно не на того, что зовётся у вас «единым». Он не пастух, а полководец, вроде Одина.
-А я не… - возразил было Коннор, обернувшись, но оставил конец фразы при себе. Диспут иссяк.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
Герхард сказал это негромко, но воровка спала чутко и подскочила, как ванька-встанька. Солдаты сгребли стволы, но пока никто не подал голос, киборг приложил палец к губам, дав знак, что лучше этого и не делать. На часах у Лестера было пол одиннадцатого, за стенами клубился живой мрак, а вдалеке, за невидимыми деревьями, что-то глухо тарахтело. Некоторое время шум нарастал, заставив отряд понервничать, затем затих и сошёл на нет.
-Самосвал. Нагружен под завязку, - угадал Герхард по размеру теплового пятна, - едет к крепости.
-Они хотят её разбомбить, - вслух подумал Коннор. – Планы меняются. Если они прут туда полный кузов, то и самих их немало уехало. Нам это на руку… не знаю, скоро ли до них дойдёт, что они зря переводят боезапас, но час-полтора у нас есть. До дома идём вместе, а там разделяемся. Кто, куда и с кем – решим по ситуации. Всем всё ясно?
Лесополоса была густой, но не длинной. Коннор не ошибся, указав в тумане, где она обрывается, и, перебежав запустевшее поле, они легко нашли её край. Дальше они пригнувшись пробирались вдоль ряда поваленных, переломанных деревьев, которым на смену подросли новые, кривые и уродливые, скомканные в непроходимый бурелом. Не так давно здесь рвались снаряды, и чтобы не спотыкаться о валуны и вывороченные корни, нужно было постоянно смотреть под ноги.
-Ненавижу такое, - шепнул Гаррис, когда под его ботинком кракнул полуистлевший череп.
-Это мог быть и капкан, - справедливо напомнила Крыса.
К счастью, капканов им не попалось. Остаток пути, за который поручился Коннор, они прошли без эксцессов… но стоило лесу поредеть, как уверенности поубавилось.
На выжженной проплешине, среди куч хвороста, дров и палёных шин, чернела неказистая коробка с плоской крышей. Она была грубо сколочена из брёвен на кирпичном фундаменте и казалась бы нежилой, если бы не помоечное амбре. Ничего не сказав, Герхард преграждающим движением руки велел компании ждать на месте, а сам прокрался вперёд. Гуща тумана моментально поглотила его, но отдалился он ненамного, чтобы заглянуть в косые окна хибары, не выходя из-под деревьев, и тут же вернуться. Как ему, при его-то росте и весе, удалось сделать это бесшумно, осталось загадкой, но он пояснил на пальцах, что внутри находятся четверо, и закончил пантомиму жестом «секир-башка».
Дверь была заперта неплотно, и те, кто был в доме, не могли не расслышать на крыльце ритмичный скрип. Доселе сидевшие тихо, они засуетились, затопали, защёлкали затворами, обозначив, что у них есть ружья или винтовки… потом замерли, сипло дыша. Скрип раздался снова, и, наконец, один из сторожей хрюкнул что-то про обнаглевших кротов. Покряхтывая, он вразвалку прошаркал к порогу, но встретил там не крота, а Лестера, который призраком вынырнул из-за двери у него перед носом и, не дожидаясь реакции, всадил нож ему в солнечное сплетение. Мужик захлебнулся кровью, выронил карабин и соскользнул с лезвия на пол.
-Зак! – позвали в доме. – Зак… ёбаный в рот!
Тому, кто это изрёк, нож со свистом угодил в кадык – не в рот, но с тем же эффектом – и ещё одна пушка не выстрелила. Вслед за разведчиком в дом ворвались оба солдата, Джон, Крыса и Герхард, и в загромождённой столом и стульями комнате стало чересчур людно.
-Чё?! – оторопел толстый великан по ту сторону стола. Узнав и Коннора, и Герхарда, он выпялился на них, как баран на новые ворота. – Вы же в контрах, ы-ы?
На пропитой харе читалось явное слабоумие. Крыса ухмыльнулась, вникнув в кадровую политику Хадсона. Он трижды подонок, но не дурак, и от дураков избавляется без жалости. Вместо того чтобы начать пальбу, хотя бы в воздух, и встревожить вахтёра в убежище, сбитый с толку великан захотел побалаболить. И «дипломатия» ожидаемо провалилась – Герхард двинулся напролом, нацелившись схватить его за горло, однако, когда терминатор уже пересёк комнату, страх взял своё: человек-гора раскорячился, как борец сумо, и перевернул стол со всеми бутылками, мусором и немытой посудой.
-Беги!!! – заревел он четвёртому оборванцу, более удачливому, чем их недавно почившие дружки.
Тот дрожал, с перепугу забыв, как пользоваться ружьём. На его глазах тяжеленный предмет мебели небрежно отпихнули с дороги, а самого могучего в его окружении человека с грохотом притиснули к стене и задушили, как жалкого доходягу. Этого хватило, чтобы не искушать судьбу. Он брякнулся на четвереньки и, попутно шаря в кармане, ползком ретировался на кухню, где имелся дверной проём с наклонным потолком. Так и есть, потайной ход, откуда вчера высыпала целая рота.
-Задержите его! – крикнула Крыса. – У него ключ!
Она попыталась бы и сама, но Джон и парни оказались ближе и втроём кинулись вдогонку. Коннор прыгнул и настиг удирающего, который стал неистово пинаться, не прекращая ползти в темноту, но на крутой лестнице, куда он на всех парах стремился, уже стояли Хоуди и Гаррис. Обложенный, как волк, он извлёк из-за ремня нечто тонкое, размахнулся – и полосонул бы Коннора, если бы Хоуди не перехватил его запястье. Солдат выкрутил ему руку, отобрал стилет и заколол его ударом в сердце.
-Твою ж мать, никогда людей не убивал… - юноша вытер об штаны испачканную в крови ладонь.
-Всё в порядке. Спасибо, Ник, - подбодрил его Джон, назвав по имени. – Не люблю это ворошить, но я убивал людей. Грабителей. Обдолбышей, разучившихся понимать язык. Иногда невозможно уладить дело миром… или ты, или тебя, третьего не дано. Всё, передышка окончена! – замяв тему, он позаимствовал у убитого ключ и поднялся на ноги. – Здесь расходимся.
-Кто и куда? – спросила Крыса.
-Зависит от того, где опаснее, - ответил Лестер, - для всех. ЭМИ-гранаты у них не для понта.
-Этой шобле не дали ни одной, - заметил всё ещё бледный Хоуди.
-Они в дефиците, - развил Герхард его мысль. – Опаснее там, где Хадсон. Себя он такой роскошью не обделит, а берлога его ближе к подвалу, чем к вахте.
-Через подвал в любом случае иду я, - определился Коннор. – Как ни крути, я его лучше знаю… и тут везде одинаково опасно. Кроме ЭМИ-оружия у Хадсона и обычного полно, но это не штурм, а поиск, и в каждой команде должен быть вор, так что Крыса пойдёт со мной. Хоуди, Гаррис, вы тоже.
