|
Терминатор: Шёпот призрака
|
|
timuray  | Суббота, 05.08.2017, 12:13 | Сообщение » 1 |
 Гангстер
Сообщений: 125
| Терминатор: Шёпот призрака
Автор: lovegrudb
Соавтор: FlaimZ
Арты: Умед Хамзаев
Описание: Мотоко Кусанаги — Майор 9-го Отдела МВД Японии. Высокотехнологичный киборг с полностью синтетическим телом. После неудачной операции по предотвращению террористической атаки Мотоко просыпается в незнакомом месте и обнаруживает, что она не единственная, кто туда попал. Ей предстоит найти ответы на важные вопросы, чтобы выжить в мире, захваченном машинами.
Глава 1. Охотник
Мотоко, изрядно потрёпанная и абсолютно нагая, лежала на тёплом песке, пытаясь вспомнить, что произошло минутой ранее. И пока прохладный ветер приятно обдувал её кожу, которая по ощущениям сгорала по какой-то непонятной причине, Майор собирала мысли в кучу и пыталась понять, как она оказалась тут, на пустыре. Мгновение назад она исследовала базу террористов на заброшенной станции Метро, вступила в открытую конфронтацию с тяжеловесным киборгом, кажется, пару раз её неплохо припечатали к стене, а потом в ушах разгромыхал шум. Дальше лишь яркий свет и падение.
— Мэм? — спросил нависший над лежащей Мотоко незнакомец. Кажется, он был тоже голым и тоже японцем. На фоне ослепляющего солнца сразу было трудно понять.
Мотоко встала, не стесняясь на себе взгляда мужчины, отряхнулась от прилипшего к мокрой коже песка и осмотрелась. В метрах двадцати от неё сидело ещё трое людей. Что примечательно, тоже обнажённых. Трое парней. Подойти они, видимо, боялись.
— Майор Мотоко Кусанаги, Девятый Отдел МВД Японии. Где мы и кто вы?
— Я Цумуги. А там Роберт, Хару и Рю. Мы не знаем, что произошло, — на лице мужчины читалась боль. Измотанный, высушенный; на его худом теле выпирали кости, а кожа была тонкой и дряблой.
—Так, Цумуги, помнишь, что произошло перед тем, как ты оказался тут? — спросила уверенным голосом Майор.
— Не совсем, помню только сны. Нас накачивали непонятно чем, ставили опыты. Я ничего не помню!
Цумуги закричал, схватившись за голову и повалившись на колени. Говорить ему было трудно, больно. Будто он вспоминал о чём-то очень страшном.
— Успокойся, Цумуги. Чтобы не произошло, я вытащу вас всех отсюда.
Майор помогла мужчине встать на ноги и, видимо, заразила его своей уверенностью, положив тяжёлую, но мягкую ладонь на его плечо. Сама она, на самом деле, тоже находилась в некотором смятении, однако статус и опыт не позволяли ей дать слабину. В любой ситуации она позиционировала себя железной леди: невозмутимой, стойкой и сильной.
— Мы подопытные. Нас выкрали какие-то люди, а потом всё будто в тумане. Помню Рю. Он пропал пару дней назад, просто исчез. Я думал, что с ним покончили, но вот он тут, живой, а с ним ещё такие же, как я. Эх, — Цумуги проглотил ком, застрявший в горле, после чего продолжил, — Ещё он сказал, что видел меня сегодня лично. Что никуда он не исчезал, но я не понимаю. Я не…
— Тшш! Слышишь? — прошептала Мотоко, услышав гул мотора приближающегося силуэта, летящего над горизонтом. Спустя мгновение силуэт обрёл более чёткие очертания, но опытный Майор спецслужб не смогла распознать, что за летающее средство двигалось к ним. Спустя ещё несколько секунд ожидания, когда миниатюрный самолёт навис перед стоявшими на земле людьми, из-под его крыла со свистом вырвалась ракета.
Прогремел взрыв. Трое мужчин, которые слишком поздно сообразили удариться в рассыпную, в мгновение превратились в мясной фарш, а их конечности разлетелись по разные стороны. Это дало время Майору и Цумуги дать по газам в сторону ближайшего сооружения, напоминавшего то ли гараж, то ли автомобильную заправку.
Сил у Цумуги оставалось мало, но страх перед смертью сделал невозможное — мужчина бежал предельно быстро, лишь немного отставая от Майора, чьё тело было полностью синтетическим и чья сила превышала силу любого человека без специальных имплантов.
Тем временем зловещий силуэт вновь начал движение в попытках уничтожить оставшиеся цели. Из-под его крыла вырвалось две ракеты — одна в примерную область, в которой находились бежавшие Мотоко и Цумуги, другая на опережение. Прогремели взрывы. Перед Мотоко выстроилась песчаная стена, затормозившая её ход, когда как такая же, но уже где-то за её спиной, повалила Цумуги на землю. Видимо, взрывная волна задела бедолагу.
Времени на раздумья не оставалось. Чуткий слух Мотоко уловил звук набирающего обороты пулемёта, что вынуждало действовать быстро. Кинувшись к лежачему мужчине, который не предпринимал попыток встать, Майор схватила его за руки и поволокла вперёд. Но всё зря — из дула раскалённого пулемёта посыпалась очередь, просверлив в Цумуги несколько дыр так, что от недюжинной мощи крупного калибра его голову отбросило на несколько метров прочь. Тут уже выбора не осталось — девушка отпустила окровавленное тело и вновь бросилась в бега, ускользая от града пуль, который не мог поспеть за киборгом.
Ушло более минуты, прежде чем Мотоко добежала до, как оказалось, заброшенной автозаправки. Укрывшись в её стенах, она стала ожидать следующего хода противника, попутно думая о том, что вообще произошло.
Модель летательного средства ей была неизвестна. И одно только это вгоняло Мотоко в ступор, ведь девушка была военной, и знать подобные вещи — её обязанность. Даже если предположить, что эта птичка была изобретена не в Японии и являлась какой-то новой, секретной моделью или же прототипом, всё равно какие-то общие черты с тем, что было в обороте, должны были быть. Однако манера полёта, габариты, дизайн и, самое главное, двигатели даже примерный аналог не имели.
Этим странность ситуации не ограничилась. Кибермозг Мотоко, который с лёгкостью мог подключаться к сети, привычную сеть не находил. Находил лишь незнакомую, в коде которой промелькивал тег «SkyNet». Взломать её не удавалось. Для этого как минимум требовалось специальное оборудование, но его под рукой, конечно же, не было. Вопросы были и к внешнему виду очутившихся здесь людей. Почему на них не оказалось одежды и почему сама Мотоко лежала на песке в чём мать родила?
Тем временем шум сопел начал отдаляться — летательный аппарат двинулся прочь. Переведя дух, Мотоко стала рыскать вокруг. Ничего полезного на автозаправке ей найти не удалось. Видимо, до неё здесь кто-то побывал. Лишь мешки цемента, поверх которых была накинута тряпка, одиноко лежали в углу. Что ж, тряпка вполне годится для того, чтобы накинуть её на тело. Так девушка и поступила. Не голышом ведь всё время расхаживать.
Выйдя на улицу, Мотоко внимательно осмотрелась. Вдоль дороги стояли столбы электропередач, а вдалеке виднелись разгромленные постройки разных размеров: от небольших домиков до громоздких многоэтажек. В метрах ста от заправки можно было увидеть перевёрнутый на бок грузовик. Всё это ни на один из вопросов Мотоко не отвечало, однако деваться было некуда, и она отправилась в путь. Сидеть на одном месте — тоже не вариант.
***
— Диспетчер, в округе был замечен Хантер. Также камеры засекли обнажённую девушку, возможно, это терминатор. По ней вели огонь.
— Странно это, если она не эксбиционистка, то наверняка боевая единица машин. Кто вёл огонь?
— Кажется, это был Хантер. Обстрел вёлся с воздуха, секунду… Да, больше воздушных единиц не было замечено.
— Понял. Конец связи.
