|
Перевод фанфика Century
|
|
miksamkhin  | Воскресенье, 03.04.2016, 21:36 | Сообщение » 11 |
 T-3000
Сообщений: 7540
| Глава 6. Полный упадок
http://www.fanfiction.net/s/5065966/6/Century - оригинал
OT АВТОРА: еще раз прошу прощения за еще один разрыв между главами. Я знаю, что иногда у меня уходят годы на обновления, но иногда всякие вещи, как правило, мешают и замедляют меня. А именно, мои постоянные поиски лучшей работы. Так или иначе, я собираюсь в отпуск с Майами на 8 дней, начиная с четверга, 27-го. Я надеюсь - так как у меня есть несколько свободных дней до отправления - написать еще одну главу и запостить до того, как отправлюсь. Если нет, то она немного задержится, простите. Как бы то ни было, я надеюсь, вам понравится эта глава.
---------------------------------------------------------
«Еще один день в раю,» саркастически бормотал Джон, когда ждал снаружи блока ликвидации первой за день партии приговоренных душ, убитых в истребительной войне Скайнет. Он чувствовал опустошение, тошноту, и откровенно говоря, он думал, на самом деле не беспокоился о том, что будет с ним дальше. Он пришел к осознанию того, что простое преодоление еще одного дня в склепе трудового лагеря Столетие, было лучшим, на что он мог надеяться, самое высокое из его стремлений делать это в течение дня достаточно долго, чтобы отдохнуть и загрести и проглотить еще одну миску жирного отвратительного бульона.
Его разговор за ночь до этого с Бирном и Слейтером мало что сделал для поднятия его настроения; двое мужчин обеспечили краткий миг передышки от страданий лагеря самих по себе, но не сделали ничего, чтобы вытащить Джона из ненависти к самому себе или его болезненных воспоминаний о Кэмерон.
Джон стоял снаружи, слишком подавленный, чтобы даже осознать, что он и остальные заключенные, назначенные на утилизацию тел, стояли рядом, ничего не делая; усталое тело Джона было благодарно, но разум был совершенно равнодушен. Как для него были мучительны стоны и извержения кашля и рвоты, исходящие из газовой камеры. Во время своего пребывания в лагере он очень быстро научился равнодушию к страданиям других; так или иначе, не похоже, чтобы он мог что-то сделать для них; он был одним человеком, одиночкой. Никаких союзников, никакого оружия...только он, одежда на его спине, и грязная телега для перевозки трупов. Взгляните на меня сейчас саркастически думал он, могучий Джон Коннор: спаситель рода человеческого.
«Экая хохма,» пробормотал Джон, когда открылись двери газовой камеры и Джон начал нервничать, слегка дрожа при мысли о том, что проведет еще один день, сгребая жертв Скайнет в печи. Он понял, что был не настолько равнодушен к этому, как думал, когда газ рассеялся достаточно, чтобы видеть болезненные, вопящие выражения сорока с лишним мужчин, женщин и детей; их последние ужасные мгновения, навечно запечатленные на их лицах.
Все же, реакции Джона были, по крайней мере, немного притуплёнными. Он уже не отскакивал в ужасе при их виде, или инстинктивно хотел дистанцироваться от тел. По крайней мере, по отдельности, они были лишь костями и мясом - очень часто, тяжелыми костями и мясом - но это было общее отношение; бесконечный цикл смерти и бойни, грязи и боли, и человеческих страданий захватил его и отягощал его, подобно грузилу, утягивая в глубины отчаяния.
Джон поднял первый труп за день - пожилая женщина, которая, скорее всего, была поймана прячущейся, вместо того, чтобы бежать или сражаться, и не поднимала сопротивления против машин, просто надеясь на лучшее...
Перестань, Джон! ругал он себя. Это была дурная привычка, которую он получил; анализировать людей, которых он загружал для кремации, пытаясь скоротать время и отвлечься от непреодолимого чувства потери, но это лишь заставляло его чувствовать себя еще более беспомощным. Особенно когда следующее тело, которое он поднимал в телегу, вероятно, принадлежало другу Бирна; крупный, тяжелый, мускулистый мужчина в камуфляжной одежде и с бритой головой, покрытый татуировками и с пулевым ранением в плечо. Вероятно, был пойман на открытом месте, подумал Джон. Часть отряда, - конечно, к этому моменту они все были мертвы - попавшего в засаду машин, также как он в засаду Кромарти. Тем не менее, этот парень выглядел крутым, и, судя по его ранению, не сдался без боя. Возможно, он сначала был ранен, потому захвачен. Слишком травмирован, чтобы бороться или бежать, и слишком слаб из-за вышеупомянутой раны, чтобы работать, машины приговорили его к смерти.
Если у матерого солдата не было шансов, то что я могу сделать? Он задавался вопросом, когда загружал в телегу еще полдюжины тел и напрягся, чтобы развернуть ее, передвинув вперед и напрягая мускулы спины и ног, когда толкал телегу обратно к печи по скользкой грязной земле, его ноги едва могли упираться, чтобы толкать должным образом. Он поскальзывался и скользил и чуть не упал по дороге к огненной бездне печей. Джон пытался отвести взгляд от тел в своей телеге. Не хотел видеть их, не хотел думать о них. Все же, трудно было не смотреть на них; отчасти болезненное любопытстве и отчасти практическая необходимость смотреть вперед и видеть, куда он шел, держали его лицом к его ужасному грузу, его глаза, все время смотревшие на бледную, липкую кожу - освобождали от голода, в большинстве случаев, рваная, грязная одежда, и...
Будь то судьбой или случайностью, что-то металлическое блеснуло в периферическом зрении Джона, когда он отводил взгляд от тел. Он перестал толкать и встал в очередь за двумя другими телегами, готовыми тащить их груз в печи.
Джон осмотрелся и увидел, что ни одна машина не смотрела непосредственно в его направлении. Его любопытство возбудилось; наперекор своим инстинктам и обычной человеческой порядочности, он сунул руку в телегу, отодвигая холодную липкую руку и дотягиваясь до сверкающего металла глубже внизу, прикрепленного к коммандо, которого он загружал в телегу ранее. Медленно, осторожно, и все еще оглядываясь, чтобы видеть, смотрел ли кто-нибудь еще - металл или человек, Джон обхватил пальцами тусклую, черную матовую рукоятку объекта, и медленно потянул ее к себе.
Сердце Джона подпрыгнуло в груди, его дыхание остановилось и он мгновенно опустил руку вниз, между своей промежностью и телегой, сжимая объект в руке между бедром и телегой, удерживая его скрытым, когда Т-70 подошел ближе, сканируя его и других. Джон молился всем богам, что машина его не видела. Ибо в правой руке он держал пистолет.
Джон предположил, что мужчине удалось скрыть его от машин, когда он прибыл в лагерь, пряча его на себе и дожидаясь подходящего момента. Момент, видимо, так и не наступил; он ждал и ждал, надеясь найти подходящее время, чтобы использовать оружие, и продолжал ждать, пока не стало слишком поздно; его загнали в газовую камеру, как свиней по пути на бойню и он понял, что какой-либо маленький шанс, который у него был, улетучился. Судя по тому факту, что Джон не услышал внутри камеры утилизации ничего, кроме криков, кашля и рвоты, он предположил, что солдат был даже не в состоянии покончить с собой; полностью недееспособный, от газа и оставленный умирать медленной, ужасной смертью.
Идиот, возможно, рассматривал пистолет как возможность немедленно выстрелить в ближайшую машину и сбежать. Джон знал, это было бы бесполезно; для кого-то пистолет мог означать надежду, способ сопротивляться, но Джон рассматривал его - во всяком случае, на данный момент - как смертный приговор. Поэтому Джон не поднимал оружие, не стрелял, даже не смотрел на него, чтобы понять, что это был за пистолет; он сунул его за пояс своих брюк и под свою камуфляжную куртку, с глаз кого-либо или чего-либо. Он хотел проверить тело на дополнительные обоймы, но не решился; Т-70-е были тупыми, но не слепыми. Они были бдительными и малейший намек на пистолетную обойму или блеск оружейной бронзы привел бы к тому, что он немедленно будет разорван на части их миниганами.
В мыслях он убрал оружие на задний план, даже не думая о нем в данный момент, и толкнул телегу к печи, когда Бирн - который был перед ним - толкал свою пустую телегу назад к камерам утилизации для следующей загрузки.
«Еще один прекрасный день, а парень?» сказал он, поймав взгляд Джона, подмигнув. Джон просто кивнул и полуулыбнулся, когда толкал телегу к печи и схватил первое тело в пределах досягаемости. Его сердце екнуло, когда он услышал механические тяжелые шаги машинных ног, топающих в его направлении.
«О, дерьмо» шептал он, чувствуя страх и безнадежный ужас, когда топот приближался. Он повернул голову и увидел, что неуклюжий Т-70 шагал прямо к нему. Этo увидело пистолет! Он отвернулся от Т-70 и пытался сосредоточиться на поднятии тел, напрягаясь и поднимаясь. Пожалуйста, просто оставь меня в покое, дай мне работать. Он чувствовал, что заметно дрожал, когда тень машины обвила его, металлический гигант был так близко, что он мог почти почувствовать его. Он толкнул еще одно тело в печь, игнорируя пламя, изрыгнувшееся и облизавшее его лицо в ответ.
Т-70 схватил Джона за руку; стальные когти плотно обхватили его конечность и врезались в его бицепс. Обжигающие удары боли прорвались из руки Джона в его тело, такие мучительные, что он, крича, упал на колени. Другие заключенные поблизости просто смотрели или полностью его игнорировали; никто не пришел на помощь, не то, чтобы Джон ожидал от них этого. Не было никакого смысла помогать кому-либо, когда они все были приговорены.
Со стоящим на коленях Джоном, машина развернулась и потащила его через территорию лагеря; его рука была в огне, мускулы, казалось, готовы были вот-вот взорваться под давлением хватки машины. Он пытался встать на ноги, по крайней мере, идти своими силами, чтобы частично облегчить боль, но машина двигалась слишком быстро и он просто оступался о собственные ноги, постоянно спотыкался на землю. После нескольких попыток он просто поддался боли и старался думать о чем-нибудь еще. Он прежде справлялся с трудностями; вся его жизнь была трудностью, и он тренировался не замечать боль и продолжать идти, но это было иначе; была разница между болью от преодоления своих собственных пределов в достижении цели и фактически сжигающей, кипящей, раскаленной добела болью от раздавленной и почти оторванной руки.
Он закрыл глаза и попытался сосредоточить свой разум на Кэмерон. Она всегда, казалось, придавала ему силы, которые он никогда не знал, что у него были, и сейчас он отчаянно в этом нуждался. Джон просто стиснул зубы и принял это, не в состоянии разорвать или даже ослабить хватку машины. Джон закрыл глаза и стиснул зубы, концентрируясь на глубоком дыхании, чтобы отвлечь себя от боли, но хватка машины усилилась и Джон выкрикнул, когда каждый нерв в его руке закричал.
Машина отпустила его руку и Джон бесцеремонно упал на пол, схватившись за руку. Болезненные красные следы тянулись через всю его руку, мускулы уже начали наливаться фоилетовым. Джон вздрогнул, когда нянчил свою обмякшую конечность и взглянул на машину с болью и замешательством, когда та неподвижно стояла над ним. Джон думал, что понимал, что происходило; он был замечен с пистолетом и машина собиралась казнить его. Он закрыл глаза и попытался представить Кэмерон, ожесточиться и приготовился почувствовать бурю горячего свинца, которая разорвет его на части в любую секунду...
Прошло несколько секунд и Джон осмелился открыть глаза и посмотреть вверх. Машина стояла в том же положении, ее массивная рука с оружием по-прежнему была направлена в землю. Он огляделся и увидел, что они были за главным корпусом больницы; где-то, где, к его сведению, никогда не был ни он, ни какой-либо другой заключенный. Он быстро понял, что машина не собиралась убивать его - как бы то ни было, она не тащила бы его для этого. Машины просто казнили людей на месте и оставляли гнить. Нет; чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что машина что-то от него хотела. Он боялся подумать, что это было.
Его мысли перетекли обратно к пистолету в штанах. Позади больницы, он и машина были наедине; если он сделает несколько удачных выстрелов и деактивирует ее, у него мог бы быть шанс побежать к ограждению и сбежать прежде, чем прибудет какая-либо помощь. Он вспомнил лекцию Кэмерон - в ночь перед Судным Днем, и все свои последующие уроки в постели ночью, натаскивающие его на слабости машин - и пытался вызвать в воображении, как вывести из строя Т-70. Головы и пушки, говорила ему Кэмерон. Прострелить более слабую броню на их лицах и деактивировать их сенсоры и/или CPU и они станут бесполезны, или деактивировать их пушки. В любом случае это будет эффективно.
He будь идиотом! упрекнул он себя. Шансы пистолетных пуль проникнуть даже сквозь его лицо были близки к нулю; в любом случае он был бы мертв прежде чем выстрелил половину обоймы.
Его внимание вернулось к неуклюжему Т-70 перед ним, когда это подняло руку и указало на телегу у стены.
«Что?» спросил Джон, растерянный и все еще раздраженный из-за своей руки. «Чего ты хочешь?» Машина безучастно смотрела на него и держала свою руку, указывая на телегу. «Прекрасно,» пробормотал Джон, раздраженный тем, что машина, казалось, не поняла ни слова из того, что он сказал. Из лекций Кэмерон он знал, что они были тупыми машинами, построенными исключительно для убийств, что было хорошо, когда он был вооружен и стрелял в одну из них, но не тогда, когда вышеупомянутая машина была быть тюремным охранником и не могла сообщить то, что хотела.
Он нетерпеливо вздохнул и быстро пошел к пустой телеге и встал за ней, держась за ручки, будто собирался толкать ее, как делал целый день каждый день за последние три недели. Он стоял на месте, не двигаясь, когда машина напротив него делала то же самое. Джон чувствовал себя окончательно смущенным, не зная, что он должен был сделать, но очень хорошо зная, что машина, скорее всего срубит его своей орудийной рукой, если он не сделает то, чего она хотела. Он ждал несколько минут, пока его внимание не привлек грохочущий звук и серия неясных, приглушенных стуков наверху.
Джон посмотрел вверх и увидел, что он и телега были под запечатанным отверстием прачечного желоба, подвешенного над ним, выведенного из стены. Грохот доносился прямо над ним, внутри закрытого желоба. Он нервно сглотнул, задаваясь вопросом, что, черт возьми, было внутри. Что бы это ни было, он понял, что машина хочет, чтобы он куда-то это тащил. Спустя минуту или две грохот прекратился, и Джон ждал, пока то, что было внутри, упадет вниз. Что бы это ни было, он просто хотел покончить с этим, чтобы вернуться к своей несчастной тяжелой работе, даже если его тело кричало в облегчении от желанной отсрочки перевозки мертвых, его разум знал мрачную рутину лагеря и боялся перемен.
Через несколько мгновений отвращение Джона к переменам в лагере основательно усилилось, когда желоб открылся и сбросил свое содержимое на Джона и телегу. Что-то жесткое, тяжелое и мокрое ударило Джона сверху и он упал на колени и инстинктивно прикрыл голову, когда детрит (прим. Детрит - кашицеобразный продукт распада тканей.) из желоба падал повсюду вокруг него. Он открыл глаза и смотрел в ужасе, когда понял, что ударило его; скелеты сыпались как камни из металлического отверстия и падали вокруг него. Десятки, их усмехающиеся черепа бессмысленно смотрели на него пустыми глазницами. Они падали на Джона и засыпали его, он мог чувствовать слизистую влажность полосок плоти и различных тканей, которые все еще цеплялись за кости. Различные органы сыпались на землю как толстые, мясистые градины, разбрызгивая во все стороны кровь, желчь и другие жидкости, большая часть которых попадала на Джона.