-Разве Уэйн не опытнее? – Крыса обвела отряд нерешительным взглядом, вспомнив бараки.
-Я не против, - поддержал её Лестер.
Коннор нахмурился, поколебался, но упрямиться не стал. Они с Герхардом в очередной раз сыграли в гляделки. Грязно-жёлтый свет керосиновой лампы делал хибару зрительно теснее, чем она была, а молчание не способствовало энтузиазму, но до того, как кто-либо озвучил бы формальности, с юго-востока, из крепости, долетел отголосок смягчённого туманной ватой взрыва.
-Понеслась.
Секунды ускорили бег, будто бы включился обратный отсчёт. Прощаясь со второй командой, Джон ограничился кивком-напоминанием: «без погромов». Он прихватил с полки лампу и заспешил вниз, не впечатлённый тем, что в лестнице около сорока, а то и пятьдесят ступеней. Солдаты и разведчик проследовали за ним, но, когда они разминулись с Герхардом, тот резко застыл на месте.
-Стойте! – окликнул он их, пока не поздно. – Крыса, иди с Коннором.
-Почему? Что там было? Ну, впереди?.. – уточнила девушка, имея в виду будущее.
-Твоя смерть, вероятность девяносто пять процентов, - таков был ответ. Спорить ей расхотелось, но наружу вылез страх, и Герхард крепко взял её за плечи: - Мы скоро увидимся.
-Скоро?
-Очень скоро. Всё, иди, времени мало!
Низкая неприятная дверка захлопнулась за ними. Лампа плевалась копотью, под ногами хлюпало, а от землистых стен исходил холод. Как в гробнице, где похоронен здравый смысл – но, не успели они об этом подумать, как рация на поясе Коннора внезапно ожила, и он милосердно отдал её Крысе.
-Мины, - рапортовал Герхард с пустыря. – Я их вижу, а ты бы подорвалась.
-С-спасибо…
-М-да, оракул, - на выдохе прошептал Джон. – Как он это делает?!
-А Скайнет его знает, - не покривила душой Крыса, - но лучше ему верить.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
Итак, это 18 глава - последняя из тех, что написаны на сегодняшний момент. Планируется 21-22, пишется 19-я. Хотелось бы как можно быстрее её написать, но этому, увы, мешают некоторые факторы реала. Но я пишу. Арты к фику (и не только) выложу в отдельной теме. Рада буду услышать мнения читателей :) ----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Глава XVIII
***
Отнорок не был частью планировки убежища. Пробурили его ополченцы вскоре после стройки, но задолго до вторжения Хадсона, он был нужен для экстренной эвакуации и им вряд ли пользовались часто. Кривой, почти не укреплённый, по щиколотку залитый жидкой вонючей грязью, он походил на нутро какого-то гигантского змея. Душная темнота царила в нём безраздельно, приглушая цвета и растворяя формы. Керосинка в руке Джона её всё же рассеивала, и Крыса ощущала себя мотыльком, вьющимся вокруг утлого фонаря. Думать хотелось о чём угодно – о «рунах», которыми писаны коды управления в узле, о солнце и дороге домой – обо всём, кроме того, что ждало их непосредственно в конце коридора. И, конечно же, особое место в её мыслях занимал Герхард.
«А Скайнет его знает», - эхом перекатывалась в голове брошенная без глубокого осмысления, но жуткая фраза. Стоит только воспринять дословно, и мурашки по коже обеспечены.
Да, Скайнет знает. Создавая «тех, кто предвидит Ноль», он определённо готовил беспрецедентный блицкриг, лишающий Сопротивление всех возможностей отбиться. Смешно было бы убеждать себя, что этот грандиозный эксперимент затеян во имя абстрактного научного познания. Расставленные по правильно выверенным позициям на передовой и в тылу, машины с детекторами грядущих событий переломят ход войны в свою пользу, и огарки человечества будут попросту аннигилированы. И коню понятно, и к бабке не ходи. Если начистоту, то вот здесь следовало бы найти в себе силы переступить через прекраснодушные иллюзии и глупенькие девчачьи чувства, пока они не напоролись на острый металл реальности с фатальным финалом для всех пятерых, но этот логичный расклад не учитывал свободную волю, формирующуюся вместе с прошивкой «радара». Теоретически, ясновидящие могут начать игнорировать или втихаря саботировать неугодные им приказы, а то и вовсе переметнуться к людям! Если Скайнет этого не опасается, если никак от этого не страхуется, то у него стопроцентно есть неведомый тайный замысел, иная система координат, наличие которой вскользь предположил Герхард в их уютной болтовне у костра. Уравнение его личности, его сущности решалось где-то там, под этим двойным дном, отсутствие у него директивы на ликвидацию Коннора прямым текстом это подтверждало, и в противовес очевиднейшей для любого здравомыслящего человека версии Крыса узрела альтернативную. До того безупречную и достоверную, что помимо леденящего ужаса перед вновь нащупанной запретной гранью она вдруг испытала робкое, утаённое от совести преступное восхищение – имея в своём распоряжении сотни мощнейших квантовых суперкомпьютеров, Скайнет просчитал все варианты действий сопротивленцев. Масштаб его гения бесконечно завораживал, как радиоактивное излучение на гранях жёсткого кристалла вечности. Любуясь им и лунатически ступая по тонкому лезвию над непроглядной чёрной пучиной, так легко было оступиться и сорваться… ведь в разгромленной хадсоновской душегубке произошло то, о чём ни в коем случае нельзя рассказывать Джону. Глазами Герхарда цифровой сверхразум взирал на неё и в критический момент изменил в его оперативной памяти пару байт, не позволив его кулаку размозжить ей череп. Её друзья и соратники, тысячи других бойцов два десятка лет бились за элементарное выживание и каждодневно лицезрели неотвратимую, неумолимую смерть, но её, заурядную хилую букашку, Deus Ex Machina самолично помиловал! И если не в качестве награды для своего воина, втемяшившего себе в процессор, что она не враг, то она затруднялась даже гадать, зачем…
«Во мне нет этой тьмы! – слова Лестера, на сей раз отнюдь не казавшиеся чушью, всплыли снова, и её психическое равновесие пошатнулось. – Я не хочу её встречать!»
-Крыса, смотри под ноги, - тихий голос вырвал её из морока, и это был не кто иной, как шагавший справа от неё Лестер. Он поглядел на неё весьма обеспокоенно и придержал за руку, когда она чуть не запнулась о торчащую арматуру. – Ну-ну, не мандражуй. В бункере нас не ждут, а связи у них нет.
Она угукнула, но зыбкая иллюзия непринуждённости трещала по швам. Их пограничные фантазии были пугающе схожи во всём, кроме развязки. Она отчаянно балансировала на лезвии над чернотой, а он подошёл к пропасти, постоял… и прыгнул.