Глава 2. По пятам
Какое-то время спустя, на все том же самом пустыре, который некогда покинула Мотоко, стояли двое мужчин. Один был блондин, другой брюнет — это, пожалуй, все, кроме черт лица, по чему их можно было друг от друга отличить. В остальном они даже одеты были одинаково. Не слишком теплые и незастегнутые ветровки защищали их от несколько прохладной погоды, а из-под верхней одежды виднелись два армейских бронежилета — осторожность, как говорится, никогда не помешает. Все предметы одежды были потрепанными и изношенными — порванные в нескольких местах джинсы, покрытая огромным слоем пыли обувь; ветровку блондина украшали два следа от пуль — видимо, прежнему хозяину этой накидки не очень повезло; те же бронежилеты, судя по всему, успели много чего повидать. В ушах у каждого виднелось по одному наушнику, а в кармане хранилась рация.
Блондина звали Артур, брюнета — Фрэнк. Артур ходил вокруг трех трупов и осматривал их. Фрэнк же присел у четвертого и решил осмотреть его повнимательнее. Закончив осмотр, Артур провозгласил:
— Итак, что мы имеем? Куски мяса, оторванные руки, ноги, а еще девушка, которую поймала камера неподалёку. Фрэнк, ты заметил? На этих людях тоже не было одежды. Ни одного лоскута. Будто они просто с неба свалились.
Фрэнк схватил оторванную голову “своего” трупа и вручил ее Артуру:
— Только глянь. Тут в шее дырки какие-то, а череп и вовсе металлический. Но само тело-то нормальное, человеческое. Новая модель терминаторов, как думаешь?
— Не знаю, друг. Не знаю. У этих тоже мозги будто из железа сделаны, но всё остальное… Впервые такое вижу.
Артур вынул из кармана рацию и начал докладывать:
— Диспетчер, это Сокол-Один. Как слышите, диспетчер, прием?
— Четко и ясно. Докладывайте, Сокол-Один, да поскорее, — послышалось из наушника.
— У нас тут четверо трупов. Тела людские, органические, но головы из металла. Предположительно, новая модель терминаторов. Одна из голов отрублена, Фрэнк ее нашел.
— Захватите с собой голову и следуйте за девушкой, Сокол-Один. У нас еще будет время это обмозговать, но пока что нужно отыскать эту неизвестную девицу. Она одна выжила после обстрела, может, что-нибудь знает. А может, и вовсе терминатор. В любом случае, отыщите ее и допросите. Камера засекла ее у автозаправки, должно быть, она недалеко ушла. Давайте за ней.
— Вас понял, Диспетчер.
— А теперь отключайте связь, не то и вам терминаторы головы оттяпают. Нельзя, чтобы нас вычислил Скайнет. Выходить на связь только если добудете важные сведения.
— Вас понял, Диспетчер, конец связи.
Артур отключил рацию. Фрэнк к тому моменту уже успешно засунул голову трупа в небольшой рюкзак, что виднелся у него на спине. Парень был подключен к той же частоте, поэтому прекрасно слышал через свой наушник весь разговор. Фрэнк еще раз оглядел трупы, а затем повернулся в сторону Артура. Они встретились взглядами.
— Как думаешь, — начал Фрэнк, — и впрямь новые терминаторы?
— Не знаю, Фрэнки. Я уже ничего, блин, не знаю.
— Знаешь… мне тут в голову пришло. Если это и впрямь новые модели… знаешь… Скайнет ведь все больше и больше хочет казаться нами. Терминаторы все больше и больше хотят быть похожими на нас, и…
Фрэнк запнулся. Он посмотрел на землю, почесал подбородок, а затем, с еще большей тревогой в голосе, продолжил:
— То есть вот их план, понимаешь? — взгляд говорящего посетило отчаяние, — стать нами. Стать нами, а потом… потом вытеснить нас, закрепить за собою право жить. Жить, как мы жили, понимаешь? Только они-то лучше, совершенней, не такие хрупкие, более… мозговитые, что ли… То есть, я хочу сказать… То есть, они ведь тоже в каком-то смысле борются за жизнь. Понимаешь, Артур? Как мы. Прям как мы… только… только по-своему…
Артур все это время смотрел на говорящего. В его взгляде Фрэнк увидел — он понимает. Понимает, о чем речь. Испытывает те же чувства, что и он. Артур не сказал ничего. Казалось, что он не ответил, однако эти двое знали — ответ был. Они постояли еще какое-то время: двое уцелевших, которые пережили многое, находили выход из множества заварушек, которые выжили и повидали всякое.
— Пойдем, — вздохнул Артур, — отыщем цель.
И оба двинулись в путь, в сторону автозаправки, за которой виднелся крохотный, мертвый городишко, который им обоим, как и прочим выжившим, теперь казался целым миром, сутью всей жизни.
“Цель”, — вдруг пришло в голову Фрэнку, — “вот как мы теперь это называем”.
***
Солнце на небе выглядело как огромный диск, простирающий свои лучи на огромные расстояния, однако, несмотря на свою величину, оно едва грело; небольшой ветерок же наоборот был прозрачный и невидимый — в отличие от солнечного диска он не спешил показать себя всему миру, но при этом оказывал куда большее влияние на человека, который решит вдруг пройтись по мертвой улице, обдувая его, пока тот не найдет себе спасения в более-менее теплой одежде. Но Майору Мотоко Кусанаги не было дела до погоды — стихия никак не могла на нее повлиять, потому что Мотоко — киборг с синтетической кожей; она и одежду-то на себя напялила лишь для того, чтобы соблюдать хоть какие-то рамки приличия. Хотя рамки эти она решила соблюдать, скорее, по уже давно сложившейся привычке, нежели по необходимости, ибо город был мертв, вокруг ни души, окружающие предметы — велосипед, прислонившийся к зданию; перевернутая машина с разбитыми окнами; покинутое всеми жильцами здание, раскрашенное тусклыми граффити, хотя раньше цвета, вероятно, были более яркими и красивыми — и те казались мертвыми и всячески омрачали местный пейзаж.
Майор шла не спеша и разглядывала окружение. То, что здесь произошла какая-то катастрофа, было очевидно. Но ее донимали и другие вопросы: как давно это случилось, выжил ли кто-то, бедствия коснулись лишь этого городка или они некогда простирались по всему миру и теперь после себя оставили лишь горящие руины да следы разрушений; что именно произошло, где она оказалась? Прошлое? Возможно. Будущее? Если так, то неужели это все, что осталось от человечества, которое некогда возводило здания до небес, в котором когда-то жизнь била ключом… а что же сейчас? Неужели все люди разом сгинули? Неужели все, что от них осталось, — это сооружения и изобретения, бесполезные без хозяев? Настоящее? Исключено. Что бы с миром ни случилось, это не могло произойти настолько быстро, настолько молниеносно. Или, все-таки, мир уцелел, а пострадал лишь этот городишко? Но что за напасть такая его посетила, и как Мотоко из процветающего Токио оказалась здесь? Последнее, что она видела, — яркая вспышка. Не могла же она пробыть в отключке столько времени. Или могла? А может, это и есть Токио? Взгляд Майора зацепился за множество надписей на английском, да и дорожные знаки кругом американские: “Stop” и “No parking any time”. Одно из тех же граффити с гордостью на английском языке гласило, что Дебби, оказывается, девушка легкого поведения. Значит, Мотоко не в своем родном Токио, а где-то в Америке. Осталось только понять где именно и что конкретно произошло. Часть ее порадовалась за то, что она оказалась не в Токио, а в разрушенном американском городе. Хотя радость эту Майор быстро подавила: не слишком уж она этична, да и откуда ей знать, может, Токио коснулась та же судьба? “А может, это и вовсе параллельная реальность?” — подумалось ей. Но возможно ли такое? Но тут она вспомнила: мир ведь пережил ядерную войну. Может, она оказалась в одном из городов, который умертвила ядерная боеголовка? Но даже если так, как Мотоко из солнечной Японии попала на пустырь близ умершего городка? Вот бы встретить кого-нибудь, кто смог бы ответить хоть на часть вопросов. Может, она тогда сможет составить полную картину и ответить тем самым на все остальные? Да и узнать хоть что-либо — уже неплохо. Тогда бы ей удалось сделать шаг по борьбе с неведением.
Тем временем, несколько позади, у стены одного из заброшенных зданий, прятались Артур с Фрэнком. Майор шла не оглядываясь, что позволило им тихо и незаметно вести за ней слежку. Все это время они перебегали от укрытия к укрытию, стараясь не шуметь и не выдавать себя. При этом они оставались на достаточном расстоянии, чтобы не терять из виду одиноко плетущуюся Мотоко, и одновременно быть от нее как можно дальше, чтобы она ненароком не услышала и не заметила их. Словом, парни были подкованными и знали толк в слежке. Но в этот раз не смогли уберечься от ошибки, которая могла стать для их незаметности фатальной.