Он отчаянно отталкивал трупы, пытаясь убрать их подальше от себя, когда запаниковал и метался как дикий зверь, отчаянно сбрасывая с себя тела, как будто смерть сама по себе была чем-то заразным. Он быстро дышал, почти гипервинтелировал, но зловоние разложения тел вторглось в его рот и нос, и в его легкие. Он пытался встать, пытался бежать, но его ботинки скользили на крови, которая капала с костей на пол, и он свалился на землю, наклоняясь и обхватывая руками живот, когда его разум и тело закричали хватит. Он мучительно тужился и напрягался, когда его желудок забился в конвульсиях и опустошил содержимое на пол, на те же массово уничтоженные трупы, которые валялись на земле вокруг негою. Его рвало снова и снова, бульон, который у него был прошлой ночью, чек на тела и смешивался со зловонным, отталкивающим ароматом смерти вокруг него, который только заставлял его блевать снова и снова, пока его желудок не сжался и его горло и рот загорелись.
На глаза Джона навернулись слезы, когда он чувствовал уже знакомое, непреодолимое чувство безнадежности, окутавшее его. Он не думал, что может быть хуже, но здесь было. Машины не просто убивали людей; они свежевали их заживо, снимая плоть с костей. Зачем, он не знал; но машины всегда делали что-то не просто так, в их действиях была какая-то логика. Нездоровая часть его сознания задавалась вопросом, было ли это тем, откуда поступало мясо в их бульон, и одна мысль об этом заставила его снова тужиться, едкий, жгучий вкус желчи в его рту, когда он снова сблевал и встал на колени, дрожа всем телом, когда рвался воздухом, его желудок уже опустошился на пол.
Т-70 не дал ответа на его рвоту и просто уставился на него. Все еще в слезах, Джон понял, что это ждет, чтобы он загрузил тела в телегу. Если бы он был в состоянии снова блевануть, он бы это сделал, но рвота медленно спадала и Джону удалось найти силы встать и вытереть со рта рвоту, желчь и кровь.
Он попытался думать о чем-нибудь другом, o чем угодно другом, когда медленно, аккуратно, обхватывал руками первое холодное, скользкое, покрытое запекшейся кровью тело и загружал в телегу. Было достаточно легко не смотреть на тела, но совсем другое дело было пытаться прогнать запах и чувствовать их, когда он их переносил. Он не мог игнорировать запах гниения или резкий медный привкус крови, когда она капала и мазала его руки и форму, как и не мог блокировать ощущение запекшейся крови и других жидкостей, когда они впивались в него и проскальзывали и скатывались между его пальцами, заставляя его не раз бросить груз.
Снова он закрыл глаза, пытаясь думать о Кэмерон, пытаясь представить ее улыбку, как мило она склоняла голову, когда любопытствовала или смущалась. Едва уловимый вид радости на ее лице, когда он показал кубик Рубика, который он кропотливо восстанавливал, чтобы подарить на ее день сборки, и часы, которые они позже провели в объятиях друг друга той ночью. Это не помогало; он пытался представить нежное лицо Кэмерон; ее безупречную кожу, ее глубокие, шоколадно-карие глаза и пухлые губы, но картинка сменялась улыбающимся, покрытым кровью черепом; еще одно болезненное, отвратительное напоминание о том, что она наверняка была мертва; также как и он, просто его мозг и тело пока этого не поняли. Свежие слезы потекли из глаз Джона, когда он работал, перетаскивая больше гнилых тел в телегу, пока она не была заполнена. Четырнадцать скелетов без плоти были сложены в телегу, будто были грязным бельем, но сейчас Джон перестал об этом беспокоиться. Не беспокоился о виде или запахе, не беспокоился, что их запекшаяся кровь застряла на его руках, одежде и лице, не беспокоился о мухах, которые начали жужжать вокруг нет и его гнилого груза, чувствующих запах свежей еды и спускались, чтобы объесться, как миниатюрные стервятники.
Он толкнул телегу назад к лагерю, по направлению к печам под бдительным взором Т-70, где встал в очередь, чтобы избавиться от тел, которые машины изуродовали со злостными намереньями, которые Джон не мог даже представить.
Он ждал, не утруждаясь вытирать слезы с лица, пока не достиг печи и быстро загрузил трупы в огненный вход, сжигая их в пепел, пока от них не осталось никаких следов; ничего, что бы могло сказать о том, кем они были и как умерли; они были просто горсткой из приблизительно трех миллиардов тех, кто был навечно мертв и забыт.
Единственное чувство облегчения, которое он ощущал, это то, что, по крайней мере, скелеты были легче; лишенные плоти, они составляли менее половины веса тел, которые он перетаскивал в печи последние три недели. Но физическое облегчение было ничем по сравнению с чувством отвращения и беспомощности, которое охватило его, когда он загружал кости, черепа и органы для сожжения без остатка. Джон думал, что быть насмерть отравленным газом в лагере было худшим, что могло произойти, но теперь он осознал, насколько правдивы были более ранние слова Бирна; что лучше было быть застреленным или отравленным газом, чем войти в больницу. Он быстро задался вопросом, было ли одно из тех тел, которые он только что толкнул в печи, из солдат Бирна, которых затащили в здание и оставили страдать, какая бы ужасная участь их ни ждала.
«Ни за что,» пробормотал про себя Джон, в его крови переливалась страшная уверенность. «Я не позволю, чтобы такое случилось со мной.»
Оставшийся день прошел для Джона относительно быстро; после бойни позади больницы, его забрали обратно в надлежащий лагерь, где он возобновил обычные обязанности, которые в сравнении казались почти приятными. Он молча продолжил загружать тела, не разговаривая ни с кем, держал голову опущенной и игнорировал всех, кто пытался с ним заговорить. Бирн и Слейтер произнесли несколько приветствий и спорили между собой, когда толкали свои грузы, и Джон на мгновение почувствовал к ним мучительную зависть; они могли надеяться друг на друга, тогда как без Кэмерон он был совершенно один. И конечно, они не видели того, через что он только что прошел. Ради их пользы, он надеялся, что они навсегда останутся в неведении.
Когда наступила ночь и лагерь закрылся и погрузился в темноту, Джон сел на свое обычное место за пределами хижины заключенных и прижал колени к груди, отчаянно пытаясь не плакать, желая сдержаться и сохранить это внутри, по крайней мере, пока. Он слушал, как двурукий Т-70 снова принес бочонок бульона и бросил его в центре комнаты, прежде, чем уйти. Он ждал, пока не услышал, что все заключенные дрались, толкались и стонали, когда боролись за место со своими мисками, все хотели подойти первыми, чтобы поесть, никто из них не хотел скрести дно бочонка, или хуже, полностью остаться без еды.
Как обычно, Джон услышал, что внутри вспыхнула борьба, так как некоторые заключенные не хотели довольствоваться ожиданием в очереди, и бились кулаками и ногами, кусались и царапались, делали все, что потребуется, чтобы убедиться, что получили то, что рассматривали, как свою справедливую долю помоев. Однако, Джон не был заинтересован в еде; как только он услышал, что начался шум - обычные резкие выкрики, красочные ругательства, резкие хлопки кулаков по лицам и животам, и громкий стук брошенных объектов - Джон медленно и тихо уполз от помещений для заключенных, постоянно следя за любыми признаками того, что его заметили, и двигался к другому, меньшему кирпичному строению - чуть больше одной комнаты без окон, возможно двенадцать футов на пятнадцать (3,658 x 4,572 метра), вроде того.
Благодаря всем тренировкам скрытности и инфильтрации, данным ему Кэмерон и Дереком - как бывшим инфильтратором Скайнет и бойцом сопротивления, соответственно; они оба имели большой опыт скрытого передвижения, и хорошо его тренировали. Джон добрался до входа в строение и беззвучно открыл незапертую дверь.
Он машинально нашарил выключатель, не думая, что питание, вероятно, отсутствует. Через несколько секунд слепого поиска, он нашел выключатель и щелкнул им; к его приятному удивлению, лампочки замерцали, хотя и слабо, и залили комнату темно-желтым светом, показывая, что в строении размещался аварийный генератор больницы, в настоящее время простаивающий без использования в центре комнаты, собирая пыль, как древняя реликвия.
«Хватит,»печально вздохнул Джон, когда сел в углу, прислоняясь к стене и вытаскивая из-за пояса пистолет. Когда он осмотрел оружие при тусклом свете единственной лампы, свисающей с потолка, он увидел, что это был Дезерт Игл; полуавтоматический пистолет калибра .50, ручная пушка; сказал в его голове голос, звучавший, как ни странно, как Кэмерон. Отлично, теперь я тоже схожу с ума. Он отметил, что оружие было полностью заряжено, когда вытащил магазин и вставил его на место. He важно, что это, мрачно подумал он. ОН выстрелит, когда я нажму курок, этого будет достаточно.
Он не мог больше выносить это в лагере, он просто не мог; постоянный тяжелый труд и быть окруженным смертью, жить в страхе, что он станет слабым для работы и будет либо казнен на месте, либо брошен в другую половину лагеря с другими приговоренными душами; проживая день за днем в изоляции, потеряв Кэмерон навсегда. Он никогда не был хорош в этом; он не был лидером, не был солдатом. Это могла быть его мама, или Дерек, но не он. Он не был упорным или организованным; ему лишь удавалось делать то, что он делал, благодаря Кэмерон. Она была с ним на каждом шаге пути, даже когда он пытался держать ее на расстоянии вытянутой руки.
Он полностью провалился, и будто этого было недостаточно, судьба добавила ему, когда он был вынужден тащить отвратительные, пропитанные запекшейся кровью тела от задней части больницы в печь. Это была его судьба; он умрет, один; в лучшем случае сокрушенный орудийным огнем машин, или отравлен насмерть или брошен в больницу. Джон действительно был в полном упадке; Кэмерон была мертва, он понятия не имел, что случилось с Дереком и остальными, а они были столь же неосведослены относительно него. Никто не придет за ним, никто ему не поможет; единственный человек, который мог вытащить его из этого, был он сам.
Он передернул затвор и зарядил патрон в ствол. Он ни в коем случае не собирался лечь и позволить себе умереть, как кто-либо еще в лагере. Нет, думал он. Оружие дало ему выход, средство спасения. Он вытащил фото Кэмерон и провел большим пальцем по изображению ее лица, больше всего желая, чтобы она сейчас была с ним, зная, что она бы не одобрила его план, но в глубине души надеюсь, что она бы поняла.
«Прости, Кэм,» пробормотал он, слезы снова потекли из его глаз, когда он поднес ствол пистолета к виску и начал нажимать курок.
Щелк. Нажатие курка, вместо того, чтобы вышибить его мозги и предоставить ему приятное освобождение из лагеря, наградило его лишь сухим, холостым щелчком, и слабым стуком холодного ствола по его голове и вернуло его в чувства.
«Какого черта я делаю,» спросил он себя, убирая палец с курка. Он собирался вот так просто выбросить свою жизнь? Кэмерон бы этого не хотела, и не поняла бы этого. Она погибла, чтобы защитить его, а он собирался сделать ее жертву напрасной? Он ощущал глубокое чувство стыда, вползавшее в его жилы, когда безучастно уставился на стену, все еще плача, и вспоминая другой раз, когда он подошел очень близко к тому, чтобы покончить с собой.
-------------------------------------------------------------------------------------
|
 |
| |
| miksamkhin | Воскресенье, 03.04.2016, 21:37 | Сообщение » 12 |
T-3000
Сообщений: 7540
| Джон сидел один в комнате Сары, не двигаясь, просто глядя в пространство. Он собственной воле убежал от могилы матери и отсутствовал несколько дней, хотя не сомневался, что Кэмерон следовала за ним, несмотря на все его угрозы, что она или Дерек пожалеют об этом. Конечно она это проигнорировала, c горечью думал он. Она не может ни о чем сожалеть, она просто машина.
Oн сделал еще один глоток виски, который его мама хранила в своей комнате, который, он полагал присутствие Кэмерон вынуждало ее временами выпивать. Он не мог больше с этим справляться; его мама, единственная, на кого он когда-либо действительно мог надеяться в своей жизни - несмотря на три года в Пескадеро - и единственная, кто реально знала, на что это было похоже для него, ушла, умерла, ликвидирована. Еще одно имя добавилось к уже длинному списку людей, которые погибли, чтобы защитить его, погибли из-за нeгo.
Bce же она была не просто еще одним человеком, погибшем за него. Он никогда не знал своего отца, так что ему было трудно оплакивать Кайла Риза, Тодда и Джанель, Мартина Беделла - или, по крайней мере, Будущего Мартина - Джесси Флорес, Райли Доусон, Доктора Шермана, людей Дерека...они все, так или иначе, погибли из-за него. Как бы безнравственно это ни было, он смирился со всеми ними. Возможно, это сделало его холодным, циничным ублюдком, думал он, но за исключением Райли, он действительно никогда не знал хорошо никого из них. И даже Райли, на самом деле, с того момента, как она, как оказалось, была лжецом, манипулировала с целью отдалить его от Кэмерон. Теперь он начал понимать, почему. Она и Джесси получили то, что хотели; теперь он видел, что Кэмерон была лишь холодным, бесчувственным автоматом. За этими газами не существовало никаких чувств, никакой души; лишь схемы и провода.
«Ну, будь проклята, Кэмерон,» невнятно произнес он, когда сделал еще один глоток из бутылки и ощутил, как крепкое спиртное прожигало его горло. Кэмерон и Дерек хотели сделать из него некоего спасителя, некоего бескомпромиссного, твердого как гвоздь командира; некоего блестящего военного стратега, но это был не он. Может это было его будущее «Я», но оно никогда не было им. У него не было того, что требовалось и он доказал это, будучи не в состоянии спасти свою маму. Он спрятался и съежился во время боя с Кромарти, в то время, как его мама, Дерек и Кэмерон в очередной раз бились в его боях за него. Если он действительно был неким крутым солдатом, если он действительно предназначался быть Роммелем, Монтгомери, и Александром Великим в одном лице; черт, если бы он предназначался быть настоящим мужчиной, он должен был взять на себя бой с Кромарти, вместо того, чтобы плакать, как жалкий маленький ребенок, и позволить людям погибать.
Он вытащил из большой коллекции своей мамы пистолет - Глок 17, ее любимый - и решил, что не позволит, чтобы кто-нибудь еще умер из-за нeгo. Пускай Дерек возглавляет сопротивление, думал он, когда прижал пистолет к виску и постучал пальцем по боковой части спускового крючка, задаваясь вопросом, почувствует ли он вообще что-нибудь.
«Да пошло оно в задницу» проворчал он. «Tы победил, Скайнет.» когда он начал нажимать на курок, дверь спальни с громким грохотом распахнулась. Голова Джона резко повернулась к двери, когда он нажал на курок и пистолет выстрелил в дюйме от его лица, дульное пламя сожгло его лоб, когда пуля пролетела мимо и зарылась в дальней стене. Кэмерон стояла в дверном проеме и мгновенно осмотрела место действия, бросилась в комнату и выхватила оружие из рук Джона.
«Отвали, Кэмерон!» выкрикнул Джон, от виски произнося слова немного невнятно.
«Ты пытался убить себя,» сказала Кэмерон, безучастно уставившись на него. Джон обнаружил намек обвинения, когда она говорила.