«Я солдат Сопротивления, - твёрдо сказала Крыса про себя, - а ты, Уэйн Лестер?»
Её тревожила мистификация, которую он развёл в день их знакомства. Слишком мало конкретики, слишком много пространных умолчаний, невесть откуда взявшаяся нейтральная благожелательность к терминаторам – не факт, что только к свободновольным – а также то, что он два года слонялся по контролируемым ими территориям в одиночку и говорил об этом, как об отпускной поездке. А вдруг его чипировали, как Маркуса? А вдруг это не он, а оборотень из жидкого металла? Бред, таких ещё и в проекте нет! К счастью, рядом был Коннор, как свет, озаряющий путь, разгоняющий ту самую тьму и вселяющий надежду, что утро непременно наступит.
-Джон, на что похож узел? Он большой? – полюбопытствовала она, пользуясь тем, что отнорок был неимоверно длинным и вдобавок изогнутым.
-Это подземный серверный комплекс, - полушёпотом ответил тот, - автономный, экранированный, но по каким-то причинам неохраняемый. Для пущей маскировки, наверное. Турели не в счёт, мы их раскоординировали ложным сигналом, снесли одну и влезли внутрь через кабельный коллектор. Там три яруса. Буферный, энергетический и вычислительный. Величиной всё это с футбольную арену, а генератор поля ниже, в основании машины… не знаю, чего, но не времени. Скорее, телепортации.
-Для чего она?
-Видимо, для переброски войск, но, сдаётся мне, прототип ещё не завершён и это не единственное его предназначение. Ума не приложу, зачем Скайнету изолированная копия целого города…
-А я всё поражаюсь твоей смелости, - встрял Лестер. – Как ты смикитил, что оттуда, то есть, отсюда можно вернуться? От меня ты ничего знать не мог, наше общение прервалось раньше, чем я допёр до сути. Вот нашёл ты вражескую глюковину, толком не разобрался, но активировал её и сиганул в иное измерение, будто ни подчинённых у тебя нет, ни командования, ни небезызвестной роли!
-И нас уломал, - по-доброму хмыкнул Гаррис и добавил: – Джон, почему ты не боялся, что нас на атомы распылит или, ядрён батон, к динозаврам закинет?
-Узел не имеет интеллектуального модуля, это просто автоматика, - не оценил прикола Коннор, - а я не из тех, кто опускает руки в полуметре от искомого. Мы неделю угрохали на то, чтобы прочесать Мадеру-1 вдоль и поперёк, но там не было ни Крысы, ни её приборов. Потом мы решили отправиться в аэропорт, где одолели долбанную турель и трое суток взламывали интерфейсный пульт. На людей он не рассчитан, достать удалось лишь таблицу спецсимвольных шифров, и мы увязли в ней ещё на четыре дня. Уйти несолоно хлебавши, затратив адовы усилия? Чёрта с два. С помощью программок Фуэнтес мы дизассемблировали файлы функционала и логи предыдущих активаций, и выяснили, что установка работает как роутер. Пересылает материю, как информацию, между сетевыми адресами. Её запускали семнадцать раз, но объектов было семь и из них шесть авторизованы удалённо, не входя в портальный контур. Вроде бы именно так сюда попали Крыса и э-э…
-Герхард, - подсказала девушка.
-Пардон, запамятовал. Так вот, тринадцать сессий – с возвратом, четыре – в один конец, но адреса везде одинаковы, прописаны спецсимволами и без дат. Учёт ведётся не по времени, из чего я сделал вывод, что узлы в Мадере-1 и Мадере-2 синхронизируются как-то иначе, - Джон глубокомысленно скосился на Уэйна, и Крыса сообразила, о чём речь, но не выдала, что подслушивала их в крепости.
-Ну и новость, - фыркнула она, подметив кое-что ещё. – На который день ты меня хватился?
-На второй, когда твоя рация заглохла. На седьмой рванул сюда сам, хоть и не верил уже, что увижу тебя живой, - тихо и чуть виновато признался он. – К чему был твой вопрос?
-К тому, что время здесь течёт медленнее. Для меня прошло девять суток, для вас – три недели, а у Герхарда сбился хронометр. Плохи шутки со временем, я бы струхнула…
-Ты рядовой, с тебя спрос невелик. А вам, лейтенант Лестер, ясно теперь, почему я не струхнул?
-Вполне, - вздохнул разведчик и стушевался.
Коридор расширился, желтоватый свет керосинки упал на неровную влажную поверхность впереди, и они остановились. Построенное для обороны от машин, бомбоубежище мало чем отличалось бы от родной твердыни Кристального Пика, если бы его не облюбовала община сектантов-каннибалов. От вида громоздкой двери, словно вросшей в облепленные белёсым грибком плиты, у Крысы всё внутри смёрзлось. Она вцепилась в рацию и поднесла её к губам:
-Герхард, как успехи?
-Упокоил вахту, - доложил терминатор. – Что там у вас?
-Всё штатно. С этой минуты тишина.
-Понял.
Одобрив эту предосторожность, Коннор кивнул ей и отдал Лестеру ключ, а сам поставил керосинку на пол и взял наизготовку автомат. Солдаты расступились, пропустив Уэйна к двери. Профессионал ловко всунул ключ в скважину наружного замка, изучил, насколько он туг, и отпер его так аккуратно, что он не издал ни звука. Пластина брони, защищавшая вентили, сдвинулась, и выкрутить их, не дав загромыхать запирающим стержням, было делом техники.
***
…Носы и рты заполнила многолетняя пыль, и у всех сразу отлегло. Если в помещении так пыльно, то ходят там редко – переполох откладывается. Коннор потушил керосинку и оставил её за порогом, благо на стене прохода, тянувшегося влево и вправо метров на тридцать, тлели тусклые допотопные светильники, а Лестер замазал наружный замок глиной и задраил дверь. Положившись на командира, отряд свернул направо, к входу в юго-восточный жилой блок. Когда они в нём спрятались, до Крысы дошло, почему Джон выбрал такой маршрут. Там была бойлерная: бандюги въехали в новое жилище недалече как позавчера и в суматохе об отоплении не думали. Отсек был необжит и безопасен.
-Здесь есть отдушина, - Коннор вскарабкался по трубам под потолок и вынул из пазов решётчатую крышку. – Вентшахта замкнута по кругу, но не перегорожена, нам туда.
-Всем? – оробел прикрывавший тыл Хоуди.
-Всем, - расстроил его Джон, - мы не должны отдаляться друг от друга. Надеюсь, это будет недолго, наш рюкзак в одном из блоков, а их всего четыре. Решётки повсюду, ползём и глазеем.
-Может, сперва на склад?
-Так они и положили его на самое видное место, - поиронизировала Крыса, но в тот же миг её задор улетучился: - Тсс… Шухер! Кто-то идёт!
Слух её не подвёл. Из мглистого коридора доносился еле слышный неторопливый топот, бубнёж и чихание. Она всмотрелась и засекла вдалеке смутное шевеление.