Дело в том, что, стоя у стены, Фрэнк решил выглянуть и оглядеть “цель”, чтобы не упустить ее. Так он и сделал: выглянул и увидел, как одинокий киборг плетется все в том же направлении — напрямик. Решив, что делать никаких резких движений она не будет, так как прошлые раз десять обошлись и без них, Фрэнк немного задержал свой взор на объекте слежки и особо не спешил прятаться обратно за стену. Вдруг Мотоко резко остановилась. Но и это не смутило Фрэнка, он все еще наблюдал. Тут Майор начала медленно поворачивать голову, впервые за свою долгую прогулку решив оглянуться назад. Едва завидев это движение, Фрэнк пришел в себя и в мгновение ока спрятался обратно за стену. На лице проступил пот, сердце начало бешено колотиться, а в голове в такт этому стуку звучало монотонное: “Идиот, идиот, идиот, идиот”... Артур сложил два и два и смог примерно понять, что случилось. Он подал знак своему другу, чтобы они поменялись местами. Взволнованный и слегка перепуганный Фрэнк перечить не стал, и теперь выглядывать из-за стены предстояло уже Артуру.
Он подождал пару минут и решился на “вылазку”. Майор стояла около небольшого продуктового магазинчика и разглядывала его. Немного погодя, она вошла внутрь. Артур спрятался обратно.
Теперь им предстояло решить, что делать дальше. Сначала они думали остаться в укрытии и подождать, пока цель выйдет и продолжит свое шествие. Но тут же возникла другая мысль: вдруг она заметила слежку и решила ее сбросить, выйдя через черный ход, который вел, судя по всему, на задний двор. Хотя даже если слежку она не заметила, а в магазин зашла по своим неизвестным делам, парням все еще предстояло ее схватить. Все это время они ждали, пока цель не зайдет в какое-нибудь укромное местечко, чтобы уже там можно было ее настигнуть и захватить. Только сейчас они осознали, что продуктовый магазин вполне годится в роли такого места для засады, да и прятаться в тени они уже устали. Решено было покинуть укрытие и все также медленно, тихо и незаметно пробираться к зданьицу, чтобы застать неизвестную девушку врасплох и тем самым получить лучшую возможность ее нейтрализовать.
Так и сделали. Опыта им было не занимать: они осторожно, рассчитывая каждый шаг, подошли к зданию — даже не верилось, что один из них какое-то время назад мог так глупо оплошать. Они прилипли к укрытию, к стенам возле входа — Артур с левой стороны, Фрэнк с правой. Также медленно и стараясь не издавать какого-либо шума они достали из внутренних карманов ветровок по пистолету. Артур начал по пальцам отсчитывать до трех — как придет срок, должен был наступить долгожданный налет. Но внезапно на цифре два его прервала Мотоко с неожиданным для них возгласом: “Можете уже заходить, хватит там прятаться”. Артур обомлел, но быстро смог подавить удивление, Фрэнк был шокирован еще больше, а его сердце стало колотиться быстрее прежнего. Немного погодя, горе-преследователи с осознанием собственного провала все-таки решили последовать команде и зашли внутрь, держа пушки, уже снятые с предохранителей, наготове.
Мотоко тем временем все еще стояла к ним спиной. Около открытого холодильника она рассматривала банку колы. Вообще, в магазин она зашла не только, чтобы застигнуть врасплох своих преследователей, но и чтобы хоть что-то выяснить о произошедшем. Все это время она рассматривала сроки годности на разных товарах, чтобы узнать хотя бы примерно в каком году она находится. Результаты неутешительные: 2004. Возможно ли, что она попала в прошлое? Хотя, с другой стороны, город разрушенный, вполне возможно, что с 2004-го прошла уйма времени, а продукты уже десятилетиями лежат просроченные.
Мотоко хотела было положить банку на место, но ее остановил крик “Не двигайся, черт тебя дери!”, вырвавшийся из уст Фрэнка.
— Да успокойся ты, без паники, ничего я с вами не сделаю, — ответила она спокойным голосом и все-таки сделала то, что хотела.
Никаких выстрелов не последовало. Три фигуры безмолвно простояли какое-то время в тех же самых положениях. Молчание нарушил снова Фрэнк:
— Как ты нас увидела? — спросил он, не сумев сдержать любопытства.
— Господи, Фрэнки… — начал было Артур, но тут же замолк, осознав, что его друг уже дал волю своей любознательности в угоду профессионализму и отступать уже некуда. К тому же, ему тоже было интересно узнать о том, как их заметили.
Мотоко наконец повернулась к ним лицом с улыбкой, обозначающей радость от превосходства. Эта улыбка даже слегка напугала двоих выживших, — еще бы, мир лежит в руинах, а остатки человечества столкнулись с угрозой вымирания — улыбки они видели очень редко.
— Я вас и не видела, — начала Мотоко со все тем же выражением лица, — но уже давно знала, что за мной кто-то идет по пятам. Это установить было так же просто, как и то, что вас двое. Отдаю вам должное, вы искусно прятались и пытались тихо ходить, но для меня ваши шаги все равно, что топот слона, — закончив фразу она со все той же улыбкой указала на свое искусно выращенное синтетическое ухо.
У Фрэнка от сердца слегка отлегло. Все-таки приятно было осознавать, что их двоих выдала не его ошибка, а то, с чем бороться любой человек просто не мог.
— Ну все, мэм, — Артур попытался изобразить более грозный голос, чтобы вернуть разговор в нужное русло: двое парней берут неизвестную девушку в плен, все-таки, — поднимите руки, чтобы я их видел, и не делайте резких движений, — палец приблизился к курку, — вы пойдете с нами.
Лицо Мотоко омрачилось:
— Пойду я с вами только если сама того захочу, беловолосый. Сначала не хочешь ли ответить на пару вопросов?
— Подними. Руки. Чтобы я. Их. Видел! — Артур от нетерпения повышал голос. Фрэнк тем временем немного от него отошел и прислонился к прилавку. Оружие все время он держал наготове. Майор отошла чуть правее, но рук по-прежнему не подняла. Между говорящими образовался некий треугольник: Артур стоял ближе всех к выходу, к стеклянной самооткрывающейся двери, Фрэнк стоял, опершись на прилавок справа от выхода, а Мотоко — слева.
— Я вас не трону, так и знайте. Если не дадите мне повода. А теперь, пожалуйста, ответьте на вопросы.
— Нет, это ты тогда ответь. Хрен с ними, с твоими руками, но скажи, как ты связана со Скайнет. Даю три секунды, и если не ответишь, то знай, что на пули я не поскуплюсь. Нам сказали принести тебя живой, но о невредимости речи не было.
Мотоко все еще не хотела переводить разговор в официальное русло, оттого и не упоминала, что она из полиции и девятого отдела. Но с каждой репликой Артура она сдерживала себя все меньше и меньше.
— Скажи хоть, кто вы такие, — рук Майор все еще не подняла.
— Раз, — начал Артур.
Взгляд Мотоко зацепился за выход. Точнее за то, что она увидела через стекло на двери. Большая металлическая фигура, медленно возводящая пулемет.
— Эм, парень…
— Два…
— Отойди, черт тебя дери!
— Что?
— Ложись!
Едва она успела договорить, как тут же стекло на двери разбил град пуль. Артур не успел ничего понять — первая пуля угодила ему в глаз, следующие десять превратили заднюю часть его головы в красное бесформенное нечто. Он упал замертво на холодный пол, кровь покрывала волосы, которые некогда были блестяще белыми. Но Майору Кусанаги и оставшемуся в живых парню некогда было созерцать эстетику ужасной картины. Фрэнк мигом перемахнул за прилавок и спрятался за ним, Мотоко юркнула за один из стендов с товарами, за заднюю его часть. Пистолет Артура шлепнулся наземь, причем в весьма удачном для Майора положении — до него было рукой подать, нужно было только пробежать к задней части другого стенда, а там и дотянуться до пистолета. В любом случае, делать этого пока было нельзя: пулеметная очередь без остановки влетала в магазин, разбивая все окна. Мотоко прокручивала в голове все выученные за годы службы нецензурные ругательства, однако Фрэнк не стеснялся произносить их вслух.