«Без дураков,» ответил он, его и без того тяжелые времена усугубились его машинной нянькой. «Я убью себя, если захочу; почему нет? Моя жизнь в любом случае сломана..»
Кэмерон ничего не сказала, но взяла у него бутылку и опустошила остальное содержимое - две трети бутылки - на пол, когда Джон сердито наблюдал.
«В чем, черт возьми, твоя проблема?» зарычал Джон, нетвердо вставая и изо всех сил стараясь держать равновесие.
«Тебе нельзя доверять это,» ответила она, глядя для акцента на Глок, прежде чем заправить его себе за пояс. Затем она потянулась под кровать Сары, вытаскивая и с легкостью поднимая заполненный оружием чемодан. «He прикасайся к оружию,» просто сказала она, и вышла, чтобы спрятать оружие от Джона, и помешать ему причинить себе вред каким-либо другим образом.
«He прикасайся к оружию,» повторил как попугай Джон высоким саркастическим голосом. «Я что, ребенок?» Взбешенный, что его план провалился и чувствуя себя безрассудным от алкоголя, он решил найти часть выпивки Дерека и продолжить; Дерек всегда держал всякие хорошие вещи разбросанными повсюду. Он просто все это выпьет и посмотрит, что будет; при наличии некоторой удачи он может напиться до смерти; если нет, то, по крайней мере, он крепко напьется и на несколько часов забудет о своих бедах.
Он вошел в кухню через несколько минут после ухода Кэмерон, крадясь так тихо, как мог - не осознавая, что в его полупьяном состоянии она могла с легкостью его услышать, даже если бы была лишь человеком - и распахнул шкафы, где Дерек держал свою выпивку. Он открывал один шкаф за другим и видел, что весь алкоголь его дяди пропал, несмотря на то, что Дерек только на днях ходил в магазин. Он открыл холодильник и увидел, что даже пива не было.
«Кэмерон...» кипел он. Она была намерена не предоставлять ему никакого спасения вообще. Чтож, пошла она в жопу.
Прекрасно, тогда он просто сделает сэндвич и ляжет спать. Он вытащил немного индейки, сыра, масла, листьев салата, помидоров и хлеба, и открыл ящик, чтобы достать нож, лишь обнаружив, что все ножи были удалены. Кэмерон как всегда была основательной - что было в ее природе - обеспечивая, чтобы он не мог себе навредить.
«Я теперь даже не могу сделать сэндвич?» закатил глаза Джон и громко кричал, зная, что она была где-то в доме и слышала его. «Господи Боже. Прекрасно!» Я просто приму душ и лягу спать, если мне можно доверять, что я не утоплюсь.
Он сердито затопал обратно в свою комнату и схватил полотенце, затем направился в душ, едва не поскользнувшись на кафеле в ванной, когда ковылял в душ. Горячая вода каскадом лилась по нему и барабанила по его напряженным мускулам, постепенно помогая ему немного расслабиться, когда он закрыл глаза и попытался очистить свой разум от всего и просто сосредоточиться на непрерывном потоке горячей воды на его усталом, напряженном теле, его голова немного закружилась от виски. Он наконец начал наслаждаться этим, когда дверь душа открылась и он почувствовал теплое, мягкое, гибкое тело, прижимающееся к нему.
«Кэмерон!» резко сказал Джон, когда открыл глаза, чтобы увидеть ее тонизированное, гибкое, обнаженное тело перед собой, легкую улыбку на ее лице, открывающую идеальные, жемчужно-белые зубы. «Какого черта ты делаешь?» прорычал он, бессознательно оглядывая ее сверху донизу, его глаза бродили по ее нежным изгибам, когда вода падала на ее волосы, лицо, и тело.
«В будущем люди принимают душ вместе, чтобы экономить воду,» ответила она, приближаясь на шаг к Джону, слегка касаясь своим телом его. Конечно, она знала, что делала; Скайнет разработал ее с учетом обольщения - зная, что это даст больше, чем простая инфильтрация, чтобы быть допущенной к Джону Коннору - и хотя она фактически никогда не использовала данные ей знания, она знала основы. Позднее ночное ТВ восполнило пробелы, которые оставил Скайнет.
«Это не будущее,» холодно сказал Джон сквозь стиснутые зубы, когда изо всех сил пытался преодолеть свои гормоны и ее попытки соблазнения. «И ты не люди. Так что выходи.» Он оттолкнул ее и сделал шаг назад, дистанцируясь от нее, пока его спина не коснулась стены.
Кэмерон взглянула на него, улыбка на ее лице растаяла обратно в ее обычное пустое выражение. Она была в замешательстве; секс облегчал стресс и напряжение, и последующее гормональное изменение после этого заставляло людей чувствовать себя лучше. Это было то, чего она хотела для Джона. Она не хотела, чтобы он убил себя; ее миссия не позволила бы этого, но было что-то еще, чего она не могла идентифицировать; она не хотела, чтобы он чувствовал себя плохо, видя, что расстройство Джона влияло на ее процессы и производило неприятные ощущения. Они не были физическими, и были...неприятными, единственное, как она могла их описать. Всякий раз, когда прежде она видела Джона счастливым или улыбающимся, это имело противоположный эффект.
Она сомневалась, было ли это сопереживание - после просмотра в словаре - и отклонила это как невозможное. Она была машиной; она могла идентифицировать, что чувствовал кто-то другой, основываясь на выражениях лица и физических признаках, но она не понимала этого. Тем не менее, она хотела, чтобы он был счастлив, а секс делал людей счастливыми, таким образом, это было то, что она бы ему дала. Но он отказал ей. Однако, то, что она была Терминатором, означало, что она была настойчива.
Она придвинулась ближе к Джону и потянула его голову к своей, склоняя свою голову, чтобы встретить его губы. «Я хочу тебя, Джон,» она посмотрела вниз и увидела, что произвела на него желаемый эффект. «Я хочу тебя, а ты хочешь меня.» Ее губы едва коснулись его, когда руки Джона скользнули по ее груди, и изо всех сил пихнули ее назад. Ее ноги скользили по гладкой, влажной эмали дна душа и она упала назад, разбивая стеклянную дверь душа и сильно ударяясь затылком о раковину, когда приземлилась на спину на пол.
«Я хочу, чтобы ты... сгорела, Кэмерон!» он впился в нее взглядом, как в нечто отвратительное, когда вышел из душа, тщательно избегая битого стекла вокруг нее, когда она безэмоционально сидела на полу, покрытая маленькими кусочками разбитой двери. «Когда ты стала плохой, я должен был позволить маме и Дереку убить тебя.» Он бросил на Кэмерон сверху вниз последний ненавистный взгляд, прежде чем обернуть вокруг талии полотенце и ринуться в кровать.
------------------------------------------------------------------------------------------------
«Прости, Кэм,» пробормотал про себя Джон, желая, чтобы они были вместе в более беззаботные времена; если бы он только раньше понял, чем она на самом деле была, на что была способна, тогда, может быть, они провели бы вместе больше времени. Они были вместе три месяца с того момента, как Судный День обрушился на них. Тем не менее, в эти три месяца, пока они любили друг друга, стоили целой жизни, и Джона тошнило от самого себя, что он собирался выбросить все это теперь; самоубийство было бы последним, чего хотела бы Кэмерон.
Она бы этого не поняла. Прежде она рассматривала свое самоубийство и дала ему средства, чтобы убить ее. Хотя у нее это был акт самоотверженности, вытекающий, как он теперь знал, из ее неподдельного страха за то, что она была опасна для него. У него же это был акт жалости к себе, и неспособности продолжать. Она сказала ему, что он очень повзрослел с тех пор, как они встретились в Нью-Мексико; она говорила, что с тех пор он опережал сроки, в которые должен был учиться, и несколько раз после Судного Дня она говорила ему, что он превратился в великого лидера. Он на самом деле не верил в это; особенно теперь, когда показывал свою истинную слабость.
Нет, он не пойдет той же дорогой, которой прежде шел дважды. Кэмерон пожертвовала всем, чтобы он жил; не из-за своей миссии, а потому что любила его. Если бы он сейчас убил себя, то это был бы плевок в лицо всему тому, во что она превратилась, всему, что она сделала для него, и всему, что они разделили. Нет, он сделает все, что сможет, чтобы убедиться, что она не умерла напрасно, чтобы сделать ее жертву достойной.
Дверь генераторной медленно открылась и Джон в мгновение ока вскинул пистолет перед собой, готовый вступить в бой с обнаружившим его Т-70.
«Эй! Стой!» Бирн бросил миску бульона, которую нес для Джона и инстинктивно вытянул руки, чтобы оградиться. Джон глубоко вздохнул с облегчением, переводя дыхание, он не знал, что он держал, и опустил оружие к полу; обрадовался видом грязной зеленой униформы и копны черных волос, вместо неуклюжей металлической машины.
«Господи, парень, ты напугал меня до чертиков! Где, черт возьми, ты это взял?» указал он на Дезерт Игл.
«Не важно,» сказал Джон, вставая, глядя на оружие, будто это была сила Господня, которую он держал в своих руках. Он знал, это было не так. Он не питал никаких иллюзий; дезерт игл был не большим активом против бронированных машин для убийства, но это был инструмент. А там, где был найден один инструмент, безусловно, будут другие, которые он сможет использовать. «Мы выйдем отсюда, у меня есть идея.»
-----------------------------------------------------------------------------
ОТ АВТОРА: Не очень много по части диалогов, простите. Это еще одна глава главным образом направлена, чтобы изобразить страдания Джона в лагере и развивать будущие главы, хотя в последующих главах будет больше диалогов. Дайте мне знать, что думаете. Будем надеяться, что, как я уже сказал, смогу запостить еще одну главу прежде, чем уеду в отпуск.
|
|
| |
|
|
| miksamkhin | Понедельник, 04.04.2016, 21:34 | Сообщение » 15 |
T-3000
Сообщений: 7540
| Кортни из Кактус-Спрингс.
ОТ АВТОРА: Всем привет. Действительно, ОЧЕНЬ жаль, что ушло столько времени на постинг этой главы. Я был очень взбудоражен подготовкой к Майами, а затем ужасно страдал от последующего нарушения суточного ритма организма, что в сочетании с вновь начавшейся работой, оставляло мне очень мало времени или энергии, чтобы писать. Но теперь я вернулся к привычному порядку вещей и у меня появилось больше энергии для письма. Кроме того, прежде чем уйти, я распланировал чертовски много глав, что должно немного облегчить написание. В любом случае, надеюсь, вам понравится.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Гробовое молчание пустыни было разрушено, когда сверкающая серебром хищная птица парила по небу; пронзительный визг ее двигателей с изменяемым вектором тяги пронзил до того тихую ночь, когда машина низко пролетела над гладкой поверхностью пустыни, ее радарные датчики и инфракрасная, вращающаяся на 360 градусов, камера в носовой части постоянно искали угрозы или попутные цели.
Воздушная машина, хищник, воздушный убийца, как и другие ей подобные, господствовала в небе от имени своего хозяина. Она абсолютно неоспоримо летела над пустыней Невада к своему месту назначения. Локхид-Мартин/Калиба Системз Q-38 Охотник-Убийца, Серийный номер #425-77К, уже обнаружил и направился к трем отдельным группам людей на установленном для него пути патрулирования, использовав три из своих четырех бронебойных ракет Бримстон и все еще сохранив обе AMRAAM (Advanced Medium Range Air-to-Air Missile - Усовершенствованная Управляемая Ракета класса "воздух-воздух" средней дальности), аккуратно расположенные под короткими крыльями между двигателями и фюзеляжем. Предполагаемые человеческие жертвы: 31.
Если бы ОУ #425-77К был одарен своим создателем, Скайнет, интеллектом выше, чем у муравья-солдата или рабочей пчелы, то он, возможно, гордился бы своими достижениями в ту ночь. Он, возможно, радовался бы, что так хорошо служил своему хозяину, или чувствовал удовлетворение при ликвидации его наземных органических врагов. Однако, машина была слишком проста. Как бы то ни было, машина была просто бездумным, безэмоциональным дроном; автоматом. Она продолжила свой путь без каких-либо мыслей. Просто ища, бесконечно выискивая еще цели для нападения.
ОУ #425-77К полетел вперед над пустынной дорогой с несколькими брошенными автомобилями, разбросанными по ней. Он не обнаружил ни тепловых сигнатур, ни движения. Никаких признаков жизни; по крайней мере, никакой человеческой жизни, когда продолжил свой путь.
Когда ОУ улетел вдоль дороги из зоны видимости, движение на заднем сидении побитого серого седана, который видел лучшие времена еще до Судного Дня. Из уже открытой задней двери вытянулась миниатюрная рука и схватилась за крышу, после чего появилась голова, украшенная длинными локонами каштановых волос.
Кэмерон взглянула на уменьшающуюся фигуру дрона Скайнет в небе, когда он продолжил свой путь, и, уверенная, что он вышел из радиуса действия, чтобы увидеть ее, вылезла из машины на ноги. Она услышала машину прежде, чем увидела ее и быстро спряталась в автомобиле, неподвижно, как могли только машины. ОУ приблизился и улетел, не имея понятия о ее присутствии. Все ее процессы, работавшие быстрее обычного, замедлились до нормальных уровней, и она почувствовала что-то вроде облегчения. Ее недавние встречи с ОУ привели к тому, что она потеряла Джона и чуть не была взорвана на части ракетным огнем, и она начала ассоциировать ОУ с серьезным ущербом и болью - заставлявшими ее быть очень осторожной всякий раз, когда она слышала знакомый свист реактивных двигателей.
Несмотря на свое недавно развившееся отвращение к ОУ, в последние дни она нашла их полезными. Кэмерон искала по всему округу Кларк в Неваде, любые признаки Джона. Она скрывалась из виду всякий раз, когда приближался какой-либо самолет ОУ, но во время своих путешествий отметила, что многие пролетели в том же самом направлении. Она проследила за одиннадцатью отдельными воздушными патрулями, летящими по одной и той же траектории. Само по себе это не было необычным, но этот последний ОУ, как и остальные, мигал своими посадочными огнями на перевернутых V-образных рулях на хвосте, указывающими, что он или возвращался на какой-то аэродром или базы, с которой изначально отправился.
Кэмерон логически рассуждала, что Джон был или заключенным Скайнет, или встретился с другими людьми и снова боролся со Скайнет. В любом случае, он был бы внутри или вблизи военного объекта Скайнет. Следовательно, ее стратегия поиска Джона состояла в том, чтобы искать любые сооружения Скайнет до тех пор, пока она не найдет или его или человеческого солдата, который сможет отвести ее к нему.
Кэмерон вскинула на плечо свой мешок и штурмовую винтовку и зашагала в направлении полета ОУ. Она надеялась - чего раньше никогда не делала - что Джон был где-то в Неваде, скрывался, сражался, наряду с другими людьми. Он любил ее так же сильно, как и она его. Она это знала, и она знала, что он никогда не оставил бы ее одну по собственной воле. Таким образом, она не понимала почему, если он был где-то там, снова сражаясь с машинами, он не пришел за ней. Она знала, что гораздо вероятнее было то, что Джон был взят где-нибудь в плен, но она пока не видела никаких следов наличия инфраструктуры Скайнет для захвата и организованного уничтожения людей, ни каких-либо фабрик или трудовых лагерей, куда они были бы помещены для работы. Будучи машиной, она естественно рассчитала все возможности и вероятности, и ей причиняло боль понимание, что была вероятность - растущая с каждым днем - что Джон был мертв. Машины не убили его на месте, но она знала, что это ничего не значило. Джон мог сопротивляться своим захватчикам или попытаться сбежать, и то и другое привело бы к немедленной ликвидации.