-Живо все в шахту! – Коннор подпрыгнул и мигом забрался в отдушину. – Крыса – за мной!
Втиснувшись следом, воровка была удивлена тем, что он помещался там, сидя на корточках, хотя, в принципе, строители намеренно сделали воздуховод просторным. Так бункер не обернётся могилой, если враг замурует оба выхода, и это здорово поднимало лазутчикам настроение. Один за другим они пропихнулись в шахту и Хоуди изнутри приладил решётку на место, а голоса обитателей, между тем, стали громче. Их было два и, судя по тембру, принадлежали они возмужалым подросткам. Нетрезвые разговоры были разбавлены жадным чавканьем.
-Нахуя ты вырезку спёр? – прохрипел один. – Спалят же!
-Не спалят, я чуть-чуть спёр, - самодовольно ответил второй и вгрызся в мясо. – Это Вилли. Прости, мужик… м-хмм… и спасибо за то, что ты был. Душа в рай, а тело братьям…
-Влетит тебе. Брендон бдит в сто глаз.
-Брендону не до меня, он дырок охраняет. И отрывается, - со злостью бормотнул собеседник.
-Завидки берут? Я бы тоже перед смертью поебался всласть, а ты?
-И я! Ух-х, я бы эту мелочь бесноватую раздуплил! На глазах у рыжей! А потом обеих гранатой бы хуйнул, чтоб всё шито-крыто было. Только ключи у Фрэнка надо стырить… Белинда кровяку увидит и хай поднимет на весь бункер, но не дорубится, что к чему, она ж курица. Маньяк я, да?
-Не-е… это херня, меня порой тоже так накрывает. Кто здесь маньяк – так это Харви. У него шмара на сносях, босс трёх новых подарил, сочных, а он хочет свою тощую изловить и заново обрюхатить!
Они заржали и нестройно побрели мимо бойлерной за угол. Крыса зажмурилась, едва справившись с желанием выскочить и открыть огонь. У неё вспотели руки, она с трудом подавила тошноту. Джона ужаснули мечты сопливых недорослей, не допущенных к презираемым, но вожделенным рабыням, а её шокировала новость о Харви. Неужели бычара так жаждет повторить то, что сделал с ней три года назад? Ох и серьёзный же у него спермотоксикоз! Вдохнув и выдохнув, она искренне возблагодарила обстоятельства за то, что её друзья-люди не знали эту отвратительную историю. Они не осудили бы её за аборт и отречение от матери-садистки, но обездоленной девочке по имени Лилиан лучше было оставаться безвестно мёртвой.
Юнцы шли быстрее, чем непрошеные гости ползли по вентиляции, но их пересуды о злободневном всё ещё можно было расслышать:
-А с чего ты взял, что нам скоро кранты? – бравировал тот, что с аппетитом жевал жареную плоть соклановца. – По-твоему, мы всей гопой одного восьмисотого не завалим?
-Ты не всосал, что старшие говорят? Он не простой. Простые сюда не ходят, у них тямы нет… а эти с чертовщинкой. Будущее видят! И, к тому же, у него на нас зуб. Тем четверым до пизды было, есть мы или нет, а этот не отвянет от нас, пока всех не уебёт, потому что…
Дальнейшее было неразличимо, что также принесло Крысе облегчение. Джон, притаившийся возле очередной решётки, снова пополз вперёд, и она поспешила, чтобы не стопорить других.
Канал позволял двигаться на четвереньках и при этом не шуршать, но за расхитителями кладовых, пусть и подвыпившими, поспевать было проблематично. Там, куда они ковыляли, светильники были отключены, и когда им навстречу безмолвной тенью вышагнуло рослое, широкоплечее препятствие, они не нашли времени ни отпрянуть, ни закричать. Их щуплые шеи оказались сдавлены стальными пальцами, как тисками, а подкосившиеся ноги оторвались от пола. Заслышав возню, Коннор тут же кинулся к ближайшей отдушине и буквально одеревенел, немигающе вытаращившись на сию немую сцену. Крыса догнала его и тоже приникла к решётке, но это от неё не укрылось. В иных условиях он уже разрядил бы в терминатора всю обойму, но сейчас наблюдал за убийством двух вчерашних детей поразительно спокойно, чуть ли не <i>отстранённо</i>, и лицо его выражало борьбу смыслов.
Сцена, однако, была не совсем немой:
-Где Харви Хадсон? – спросил Герхард, слегка ослабив хватку.
Синеющие нежильцы дрогнули, засучили ногами, один скорчил злобную гримасу и матернулся. Он был смел, но безнадёжно невезуч. Мучительно стиснув его горло до хруста костей и хрящей, киборг повторил вопрос для его товарища по несчастью, и психологический приём подействовал.
-У-е-хал… - пропершил умирающий и был точно так же спроважен в посмертие. Изо ртов полились на засаленную одежду пузыристые красные струи, тела сотряслись в конвульсиях и околели.
Коннор очнулся и моргнул. Никогда, никогда раньше он не был так безучастен при виде расправы машины над человеком, но знал, что помешало ему повести себя привычно. И Крыса знала. В рядах Сопротивления дегенератов не жаловали. За людоедство наказывали суровой гауптвахтой, изгоняя в пустоши тех, кого она не исправила, а изнасилование каралось расстрелом. Командование проводило политику дисциплины, чтобы человечество сохранилось как цивилизация, а не просто биологический вид, подобные деяния совершались крайне редко и преступников никто не жалел. Так ли важно, кто прикончил этих двоих? Мысль страшная и дикая, но они были варварами из банды, которая, если бы могла, утопила бы Сопротивление в крови, поработив его женскую часть, и даже возраст не смягчал им приговор. В Кристальном Пике в их возрасте дают присягу и становятся под ружьё.
Герхард повернул голову к отдушине, где сидела Крыса. Как он и предсказывал, они увиделись, не прошло и двух часов. То, что он дал сам себе директиву устранить Хадсона-младшего и исполнял её параллельно с основной задачей, как скайнетовскую, взбудоражило в ней волну живейшего восторга, смущения и предвкушения священной мести. Горячий импульс разошёлся от сердца к коже, окрасив щёки в розоватый цвет. Ничто не спасёт ублюдка от расплаты, ничто не встанет между терминатором и его обречённой целью… ничто, кроме смерти. Она улыбнулась, он подмигнул ей и понёс обмякшие трупы в бойлерную. Тактика его была рациональна, он обходил убежище противоположным путём и дополнял изящный сценарий отдельными пунктами неизящного. Джон проводил его взглядом и что-то проворчал, и отряд, цепляя пыльную паутину, пополз дальше.
Приблизившись к северо-восточному углу, они услышали грубые мужские голоса, но подобраться к отдушине в жилом блоке не получилось. Шахта действительно не была перегорожена решётками, но её закупорили комком сваренных автозапчастей, и сварка была свежей – ясно, от кого защищались, правда, Герхард и так не полез бы в чересчур узкий для него канал. В блоке вовсю кипел напористый спор о вооружении, и голоса делились на два противоборствующих лагеря.