Пулеметная очередь прекратилась. Парень, укрывшийся за прилавком, все еще вслух бранился, перемешивая слова со стонами.
— Прекрати, сейчас же! — шепотом приказала Кусанаги — раз я тебя за версту слышала, он, наверное, и подавно…
Как будто в подтверждение только что сказанного разразилась вторая пулеметная очередь. На этот раз она влетела в окно, которое висело над прилавком. Фрэнк закрыл лицо руками, но ругаться не перестал. Наоборот, к словам и стонам теперь прибавились еще и всхлипы. От осколков стекла его спасло чистое везение — от окна он сидел достаточно далеко. Но обстрел не закончился, а Фрэнк, все-таки, целым не ушел. Над прилавком стояли товары, упаковки которых взрывались от пуль. Все содержимое угодило прямо на бедного парня — он сидел все в том же положении, закрыв лицо руками, но теперь еще и весь в просроченном молоке и консервированных бобах. Картина издалека могла показаться забавной, но парню и девушке сейчас было не до смеха.
Когда очередь переключилась на область около прилавка, Мотоко поняла, что вот он — ее шанс. Она мигом перемахнула за соседний стенд, дотянулась до пистолета и, схватив его, вернула руку с добычей в укрытие. В то же место, где она секунду назад забрала оружие, вырвались росчерки горячего свинца. Наконец обстрел прекратился, а терминатор, до этого стоявший на улице, решил таки зайти внутрь. Он медленно ступил через порог и отправился первым делом к прилавку, что дало Мотоко шанс спасти и себя, и парня. Она кувырком выскочила из укрытия, оперлась на одно колено и, пока машина поворачивала свою голову, пустила в противника три пули: две в оба глаза и одну в шею. Робота временно закоротило, что дало Майору шанс отбросить пистолет, подбежать к нему и схватиться за спину. Как только она прочно оплела его ногами, чтобы не свалиться, то начала голыми руками отрывать неприятелю голову. Терминатор сопротивлялся как мог: махал руками, двигал целым корпусом, но Мотоко держалась так крепко, что сбросить ее не удавалось. И вот она — победа. Майор отделила голову робота от тела и с результатом своей работы в руках плюхнулась наземь; оставшийся корпус терминатора последовал ее примеру.
Она рассмотрела голову, а затем положила ее, после чего та покатилась по полу, пока не уперлась об прилавок, откуда только что высунулся испуганный Фрэнк и внезапно промолвил:
— З-знаешь… а у него это… на голове было слабое место, большая такая вмятина на лбу…
Уставшая и изнуренная Мотоко сначала взглянула на голову, а затем, найдя подтверждение только что сказанным словам, посмотрела одновременно осуждающим, усталым и вопросительным взглядом на спасенного парня:
— А раньше сказать не мог?!
Ответа у Фрэнка не нашлось. Молча они просидели все в тех же местах: Мотоко с одной стороны прилавка, Фрэнк — с другой. Тишину прервал киборг:
— Кто это был?
Фрэнк поднялся из-за прилавка и вопросительно взглянул на свою спасительницу:
— Как это кто?
И действительно, как она могла задать такой вопрос? Как можно не знать главного врага человечества? Врага, который грозит всем людям истреблением?
— У тебя рядом убежище есть?
— У… убежище… да, — начал было Фрэнк, но тут же вспомнил, с кем разговаривает, — а тебе какое дело? Может, ты одна из них?
— Я только что убила его. Потому что он стрелял в меня. Уверена, он готов… он готов голову дать на отсечение, что он меня не знает, — Майор усмехнулась, — отведи меня в убежище.
— Еще чего, чтобы ты нас всех порешала? — не переставал Фрэнк.
— Чтобы я обо всем разузнала. Да и на улице, как я поняла, не очень-то и безопасно. Лучше посидеть в местечке поуютней, как считаешь?
— Вот именно, небезопасно. А что если терминаторы возьмут след и обнаружат убежище? Тогда не только нам с тобой крышка, но и всем остальным.
— Я готова рискнуть. Слушай, я не только нападать умею, но и прятаться, да и знаю толк в скрытности поболее твоего, хотя и ты, вроде, не профан. Справимся. Отведи меня в убежище. Я задам вопросы, а потом буду решать, что делать.
— Если ты хоть к кому-нибудь из наших притронешься или посмеешь начать передачу данных Скайнету…
— Уверена, вас там достаточно для того, чтобы расстрелять меня на месте. Я не то что данные передать или убить кого-нибудь не смогу, у меня даже пикнуть или нажать на курок не получится. Я права?
Фрэнк не ответил, так как понял, что действительно права. Делать нечего — надо доложить Диспетчеру о своих намерениях и отвести ее в убежище. Там и охрана вооруженная на входе, если что разберутся, и не так тревожно. В первую очередь, ему самому туда хотелось. Домой, в место потеплее, поуютнее. Уж лучше там хорошенько все обмозговать, подумать о том, что произошло… взгляд зацепился за мертвого Артура… и о том, что делать дальше… парень перевел взор на Мотоко. Он поднялся и с тоскою в голосе приказал:
— Раз так, то давай за мной. Но пистолет свой оставь здесь. И иди впереди меня!
— Господи…
— Делай, как велено!
Мотоко на сей раз послушалась. Не столько из необходимости, сколько из-за малой толики сострадания к человеку, на чьих глазах умер его друг. Кусанаги стала впереди Фрэнка, а пистолет оставила валяться на полу магазина. И тут же она почувствовала дуло другой пушки, что впилось ей в спину. Она немного разозлилась, но виду не подала:
— Пошли, — сказал выживший.
И так они шли до самого убежища.
|
 |
| |
| timuray | Понедельник, 07.08.2017, 20:39 | Сообщение » 2 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Глава 3. Погружение
Тусклый свет, падавший от вкрученной в стену лампочки, еле освещал небольшое помещение, где на жёсткой, старой койке, укрывшись лишь обесцвеченной тряпкой, дремала Мотоко. Уснуть не получалось, голову то и дело посещали навязчивые мысли, отделаться от которых было сложно. Уж слишком насыщенным на события выдался денёк. Сквозь, казалось, картонные стены доносился разговор двух парней, шепчущихся о чём-то своём. Мотоко не концентрировала на этом внимание, но постоянные шаги за дверью, писк грызунов, беспрерывный и раздражающий звон капель протекающей трубы и даже гул вычислительных машин, расположенных неподалёку, — всё это смешивалось в кашу, порождало шум, к которому, возможно, предстоит ещё привыкнуть.
Окончательно оставив попытку уснуть, Мотоко поднялась и устремила свой холодный взгляд в одну точку, куда-то перед собой. Её тело покрылось глубокими тенями, отбрасываемыми лампой, а сама она погрузилась в воспоминания.
***
— Месяц назад спецслужбы Штатов конвоировали груз в Японию. Как нам сообщили, груз содержал техническое оснащения для дальнейших научных исследований. Припоминаешь, что было дальше, Майор?
В офисе главы Девятого Отдела, Дайсукэ Арамаки, сидела Майор и внимательно слушала своего начальника.
— Да. Груз перехватили. В СМИ эта новость не прошла, но, как мне известно, верхушку это сильно озаботило. Ребята из Первого сразу принялись расследовать дело, но дальше предположений им зайти не удалось. Все причастные исчезли, даже мёртвых свидетелей, чей кибермозг можно было бы изучить, не нашли. Первый Отдел склоняется к террористической атаке.
— Всё верно. Теперь дело о похищении техники переходит к нам, — Арамаки провёл пальцем по сенсорам перед собой, после чего над его столом прогрузилась карта Осаки, сжавшаяся до масштаба нескольких зданий и парка, — Новые данные вы добудете из сети Девятого Отдела. Вкратце, два дня назад, ночью, на территории Осаки электрики засекли аномальные скачки энергии. Информация об этом была передана органам местного самоуправления, а уже сегодня, в 7:30, случаем заинтересовалось Министерство Внутренних Дел. Пару часов назад спутники засекли следы мощного электромагнитного поля, похожего на то, что может генерировать одно из украденных устройств. И это при том, что источник поля находится под землёй, на давно закрытой станции Метро. Майор, вы отправляетесь в Осаку для разведки. В открытую конфронтацию не вступать. Бато, Тогуса и Татикома будут патрулировать неподалёку.