Кэмерон изо всех сил пыталась заблокировать мысли, связанные с возможностью смерти Джона и продолжила путь по заброшенной дороге, пытаясь отвлечься от страданий и тоски, воспроизведением самых счастливых воспоминаний о ее времени с Джоном, как она непрерывно делала в течение всего ее поиска. Это не сильно помогало, и она продолжала думать, что ее воспоминания могут быть всем, что у нее осталось от Джона.
Кэмерон шла многие мили, постоянно ища движение или звуки любых угроз - патрулей ОУ, Т-2, Т-70...они были бы опасны, но также указывали бы, что она приближалась к базе, к которой летел ОУ. После часа ходьбы, единственное движение, которое она увидела, была пара койотов, дерущихся за мертвого кролика. Она мгновение смотрела, заинтригованная, сравнивая животных с гражданским населением в будущем. Туннельные крысы, или туннельные тролли, как называли их бойцы сопротивления. Они сражались насмерть за небольшое количество еды. Перед инфильтрацией в лагерь Коннора в 2027 и перепрограммирования Будущим Джоном, она однажды наблюдала за парой захваченных людей. Скайнет держал их голодными несколько недель. Т-888 бросил в их клетку старую консервную банку фасоли, а также шестидюймовый боевой нож, и Скайнет спросил ее через терминал, что, по ее мнению, произойдет. Она ответила, что для людей было бы логично использовать нож, чтобы открыть банку и разделить еду.
Она смотрела, как два человека напали друг на друга, сражаясь злобно, как животные, пока один не одержал верх, насмерть заколов своего спутника, и съел фасоль сам. Т-888 ждал, пока человек закончил есть, и затем убил его, сломав шею. В тот день Кэмерон узнала, что люди были непредсказуемы и при возможности легко могли стать дикими животным. Она идентифицировала более ста общих черт между человечеством после Судного Дня и койотами в пустыне, и знала, что без Джона все человечество уподобится им. Он был единственным, кто - как в будущем, так и в настоящем - сплотил остатки человечества, беря их из скавенджеров и туннельных крыс, и ковал из них бойцов, обучая их эффективно сражаться против Скайнет. Насколько Кэмерон интересовалась - независимо от своей программы - Джон был самым важным человеком в мире. Люди нуждались в Джоне Конноре, также как и она, и она сделает все, чтобы вернуть его.
Кэмерон шла на север, пока в поле зрения в сумеречном небе не появились здания. Она прочитала указатель на правой стороне дороги, когда подошла. Добро пожаловать в Кактус-Спрингс, Население 2215. Кэмерон никогда не слышала о Кактус-Спрингс, и никогда не видела настолько маленького города. Она вошла в город, минуя кварталы домов и усыпанные мусором дороги. Город был молчалив, мертв. Она слышала по ТВ о городах-призраках, и из того, что она видела и читала о них, Кактус-Спрингс соответствовал описанию. Сам по себе город был цел, но не было никаких признаков жизни и никаких тел на улицах. Кэмерон понятия не имела, что произошло в Кактус-Спрингс, но, что бы это ни было, она это пропустила.
Когда Кэмерон шла по небольшой улице, между двумя рядами маленьких, аккуратных домиков с садами, полными мертвых растений - убитых нехваткой солнечного света из-за ядерной зимы - она увидела в городе первые признаки сражения. Она увидела рассеянные по земле пятна, и используя свои сложные сенсоры ночного видения, чтобы видеть как при дневном свете, идентифицировала их как кровь - скорее всего человеческую. Множество пулевых отверстий в земле, стенах, дверях и окнах, указывало, что здесь были дроны Скайнет и сражение было односторонним. На дороге было несколько высохших пятен крови, но ни одной деактивированной машины.
Она продолжала идти по улицам, увеличв чувствительность глаз и ушей до максимального уровня, и держа свой карабин М4 направленным вперед. Она услышала сзади слабый звук быстрого бега, и молниеносно обернулась, поднимая вонтовку, когда пристально просканировала ряд домов, где обнаружила движение, переключаясь из нормального видения в инфракрасное и обратно. Она ничего не видела. Скорее всего, это было просто животное рылось с отбросах в поисках еды, ничего, что оправдывало бы ее беспокойство. Она продолжила идти через город в поисках каких-либо признаков базы Скайнет.
Через несколько минут она обнаружила один; низко над головой гудел Предатор, медленно летящий, будто в поисках чего-то. Кэмерон бросилась к стене и встала, как статуя, но она знала, что дрон заметил ее, когда он сделал круг и медленно полетел к ней. Она взглянула вверх и увидела, что он не был вооружен; разведывательный дрон. Она направила карабин в воздух и сделала три хорошо прицельных выстрела в низколетящую машину, отсекая ее крыло и отправляя штопором в землю. Кэмерон не праздновала убийство и не чувствовала восторга, как, возможно, сделал бы человек; Предатор был уничтожен, но он заметил ее скоро на пути сюда будут ОУ и наземные машины.
Кэмерон побежала быстро, но неуклюже - по-прежнему хромая не ее несоответствующем коленном суставе - и обогнула столько углов, сколько могла, меняя положение между ней и местом, где она была замечена, чтобы запутать любого преследователя, который придет за ней. Она слышала высокочастотный визг реактивных двигателей, усиливающийся по мере приближения ОУ с севера. Кэмерон бежала к ближайшему дому, на вид неповрежденному каким бы то ни было сражением в городе, и вошла на задний двор, держась подальше от главных улиц, где, скорее всего, патрулировали Т-1 и Т-2. Она слышала приближение ОУ, и также слышала знакомый тяжелый грохот протекторов. Как миниатюрный танк. Приближались Т-2. Она была не в состоянии бежать длительное время; она должна была спрятаться.
Кэмерон втиснулась в дверной проем в задней части домика, когда над головой пролетел ОУ. Более старые конструкции ОУ - первоначально разработанные для ВВС США для охоты за повстанцами - не были оборудованы мощными прожекторами, которые были у их более крупных аналогов из будущего, но все же имели внушительный арсенал датчиков, которые легко могли заметить ее, учитывая низкую высоту полета машины. Если Кэмерон пошевелится, то будет замечена. Если она останется на месте, то будет замечена. Ее М4 был в состоянии сбить гораздо меньшего Предатора, но ОУ был больше и проворнее, и был построен, чтобы легко выдерживать что-то в пределах огня штурмовой винтовки. Удачное попадание 40мм гранаты в один из двигателей могло бы сбить дрон, но также и привлечь к ее позиции еще больше машин. Она не знала, сколько там было машин и была ограничена в боеприпасах.
Кэмерон решила, что собьет ОУ и побежит через задние дворы квартала и перейдет к следующему, устанавливая большую дистанцию и углы между собой и машинами. Она знала, что это не очень походило на план, и в конечном счете не имело шансов на успех; она снова была в обороне, а машины будут продолжать искать, пока не найдут ее. Они, как и она, никогда не сдавались. Но у нее не было другого выбора; чем дольше она останется на месте, тем больше прибудет машин, и шансы них уклониться и дальше будут сокращаться.
Она очень медленно зарядила гранату в подствольник и начала нацеливаться на ОУ, отвернувшегося от нее и сканирующего другой квартал домов. Когда она начала прицеливаться, дверь, к которой она прижималась, открылась и она свалилась назад. Маленькие руки схватили ее мешок и резко дернули ее, втаскивая ее внутрь, кода она упала назад и приземлилась на спину, и тихо закрыли дверь.
Кэмерон осмотрела окружение и, приняв во внимание холодильник, духовку и несколько посудных шкафов, поняла, что была в кухне. Она встала, обернулась и увидела девочку-подростка, маленькую, стройную, немного ниже нее, и примерно того же возраста, на который она была спроектирована выглядеть; одетая в джинсы и темную толстовку с капюшоном, закрывавшим бОльшую часть ее головы. Не тактическая одежда, отметила Кэмерон. У нее были большие зеленые глаза, на кратчайший момент сосредоточившиеся на глазах Кэмерон, а затем быстро метнувшиеся влево и вправо, чтобы выглянуть в окно и заднюю дверь. Она продолжала держаться ближе к полу, на четвереньках, оставаясь ниже уровня окна, держась вне поля зрения машин. Девушка явно не была солдатом, но ее поза и движения были очень похожи на бойцов сопротивления и туннельных крыс в будущем, тех, кто уклонялся от машин всю жизнь.
«Кто ты?» подозрительно спросила Кэмерон, пристально глядя на девушку, втащившую ее внутрь.
«Не сейчас,» тихо прошипела девушка, переместившись из кухни в прихожую, она открыла дверь под лестницей и поманила Кэмерон внутрь. Кэмерон последовала инструкции и вошла в дверь, видя лестницу, ведущую вниз в подвал. «Туда,» сказала девушка, и последовала, закрыв за собой дверь, когда Кэмерон спускалась по лестнице в нечто, похожее на гостиную. Она увидела диван, телевизор, полку с DVD, маленький бильярдный стол в дальнем конце комнаты, и все принадлежности, которые были в домах нормальных семей. Отличали ее, отметила Кэмерон, матрас и одеяло на полу, и разбросанные по комнате банки и пакеты еды, а также вода в бутылках, аптечка первой помощи, и различное спасательное оборудование.
Девушка закрыла за собой дверь, когда вошла в комнату и задернула шторы, затем зажгла спичку и использовала ее, чтобы зажечь пару фонарей, в противоположных концах комнаты. Девушка сбросила свой капюшон и высвободила длинную копну темно-русых волос. Кэмерон нахмурилась в непонимании. Она не доверяла блондинкам. Райли Доусон и Джессика Морган, обе блондинки, и обе пытались встать между ней и Джоном. Она знала, это было нелогично, но уже насторожилась; она не позволит этой девушке встать на ее пути в поисках Джона.
«Кто ты?» спросила Кэмерон во второй раз, внимательно вглядываюсь в девушку. Она была не вооружена, слишком молода, чтобы быть солдатом, и, вероятно, не имела никакого боевого опыта или тренировки. Она была бы для нее не большой помощью против машин.
«Кортни,» ответила девушка, встав на колени к маленькой, портативной газовой плите и зажигая ее той же спичкой. Она поставила на плиту маленькую кастрюлю, налила немного воды и ждала, пока она закипит. «А ты?»
«Кэмерон,» ответила она. «Почему ты здесь?»
«Я здесь живу,» ответила Кортни, как будто это была самая очевидная вещь в мире. Она вытащила и груды еды плитку шоколада и бросила ее Кэмерон, прежде, чем разорвать два квадратных пакета и свалить их содержимое в кастрюлю, затем она вылила в смесь приправу. «Ты не здешняя, не так ли?» спросила Кортни. Кэмерон покачала головой, пристально смотря, что делала Кортни, с осторожностью и любопытством одновременно. «Тогда что ты здесь делаешь?» спросила Кортни.
«Я кое-кого ищу,» просто ответила Кэмерон, положив плитку шоколада в карман на бедре. Ее кожа полностью зажила и она не нуждалась в еде. Однако, ей нужна была вода. Ее топливный элемент работал на превышенном в несколько раз безопасном уровне и она нуждалась в воде для уменьшения внутренней температуры. Кэмерон взяла с пола и открыла одну из бутылок с водой и поднесла ее к губам, делая несколько больших глотков, не пролив ни капли. «Что это?» Она указала на кастрюлю, когда вода начала кипеть.
«Обед,» сказала Кортни. Она взяла вилку и воткнула ее в кастрюлю, вытаскивая немного волокнистых белых макарон. «Я люблю лапшу!» широко улыбнулась она. «Хочешь?»
«Я не голодна,» ответила Кэмерон, пытаясь понять, что Кортни здесь делала. Она сказала, что жила здесь. Жила ли она в этом городе или в этом конкретном доме, она не знала. Кортни, казалось, знала, как уклоняться от машин и двигаться осторожно, как боец сопротивления. Кэмерон кратко задалась вопросом, была ли она из будущего и продумывала ее допрос для получения информации.
Она просканировала комнату еще раз и поняла, что этот дом действительно был домом Кортни. Внимание Кэмерон привлекла стоявшая на полке обрамленная фотография с ней и мужчиной около пятидесяти. Судя по деревьям на фоне, фото было сделано снаружи, и она и мужчина были одеты в верхнюю одежду и шерстяные шапки. Оба выглядели счастливыми; на лицах обоих большие улыбки. Рядом была фотография Кортни и розовом платье, державшейся за руки с темноволосым мальчиком такого же возраста в черном смокинге. На еще одной фотографии был мужчина с первого фото в армейской форме, получающий то, что Кэмерон распознала как крест За выдающиеся заслуги и Пурпурное сердце. Xopoшo, подумала Кэмерон. Кем бы ни был этот мужчина, он был солдатом; он мог быть полезен.
«Кто это?» спросила Кэмерон, кивая на фото.
«Это мой папа,» ответила Кортни с печальным взглядом на лице. Она процедила лапшу – улавливая воду консервной банкой и высыпая лапшу в миску. Она наполнила рот и начала глубокомысленно жевать, наслаждаясь пряным вкусом лапши перед глотанием.
«Где он?» спросила Кэмерон.
«Я не знаю,» ответила Кортни, ее глаза поднялись, когда она положила вилку обратно в миску. «Он исчез три дня назад. С тех пор я его не видела. Я хотела пойти искать его, но он...сказал мне оставаться здесь.»
Кэмерон была уверена, что он был мертв, но ничего не сказала. Из прошлого опыта она знала, что людям нравилось верить, что их пропавшие близкие были живы, и не нравилось, когда говорили иначе. Она поняла, что это было то, что она делала с Джоном; искала его и игнорировала увеличивающуюся вероятность того, что он был мертв.
«Чем он занимался?,» спросила Кэмерон, глядя на фото на полке. Она чувствовала дискомфорт Кортни и решила, что так лучше продолжить разговор.
«Он был в армии, давным-давно. Он получил эти медали в Заливе, до моего рождения. Он не любит говорить об этом.»
Кэмерон кивнула, чувствуя внутреннее разочарование. Ее отец был ветераном войны. Он получил крест За выдающиеся заслуги. Отец Кортни был бы полезен.
«А что насчет твоей матери?» спросила Кэмерон.
«Я никогда ее не знала,» тихо сказала Кортни, вытягивая из миски последнюю лапшу и глотая воду. Хорошая черта выживания, отметила Кэмерон. Это сохранит гидратацию.
«Я сожалею,» сказала Кэмерон, не зная, что еще сказать. Семья Кортни напомнила ей Джона; он никогда не знал своего отца - кем бы он ни был - также, как Кортни никогда не знала свою мать. Кэмерон видела в глазах Джона печаль всякий раз, когда он говорил о своем отце, хотя Кэмерон никогда не спрашивала о нем или о том, кем он был. Будущий Джон никогда не говорил об этом, и она логически предположила, что ее Джон также не захочет об этом говорить.
«Что здесь произошло?» спросила Кэмерон.
«Ты имеешь в виду, с момента Судного Дня?» сказала Кортни. Кэмерон просто кивнула, положив винтовку на пол и сев. Кортни понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки, а Кэмерон поставила свой мешок на диван и вытащила набор для чистки оружия, затем начала разбирать М4 и чистить и смазывать части, и внимательно слушала Кортни, также держа свои аудио сенсоры настроенными на любых приближающихся снаружи машин.