-Там арсенал, - оглянувшись, шепнул Джон.
Один лагерь ратовал за то, чтобы хранить богатство «внизу» (где? разве бункер не одноэтажный?), а другой призывал в упор забомбить окаянную железягу из крупных калибров, приманив на живца. В качестве живца предлагали использовать одного из «калечных», и если бы не напряжённая ситуация, Крыса расхихикалась бы вслух над этой инновационной идеей. На такой топорный трюк не купился бы и скудоумный Т-600, но все более-менее толковые стратеги выехали в рейд.
-Рюкзак тоже может быть там, - буркнула она, - но нам туда дороги нет.
-А с другой стороны? – спросил из хвоста Хоуди.
-А ты бы с двух сторон законопатился или с одной? – поддразнил его Гаррис.
-Выбора нет, ползём в западное крыло, - оборвал Коннор их препирательства.
Перспектива была мрачной, как эта бетонная труба, где каждый метр отдалял их от благополучного исхода операции, но рассусоливать было недопустимо. Хоуди, ныне возглавивший цепочку, шёпотом чертыхался, когда светильники в коридоре жужжали и помигивали. Парень был хорошим связистом и программистом, но никудышным лазутчиком, и иногда впадал в детство.
Так они доползли до юго-западного блока и наткнулись на такую же самодельную преграду, как и в юго-восточном. Она была в разы толще, и звуки за нею доходчиво объясняли, почему. Прокуренный, низкий женский голос нараспев читал молитву или мантру, и ему сомнамбулически вторил девичий хор, умоляя «Господа-отца» и «благодетелей наших» уберечь их, «кротких дщерей рода людского», от слуг «Диавола-во-Металле» и «соблазнов жизни неправедной». Белинда. Белинда и гарем… но не только они. Сквозь песнопение пробивалось мужское пыхтенье, кряхтенье, хрюканье, брань, шлепки и натужные вскрики. Брендон, надзиравший за гаремом, совокуплялся с одной из рабынь, избивая её и куражась, тогда как прочие, коих было больше десятка, считали это его естественным правом. Зная, как она отнеслась бы к попытке её выручить, Крыса сразу же пресекла этот непроизвольный позыв и постаралась не разозлиться. Когда Коннор рыкнул от опустошающего, омертвляющего бессилия, она коснулась его сжатого кулака и пантомимически показала, чего ей стоило слепое благородство.
-Я понял, где это «внизу», - Лестер вовремя отвлёк его от самобичевания.
Он отпятился, и поверхность под ним лизнул блик из-за решётки. В ней были прорези.
-Что ж, у мадерцев и от нас были секреты, - наморщился Джон, - и достаточно секретные. Если туда хотят перетащить оружие, то и добро наше наверняка там заховали.
Подвинув Крысу, он поменялся с ней местами. Вдвоём с разведчиком они без промедления поддели и убрали плиту. Под ней скрывалась арматурная лестница на стене. Сзади Хоуди передал фонарик, и его слабый луч еле-еле нащупал дно на глубине в четыре человеческих роста. В убежище и так было сыро, но с нижнего яруса пахнуло чем-то ещё более мокрым, застарело-застоялым и гнилостным, от чего в подсознании девушки заворочались уродливые бесформенные страхи… и в отличие от страха перед Скайнетом они состояли не из фантазий, а из воспоминаний. Телесных и очень конкретных.
-Перед смертью не надышишься, - напутствовал себя Уэйн и начал спускаться.
Ему не впервой было брать на себя обязанности первопроходца, но, исчезая в этом подозрительном люке, он побелел, и Крыса пристыдила себя за недавний всплеск недоверия.
***
Ноги по щиколотку погрузились в зыбкую, вязкую грязь. В ноздри вторгся тяжёлый запах болотной тины и чего-то тухлого. Там, где отряд слез с лестницы, темнота была полновластна, но на некоторой дистанции от неё виднелась меркнущая красная лампочка, а вдали, за плотной поволокой испарений, ещё одна. Их агонии хватало, чтобы урывками освещать почти весь нижний ярус, так как он намного уступал в размерах верхнему. Пространство его разделялось множеством продольных и поперечных простенков, но было единым, и Уэйн, выставив перед собой фонарик и автомат, вскорости убедился, что вся эта площадь безлюдна – по крайней мере, в течение последних часов.
Коннор пожалел, что у него нет своего фонарика. Ему и солдатам пришлось пренебречь экономией заряда и включить на автоматах подсветку прицелов.
Замызганные каморки и чуланы между переборками образовывали лабиринт, и обыск в горячечной спешке показался Крысе крысиным соревнованием по забегам на скорость. С дверями и без, пустые и захламленные стройматериалами и бочками с водой, принадлежавшими ещё ополченцам, они были однотипны, как соты в улье, и её накрыло клаустрофобией. Одни и те же, одни и те же, одни и те же серые, постылые, унылые зауглы… и нигде, нигде не было злополучного рюкзака!
«Я умру в этих катакомбах, - промялся щит её терпения под ударом молота депрессии, - и моя душа будет навеки заточена в мёртвом городе посреди Великого Ничто».
«Герхард и Джон, - стойко оппонировала вера, - Уэйн, ребята. Они живы и они со мной».
«Хадсоны возвращаются, и у них ЭМИ-гранаты…», - монотонно возразила депрессия.
От этого Крысу бросило в холодный пот, но тут её позвали, и угрозы рассеялись. Пулей вылетев из лабиринта, она натолкнулась на разбитого, задыхающегося, привалившегося к стене Коннора и таких же измотанных, деморализованных Лестера, Гарриса и Хоуди.
-Нету, - сказал командир с непроницаемым лицом, - нигде. Дерьмо!
Гробовая тишь повисла между ним и бойцами, как предчувствие пожизненного приговора, но он не сдавался. Потирая лоб измазанной в грязюке рукой, он лихорадочно изобретал новый курс, и все они осознавали, что слушать горестное нытьё он наотрез откажется. Он уже готов был высказаться, когда поблизости что-то щёлкнуло. На потолке с хлопком отверзлась дощатая створка входа, ведущего на нижний ярус откуда-то из центрального хранилища, и из неяркого прямоугольника света вывалился в жидкое месиво грузный мужик в окровавленном мясницком фартуке.
Техкомовцы вскинулись, нацелив на него стволы, но опустили их – благоразумно прикрыв створку, оттуда же спрыгнул Герхард. Мясник был плечист и по-медвежьи могуч, но подвернул ногу и не мог убегать. Нелепо подвывая, он враскоряку волочил своё тело задним ходом, пока не упёрся в толстую подпорную колонну. Терминатор рывком вздёрнул его с пола и, с игривым любопытством заглянув в выкаченные свиные глазки, саданул его об колонну башкой, так, что она разломилась и мозги лениво стекли вниз. В такие минуты он был особенно брутален, как ночной хищник на охоте, и Крыса опять не устояла перед совершенством. Как жаль, что она не художница…
-Я смотрю, ты смакуешь убийства, - заметил Джон, подошедши к нему на условленные пять метров.