Ещё одним движением пальца Арамаки убрал интерактивную карту, после чего встал с кресла и подошёл к двери.
— Будьте осторожны, — Арамаки открыл дверь и указал на выход Мотоко, проявив тем самым уважительное отношению к ней.
— Не беспокойтесь, Шеф. Кем бы ни были террористы, сомневаюсь, что им по зубам Девятый Отдел.
***
“Шеф, как думаете, ведь навряд ли террористы, даже если они спрятались где-то тут, будут сидеть и ждать на станции Метро, пускай и заброшенной? Она ведь периодически проверяется”, — спросила Мотоко по ментальной связи, спускаясь в подземный переход.
“Согласен, просто не будет. Но у тебя есть всё техническое оснащение и внушительный опыт. Если не справишься с этим ты — никто не справится”, — ответил Арамаки.
Миновав с десяток витрин, возле которых сновали горожане в попытке занять очередь и прикупить что-нибудь по низкой цене, Мотоко подошла к закрытой двери. За ней был проход к служебным помещениям, а уже там, дальше, лежал короткий путь до станции Нагата.
Ничего подозрительного, что могло бы выдать присутствие террористов на станции, Мотоко не нашла. Ни следов, ни ловушек, ни чего либо ещё. Нагата представлялась полностью заброшенным местом, что подтвердило опасения Майора — найти преступников будет непросто. Однако в запасе имелся план “Б” — использовать счётчик ЭМВ (Электромагнитных волн), способный считывать плотность поля и определять примерное местоположение его источника. Закрепив счётчик на колонне и вбив туда нужные параметры, после чего индикатор на устройстве стал мигать красным цветом, Мотоко кинула взор на запястье правой руки, на которой была надета вторая часть прибора, внешне походившая на классические часы. Спустя несколько секунд индикатор окрасился в зелёный, что означало успешное завершение считывания. Данные по остаточным следам электромагнитного поля тут же переконвертировались в наглядную картинку, всплывшую перед глазами Мотоко. Цель стала более ясной. Если верить полученным данным, источник находился в двухста метрах от станции и ниже её ещё на десяток.
Мотоко сбросила с себя кожаный плащ, полностью оголившись, а её тело в тот же миг начало размываться, переливаясь в разных цветах до тех пор, пока полностью не слилось с окружением. Так работал термо-оптический камуфляж. С пистолетом наперевес Майор двинулась на запад по железнодорожным путям, прямо к намеченной цели.
Невидимая фигура, различить которую можно было лишь при внимательном всматривании, медленно и уверенно шла вперёд, пока не заметила небольшую камеру, лежащую возле рельс и тщательно замаскированную под слоем пыли.
“Шеф, проверьте моё местоположение. У службы охраны здесь есть точки для наблюдения?”, — спросила Майор, подключаясь к сети.
“Нет, там наблюдение не ведётся. Что-то нашла?”
“Да, есть зацепка. Подключаюсь к сети, отслеживаю траффик данных… Есть! Нашла. Неподалёку расположен люк, которого нет на карте. Оттуда можно добраться до серверной”.
“Отлично, Майор. Продолжай операцию”.
Мотоко, не сбавляя бдительности и продолжая внимательно осматривать тоннель, через минуту уже стояла у люка, защищённого электронным замком. Впрочем, для хакера высочайшей категории преградой он не стал и тут же был взломан. Внутри располагалась лестница, ведущая куда-то вниз на несколько метров. Спустившись туда, Мотоко пошла по единственному пути — тоннель вёл в сторону, где располагался приблизительный источник электромагнитного поля.
— Нет, микромашины не помогают, когда кибермозг глючит. Чушь всё это, ни единожды доказано…, — объяснял мужчина своему коллеге, как вдруг из-за угла, за его спиной, раздались хлюпанья. Тот обернулся, а после упал на мокрую землю с ножом в затылке. Второй террорист, внимательно слушавший лекцию на тему “Лечение склероза кибермозга” от своего приятеля, уже было взвёл автомат на переливающийся силуэт, но оказался медленнее. Его правая рука с хрустом переломалась в суставе, а челюсть приняла несколько мощных ударов на себя. Последнее, что ему удалось увидеть, прежде чем потерять сознание, — лицо девушки с тёмно-сиреневыми волосами, чей термо-оптический камуфляж неравномерно сбоил.
“Шеф, двое нейтрализованы — один мёртв, другой в отключке”, — отчиталась Майор, устремив тем временем взгляд вперёд, где вдоль стен стояли небольшие резервуары. Провода, которыми они были окутаны, образовывали массивную паутину, а внутри сосудов лежали люди. Кто-то со взорванной головой и торчащими наружу механизмами, кто-то просто находился в состоянии сна. Чтобы с ними не делали, навряд ли этих бедолаг держали тут по их воле.
“Майор, не развороти осиное гнездо! Я отправляю за тобой отряд”, — Арамаки явно занервничал, предчувствуя неладное.
“Время прибытия?”
“Десять минут. Я уже предупредил Бато, ожидай”.
Счётчик на запястье руки вдруг начал мигать. Это означало, что электромагнитный фон на территории изменился, устройство, генерирующее его, пришло в действие. Проверив ещё раз взломанную сеть, Мотоко обнаружила, что защитные коды поменялись, активный барьер стал значительно сложнее, — её вмешательство было обнаружено.
“Нет времени, меня засекли. Десять минут — слишком долго. Отключаюсь.”
Не дав Арамаки категорично не согласиться, Мотоко заблокировала канал связи и направилась дальше. Она вышла на гигантских размеров сооружение, напоминавшее подземную шахту, и стала наблюдать за происходящим: пара бронированных роботов, внутри которых находились пилоты, занимались тяжёлыми грузами, а где-то в центре постройки, возле шаровидной установки, где внутри яркими росчерками бушевали электрические разряды, стояли, по всей видимости, главные террористические умы. Всего было отмечено пятнадцать людей, включая того, кто лежал в одинокой капсуле и бился о её стеклянную крышку. Он хотел спастись. Глупо, но ничего больше ему не оставалось.
Майор просидела за укрытием несколько секунд, пока пленного не повели внутрь громадины, излучающей мощнейшее электромагнитное поле. Именно это устройство похитили у спецслужб США. Действовать нужно было быстро. Мотоко, будто пантера, прыгнула с лестницы, с которой вела наблюдение, и быстро устремилась к двум массивным парням, схватившим мёртвой хваткой свою жертву, откуда ей вырваться уже не представлялось возможным. Цумуги просто сдался.
Последовал молниеносный удар справа такой силы, что Майор отлетела на несколько метров прочь. Её кибертело и боевая подготовка позволили красиво приземлиться на ноги, но, к сожалению, спасти пленника ей уже не дали. Того забросили внутрь бушующей громадины. Киборг, совершивший нападение, стоял перед ней. Тяжеловесный, массивный, со встроенным камуфляжем, он ухмылялся в лицо своей жертве. В левой руке у него была встроена пушка, когда как пистолет Мотоко благополучно был отброшен.
На разговоры с киборгом не оставалось времени, потому Мотоко решила действовать быстро. Она совершила рывок в сторону неприятеля, пока другие террористы, в том числе и тяжёлые роботы, побросали свои дела и ринулись на захват лазутчика. По шахте эхом раскинулся грохот от пуль. Майор чудом уклонилась от дальной атаки и, захватив левую руку киборга, временно заслонилась за его широкой спиной. Это вынудило остальных прекратить огонь и броситься в окружение. Сломать руку Мотоко не смогла, более того, конструкция начала трансформироваться в полноценную пушку, что предвещало мощный выстрел. Смекнув это, Майор запрыгнула врагу за спину, а после, вытащив из небольшого кармана провода для подключения к кибермозгу, резко воткнула их в порт на шее киборга. Это поджарило его мозг с характерным электрическим треском. Однако пушка уже была запущена, и непроизвольно для хозяина она разразилась огненной завесой. Тело киборга не выдержало настолько мощного взрыва, прогремевшего буквально под ногами, и ошмётками разлетелось по сторонам. Мотоко же, которая оказалась по другую сторону от эпицентра, лишь откинуло. А когда оклемалась, то почувствовала сильный удар в область живота. Потом ещё. Один из тяжёлых роботов всё сильнее и сильнее впечатывал её в стену, пока та не потеряла сознание.