«В то время я работала в магазине своего папы. Работала там со школы,» вздыхала Кортни. «У меня не было денег, чтобы пойти в колледж, поэтому я просто работала в магазине. Нормальная жизнь, я думаю. Я работала в магазине, когда мы услышали по радио, что подверглись нападению. Мы не знал, что, черт возьми, творилось; мы думали, что это были террористы или что-то в этом роде. Потом мы услышали, что это было по всему миру, и мой папа сказал ‘вот оно’ ‘все кончено’. Он держал магазит открытым, нормировал еду и раздавал ее бесплатно. Он был таким, знаешь; всегда помогал людям.»
«Два дня спустя мы приводили в порядок магазин. Рутина, я полагаю. Ты должна сделать что-нибудь, правильно? Так что мы просто продолжали как обычно. Бомбы не ударили по нам, и мы не слышали ничего о том, что происходило в мире – радио вышло из строя спустя день после падения бомб. Как бы то ни было, папа и я были в магазине, когда услышали в воздухе самолеты, и взрывы в городском центре. Повсюду кричали люди. Папа схватил меня за руку, потянул меня в холодильник и закрыл за нами дверь. Мы пробыли там в течение двух дней, питаясь тем, что было в холодильнике, а затем, когда мы вышли…тела были повсюду. Весь город был мертв; из их глаз и ушей текла кровь. Это было ужасно.»
Кэмерон внимательно слушала, распознавая смерти, которые она описала. Ее городок, слишком незначительный и мелкий, чтобы впустую тратить ядерное оружие, был поражен нервно-паралитическим газом. Смерти были мучительными.
«Как бы то ни было, папа упаковал кое-какие припасы и мы вернулись сюда. Мы жили здесь некоторое время и все было в порядке. Мы слышали радиопередачи, говорящие, что власть захватили машины. Так что папа сказал оставаться внутри и мы будем в порядке. Спустя неделю или две мы услышали проезжающие поблизости автомобили. Они приезжали и уезжали, а на следующий день через город проехало множество машин. Мы вышли посмотреть, и другие люди, которые, должно быть, выжили, как мы. Они выбегали из зданий, и машины просто убили их всех, истребив их как жуков. У папы было оружие, но он сказал, что здесь мы ничего не сможем поделать, так что мы вернулись обратно и спрятались. Через несколько дней запасы истощились, так что мы вылезли, чтобы достать еду в других домах, и принесли ее сюда. Похоже, они больше в них не нуждались, поняли мы, поэтому взяли то, что нам было нужно, в подвал.
Затем мы скрывались несколько недель, машины были повсюду; на улицах, в воздухе. Они были повсюду»
«Почему?» спросила Кэмерон. Она не видела в Кактус-Спрингс ничего особенного. Это был, как бы назвал его Джон, захолустный городишко. Ни электростанций, ни заводов, ни аэродрома. Она не могла придумать никаких причин для того, чтобы машинам оставаться после уничтожения города. Обычно они зачищали зону и двигались к следующей. Машины действовали странно, и ей было любопытно, что они собирались делать.
«Я не знаю,» ответила Кортни. «Мой папа тоже хотел это знать. Он начал выходить по ночам, чтобы выяснить, что они собирались делать. Он говорил мне оставаться внутри, не идти за ним. Он сказал, что что-то нашел на школьном поле, он хотел узнать, что это было. Я...» Кортни сделала паузу, пытаясь побороть слезы, когда рассказывала Кэмерон свою историю. «Я больше его не видела. Я хотела пойти искать его, но машины были повсюду, и...Я была слишком напугана. Ты первый человек, которого я увидела с того момента, как папа исчез три недели назад.»
«Ты не можешь просто осматриваться повсюду ночью, как ты делала,» настояла Кортни. «Наземные машины еще ничего - мимо них легко проскользнуть - но ночью появляются все летающие, и как только они тебя увидят, то никогда не сдаются. Тебе повезло, что я раньше увидела, как ты шла через город.»
«Ты следовала за мной,» заявила Кэмерон, понимая, что то суетливое движение поблизости, которое она видела ранее, не было животным. Она ощутила движение, но фактически не видела, что это было. Очевидно, Кортни была высококвалифицированна в уклонении от машин и научилась в одиночку выживать в городе, кишащем ОУ и Т-2; Кэмерон осознала, что она могла бы быть намного полезнее, чем она сначала подумала.
«Я обыскивала дома в поисках еды, и пыталась набраться смелости искать своего папу, когда увидела тебя и услышала машины. Я поняла, что тебе нужно спрятаться.»
«Спасибо,» автоматически ответила Кэмерон. Она на самом деле была благодарна, что Кортни взяла ее в свой дом, зная, что в ее первоначальном плане была менее, чем 50%-ная вероятность ее выживания. Однако, ее собственное выживание было вторично; она пришла в Кактус-Спрингс, чтобы найти Джона. «Твой отец нашел людей; солдат, пленников Скайнет?»
«Нет,» ответила Кортни, не уверенная, куда клонит Кэмерон. «Мы никого не видели с тех пор, как машины всех убили. Папа сказал что нашел что-то, но никогда не говорил, что. Он вышел следующей ночью и не вернулся.»
«Кэмерон, я должна найти своего папу. Я не могу выйти одна с машинами повсюду, но сейчас ты здесь и у тебя есть оружие, мы могли бы ему помочь.»
«Мне тоже нужно кое-кого найти,» сказала Кэмерон, беря винтовку и мешок. Она не собиралась помогать кому-либо еще, кто просто лгал и использовал ее, препятствуя ее поискам Джона. Она знала, что к настоящему моменту машины перешли к обыску другой части городка, и она должна была уйти, пока их внимание было обращено к другому месту. «Я должна найти его, я не могу отвлекаться.»
Кортни уставилась на Кэмерон будто у той отрасли рога, глядя на брюнетку напротив нее и задаваясь вопросом, как она могла быть настолько бесчувственной и безразличной.
«Пожалуйста...» умоляла Кортни, выбрасывая руку и хватая запястье Кэмерон. «Он мне нужен; он все, что у меня есть.»
Кэмерон пристально смотрела на Кортни, принимая во внимание ее глаза, почти полные слез, наполненные отчаянием и страхом. Ее нижняя губа дрожала и она вся немного тряслась. Кортни отчаялась искала своего отца; так же отчаянно, подумала Кэмерон, как она сама пыталась найти Джона. Она не была бойцом или лидером, и последует за Кэмерон, если будет думать, что это приведет в тому, что она найдет своего отца. Она может использовать Кортни для помощи в поисках Джона. Девушка могла скрываться бежать и прятаться, а то и драться. Кэмерон по-прежнему могла слышать машины, рыскающих по небу и улицам. Кортни была еще одной парой глаз, и если машины найдут их, то она сможет пожертвовать Кортни, чтобы спастись. Она пожертвует ею, или кем-нибудь другим, чтобы найти Джона. Он был всем, что имело значение.
«Я помогу тебе,» сказала Кэмерон, сверкнув Кортни автоматической улыбкой. Кэмерон, в отличие от людей, была в состоянии вести учет своих запасов боеприпасов, когда была в них ограничена, и они заканчивались. Они долго не продержатся против тех ОУ, обыскивающих город сверху. «У тебя есть какое-нибудь крупнокалиберное или противотанковое оружие? Гранаты или ракеты были бы лучше всего.»
«В моем доме?» потрясенно ответила Кортни. «Мм, нет; кто хранит вещи вроде этих в своем доме?» Кэмерон сразу подумала о Саре Коннор; счета не всегда оплачивались и в холодильнике часто не было еды, но их запасы амуниции всегда поддерживались в хорошем состоянии.
«Что насчет боеприпасов?» спросила Кэмерон, вычислив высокую вероятность, что ее отец - бывший солдат - держал дома какое-нибудь оружие.
«Опять же,» сказала Кортни. «Дом, не склад оружия». По опыту Кэмерон, как из будущего, так и из жизни с Сарой и Дереком, дом и склад оружия часто были одним и тем же. В будущем, туннельные люди жили и также хранили там же оружие и оборудование, так что боеприпасы всегда были доступны.
Кэмерон не зацикливалась на том, что боеприпасов не хватит надолго, и просто обойдется тем, что у нее было. Они будут полагаться на скрытность, а к грубой силе прибегнут только когда подвергнутся нападению. Она была спроектирована как инфильтратор, а Кортни научилась выживать среди машин. Их шансы составляли пятьдесят процентов.
Кортни набила в мешок несколько консервных банок еды, бутылок воды, и небольшой набор шоколадных плиток, а также запасную одежду и аптечку, и другую утварь для готовки, еды и стирки. Она остановилась на полке со всеми ее фотографиями и быстро вытащила из рамки свое фото с отцом и сунула в свою сумку. Кэмерон было любопытно, как девушка была в состоянии так быстро и хорошо организовать себя и так быстро быть готова выдвигаться, когда не была солдатом. Большинство человеческих гражданских лиц, которых когда-либо встречала Кэмерон, были ужасно неэффективны в таких задачах. Большинство девушек, с которыми она была в школе, находились в уборных на тридцать процентов дольше, чем было необходимо. Кортни отличалась от большинства девушек, отметила Кэмерон.
«Мы должны уйти сейчас,» сказала Кэмерон, направляясь вверх по лестнице. «ОУ будут искать где-то еще. T-2 легко обмануть, мы сможем прокрасться мимо них.» Кортни, ранее читавшая Кэмерон лекции насчет выхода ночью, и, казалось, слишком напуганная, чтобы покидать дом после наступления темноты, фактически наступала Кэмерон на пятки до того, как она закончила говорить. Чтобы найти своего папу, она бы рискнула. Кэмерон пошла первой вверх по лестнице в кухню, с щелчком открыв заднюю дверь и выглянув. ОУ завис на расстоянии в милю, отвернувшись, его внимание привлекло что-то или кто-то еще.
«Иди за мной вплотную», тихо сказала Кэмерон. «Очень тихо.» Кортни ничего не сказала, только кивнула; после того, как машины обрушились на ее город, она быстро узнала ценность тишины. Машины не были безошибочны; если ты был тихим и быстрым, и очень удачливым, то ты мог выжить.
Кэмерон шла впереди с направленной вперед винтовкой и пальцем на спусковом крючке. Она настояла на том, чтобы вести, потому, что Кортни наверняка приведет ее прямиком к школе, чтобы найти своего отца, подходя ближе к машинам. Кортни подтвердила, что в городе не было никакого человеческого присутствия, так что Кэмерон больше не было интересно, и она хотела продолжить поиски как можно скорее. Она быстро и тихо прошла через заднюю дверь и сад - отметив сухую, мертвую траву на лужайке Кортни, как она очень тихо хрустела под их ногами. Для Кэмерон она звучала громко и чисто, и каждый шаг увеличивал вероятность того, что машинный патруль услышит их движения.
В нижней части сада был деревянный забор в шесть футов (1,82 метра) высотой. Не говоря друг другу ни слова, Кэмерон встала на колени рядом с забором и положила руки на свое колено. Кортни поняла, чего хотела Кэмерон и ступила на ее руки. Она легко подняла Кортни до вершины забора, и Кортни подтянулась и поднялась на вершину, тихо приземляясь с другой стороны, когда Кэмерон использовала свою здоровую ногу, чтобы с легкостью оттолкнуться и перелезть через забор. Они тихо побежали по следующему саду и снова сделали то же самое, повторяя те же самые действия несколько раз, пока не оказались в другой части квартала.
Оттуда, Кэмерон пошла впереди в быстром темпе, оставаясь в под прикрытием теней, где они были, и держались близко к домам вместо того, чтобы ходить по дороге в открытую. Она уводила их назад вокруг квартала туда, где она бежала, чтобы избежать патрулей Скайнет. Им удалось избежать каких-либо машинных патрулей во время своего пути. Дважды они слышали приближение машин, и просто ныряли в дом, пригибаясь близко в полу, и очень тихо и молча, ждали, пока они пройдут.
Кортни молча следовала за Кэмерон, когда они тихо пробирались через город. Она знала город лучше, и знала, как двигаться бесшумно и оставаться скрытой, но она за короткое время, что она знала Кэмерон, она узнала, что ее новая спутница была в этом намного лучше нее. Она точно не знала, кем, или чем была Кэмерон. Она двигалась как солдат, но была слишком молода; примерно того же возраста, что и она. Кортни позволила Кэмерон вести, зная, что Кэмерон, казалось, знала, что делала, и, похоже хорошо знала, как держать себя под контролем.
Она думала, что они следовали необычным маршрутом к школе - где, она сказала Кэмерон, ее папа вел наблюдение - но просто предположила, что Кэмерон следовала другим маршрутом, чтобы избежать столкновения с машинами. Кортни также задавалась вопросом, не потерялась ли Кэмерон, не зная города, как потерялась бы она, но Кэмерон двигалась так уверенно, без малейшего следа сомнения, что Кортни не думала, что это было так. Они несколько раз запутывали след и она доверяла Кэмерон. Но когда она увидела, что они были на дороге, ведущей из города в обширную открытую пустыню, дорожные знаки говорили им, что они покидали Кактус-Спрингс, она поняла, что что-то случилось. Они не шли в школу; они просто уходили.
Кортни схватила запястье Кэмерон и потянула назад, не достаточно, чтобы развернуть Кэмерон, но достаточно, чтобы привлечь ее внимание, таким образом она развернулась и безучастно уставилась на Кортни.
«Это не тот путь,» тихо сказала Кортни, смущенная.
«Мы должны продолжать двигаться,» ответила Кэмерон, отдергивая руку и снова поворачиваясь вперед.
«Нет,» отрезала Кортни, не в силах сдержать повышения голоса в гневе, ее руки сжались в кулаки и лицо покраснело. «Ты вообще не собиралась помогать мне найти папу. Ты лгала мне!»
«Прекрати говорить,» Кэмерон прищурилась и впилась взглядом в Кортни, чей крик, вероятно, предупредит машины об их присутствии. Она двинулась вперед, готовая убить Кортни в случае необходимости.
«Почему?» спросила Кортни, почти рыдая.
«Потому что машины найдут нас,» ответила Кэмерон. «Мы должны идти, сейчас же.»
«Нет, я не уйду без моего папы,» сказала Кортни, зная, что Кэмерон была права, и до смерти боясь быть найденной машинами, но отказываясь сдвинуться с места. «Просто помоги мне нейти его, а я помогу тебе найти того, кого ты ищешь.»
Кэмерон уже слышала это обещания раньше, от майора Скотта. Он использовал ее и манипулировал ею и из-за этого она чуть не была уничтожена и чуть не потеряла все шансы найди Джона. Она больше не собиралась заключать сделки с людьми.
«Это слишком опасно. Я должна найти Джона. Я не могу позволить, чтобы с ним что-то случилось.»
«Прекрасно, мы найдем этого 'Джона',» сказала Кортни. «Но только сначала помоги мне найти моего папу.»
«Твой отец мертв,» сказала, наконец, Кэмерон, зная, что шанс, что он был жив, был близок к нулю. Она не говорила этого раньше, зная, что люди не любят слышать такие вещи.
«Хорошо,» пробормотала Кортни, что-то внутри нее щелкнуло при комментарии Кэмерон. Она больше не чувствовала отчаянной нужды в помощи, зная, что не получит ее от Кэмерон. «Я буду искать его сама.»
«Машины найдут тебя. Ты не выживешь.»
«Мне плевать!» огрызнулась Кортни, разворачиваясь и идя обратно туда, откуда они пришли. «Он мой папа; Я не оставлю его здесь.»