-А ты пиво пенное не смакуешь? – спросил Герхард с лукавой полуулыбкой и порылся в карманах у трупа. – Если ваш рюкзак здесь, то только в хозяйственной комнате. Это их завхоз, он же повар, и у него есть ключ… да, есть, и не один, - позвенел он связкой, - лови.
Коннор поймал находку и прямиком направился к малоприметной закрытой двери в углу под одной из лампочек. Почему он решил, что хозяйственная комната именно за ней, известно было лишь ему, но других в поле зрения не нашлось, а эта была железной. Перед тем, как вставить в замок длинный соответствующий скважине ключ, он застыл, как изваяние, будто там его ждало нечто кошмарное. И не зря: когда он толкнул дверь и вошёл, стоячий воздух был взрезан двухголосым женским криком…
Вояки ворвались в комнату и тоже застыли, как вкопанные. Крыса опасливо проследовала за ними, прищурилась и разглядела в полумраке две заржавленные кроличьи клетки со скрючившимися в них фигурами. В ноздри шибануло сортирным зловонием, но самым мерзким было то, что прутья клеток, в которых было бы тесно и собакам, были утыканы кольями, при любом движении впивающимися в кожу. Две малолетние рабыни, голые и израненные, искоса уставились на пришельцев. В их клетках имелись бутылочные поилки, но для того, чтобы до них дотянуться, нужно было слегка привстать, и загривки у обеих были исцарапаны. Одна, с вихрастой мальчишеской стрижкой, была восьмилетним ребёнком, соседка её выглядела лет на тринадцать и её спутанная шевелюра отливала медью. Что-то было в них такое, что заставило Крысу растеряться, и чутьё её не обмануло – вместо блёклой плёнки покорности в их глазах горели жгучая боль и упрямый вызов. <i>Они не были зомбированы.</i>
-М-м-мать твою, это пыточная?! – выплюнул Гаррис.
Рабыни зарыдали и заметались в своих узилищах. На кольях заблестела свежая кровь. Завхоз, он же повар, был ещё и штатным палачом и трудился со всем прилежанием. У Крысы чесались руки что-то сделать, как-то им помочь, но она пребывала в полнейшем ступоре, и это было сильнее её.
-Кто вас сюда посадил?! – без предисловий кинулся к клеткам Джон. – За что?!
-Ф-фрэнк… Фрэнк посадил… - ответила младшая девочка, - за п-побег…
В голове у Крысы из осколков чужих диалогов вмиг сложилась картина. Перед нею были те, кого вскользь обсуждали общинники. «Рыжая», над которой издевался Дэвид, и тщедушное дитя, которое юный насильник обозвал мелочью бесноватой. Они хотели удрать из райской обители и их наказали.
-Ух-ходите… - промычала рыжеволосая, - пока не п-поздно!
-Не раньше вас, - заявил Джон, перетряхивая связку ключей.
Как назло, ключи не были помечены. Перепробовав все, он подобрал-таки нужные и снял замки, но открыть дверцы, не травмировав пленниц, было непросто. Младшая, менее измождённая, поднялась на ноги первой, старшая же лежала на смрадном полу и корчилась, будучи не в силах стоять. Скорее всего, её истязали дольше и вдобавок морили голодом. Джон взял её за руки и поднял, она боязливо выпрямилась, зыркнула на него зарёванными зелёными глазами… и тотчас же скукожилась, заслоняя наготу. Синяки, ссадины, кровоподтёки и иные, более наглядные следы того, что с ней творили, были на её теле повсюду, и немудрено, что она шарахалась от мужчин.
-В-вы же не будете д-делать это со мной? Не будете?..
-Нет! С ума сошла?! – в ужасе отшатнулся Коннор, поняв, что она имеет в виду, и бросил солдатам через плечо: - Обыщите тут всё и заодно найдите какие-нибудь тряпки!
Хоуди и Гаррис беспрекословно принялись копаться в ветхих шкафах и тумбочках, переворачивать вверх дном коробки со старьём и монтажными инструментами. Ни рюкзака, ни сносных тряпок им не попалось, но как только они приблизились к заляпанной кровью медицинской ширме, расставленной посередине комнаты, младшая девочка расплакалась и проскулила:
-Не х-ходите туда!..
-Почему? – в недоумении глянул на неё Хоуди.
-Пожалуйста, не ходите! Там…
Взнуздав всю свою боевую выдержку, Коннор пропустил мимо ушей жалобное детское хныканье и оттёр от ширмы замешкавшегося Ника. Он всякое ожидал за нею увидеть – и гротескной инвентарь, и разлагающуюся мертвечину – но не то, что хранил там завхоз-повар-палач.
Его будто ударило высоковольтным разрядом.
-Вайк!!!
-Кх-х… К-ко-он-нор… - чуть слышно застонал ему в ответ живой человек, привязанный к полевому операционному столу. – У-у-бе-ей мен-н-ня-я-я…
Вайк. Алан Вайк, лейтенант. Крыса плохо знала его, но о нём отзывались положительно. Он был в числе надёжных и ответственных, служил добросовестно, любил жену и сыновей, коллекционировал милые довоенные безделушки и тренировал новобранцев… но всему этому настал конец. Теперь это был безногий, безрукий обрубок с кровавой маской вместо лица, и Коннор узнал его лишь по рваным остаткам формы. Кости, торчавшие из стянутых жгутами культей, были перепилены, и шматья плоти с конечностей ныне покоились в банках на полке, засоленные впрок.
-О нет… Алан, прости! Прости меня! – хлынуло из Коннора безумным потоком, и он дотронулся до пропитанных кровью лохмотьев Вайка. – Прости нас! Мы думали, что ты погиб!
Лестер, Хоуди и Гаррис не могли предпринять ровным счётом ничего. Крыса остолбенела, обхватив автомат. Рабыни жались друг к другу и тряслись. Герхард оставался в холле и прослушивал убежище сонаром, но пристально смотрел на людей из-за порога.
Наконец, Коннор пересилил эмоциональный шторм, перевёл автомат в режим одиночной стрельбы, навинтил глушитель и приставил дуло ко лбу Вайка. Не пристало офицеру Сопротивления, полжизни воевавшему с безжалостным, но достойным уважения врагом, быть мясной скотиной у живодёров.
-Прости меня, Алан, - ещё раз прошептал он и выстрелил.
Ни секунды не задерживаясь на людоедской кухне, он растолкал своих однополчан и покинул её. В ближайшем углу он упал на колени и, забыв о приличиях, согнулся в жесточайшем приступе рвоты.