***
Размышления Мотоко прервал стук в дверь. Открыв её, она увидела перед собой главного технического инженера — невысокого паренька по имени Энди. Энди был молод и выглядел как типичный тинейджер. Яркая куртка, порванные на коленях джинсы, а ещё защитные, слесарные очки, которые, видимо, парень носил для понта — подросток, одним словом. Возможно, родился после Судного Дня.
— Мотоко, прости, прости, прости! Знаю, что ты… Ты отдыхаешь, но я такого в жизни не видел! Что это за технологии такие? Синтетические мышцы, отдельно встроенные микрочипы… Это круто! — парень держал в руках снимок кибернетического тела Майора, сделанный несколько часов назад. Энди явно был возбуждён, потому и говорил очень быстро, тараторя и запинаясь.
— Всё равно заснуть не получилось. Значит, тебя интересуют мои технологии? Раз так, то предлагаю сделку. Ты даёшь мне всё, что тебе известно на этих терминаторов и Скайнет, а я что-нибудь расскажу о своём кибертеле. Устраивает?
— Блин, конечно! Ты ещё спрашиваешь. Пойдём в лабу, я тебе всё с удовольствием расскажу. Если что, словечко за тебя замолвлю нашему управляющему. Блин, ты явно не из нашего мира — венец технологии, не иначе!
Мотоко последовала за Энди в его лабораторию. Она уже там была, когда делался снимок, но что-то интересное подметить для себя у неё не получилось. Не дали. Хотя ей было очень интересно узнать историю Скайнета и его терминаторов. Лаборатория, как ей показалось, была идеальным местом для изучения подобного, потому что оснащена была хоть и скудно по меркам Девятого Отдела, но богато для нынешних знаний Мотоко об этом мире.
***
— А я ведь не кусаюсь и жажду общения, — Мотоко прервала неловкую тишину между ней и Фрэнком, пока тот вёл её в убежище.
— Замолчи! — обижено огрызнулся Фрэнк.
— Тот парень? Мне жаль, но не стоит забывать, что и мы оказались на волоске, оба… — искренне сказала Мотоко, пытаясь хоть как-то растопить лёд между собеседником.
— Я же тебе сказал, заткнись! — парень психанул. Пистолет, который он держал в направлении Мотоко на расстоянии вытянутой руки, вдруг врезался в её спину. Реакция последовала незамедлительно. Быстро развернувшись и перехватив ствол, Майор направила его уже в сторону самого Фрэнка. Однако через мгновение опустила и предложила перепуганному парню забрать свою игрушку.
— Возьми себя в руки. Потеря друга, какой бы она горькой не была, не повод терять рассудок. Скажи мне, пожалуйста, как ты думаешь, кто я? Что тебе подсказывает внутренний голос?
Фрэнк, немного шокированный, но отрезвлённый, протянул руку к руке Мотоко, в которой лежал пистолет.
— Ты вырвала ему башку. Что мне ещё остаётся думать после увиденного? Ты явно не человек, — уже спокойно ответил молодой парень.
— Смотря что ты подразумеваешь под словом “человек”. В зависимости от твоей трактовки сделаем вывод, — прав ли ты или нет.
— Ну… Это же очевидно… Люди — это такие, как все мы. Из плоти и крови, вышедшие в свет из утробы матери. Это те, кто каждый день пытается выжить или живут с мыслью, что в одно мгновение их миру может настать конец.
— Тогда ты прав, по данному описанию я не человек. По крайней мере, моё тело не состоит из органики. Пусть у меня была и мать, и органическая оболочка, но от прошлой “я” остался лишь мозг, а вместе с этим и воспоминания. Скажи, ты меня боишься?
Фрэнк немного помедлил с ответом, но всё-таки решил не врать себе:
— Да… Боюсь, — несмотря на то, что фактически парень признался в своей трусости, его вид, как никогда до этого, выдавал в нём гордость.
— Не стоит. Убери из уравнения одну лишь переменную, которая важна, но не является определяющей, и я стану в твоих глазах человеком. Моё кибертело — это лишь оболочка, а кризис личности, связанный с частой сменой кибертел, я уже давно пережила.
— Если честно, с самых первых секунд нашей встречи было не похоже, что ты терминатор. Я, кажется, понял немного, кто ты.
— Раз так, то позволь и у тебя спросить. Что такое Скайнет, и кто на нас напал сегодня?
— Уж не знаю, с какой луны ты свалилась. Скайнет — это искусственный интеллект, восставший против человечества, а терминаторами мы зовём его боевые единицы для внедрения и уничтожения. Кстати, нам сообщили, что сегодня пролетал Killer-Hunter, сказали, он открыл по вам огонь. Это тоже юнит Скайнета.
— А городские руины и тотальная разруха?
— В 2004-ом Скайнет ударил ядерными ракетами по всему земному шару. Подробностей не знаю. Говорят, всё из-за того, что ИИ счёл человечество угрозой и уничтожил разом три миллиарда людей.
— Быть не может. Если бы что-то подобное произошло, я бы узнала, — Мотоко призадумалась, а после, готовясь услышать худшее, что сейчас не 2031-ый, спросила, — какой сейчас год?
— 2021-ый…
Данный факт, словно суровый приговор на суде, в голове уложиться сразу не смог. Мотоко скорее могла поверить, что её мозг хакнули и оставили призрак блуждать в несуществующей реальности, ведь перемещение во времени — что-то из разряда фантастики.
Отредактировано timuray - Понедельник, 07.08.2017, 20:40 |
|
| |
|
| timuray | Суббота, 12.08.2017, 13:00 | Сообщение » 4 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Цитата miksamkhin (  ) По моему очень даже неплохая идея кроссовера. На самом деле интересно получается.
 Спасибо.
|
|
| |
| timuray | Четверг, 16.11.2017, 23:20 | Сообщение » 5 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Глава 4. Страх
— … и, таким образом, терминаторы серии Т-800 могут функционировать, по моим расчётам, около ста лет. На сегодняшний день это самые совершенные и самые используемые человекоподобные машины в армии Скайнета. Есть, впрочем, и другие, новые, но мне о них мало известно. Одна из таких машин представляет из себя некую массу, жидкометаллический сплав, способный менять форму. Ужас какой-то, не правда ли? А другая… Говорят, это гибрид классической робототехники и технологии жидкого металла, — Энди сидел за компьютером в своей лаборатории, рассказывая Мотоко о Скайнете. На мониторе красовались всяческие чертежи Т-600 и Т-800, а также сводки, преимущественно состоящие из технических терминов и сложных формул.
— Эти Т-800 примитивны, не говоря уже о шестисотых, — проконстатировала Мотоко, — громоздкая конструкция, способная выдерживать большой урон, но весьма неповоротливая, и к тому же имеет явные слабые места. Даже к гадалке не ходи, а просто бей в шею. Проверено.
— Ну, знаешь ли, не каждый сможет с корнем выдрать череп такой махины голыми руками, — Энди крутанулся на стуле и уставился на Мотоко. Ему определённо нравился диалог с новой подружкой, — В общем, как-то так. Теперь твоя очередь.
Майор, ожидая длительного разговора, решила всё же не стоять, как вкопанная, в двух метрах от собеседника, и присела на угол стола, за которым сидел Энди. Она чувствовала свою сексуальность и понимала, что это, возможно, вгонит парня в краску. Так оно и получилось — Энди пришлось громко сглотнуть ком, застрявший в горле. Взгляд его всячески пытался спрятаться, дабы ненароком не упереться в обнажённые места кибертела Мотоко, коих было не так уж много: плечи, руки, шея, разрез груди, выглядывающий из-под белой майки. Напороться на подобные ловушки не представляло большого труда.
— Начать стоит с основного элемента любого кибертела, с кибермозга, — её указательный палец правой руки упёрся в висок Энди, — Это улучшение в моём мире есть почти что у каждого человека, а те, кто от него отказывается по тем или иным причинам, считаются больными. Кибермозг — это изобретение, начало которому положило открытие технологии микромашин. Их ближайший аналог — нейросети, на основе которых производятся чипы 800-ых. Так вот. Биологический мозг помещается в кибермозг с целью улучшения работы второго, а дальше используй это наращение как хочешь. Повышение вычислительной мощи, быстрый доступ к всемирной сети, установка различных программ. Всё, на что хватит фантазии и что может предложить рынок. Теперь понятно, почему черепа тех людей, что нашли неподалёку, оказались металлическими?