Кэмерон на мгновение уставилась на Кортни, ее голова слегка склонилась, как всегда, когда она смущалась. Кортни шла одна, в направлении неизвестного числа машин, ищущих ее отца, отказываясь верить, что он был мертв. Не очень умно, знала она. Люди делали глупости. Но она осознала, что делала то же самое относительно Джона. Она искала Джона, одна, активно выискивая позиции Скайнет, зная, что Джон мог быть рядом с одной из них, и игнорировала высокую вероятность того, что Джон уже был мертв. Поиск Джона, согласно ее логике, тоже был глупостью. Но она, так или иначе, продолжит и ничему не позволит себя остановить.
Отредактировано miksamkhin - Понедельник, 04.04.2016, 21:35 |
|
| |
| miksamkhin | Понедельник, 04.04.2016, 21:39 | Сообщение » 16 |
T-3000
Сообщений: 7540
| Ранее она выявила многочисленные общие черты между Кортни и Джоном, но сейчас она поняла, что они с Кортни были очень похожи, и ощутила сильное чувство вины за то, что лгала ей.
Кэмерон прошла вперед и положила руку на плечо Кортни, останавливая и разворачивая ее, чтобы они оказались лицом друг другу.
«Я помогу тебе найти твоего отца,» сказала Кэмерон. Кортни ничего не сказала в ответ, просто благодарно кивнув, но блеск в ее глазах и улыбка на ее лице сказали все.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
ОТ АВТОРА: Надеюсь. Вам понравилось, пожалуйста, сообщите мне, что думаете. И, надеюсь, следующая глава будет выложена НАМНОГО быстрее, чем эта. Еще раз извините.
А, и AMRAAM Advanced Medium Range Air to Air Missile означает Усовершенствованная Управляемая Ракета класса "воздух-воздух" средней дальности.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
Кстати еще кое-какое дополнение. У себя на страничке автор фанфика приводил ссылки на фотографии людей, которые являлись прототипами его персонажей. Там были Давенпорт, Бирн и Кортни.
К сожалению, ссылка на Давенпорта умерла. Ссылка на Кортни была мертва еще в те времена, когда делала перевод этого фанфика, но я точно знаю, кого автор взял за прототип. Это Кейли из великого Firefly! Только у автора она блондинка. Ссылки вот:
http://www.kinopoisk.ru/picture/1198235/
http://www.kinopoisk.ru/picture/1198219/
http://www.kinopoisk.ru/picture/1198218/
http://www.kinopoisk.ru/picture/245642/
http://www.kinopoisk.ru/picture/1198217/
на последней фотке, кстати, можно наблюдать вместе Кортни и Кэмерон. :)
А вот ссылка на Бирна:
Старшина Деклан Бирн (Sergeant Major Declan Byrne), один из Морских котиков, который сдружился с Джоном в лагере смерти: http://i797.photobucket.com/albums/yy257/Natazukii/strikeback2-1.jpg
Отредактировано miksamkhin - Понедельник, 04.04.2016, 21:40 |
|
| |
| miksamkhin | Вторник, 05.04.2016, 23:25 | Сообщение » 17 |
T-3000
Сообщений: 7540
| Глава 8. Трагедия в школе.
Бухта Сан-Диего
Военно-морская база Сан-Диего, некогда одно из крупнейших учреждений ВМС США, теперь была немногим более, чем сглаженные руины, тенью бывшей себя. Основная база Тихоокеанского флота, дом для пятидесяти военных кораблей и двадцати тысяч служащих военно-морского флота, была наверху списка приоритетных целей Скайнет, когда начал свою апокалиптическую ядерную атаку на человечество. Скайнет нацелил две боеголовки на Сан-Диего; одну в сам город и еще одну в бухту. От базы почти ничего не осталось, только выгоревшие обломков искореженного металла и разрушенного бетона. Пришвартованные на пирсе суда испарились в последующем инферно, взрывная волна распространилась за пределы радиуса ядерных пожаров и разрушила надпалубные сооружения этих кораблей окончательно. Зазубренные, скрученные обломки нескольких судов были видны торчащими с мелководья, когда когда их разрушенные громадины находились на морском дне.
От некогда могучей основной базы самого мощого флота в мире не осталось почти нчего, кроме щебня.
«Похоже, что у кого-то была оргия, в то время как мы ушли,» язвительно заметил лейтенант Мартин Беделл, когда летел на своем вертолете SH-60 Сихоук над уничтоженной базой ВМФ, с сожалением глядя на руины того, что когда-то было его домом. После его стычки с Джоном и Терминатором, стремящимся его убить, он решил перетерпеть свой последний год в военной академии Пресидо Альто, но в последний момент решил пойти в ВМФ вместо армии, к большому раздражению его учителей и командиров из школы; они говорили ему, что это было потерей хорошего солдата, но в любом случае, желали ему удачи. Там он решил обучаться на пилота, и через два года заработал крылья и был размещен на авианосце Нимиц. (http://ru.wikipedia.org/wiki/USS_Nimitz_(CVN-68))
В момент Судного Дня они были в походе по Желтому Морю, и развернулись и направились обратно домой, как только узнали, что произошло. Всем экипажем Нимица, новости, что Оборонная Система Скайнет начала ядерную атаку на весь мир, сначала были встречены с недоверием. Только Беделл не был удивлен. Когда на радиоволнах появился Джон Коннор, Беделл был тем, кто убедил капитана Нимица следовать его приказам, утверждая, что встречал 'генерала' ранее, и уверил свое начальство, что Джон Коннор знал, о чем говорил и был человеком, который возглавит борьбу против машин.
Это было недавно думал про себя Мартин; прошло лишь шесть месяцев с момента Судного Дня, но все, что было до того ужасного дня, казалось, было целую жизнь назад. С момента их прибытия с Тихоокеанского побережья, они начали бомбежки и вылазки в поддержку наземных войск по всему западному побережью. Во время всемирной кампании Коннора по выводу из строя спутниковой сети Скайнет прежде, чем она в буквальном смысле оторвется от земли, Нимиц выпустил почти все свои Супер Хорнеты F/A, чтобы вывести из строя самолеты Скайнет и начать бомбежки. Все же, они потеряли много самолетов. Машины Скайнет были просто лучше управляемых людьми самолетов. Быстрее, проворнее, и более продвинутые. Однако, они выложились на полную, и множество беспилотных дронов было взорвано в небе, спасая некоторые подразделения сопротивления от верной смерти и внеся большой вклад в успех кампании Коннора в их части мира.
«Я рад, что мы пропустили эту вечеринку,» ответил Сэм Бейтс, второй пилот Беделла, всматриваясь вниз в обломки с грустным взглядом, идентичным взгляду Мартина. База, которая была их домом, когда берег уже исчез, была стерта с лица земли и сожжена дотла. Они знали, что ее больше нет задолго до того, как добрались сюда, но видеть это своими глазами было нечто совсем другое. Тем не менее, за последние несколько дней им пришлось совершить несколько поездок в Сан-Диего. Нимиц начал испытывать нехватку запасов после шести месяцев в море и всем экипажам вертолетов и морских пехотинцев была поставлена задача по разведке и продовольственным вылазкам, поиску еды, топлива, и боеприпасов. Сихоук Мартина был на обратном пути к авианосцу после рейда на базу боеприпасов, под их фюзеляжем было подвешено более пяти тысяч фунтов (5000 фунтов -2267,95 кг) 20-мм боеприпасов для их реактивных истребителей. Они покинули область бухты и летели над спокойными водами, которые заставляли Беделла чувствовать себя увереннее, чем когда-либо над землей с момента Судного Дня, но не чувствовал полной безопасности, пока они не были на авианосце, в ста с лишним милях в море, где ничто не сможет к нему подкрасться. Единственные машины Скайнет, которые могли их достать, это самолеты, а у Нимица было две трети его F/A-18-x, готовых к бою. На Нимице было безопасно.
«Я просто рад, что Скайнет здесь нет,» ответил Мартин. Миссия до сих пор шла без сучка и задоринки, и они не видели никаких признаков машин в этой области, когда обыскивали базу на предмет чего-нибудь полезного.
«Зачем ему здесь быть?» спросил Бейтс. «Базы нет, не осталось ничего особенного, что можно спасти и никаких выживших. Для Скайнет здесь ничего нет.»
Однако, Мартин по-прежнему не был убежден. Калифорния была центром Скайнет - вероятно, с самой высокой концентрацией машин в Соединенных Штатах, и возможно, даже в мире, и тот факт, что ни одной из них, казалось, не было видно поблизости или детектировано, делал его подозрительным. Было абсолютно ясно, что Скайнет не потерпит никаких людей, особенно вооруженных людей. Джон рассказал ему все о том, как Скайнет рассматривал их как угрозу, и для Скайнет не было бОльшей угрозы, чем вооруженный авианосец, вроде Нимица.
Это было за час до того, как Сихоук Беделла отцепил груз из-под фюзеляжа и благополучно приземлился на взлетную палубу огромного авианосца, укрыться под защитой судна и его авиагруппы. Беделл не чувствовал себя в безопасности на протяжении всего обратного полета, пока не приземлился на палубу, и как обычно вздохнул с облегчением, когда его ботинки коснулись взлетной палубы. Для пилота, он очень нервничал, будучи в воздухе. Хотя, учитывая то, насколько безжалостны и эффективны были машины Скайнет, он знал, что был не один. Каждый пилот и каждый морпех, покидавший палубы авианосца, уже признавали, что их миссия может быть последней.
Нимиц все еще держал три полных эскадрильи истребителей; тридцать шесть F/A-18-x - полдюжины из которых были в перманентном режиме боевой готовности и могли быть запущены в течение пяти минут, чтобы встретить и сразиться с любой угрозой, а еще шесть были готовы к запуску в течение пятнадцать минут. Корабль повидал добрую долю военных действий против Скайнет в течение нескольких месяцев с момента Судного Дня, потерял дюжину самолетов-истребителей и их пилотов - хороших людей - и капитан и экипаж узнали ценность того, чтобы быть готовыми в любой момент.
Как только Беделл вышел их вертолет, к нему подошел старший помошник и сказал, что его хотел видеть капитан. По поводу чего, не сказал. Его привели в каюту капитана и объявили. Беделл обратил внимание на роскошно выглядящие деревянные панели, тянувшиеся вдоль комнаты. Обрамленные фотографии были выстроены на полке и столе капитана; различных самолетов и вертолетов, нескольких офицеров на лодке, и другая фотография капитана, обменивающегося рукопожатием с Бараком Обамой в день, когда он принял командование своим кораблем; президент лично поздравлял его, когда нанес визит на Нимиц.
«Вольно, Беделл» кивнул ему капитан Уоллес. «Садись, сынок. Я хотел бы поговорить с тобой.»
«О чем, сэр?» Беделл сел, но чувствовал себя далеко от ‘вольно’, чего никогда не было, имея дело с капитаном. Капитан Уоллес был жестким человеком, с лицом как у хорька и маленькими, темными глазами. Он был хорошим капитаном, но, как правило, слишком серьезным и никогда не успокаивался, и совершенно без чувства юмора. Беделл часто задавался вопросом, выдавливал ли когда-нибудь этот человек из себя улыбку. Он слегка напоминал Беделлу Джона.
«О Джоне Конноре,» ответил Уоллес. «Ты однажды встречал его, так?»
«Да сэр, в академии Пресидо Альто.» Беделл не сказал капитану Уоллесу, что Джон был лишь студентом академии, а не комендантом, как подумал Уоллес. Если бы он проговорился, что в то время Коннор был всего лишь ребенком, на два года моложе него, то Коннора не восприняли бы всерьез.
«Что ты можешь о нем сказать?»
«Ну, сэр, он был в академии лишь немного времени. Его было тяжело прочесть, но выглядел он, будто вся тяжесть мира лежала на его плечах. Все же, он спас мне жизнь. Я верю ему.»
«Да, я слышал об этом,» ответил Уоллес. «Какой-то псих ворвался в лагерь и напал на тебя, и Коннор использовал себя, для отвлечения и заманил его в смоляную яму. Очень умно.» Все это он слышал от Беделла раньше, но только взял это в голову. «Мы некоторое время не получаем известий от Коннора,» устало вздохнул он, опершись подбородком на руки, опиравшимися на стол между ним и Беделлом.
«Мы потеряли контакт?» нервно спросил Беделл. Было немыслимо, чтобы Джон мог просто исчезнуть; он был со всей компанией в Шайенн Маунтин. Он не мог просто исчезнуть.
«И да и нет,» ответил Уоллес. «У нас не было никакого контакта с Коннором с момента атаки на ракеты Скайнет. Мы все еще на связи с Шайенн Маунтин и с одним из их лейтенантов, и с тех пор я разговаривал с заместителем Коннора, полковником Перри. Никто не видел Коннора недели. Перри понятия не имеет, где Коннор. Никто не имеет понятия. Перри объявил его пропавшим без вести, предположительно погибшим. Я думал, было бы правильным сообщить тебе.»
«Сэр, мы не можем...это невозможно. Мы должны найти его,» возразил Беделл.
«Много людей пропало, Беделл,» сказал Уоллес. «Еще один из армейских высших чинов не сделает разницы в великом плане бытия.»
«Это чушь собачья!» прорычал Беделл, вскакивая на ноги и роняя стул на пол. Его лицо было красным от гнева и на висках вздулись вены. Коннор спас его жизнь от машины, он рассказал Беделлу о будущем; каким он был героем и спасал людей. Он помешал Беделлу бросить академию и совершить самую большую ошибку в своей жизни. Он был обязан Коннору больше, чем жизнью. «Вы знаете не хуже меня, что если бы не Коннор, мы были бы в море сидя сложа руки, а теперь мы просто оставим его умирать?»
«Притормози, лейтенант,» рявкнул Уоллес. «Коннор был хорошим генералом, но он умер. Дерьмо случается, привыкни к этому. Мы тоже потеряли хороших людей» Беделл опусти голову и встал вольно, весь пыл вышел из него, когда он их собственных потерях. Они потеряли двадцать людей и одиннадцать F/A-18-x, только одному экипажу удалось безопасно катапультироваться во время боя с самолетами Скайнет; плюс два вертолета и их экипажи, всего четырнадцать человек. Мысли о их погибших - некоторые из них были его хорошими друзьями - убавил ветер в его парусах, и он седлал глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде, чем снова заговорить.
«Если Коннор умер, то кто теперь отдает приказы, сэр?»
«Полковник Перри принял на себя командование Шайенн Маунтин и Четвертой пехотой, но пока он просто сказал нам оставаться на месте. Я говорил с другими единицами ВМФ - Джимми Картером (http://ru.wikipedia.org/wiki/Джимми_Картер_(подводная_лодка)) и Джорджем HW Бушем (http://en.wikipedia.org/wiki/USS_George_H.W._Bush_(CVN-77)) и они также держатся за члены в море. Наземные подразделения пока не имеют руководства, и им сказали ожидать приказов. Полковнику далеко до генерала, Беделл, и Джимми Kapтepa и Джорджа Буша не устраивает получать приказы от армейского полковника; тем более, что мы даже не получаем никаких приказов; мы сидим здесь без дела. Мы выйдем в море, как только все наши птички приземлятся.»
«То есть мы просто убегаем?» укоризненно спросил Беделл. С тех пор, как Джон Коннор рассказал ему о Скайнет и войне, и машинах, он хотел принимать участие, хотел сражаться. Его раздражало то, что они собирались поджать хвост и бежать.