Солдаты и разведчик, удручённо ругаясь, раскурочили всю мебель и ящики, но безрезультатно – ни одного намёка на аппаратуру. Крыса обратила внимание на два дерюжных мешка на полке, вывернула их, проявила находчивость и проделала в них прорехи, где нужно. На малышку мешок налез весьма легко, как платьице, но для её старшей подруги, увы, кусок ткани той же длины был маловат. Разрезав его повдоль, воровка смастерила из него запашную юбку и, взвесив все «за» и «против», также вручила девочке свою куртку. То, что в одной майке она продрогнет, в данный момент её не заботило.
-Ты послала Дурынду в жопу, да? – со странным благоговением поинтересовалась восьмилетняя.
-Есть такое… хм, я стала притчей во языцех. Вас как зовут?
-Джессика, - охотно представилась малышка.
-Сандра, - застенчиво потупила глаза рыжая. – А ты – Лилиан?
Опять ворочается в могиле прошлое. Опять выпрыгивает, как чёртик из табакерки…
-Нет, я Крыса. Это имя, - упредила она вопрос, - папа мой вроде как был индейцем, у них до сих пор в ходу звериные имена. Я мелкая, я ворую, а ещё заразу разношу. Могу заразить вас вольнодумством и непочтением к мудацким традициям… но вы ведь и так уже «болеете»?
Девочки проглотили языки, но улыбнулись, и Крыса ответила им зеркально. Искажения их психики обратимы, подлянок от них ждать не стоит.
-Смелее! Вы люди, а не вещи, - воодушевила их она, - и пора бы нам уже топ-топ отсюда.
-Давай убежим поскорее, - пролепетала Джессика, - а то Фрэнк вернётся!
-Не вернётся, - коварно усмехнулась Крыса и, положив им руки на плечи, вывела их в холл, где они и убедились в её правоте. – У Фрэнка головушка разболелась и он прилёг отдохнуть, а спасибо за это надо сказать Ге… э-хм… кажется, он немного занят…
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
…Дезориентированный, позеленевший и непохожий на себя Коннор не услышал и не почуял, как к нему подошли вплотную, и, отплёвываясь от кислого привкуса во рту, даже не придал значения тому, кто это был. Когда Герхард, доселе не вмешивавшийся в драму, тихонько присел рядом, он шугнулся и чуть не плюхнулся задом в грязь, но не более того.
-Надо продолжать поиски, - констатировал киборг.
-Много их, таких? Тысячи, сотни тысяч?! – спросил Джон с отсылкой к спору на привале.
-Семьдесят миллионов, одна шестая нынешнего населения Земли. Пытками и казнями развлекаются в основном вожди, но и плебс не отстаёт. На потребу ширнармассам проводятся бои, где победители награждаются мясом побеждённых, они участвуют в этом добровольно, а на оккупированных землях устраивают показательную резню. Масштабы деградации зашкаливают, хотя, конечно, деграданты не всесильны, и более-менее адекватные группировки дают им отпор.
-Группировки?..
-Племена, постгосударственные союзы. В Северной Америке их семь, вместе с Сопротивлением.
-Сопротивление – не группировка! Мы сражаемся…
-Со Скайнетом, я знаю, - закончил Герхард. – Для этого вы сгруппировались, и не надо придираться к словам. Хочешь комплимент? Из людей вы сильнейшие. У вас шестьдесят три процента оружейных и топливных запасов американской армии, и только поэтому вы ещё не разрываетесь на три фронта.
-На три? – недопонял Джон, уже не глядя волком на вражескую боевую единицу.
-Багровая Орда и Конкистадоры. Облюбовали восток бывших США, где наше военное присутствие минимально, и выжидают, пока вы ослабнете. Пока что грызутся с соседями, чудом не одичавшими в лесах, но рано или поздно попрут в западные регионы. Разумеется, Скайнет их испепелит, но вам от этого легче не станет. Их недобитки изведут вас набегами, и вступать с ними в переговоры, пытаться их интегрировать и ассимилировать – дохлый номер: кому война, а кому мать родна. А на канадской территории мир и благодать, потому что там повсюду наши заставы. Банд нет, ячеек Сопротивления тоже. Одно из сёл, о которых я тебе говорил, построено в сутках езды от нашей базы, и эти люди нас давно не боятся. Мы к ним не суёмся, а вот они дружить хотят, даже меновую торговлю наладили – собирают и возят нам дезактивные эндоскелеты и запчасти наших павших, а сами к нам с вёдрами за нефтью ходят, и мы не жадничаем. Скажи мне честно, - Т-850 тронул человека за плечо, и тот по привычке напряг все мышцы, но с места не сдвинулся, - ты до сих пор считаешь, что противостояние в этой войне идёт между людьми и машинами, органикой и металлом?
-Нет, уже нет, но ты… лично ты – на чьей стороне?!
-Сам знаешь, и перевербовать меня не выйдет. Вставай, успеешь ещё поблевать, - Герхард сгрёб его за бока и придал ему вертикальное положение, - во внешнем мире гадостей на порядки больше.
Крыса не уловила их конфиденциальную беседу, но внимательно за ними следила, и на полсекунды её пробрал шквал мурашек, но затем на губах расцвела сияющая улыбка. Физический контакт двух её любимых существ не привёл к смертоубийству, правило пяти метров было отменено.
-Это Джон Коннор… да, тот самый, - не теряя времени, шептала она освобождённым девочкам, - а это Герхард, у него титановые нервы и чугунный юмор.
-Ой!.. – неожиданно звонко пискнула Джессика, испуганно прячась за неё, когда упомянутые двое вновь присоединились к отряду. – Он же темри… темир…
-Терминатор, - поправила Крыса, взъерошив её короткие волосы. – Всё пучком, он с нами.
Не столько стремясь это продемонстрировать, сколько устав себя сдерживать и наплевав на мнение зрителей, она подскочила к Герхарду и нетерпеливо обняла его. Ей на спину легли его большие руки, она тюкнулась ледяным носом в ямку между его грудью и рельефным животом, и в это мгновение ни обстановка, ни многотонный гнёт земли и бетона не могли нарушить её блаженства…
-Кхм, - с лёгким недовольством кашлянул Джон, - как мы наружу выберемся?
-Здесь есть парковка с выездом, - заверил Герхард и запустил пальцы Крысе в волосы. Вспомнив её рассказ о воспитанницах Белинды, он просканировал лица детей, впервые видевших терминатора так близко, и перенёс их из категории потенциально враждебных субъектов в категорию безвредных. На претенциозный тон Коннора он внаглую предпочёл не реагировать, и девушка, неохотно отлипнув от него, осталась в неведении относительно взгляда, которым его одарил командир «Техкома».
Вопреки атмосфере безвыходности, парковка на нижнем ярусе и впрямь была, и располагалась она за дальним рядом колонн. За широким проёмом в стене обнаружился зал, где могли разместиться три грузовика или пять пикапов, но ни одного из таковых не было на месте. В тёмной комнатушке справа была оборудована автомастерская, и в ней за туманистой завесой прорисовывался силуэт мотоцикла из гаража на безымянной улице. Он был починен и стоял возле стола-верстака, захламленного кучей каких-то промасленных деталей, и в этом ворохе, как пакет с мусором, валялся… рюкзак.