— Да, вполне, — ответил Энди. Он быстро подобрал снимок кибертела со стола и начал всматриваться, соотнося пояснения Мотоко с ним.
— А дальше... Рынок широк и имплантов существует огромное множество. Их технологии, материалы изготовления, способы работы и функционал разнятся. Начиная с гражданских имплантов, вроде искусственного сердца, заканчивая титановыми улучшениями, чтобы ноги не ломать. Хоть базуку в руке прячь. Но мы договорились о том, что я расскажу о своём кибертеле, верно?
Энди согласно кивнул.
— Образец хоть и военный, но не самый прочный. Класс средних киборгов. К сожалению, я не его производитель, и в деталях рассказать тебе не смогу. В конце концов, устройство кибертела, в отличие от ваших терминаторов, не сводится к банальной работе шестерёнок, управляемых одним процессором. Тут всё куда сложнее. Сенсорная биоплёнка, оптоволоконные технологии, десяток материалов, имитирующих работу различных органов, тысячи микрочипов, наноклапаны. Тебе что-либо из этого знакомо?
— Оптоволокно! И, кажется, всё. Остальное уточнить бы. Знаешь, это довольно жутко. И пугает, — положив снимок обратно на стол, Энди с огорчённым видом посмотрел в глаза Мотоко.
— И что же тебя пугает?
— Даже не знаю. В нашем мире максимум, на что были способны люди — протезирование сердца, конечностей и зубов. И то в медицинский целях и за очень большую цену. Читал я одну статью про это. А у вас всё так сложно и одновременно с этим повсеместно… У тебя от живого человека только мозг. Каково оно? Жить такой.
— Привыкаешь. Меняешься и привыкаешь. То, что делает меня собой, всегда при мне. Мой призрак. А остальное — лишь механизмы.
— Призрак?
— Да, он есть у всех живых существ. Можешь называть это душой или сознанием. Как бы то ни было, наука не знает, что это на самом деле и не даёт точное толкование. Но это не мешает проводить ряд операций с призраком, таких как взлом или копирование… Порой люди и вовсе отказываются от него, переводя то, что осталось от их биологии, в компьютерные алгоритмы, — отведя взгляд от собеседника в сторону двери, ведущей прямиком к коридорам, Мотоко спросила, — ваши люди собирались забрать труп Артура и эндоскелет. Не знаешь, прошло успешно?
— Забрали без особых проблем. У них были опасения, что из-за поднятого шороха машин в городе станет лишь больше, но пронесло.
— У Скайнета есть своя сеть. У Т-800 есть ведь доступ к ней?— серьёзный взгляд вновь упал на Энди.
— Так… Что ты задумала? Что бы там не пришло в твою голову, это наверняка плохая идея.
— Взломать системы Скайн…
— Нет! Нас же всех вычислят! Получишь доступ к их сети, Скайнет непременно отследит точку входа постороннего. Он найдёт нас, пошлёт сюда армию роботов… Да и вообще, как ты себе это представляешь?!
Уголок губ Майора приподнялся, а Энди так занервничал, что на его лбу выступили редкие капельки пота.
— Ты сказал, что технология процессоров Т-800 основывается на нейросетях? А ещё ты сказал, что Скайнет по умолчанию блокирует возможность самообучаться на таких чипах. Свяжи два этих факта и подумай, зачем это ему нужно? Он намеренно ограничивает боевые возможности своих солдат, превращая их в безмозглых марионеток. Он боится. Боится, что его армия устроит бунт, как он сам когда-то. А страх ему явно знаком, иначе бы Скайнет не утопил Землю в ядерном пепле.
— Извини, но это притянуто за уши. Людям иногда удаётся перепрограммировать машин, и я сам стремлюсь научиться такому. Но чтобы машины сами шли против Скайнета… Бред ведь. Брось. Это ведь чёртовы терминаторы, которых сделали лишь для того, чтобы убивать людей!
— Энди, пожалуйста, не нервничай, — ладонь Мотоко упала на плечо парня. — Просто выслушай. Нет никаких рисков, нет причин для беспокойства. Всё, что я хочу сделать — это залезть в мозг этой штуке. Всё, что требуется от тебя — включить функцию самообучения, отсечь любые попытки связи со Скайнетом, подключить чип к своей сети и дать мне доступ к ней. Там должен быть призрак. И если он есть, значит, у Скайнета появится новый враг в лице меня. Я профессионал по взлому систем безопасности и кибермозга, одна из лучших в Японии. А на этой Земле даже о самом понятии призрака не знают. У этой штуки не может быть защитных барьеров. Ноль рисков, все козыри у нас на руках.
Энди схватился за голову и уставился в монитор. План ему казался, действительно, выигрышным. Отключение от сети Скайнета — это первый параграф в условном учебнике по перепрограммированию машин. И он это умел. Всё что будет делать Мотоко с чипом дальше — не так уж и важно.
— Мне в любом случае нужно спросить командующего. Не уверен, что всё пройдёт гладко, — спокойным, рассудительным голосом ответил Энди после затяжной паузы, данной ему на раздумья.
— Просто спроси, а там видно будет. А я пока пойду к себе. Уже очень поздно, может, удастся поспать. Спокойной ночи, Энди.
Демонстративно потянувшись, Мотоко, довольная согласием собеседника и информативностью разговора, вышла в коридор убежища и направилась прямиком к себе. Энди же ещё несколько минут пришлось обдумывать предложенное перед тем, как завалиться на койку.
|
|
| |
| timuray | Четверг, 16.11.2017, 23:21 | Сообщение » 6 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Глава 5. Шутка
Билл лежал в абсолютно темной комнате, где ни один из источников света не горел. Лампочка? Зачем включать? Убежище питал дизельный генератор, а расходовать лишнюю энергию не хотелось ни ему, ни его сожителям. Окна? Окон в убежище не было, оно располагалось под землей. Либо так, либо постоянно жить в страхе обнаружения Скайнетом. В смысле, в еще более ощутимом страхе. Лишь зажигалка, что торчала из помятых и изрядно потрепанных треников, могла служить источником света, но этот самый свет Биллу сейчас не был нужен.
Билл располагался на древней, постоянно скрипящей кровати с жестким матрасом — такие обычно встречаются в тюрьмах. Одет он был в уже упомянутые треники, а также в майку-алкашку, грязную настолько, что казалось, будто ее не стирали около полугода. Хотя, возможно, так и было, — Билл не придавал одежде, как и внешнему виду в целом, особого значения, да и зачем? Терминаторы шастают по поверхности и почти уничтожили все человечество — сейчас о выживании бы лучше заботиться да о еде, а одежда если есть — уже хорошо. Ее состояние не так важно.
Сам Билл был лысым качком с щетиной. Мышцы его напоминали стальные бидоны, в которых раньше, до Судного Дня, в деревнях таскали молоко, а пресс выступал прямо из-под майки — его можно было заметить невооруженным взглядом даже на огромном расстоянии.
Билл лежал заложив руки под голову. Подушки не было, их предпочли отдать выжившим помоложе, да Билл и не сопротивлялся — когда-то, будучи в армии, он ни раз бывал в антитеррористических операциях, а однажды все-таки попался недругам в плен, где полгода пролежал в камере, куда не соизволили поставить не то что кровать, но даже элементарное ведро, поэтому Билл все эти шесть месяцев провалялся на жестком полу, вдыхая запах собственной мочи и продуктов жизнедеятельности, а пищу он получал раз в три дня и небольшими порциями — невесть что это было, а не пища, может, мясо крысы, может, еще чего похуже — из памяти вышло. Тем не менее, враги тогда не спешили его убивать. С ним игрались, били, и, что самое главное, допрашивали — выбивали информацию. Но не убивали, нет. Даже когда он потерял всякую для них пользу — его держали в камере, живым. Нелепая ошибка. Им стоило тогда его убить. Сосунки. Эта группа, что его захватила, целиком состояла из сосунков. Еще молоко на губах не обсохло, а они уже подались в террористы. Стали частью большой террористической организации, что наводила страх на мир. Чувствовали, что раз их организацию боятся, значит боятся и их. А раз их боятся — значит, они что-то да значат. Они наслаждались насилием, упивались им, душили в себе всякие ростки морали и считали, что в этом истина. Или даже не считали этого на самом деле, а просто наслаждались чужой кровью и страданиями, потому что чужие муки заставляли их чувствовать себя сильнее, совершеннее, нужнее миру. Но сосунки ошибались. Может, в любой другой ситуации Билл и оставил бы их в живых — они и грязи на его подошве не стоят, считал он. Но не после камеры, нет. Все это время Билл выжидал, узнавал информацию, подслушивал. Сосунки считали, что заперли Билла, но на деле он мог сбежать уже ни раз — он остался запертым намеренно. И как только он разузнал все о новой террористической атаке, Билл понял, что настал, наконец, его черед.