«Никто не 'убегает', лейтенант, и я был бы признателен, если бы ты держал рот под контролем.» Уоллес откинулся в своем кресле и вздохнул. Было верно, он тоже чувствовал себя, будто они убегали, и ненавидел это. Но здесь им больше нечего было делать, кроме как оставаться в зоне действия бомбардировщиков Скайнет. Беделл был одним из его любимчиков; он взял молодого вертолетчика под свое крыло, и позволял с ним более непринужденноt общение, чем с остальными членами экипажа. Но на этот раз Беделл нарывался на неповиновение.
«Уверен, что похоже на это, сэр,» проворчал Беделл.
«Черт подери, Беделл! Что ты, черт возьми, ожидал, что я сделаю? У нас нет приказов и нет информации о Скайнет. Все, что мы, черт возьми, можем сделать, это сидеть без дела и ждать, пока кто-нибудь скажет, что делать. Мне это нравится не больше, чем тебе, но у нас нет выбора. Я понимаю, что ты расстроен из-за потери Коннора; он спас твою жизнь и все такое, но я не потерплю подобных разговоров. Понял?»
«Да, сэр,» печально вздохнул Беделл, зная, что проиграл эту дискуссию и ничего из его слов не изменит мнения Уоллеса. «Тогда, куда мы отправляемся, если вы не возражаете, чтобы я спросил?»
«На Аляску,» ответил капитан Уоллес. «Мы собираемся на встречу с Джорджем Бушем рядом с тем, что осталось от авиабазы Эльмендорф, чтобы запастись продовольствием и боеприпасами. Затем, я не знаю. Мы решим это, когда мы доберемся туда.»
Беделл утвердительно кивнул головой и затем был отпущен. Он никому ничего не сказал и жалко отправился в свою каюту. Было неправильно оставлять Коннора где-то там. Он чувствовал себя как трус. Все же, не было ничего, что он мог бы сделать. Мартин Беделл лег на свою койку и уставился в потолок, пока не заснул, когда авианосец Нимиц отделился от сопротивления и спокойно отплыли в открытое море, оставив Калифорнию и его жителей на произвол судьбы.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------
Две фигуры двигались в кромешной темноте ночи и прокладывали путь по пустынной и заброшенной улице, приседая и ползая и перебегая между тенями. Всегда бдительны, всегда настороже, осторожны, внимательны, что малейший неверный шаг может навлечь на них гнев металлических монстров Скайнет.
Две фигуры двигались с неестественной тишиной и скрытностью: одна рожденная с изящным искусством инфильтрации, хитрости, и скрытности уже запрограммированной в ее мозг; другая получила свои навыки из месяцев, проведенный среди машин, где скорость и тишина были бесценным активом, который сохранял ее в живых, когда другие были убиты. Они совершенно отличались друг от друга. Одна зарожденная из металла, с единственной целью войны, живым оружием; другая из плоти и костей, уязвимая, физически слабая по сравнению с ее спутницей, но с острым инстинктом и знанием области, где они маневрировали. Знания, которые держали их подальше от нескольких патрулей машин, когда они крались через город.
Кортни шла первой, отмечая беззвучный след через несколько кварталов, проводя их окольными путями. Через и вокруг кварталов домов, несколько раз запутывая следы, стоя неподвижно и прижимая тело к стене, или ложась везде, где могла найти укрытие. Кэмерон могла бы подумать, что она была неэффективна, но она также знала, что прямой, эффективный маршрут скорее всего приведет их к патрулю машин, и что Кортни знала путь, так что пока она следовала за своим предводителем с винтовкой.
Кортни шла впереди из квартала в направлении главной дороги, которая проходила через центр города и шла параллельно шоссе, в двухстах метрах, которое вело обратно в пустыню, по той же самой дороге Кэмерон пойдет снова после того, как поможет найти отца Кортни, снова в поисках Джона. Кэмерон знала, что помощь Кортни задерживала ее поиски, а каждая задержка могла уменьшить ее шансы найти его, но она также пришла к пониманию, что ей никогда не найти Джона одной. Ей нужны были союзники для помощи, и, посодействовав Кортни, она получит союзника для помощи в поисках Джона. И если ее отец каким-то чудом был жив, он также мог быть для нее полезен. Ее шансы нахождения Джона живым уменьшались с каждой задержкой, но также увеличивали возможность помощи. Это был достойный обмен. И она по-прежнему отождествляла себя с Кортни: обе искали кого-то, кто был им дорог, игнорируя высокие шансы, что их близкие уже были мертвы.
Кортни замерла, когда они достигли обочины дороги, и легла на землю плашмя. Кэмерон последовала ее примеру и легла рядом с ней, ее винтовка была наготове, когда она окидывала взглядом обстановку впереди на наличие угроз.
«Центр города на другой стороне квартала,» тихо сказала Кортни, указывая на квартал домов по другую сторону дороги. «После него еще три квартала до школы.»
ОУ взлетали на расстоянии, направляясь от них и улетая на юго-запад, выслеживать всех людей, которых смогут найти. Кортни посмотрела на свои часы, используя руку, чтобы прикрыть яркое зеленое свечение, когда она нажала кнопку, чтобы подсветить их достаточно хорошо, чтобы она могла увидеть. «Пять тридцать утра, как часы,» сказала она Кэмерон. Папа и я изучили их графики, так что мы могли перемещаться легче. Они отправляют машины в патруль каждый час или около того. Ближе к школе большие с гусеницами; Папа сказал, что они все время патрулируют улицы рядом со школой. Они просто продолжают ездить не переставая, они никогда не останавливаются.
«Т-2,» спокойно ответила Кэмерон. Она могла слышать вращение гусениц на расстоянии, достаточно далеко, чтобы не подвергаться непосредственной угрозе, но она отметила, откуда прибывал звук и продолжала его отслеживать на случай, если он приблизится. «Патрульные машины, созданные для уничтожения танков. Мы должны их избегать.»
«Ты можешь...ты можешь их разбить, верно?» нервно спросила Кортни, кивая на винтовку Кэмерон.
«Это маловероятно,» ответила она. У нее было только две гранаты для гранатомета ее оружия, а у 5.56-мм пуль от ее винтовки не было никакой возможности проникнуть через толстую броню Т-2. Она вспомнила, как трудно было ей с Джоном уничтожить первый Т-2 в Форте Карсон - сражении, сделавшем Джона лидером сопротивления в Шайенн Маунтин. Потребовалась ракета Джавелин и полдюжины таких же гранат, как у нее, чтобы окончательно его уничтожить.
«Так что же мы будем делать?» спросила Кортни, звуча немного печально. «Мы не можем повернуть назад сейчас.»
«Прячься,» ответила Кэмерон, слыша приближение гусениц Т-2, за следующим поворотом.
«Я это знаю,» вздохнула Кортни. «Я знаю, как прятаться, я тeбe говорила. Я пряталась здесь с тех пор, как упали бомбы.»
«Прячься» Кэмерон схватила Кортни за ее толстовку с капюшоном и подняла ее вертикально, таща ее, когда побежала через дорогу в ближайший дом, толкая дверь, но не закрывая ее, чтобы избежать какого-либо шума, и присела к земле. Она отметила, что планировка дома была очень похожа на дом Кортни, или, по крайней мере, на ту часть ее дома, которую она видела. Кортни опустилась на колени и сгорбилась, оставаясь смертельно тихой, когда грохот гусениц стал громче, когда машина приближалась. И Кэмерон и Кортни знали, единственный звук мог оповестить его о их присутствии и высвободить бурю противотанковых пуль, которые могли разорвать дом на части и обрушить его на них. Для Кэмерон в падении на нее дома не было ничего страшного, но Кортни будет убита и она бы снова осталась одинока в поисках Джона.
Они обе ждали в напряженном молчании несколько минут, пока машина не проехала мимо и ее гусеницы были за пределами слышимости даже Кэмерон.
«Почему Кактус-Спрингс?» спросила Кэмерон Кортни, хотя уже спрашивала об этом раньше. Возможно, Кортни забыла что-нибудь упомянуть. Люди были забывчивы; их память была неэффективна. То, что Скайнет разместил целый гарнизон машин в таком маленьком городке, не имело смысла. Должна была быть причина, и она должна была знать. Для них это могло означать разницу между жизнью и смертью.
«Я не знаю, я действительно не знаю,» настояла Кортни. «Здесь вообще ничего нет; мы просто маленький городок, пара сотен семей; ничего более.»
«Ты сказала, что по городу проезжали автомобили. Когда, сколько?» спросила Кэмерон.
«Спустя несколько недель после падения бомб, может быть. Я не знаю сколько. Однако, были грузовики. Большие. Они просто проехали, а на следующий день приехали машины и убили всех, кто выжил. Всех, кроме меня и папы.»
«Что за грузовики?» спросила Кэмерон. Кортни говорила про автомобили и раньше, но не упоминала грузовики. Она хотела знать, что в них было, было ли это связано с тем, что Скайнет делал в Кактус-Спрингс. Она хотела знать до того, как приблизится к школе для поиска отца Кортни.
«Я не знаю... большие, вот и все.»
«Это важно,» с надеждой сказала Кэмерон, желая больше информации от Кортни.
«Я ничего не знаю, ясно! Я не такая как ты...Я не солдат, я ничего не знаю о машинах или о том, что они здесь делают.» Кортни осознала, что огрызалась на Кэмерон и сделала глубокий вдох, чтобы попытаться успокоиться, закрыв глаза и пытаясь на минуту расслабиться. «Все, что я знаю, это то, что чем бы они ни занимались, они делают это в школе. Вот где они все. Папа сказал, что они что-то там делают. Он не сказал что, но отправился туда, чтобы выяснить. Так что, чтобы это ни было, вот где мы это выясним, поэтому мы должны пойти туда прямо сейчас.»
Кортни встала на ноги, все еще пригибаясь, и медленно поднялась, поднимая голову над подоконником, чтобы выглянуть на улицу. Она ничего не слышала и не видела, так что встала в полный рост и направилась к двери. Кэмерон быстро встала, в полную противоположность медленным и скрытным движениям Кортни. Она не слышала поблизости движения и знала, что в непосредственной близости не было машин. Кортни была права в том, что они должны были выйти сейчас. Но прежде чем Кортни потянула дверь, Кэмерон схватила ее за руку и потянула обратно.
|
|
| |
| miksamkhin | Вторник, 05.04.2016, 23:27 | Сообщение » 18 |
T-3000
Сообщений: 7540
| «Мы должны идти,» спокойно настояла Кортни, пытаясь освободиться от неразрушимого захвата Кэмерон, и задаваясь вопросом, как она могла быть настолько сильной для кого-то, не намного крупнее ее самой. Кэмерон игнорировала ее борьбу и вытащила свой пистолет из кобуры на бедре. Глаза Кортни расширились при виде оружия и на мгновение она подумала, что Кэмерон собиралась ее убить.
«Возьми,» Кэмерон вложила пистолет в ее ладонь, протягивая ей два запасных магазина. Это не остановило бы машину, но могло бы предоставить отвлекающий момент, который мог оказаться бесценным.
«Я не знаю, как им пользоваться,» ответила Кортни, неловко держа оружие в обеих руках.
«Целишься и стреляешь,» проинструктировала Кэмерон. «Не стреляй ни во что на расстоянии более двадцати метров.»
«Двадцать метров,» Кортни нервно сглотнула. «Мы собираемся быть так близко?»
«Вероятно ближе,» безучастно сказала Кэмерон, как будто это ничего не значило. «Я пойду первой,» она отодвинула Кортни в сторону и вышла из дома первой, с винтовкой наизготовку. Она ощущала Кортни прямо позади себя и быстрым маршем отправилась за угол и к кварталу, запомнив маршрут, который прежде сказала ей Кортни, она была в состоянии быстро проложить путь, а ее гиперчувствительные глаза и уши могли обнаружить движения и звуки, которые Кортни не могла.
Под предводительством Кэмерон они быстро двигались от одного здания к другому. Ни одна из них во время их путешествия не произвела ни звука и не произнесла ни слова, они обе напрягали глаза и уши на предательский свист двигателей или грохот гусениц. Когда они приблизились к школе, Кэмерон смогла что-то услышать. Она не была уверена, что; она не могла идентифицировать это и это не совпадало ни с одной машиной, которую она слышала ранее, и все же, это, несомненно, был звук тяжелой техники. Она задавалась вопросом, разработал ли уже Скайнет другие виды оружия и машин, и был ли Кактус-Спрингс местом, где они создавались. Это было маловероятно, но после того, как она увидела, что Т-70 были введены в эксплуатацию на несколько лет раньше, чем предполагалось, что было вызвано катастрофой в Розуэлле, которую на самом деле потерпели Терминаторы, а не пришельцы. Было возможно, что временная линия и дальше была изменена, но чем, она не знала. Она не думала, что у Скайнет уже могла быть инфраструктура, чтобы разработать новые машины, но по опыту она уже научилась ничего не предполагать.
Через несколько минут они были менее, чем в квартале от их места назначения. Школа была меньше, чем в сотне ярдов (100 ярдов = 91,44 м) за следующим поворотом. К грохоту тяжелой техники присоединился грохот тяжелых гусениц - верный признак приближающегося Т-2, и отдаленный свист двигателей ОУ в воздухе. Кэмерон вытащила Кортни в глухой переулок за рядом домов, не желая оставаться в пределах прямой видимости из школы на случай, если наблюдали какие-либо машины, которых она не видела.
Она быстро заглянула за угол и увидела школу в конце квартала, на другой стороне маленькой дороги. Школа состояла из горстки зданий за автостоянкой и большого пустого пространства позади. Гораздо больше места, чем было в средней школе Campo de Cahuenga, даже если школа сама по себе была вдвое меньше той, которую кратко посетила они с Джоном. На автостоянке впереди было много брошенных автомобилей 4x4. ОУ ненадолго зависали в воздухе над школой прежде, чем полететь на юг, скорее всего на ближнее воздушное патрулирование города. Кэмерон также могла слышать знакомое качение гусениц, по крайней мере, трех Т-2, патрулирующих территорию вокруг школы, хотя пока не могла их увидеть. Однако, ничто из этого особенно не заботило Кэмерон. Они с легкостью могли проскользнуть мимо Т-2.
Что в действительности привлекло внимание Кэмерон, это большая металлическая башня от того, что, как предполагала Кэмерон, находилось за школой, по крайней мере, вдвое выше здания. Это была высокая, тонкая, каркасная структура, которая, насколько она могла сказать, торчала прямо из земли. Она не была уверена, что это было, это могла быть радиобашня, или опора линии электропередачи, или что-то совсем другое. Не было похоже, чтобы это было изначальной частью школы.
«Это было там раньше?» тихо сказала Кэмерон, постукивая Кортни по плечу и указывая на башню.
«Нет, я никогда не видела этого раньше,» ответила она, глядя на это в замешательстве. Это, должно быть, было тем, за чем отправился ее папа, поняла она. Она надеялась на Бога, что он все еще был там, все еще продолжал наблюдать на месте. Он мог быть ранен, или пойман, и нуждался в помощи. Она хотела побежать туда и позвать его. Каждая минута, которую они ждали, могла доставить ее папе еще больше неприятностей. Каждый нерв в ее теле кричал ей помчаться вперед, чтобы найти ее папу, но она очень хорошо знала, что если попытается, то будет убита. Она выживала в одиночку достаточно долго, чтобы знать, что это было бы глупым шагом, даже если он казался правильным, и сумела - хотя и с трудом - удержать свои противоречивые эмоции в узде.