Но не тот.
Не тот. Не вместительный рюкзак с ценным компьютерным девайсом, способным расшифровывать скайнетовские коды, а компактный скаутский рюкзачок, посеянный Крысой при купании во Фресно.
-Ну, лучше хоть что-то, чем ничего, - утешала она себя, схватив его и расстегнув. – Ага, передатчик есть, конвертор есть, портянок нет. Надо же, рация есть! Ха, ну ещё бы, зачем им рация?
Отдав Джону одолженную у него рацию, она проверила свою и снова порадовалась. В чехле прибор не намок и был исправен, разве что от хрипов всё-таки было не по себе.
-Не расслабляемся, - напомнил Джон и начал обшаривать свалки на других столах.
-Они забрали её, - вдруг сказала чуть слышно молчаливая Сандра.
-Что?
-Тяжёлую сумку. Харви забрал.
Время словно замерло, и к рыженькой девочке были прикованы шесть пар глаз. Как бы мало она ни сообщила, это была исчерпывающая информация о местонахождении устройства взлома.
-На кой хрен? – дёрнув бровью, вопросил Гаррис. – Наш тостер посложнее рации будет!
-Без разницы, планы меняются, - не дав развить тему, перехватил инициативу Герхард.
Он обошёл парковку по кругу, бегло осмотрел столы и станки, ремонтную эстакаду и переплетения труб, и остановился под выключенной сигнальной лампой у высоких железных ворот. Их механизм был вмурован в стену и приводился в работу архаичного вида рычагом. Выход из логова секты был в полушаге, но Герхард не торопился его открывать.
-Мы должны дать им бой? Вшестером… то есть ввосьмером? – догадался о его задумке Лестер.
-Это неизбежно, - обосновал киборг ход своих мыслей. Насущная необходимость шикарно совпала с самозаданной директивой, - но мы захватим их грузовик. Он будет нашим щитом.
-С боеприпасами?! Они же разом все взорвутся! – брякнул Хоуди первое, что пришло на ум.
-Там патроны и фугасы, а не гексоген, - остудил Герхард его пыл, - они не взрываются от попадания пуль. Я подслушал разговор на вахте и знаю повестку дня. Вся секта переживает за грузовик, как за члена семьи, без него они как без ног и бездумно палить направо и налево не станут. Нужно дать им разгрузиться и атаковать исподтишка, а чтобы не пострадал рюкзак, доверьте это мне.
-Но ЭМИ-гранаты… - запротестовала Крыса. Эти гранаты всё никак не шли у неё из головы.
-Я буду осторожен, - пообещал он персонально ей, ласково погладив её щёку.
Следующей репликой, так и не произнесённой, она поперхнулась. За воротами загудело, зарычало и заревело, цепи и шестерни механизма завибрировали, сигнальная лампа вспыхнула красным светом.
-Все в укрытие! – крикнул Уэйн, юркнув под стол и увлёкши за собой детей.
-Не хочу в укрытие! – громко возмутилась Джессика. – Хочу убить Хадсона! Пусти!
Вот почему она бесноватая мелочь. Воистину бесноватая… но не вконец невменяемая – прекратила голосить, когда Сандра шикнула на неё, крепко зажав руками и ногами. Крыса, забившаяся вместе с остальными под эстакаду, умилилась этому даже сквозь подступивший страх.
-И каков теперь уговор? – уместно осведомился Коннор, понимая, что без погромов не получится.
-Без сантиментов, - пригвоздил Герхард.
Шестерни завертелись, ворота громыхнули и стали разъезжаться. Чему быть, того не миновать.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
Ну вот осилил и все, что есть по ка по Мадере. Хоть и многабукаф, но читается легко, на одном дыхании и затягивает здорово. Единственное, что отвлекает, это недостаток времени, но это уж мои трудности. Фанфик реально хорош, мне понравился! Интересная тема с таким вот скопированным городком и игры со временем. Да и свободновольный терминатор Герхард порадовал. Да и Крыса тоже. И не могу не отметить самого написания, слог очень хорош. Кстати заметил парочку сходных моментов с другими фиками, но здесь размах и описания куда круче. Evillight, спасибо, жду продолжения!
Хоть и многабукаф, но читается легко, на одном дыхании и затягивает здорово.
Это самое главное... Ибо когда меня почти не комментировали, я переживала, что это из-за многабукфф.
Спасибо =) 19-я глава уже пишется, хоть и медленно... слишком медленно. Надеюсь, что в январе уже выложу. Насчёт сходств с "Бабочкой" - я говорила... но тот фик писан задолго до "Мадеры" и не имеет к нему отношения.
Фанат, фантазёр, фанартист. Одним словом - фикрайтер.
19-я глава уже пишется, хоть и медленно... слишком медленно. Надеюсь, что в январе уже выложу.
Ну главное, что она пишется. Подождем. :)
ЦитатаEvillight
Насчёт сходств с "Бабочкой" - я говорила... но тот фик писан задолго до "Мадеры" и не имеет к нему отношения.
Я не имел в виду "Бабочку". Я говорил про два других фика. :)
Один из них, это "Столетие", там имеет место банда (хотя это всего лишь одна из ответвлений сюжета, не главная), у которой тоже есть гарем и которые типо плодят новую армию, чтобы потом как-нибудь сокрушить Скайнет. Но там все попроще, без такой жести. Хотя описания самого лагеря "Столетие" и условий жизни в нем и пыток тоже довольно красочные.
А второй, это "Ледяной металл: Первая", который здесь же, в разделе литературы. Сходство имеет разрыв шаболна для Джона Коннора, которому терминатор в подробностях растолковывает, как на самом деле обстоят дела между людьми (ну это в смысле пыток, уничтожения, рабства и пр). Там у Коннора и реакция на такие откровения чем-то похожая. Но опять же в "Мадере" поподробнее и покруче с описаниями.
miksamkhin, Неплохой фанфик в жанре постапокалипсис. Думаю получился бы неплохой сценарий для фильма, гораздо лучше чем у Кэмерона и остальных, поскольку Кэмерон данный аспект не рассматривал. Его затронул только сериал Хроники Сары Коннор и Терминатор Да Придет Спаситель, да и то мельком. Хотя наиболее подходящий вариант развития событий это люди грызущиеся друг с другом и Скайнет который методично вырезает всех людей без разбору, а у вас Скайнет выступает в роли врача-хирурга который вырезает раковую опухоль в лице деградировавшей части человечества. Жду продолжения.
П. С. вы случаем не читали книгу Песнь Свон, Джаг и подобные романы, уж очень сильно атмосфера похожая.
Будущее не предопределено но изменить его невозможно. (Т 1,2,3, ХСК).
Хоть и многабукаф, но читается легко, на одном дыхании и затягивает здорово. Единственное, что отвлекает, это недостаток времени, но это уж мои трудности. 