Кэмерон не сводила глаз с дороги перед школой, перед автостоянкой, и ждала, когда приблизятся визжащие, грохочущие гусеницы танков Т-2. Она наблюдала, как его огромная фигура вошла в поле зрения, его верхняя половина вращалась по сторонам, а его огромные 30-мм орудия вращались в скрепленными штифтами суставах под 'плечами' машины. Зияющие пасти орудий, казалось, в течение долгого времени сосредоточились на них, будто сама смерть смотрела им в лицо. Время, казалось, замедлилось, как для Кэмерон, так и для Кортни. А для Кэмерон, кибернетический чип которой мог выполнить миллионы вычислений во много раз быстрее человеческого мозга, время, казалось, остановилось полностью. Несколько секунд казались вечностью, и она не могла удержаться от мысли, что будет с Джоном, если эти орудия откроют огонь и порвут ее и Кортни в клочья.
Однако, Т-2 проехал мимо, не замечая их, и продолжил свой путь. Кэмерон оставалась неподвижной, несмотря на Кортни, жаждущую пойти вперед. Она видела тревогу на ее лице и знала, что сама чувствовала бы то же самое, если бы знала, что они были близки к обнаружению Джона, но ей пришлось бы ждать. Несколько раз она думала, что ее белокурая попутчица может побежать к школе, и подумывала оглушить ее, чтобы остановить, но Кортни стояла совершенно неподвижно, ожидая и наблюдая. Кортни задавалась вопросом, как Кэмерон могла выказывать такое нечеловеческое терпение; как она могла сидеть так тихо, не двинув ни мускулом, и смотреть, казалось бы, даже не мигая. Но с другой стороны, не ee папу они пытались найти.
Кэмерон оставалась неподвижной еще в течение часа, наблюдая схему патрулей Т-2, как она делала у периметра авиабазы Неллис. Она отметила когда первый повторил ту же схему, когда идентифицировала на нем знак, царапины на кузове, которые она увидела, когда он катился перед школой во второй раз. Между патрулями был двухминутный интервал, а они были примерно в восьмидесяти пяти метрах от входа в школу.
Кэмерон ринулась вперед как олимпийский спринтер - хотя по-прежнему слегка прихрамывая - и помчалась через дорогу, оставляя Кортни далеко позади, когда бежала к школьному входу, слыша, как Кортни отставала, не способная идти с ней в ногу. Когда она добралась до входа на автостоянку перед школой, она обернулась и встала на одно колено, вскидывая винтовку, чтобы прикрыть подход Кортни.
«Ты что, как звезда трека или что-то в этом роде?» пыхтела Кортни, переводя дыхание. Она изо всех сил пытаталсь не отставать от Кэмерон, но брюнетка быстро ее опередила. «Если нам удастся победить Скайнет, ты должна попробовать свои силы на Олимпиаде,» сглотнула она, переводя дыхание. «Черт, ты быстрая.»
Кэмерон не ответила и вместо этого повернулась к школе. Она видела, что что-то было немедленно уничтожено. На школьной автостоянке были тела, но не студентов или учителей. Двое мужчин, оба в серо-зеленой военной форме, подобной авиабазе Неллис, лежали на полу рядом с Хаммером, их головы были снесены и разбрызганы по всему асфальту неопознаваемой кровавой мякотью крови, мозгового вещества, и кусков костей. Мухи уже роились над ними и запах, ничуть не беспокоивший Кэмерон, заставил Кортни поперхнуться. Она подавляла его и дышала через рот, отводя взгляд от тел.
Кэмерон, напротив, ничего об этом не думала и просто отметила, что они выглядели, будто были мертвы уже несколько недель. Более интересным для нее было их оружие и оборудование: никаких бирок с именами на одежде, никаких нашивок или каких-либо знаков отличия ранга или подразделения. Они несли штурмовые винтовки SCAR-H (http://ru.wikipedia.org/wiki/FN_SCAR) с гранатометами; не стандартное американское военное снаряжение. Она не имела понятия, кто они были или что делали. Их оружие было штатным оружием спецназа, но машиной, на которой они прибыли, был гражданский Хаммер, не военное транспортное средство. Их одежда также не была штатным военным обмундированием. Они не принадлежали ни одному подразделению под командованием Джона, таким образом, она подумала, что они были обособленной группой, ополчением, или действующие самостоятельно или для кого-то еще. Хотя, что они делали, она понятия не имела. Она подумала, что наиболее вероятно, они наблюдали за школой, когда подверглись нападению. Но не Скайнет. Кэмерон заметила несколько пустых гильз от дробовика, валявшихся на земле. Они были убиты другим человеком. Но почему, она не знала. Люди были иррациональны, и даже в будущем, люди по-прежнему убивали друг друга.
Она закинула свою винтовку за спину и подняла SCAR-H, его пули были больше и были бы более эффективны против машин, чем ее карабин. Она забрала у тел семь дополнительных магазинов и несколько гранат от тел и сунула их в свой мешок, затем пошла впереди ко входу в здание школы.
Внутри школа была мертва. Воздух внутри был холодным и несвежим. Не было ни звуков, ни запаха, ни движений вообще; только частицы пыли, бесцельно плавающие по воздуху в коридоре. Огни внутри были мертвы и единственное освещение поступало от лент рассеянного света, который просачивался через стекло в двери. Кортни едва могла что-либо видеть, так что Кэмерон, способная легко видеть в темноте, вновь вяла на себя инициативу.
«Мне это не нравится,» пробормотала Кортни, испуганная и начавшая немного дрожать, когда они шли через коридор. Кортни вдруг обнаружила, что боится темноты; кто знал, какие невидимые ужасы могли скрываться от них к кромешной тьме. Первобытная часть ее мозга сейчас полностью пробудилась и кричала ей выходить, чтобы любой ценой избежать тьмы. Она могла лишь...чувствовать, что что-то было не так. Ни звуков, ни движений. Все замерло. Это походило на могилу. Все же, она не повернула назад и не пыталась убежать; ее папа был где-то здесь, она это знала и не собиралась возвращаться, пока не найдет его.
«Как ты можешь видеть в темноте?» прошипела Кортни, любопытствуя, как Кэмерон вела сквозь темноту так уверенно и бесстрашно, а также пытаясь отвлечься от своего внутреннего ужаса. «И не говори мне, что просто ешь много моркови.»
«Я не ем много моркови,» ответила Кэмерон. Она думала, что лучше всего, чтобы Кортни оставалась в неведении относительно того, что она была машиной. Она сняла со спины винтовку М4А1, вкладывая ее в руки Кортни. «Возьми ее и смотри в прицел.» Кортни неуклюже взяла карабин и всмотрелась в прицел, ее окружение приобрело через прицел жуткое зеленое свечение и сузило весь ее мир до оставшейся части прицела. Она видела, как Кэмерон всматривается в прицел своего более экзотически выглядящего оружия, не осознавая, что Кэмерон могла отлично видеть в темноте, и просто соблюдала приличия ради нее.
«Не трогай гранатомет,» сказала Кэмерон, видя, что палец Кортни был прямо на спусковом крючке и очень близок к тому. Чтобы убить их обеих. Позже она научит Кортни использовать оружие, или она будет не слишком полезной.
«О,» извиняющимся тоном воскликнула Кортни, убирая палец от спускового крючка под стволом. «Прости».
Кэмерон снова двинулась и Кортни последовала, размахивая винтовкой слева направо, чтобы видеть все вокруг себя. Возможность видеть, куда она шла, помогла чуть-чуть облегчить ее страх, и иметь возможность видеть Кэмерон было огромным облегчением. Кортни была тихой; она быстро изучила ценность того, чтобы быть тихой, когда машины въехали в город, но Кэмерон была чем-то еще. Она даже не производила шума. Кортни могла слышать свое собственное сердце, гремящее в груди, ее дыхание казалось ей настолько громким, что было невозможно, чтобы машины не услышали его, и каждый сделанный ею шаг, был как будто по сухим листьям. Она знала, что все это было у нее в голове, но она не могла даже дыхание Кэмерон и двигалась она так тихо, будто ее ноги вообще не касались земли.
Они быстро двигалась через школу, проверяя каждую комнату на первом этаже и проводя тщательный осмотр здания, не найдя ничего, прежде чем Кэмерон последовала первой вверх по лестнице ко второму этажу. Кэмерон вошла в один из классов на втором этаже, обходя кровавый, изрешеченный пулями труп, одетый также, как те на улице, и подошла к окну в конце комнаты. Оттуда она могла точно увидеть, чем была башня, которую она заметила, что Скайнет делал в Кактус-Спрингс, и почему в город пришли машины.
Все спортивное поле за школой было преобразовано: на футбольном поле стояло пять ОУ, окруженные меньшими обслуживающими дронами, которые работали, чтобы перевооружить и перезаправить самолеты. Еще больше сервисных машин чистили длинную, прямую полосу земли, которая тянулась в лесной район за полем, в нескольких сотнях метров. Взлетно-посадочная полоса, знала Кэмерон. Он бейсбольном поле, ближе к школе, стояла башня, которую она видела. Это не была радиобашня или опора высоковольтной линии, как она сначала подумала. Это была нефтяная вышка. Она видела длинную полую трубу, пробурившая землю, и трубы, ведущие от вышки в направлении самолета-заправщика, в дальнем конце кустарной взлетно-посадочной полосы, рядом с маленьким парком автоцистерн и восемнадцатиколесных полуприцепов.
«Под Кактус-Спрингс нефть,» сказала Кэмерон Кортни. Она прежде не упоминала ей об этом.
«Я не знала, что она тут была,» ответила Кортни, выглядя виноватой. «Я хочу сказать, люди говорили об этом, но никто никогда прежде не бурил. Никто на самом деле не верил в это.»
Теперь Кэмерон точно знала, что делал Скайнет. Авиабаза Неллис была менее чем в шестидесяти милях (60 миль = 96,561 км) от Кактус-Спрингс. Сама по себе база была крупнейшим образованием Скайнет в Неваде, и, вероятно, одним из крупнейших в Соединенных Штатах; размещающая множество машин и производящая еще больше. В течение нескольких месяцев силы Скайнет в Неваде увеличились бы во много раз, десятки машин станут сотнями, если не тысячами. Но Скайнет нужно топливо для этих машин, а топливных запасов Неллис не хватило бы.
Все машины Скайнет в будущем были оснащены миниатюрными ядерными реакторами; даже она. Но Скайнет был в нескольких годах от того, чтобы создать ядерный источник энергии, достаточно маленький, чтобы поместиться внутри самолета или Терминатора, так что ему приходилось полагаться на нефть. Скайнет логически предпочел снабжать Неллис нефтью из близлежащих источников, чем отправлять ее издалека, где поставка будет более опасной и могла быть сорвана человеческими усилиями. Самолет-заправщик будет транспортировать нефть на нефтеперерабатывающий завод, или один, в конечном счете будет построен на территории школы. В конце концов Скайнет установил бы трубы над или под землей, чтобы качать нефть непосредственно к Неллис, но это займет время.
«Вот что нашел твой отец,» тихо сказала Кэмерон своей спутнице, поворачиваясь к Кортни лицом и понимая, что ее там не было. Она была так ошеломлена видом перед собой, что не слышала, как Кортни ушла. Девушка была очень тихой, но Кэмерон знала, что все еще должна была слышать ее. Она не знала почему временами стала замечать, что отвлекается. Насколько она могла сказать, все ее зрительные и слуховые чувства были в прекрасном рабочем состоянии.
Кортни тихо вышла из комнаты, когда Кэмерон уставилась на вид снаружи. Они нашли причину, почему ее папа пошел подобраться к школе, но ее это не волновало; она просто хотела найти его. Она все еще держала перед собой винтовку; она чувствовалась тяжестью в ее руках и ее руки дрожали от необходимости постоянно ее носить, а ее правый глаз напрягся от постоянного смотрения через ночной прицел. Она опустилась на колени и сняла свой мешок, вытаскивая маленький фонарик и включая его, надвигая на линзу красный фильтр, что давало достаточно света, чтобы видеть, но, она надеялась, не достаточно, чтобы быть увиденной чем-либо снаружи, что могло бы решить заглянуть в окна. Это был один из уроков, которым научил ее папа, который спасал ее жизнь несколько раз с того момента, как машины захватили власть. Она водила фонариком вокруг и позволила винтовке повиснуть на ремне на ее плече; она в любом случае не знала, как ее использовать и она лишь заставляла ее руки уставать. Она не знала, как Кэмерон могла нести оружие так легко, а ее оружие было еще больше.
«Папа...папа?» хрипло прошептала она, надеясь, что он мог услышать ее, но также надеясь, что что-либо другое He могло.
Через три комнаты от той, в которой они были с Кэмерон, она увидела на полу тело стройного, темноволосого мужчины, сидя подпиравшее стену, как если бы он просто сел и умер, но торчащий из его головы огромный осколок свидетельствовал об обратном. У него было снесено полголовы, как у других людей снаружи, и одет он был также. В руке он все еще держал пистолет, схватившись за него, будто это был спасательный круг. На его правом запястье она увидела татуировку, похожую на штрих-код. Она понятия не имела, какого черта это означало.
Когда она освещала фонариком комнату, красный луч захлестнул ботинок на полу и Кортни наклонилась для исследования. Она перемещала фонарик и луч двигался вверх по телу, открывая еще одного мужчину, неподвижно лежащего на полу. Этот был старше первого, с короткими седыми волосами, обстриженными почти по скальпу, и одетый в простые джинсы и рубашку. В одной руке он держал дробовик, рядом на земле лежала пара пустых гильз. Два огнестрельных ранения пробили отверстие в его груди, а третье - во лбу, прямо между глазами. Большое красное пятно впиталось в ковер, где кровь просочилась из выходного отверстия в затылке, которое, к счастью, было скрыто от ее взора. Он бессмысленно, невидя смотрел в пололок. Кортни бросила фонарик - игнорируя громкий стук, вызванный им при падении на пол - и упала на колени, когда разобрала черты лица мужчины и сразу узнала его.
«Папа! Нет, нет, нет, нет, пожалуйста, нет...» бессвязно лепетала она, качая головой, будто в опровержение. Весь ее мир рухнул и разбился вокруг нее, и она чувствовала, как будто ей нанесли удар грудь раскаленной докрасна кочергой. Каждый вздох прерывался рыданиями и все ее тело дрожало, когда она плакала. Ничто больше не имело значения; единственный человек в ее жизни, на которого она действительно могла надеяться, кто всегда был рядом с ней, умер. Ее глаза наполнились слезами, которые текли по ее лицу, когда она рыдала и плакала, и крепко обнимала руками мертвое тело своего отца, когда кричала бессловесным воем раскаленной добела боли и страдания.
------------------------------------------------------------------
ОТ АВТОРА: Надеюсь, вам понравилось. К сожалению на постинг у меня ушло много времени. Как бы то ни было, для тех, кто не знает оружие, Мк. 17 SCAR-H это 7.62-мм винтовка бельгийского производства, используемая американским спецназом. Погуглите ее, она выглядит довольно круто, на мой взгляд. Дайте мне знать, что думаете об это главе, надеюсь, она всем вам понравилась.
|
|
| |
|
| miksamkhin | Четверг, 07.04.2016, 00:23 | Сообщение » 20 |
T-3000
Сообщений: 7540
| Цитата Virtus09 У Кэмерон появился новый друг, именно друг, не меньше.
Да, Кортни будет ей настоящим другом.
Цитата Virtus09 А папа Кортни кстати очень даже мощный мужик, как потом окажется.
Да, папа у нее непростой. Она и сама жива только благодаря его урокам.
Цитата Virtus09 И Беделл появился
А Беделл еще много чего сделает, у него роль довольно заметная в фанфике будет.
Ну, собстенно, еще глава. 
|
|
| |