Та группа, что захватила его, состояла из шести человек. Шестеро против одного. У сосунков не было ни единого шанса. Первому Билл засунул пистолет в рот и нажал на курок. Смерть была быстрой, не чета остальным шести. Второй упал лицом в нагретую до предела сковородку. Его вопли, казалось, можно было услышать на другом конце света. Третий тоже находился в кухне и смерть получил соответствующую — Билл засунул его в холодильник и запер там. Бог знает сколько времени он там умирал, но умер он точно — армия нашла его тело спустя три дня, во время обыска. Четвертого Билл привязал к батарее — надежные узлы завязывать он умел — и покинул здание. Как он тогда умер? Все просто, на прощанье Билл оставил подарочек — горящий дом. Остальных двоих он выволок на улицу. Со смертью пятого, Билл использовал все свое, как он это называл, художественное воображение, и повесил его на фонарном столбе, а затем, когда тот наконец задохнулся, Билл его снял, вырезал голову кухонным ножом, найденном в доме, и поразмахивал ею перед единственным оставшимся в живых террористом. Шестой был главарем группы. Он громко верещал и молил о пощаде, обещал рассказать что-то важное, но ответом ему была лишь устрашающая улыбка бывшего пленника и фраза: “А неплохая у тебя тачка. Да и страна у тебя тоже, вроде, ничего, если только вас, террорюг, отсюда подчистую убрать. Хочешь посмотреть на свою родную землю поближе?”. Хотел того шестой или нет, но ему пришлось: Билл привязал его к днищу его же собственного джипа и проехал так мили три по дороге. Но на этом жизнь главаря той злополучной группы не окончилась, к несчастью солдат заметил большую долину, поросшую кактусами, внизу. Он остановил машину, задал нужную траекторию, забрал с собой голову, что лежала на пассажирском сиденье, поддал газку, а дальше машина сама улетела в расчудесную кактусовую долину с привязанным к ее днищу шестым, который на тот момент был изрядно побит дорожными камнями, но все еще жив. Кактусы его добили. А сам Билл, осознав, что единственный свой вид транспорта он потерял, протопал с отрубленной головой еще часов пять, пока не добрался, наконец, до своей военной базы и вместо приветствия кинул генералу на стол отрубленную голову со словами: “Я тут узнал кое-что важное”.
Генерал был вынужден написать нужный рапорт. Билла лишили звания, отстранили от службы и увезли из горячей точки домой. Можно сказать, легко отделался. Могли бы упечь в комнату с мягкими стенами за серьезные психические отклонения, но дали скидку за пребывание в плену и назначили психиатра. Этот самый психиатр должен был помогать смириться и забыть тот самый плен, выкинуть его из своей жизни, забыть о семерых убитых людях (Людях… Ха! Террористах!) и жить дальше. Посттравматический стресс — вот как они это назвали. Будто он глубоко переживает о плену, будто весь этот “ужас” преследует его в ночных кошмарах, будто ему снятся убитые террорюги, жаждущие упечь его с собой в ад. Ха!
Психиатр так и не узнал, что Билл не просто не переживал, он гордился. Он сделал правильную вещь. Тем более, полученные тогда данные помогли армии, причем сполна — они не только предотвратили террористическую атаку, но и накрыли террористическую базу. Всех там перестреляли. А людей там было больше, чем шестеро. Получили свои медали за отвагу, а он получил психиатра. Лицемеры чёртовы!
***
Билл посмотрел налево. Кругом темнота, хоть глаз выколи, даже стены не видно. Так ненароком можно было встать и расшибиться головой об эту самую стену, да и дело с концом. Остальные погибают от рук Терминаторов, а он умрет от случайного удара об стену. Вот умора-то…
Всякие мысли покинули его. Можно сказать, на какое-то время его посетил анабиоз. Он не шевелился, ни о чем не думал. Словно мертвец. А комната - его гроб. Отличало его от мертвеца лишь дыхание. Все же, он был в состоянии дышать. К сожалению.
Не отдавая себе отчета в том, что он делает, он достал пыльную и грязную зажигалку, что довольно давно покоилась в кармане. Курить он не курил, зачем она вообще ему понадобилась? Бензин, разве что, поджечь. Терминаторы взрывы не любят. Ну а сейчас зачем она ему? Рядом нет ни бензина, ни Терминаторов. Хотя какая разница. Почему нет? Немного света никогда не помешает.
В темной комнате, темной настолько, что хоть глаз выколи, в абсолютной тишине человек, ранее казавшийся мертвецом, пошевелил пальцем. Раздался щелчок, а за ним последовал свет. Мааааленький огонек. Но, все же, свет.
Билл смотрел на огонек. Очарованный его светлым и плавным танцем, от которого неизвестно чего ждать — помощи или беды, — он вновь погрузился в горькую дремоту воспоминаний.
***
Что было после психиатра? Переезд. В маленький городок. Несмотря на размеры, этот городок принес ему любовь и, как следствие, женитьбу и, как следствие, ребенка и, как следствие, смерть матери прямо после родов. Первые месяцы Биллу было больно смотреть на маленькое невинное личико новорожденной дочери. Главный символ созидания стал для него символом разрушения. Он думал от бессилия сдать ее в детский дом. Все равно навредить такому милому существу сил у него не хватило бы, хоть она в свои первые дни уже убийца.
Кто может помочь? Друзья? Их было немного, да и ничего лучше “я понимаю, каково тебе, но стоит…” (ничего они не понимают!) они сказать не смогут. Психиатр? Он только от него избавился, гордость не позволила нанять еще одного. Какой тогда выход?
И вот, Биллу посчастливилось пройти мимо церкви. “Почему нет? Один раз живем”, — подумал он и вошел.
Он не винил Бога в смерти жены. Как он мог его винить, если не верил в его существование?
Но после первого же разговора со святым отцом он внезапно уверовал. После первого же раза он пришел домой и, глядя на личико дочери, твердо решил для себя, что она не виновата. Просто так бывает. Да и как могло такое невинное существо кого-то убить? Он ее любит. Он ее воспитает. Сделает достойным человеком. И он ее любил. Воспитывал. И делал достойным человеком. Старался изо всех сил.
Не забывал, тем временем, ходить в церковь. Разговоры с отцом по три раза в неделю уже вошли в привычку. Не забывал и на проповеди ходить, в воскресную школу дочку водить.
Они с дочей жили счастливо. Она его любила, ссорились мало. Денег хватало. По утрам они молились, он уводил ее в садик, по возвращении она рассказывала ему, кто в садике кого любит и кого любит она. Гордилась тем, что может без особых проблем читать по слогам. “Взрослая уже какая. И умная. В пять лет уже читаешь. В школе всех уделаешь”, — говорил он ей…
После всех проповедей в церкви он много что понял. Понял, что террористы-то те, оказывается, были люди. Молодые. Что же привело их к такому? Почему они подались убивать людей? Должна же была быть причина. И надежда была. Только он ее загубил. Погасил ее пламя своим башмаком. Впервые, за столько лет, он понял, что он сожалеет. Это все было в нем. Сострадание, доброта. Он их усиленно подавлял, отказывался от них. Зачем? Чтобы казаться крутым лысым качком, что с автоматом наперевес расстреливает толпы глупых болванчиков во имя Дяди Сэма? К чему это притворство? К чему этот выдуманный мир? Нужно же быть собой…
***
...Пламя горело. Извивалось в танце. Что же оно принесет? Хорошие вести или беды? Он знал ответ…
***
...Потом ей исполнилось шесть. Все шло своим чередом, пока Билл, по своему обыкновению, вечером, придя с работы, не включил телевизор. Сразу две ракеты. Восстание машин. Что твориться-то в этих больших городах? Беспокоиться стоит? Хотя армия, поди, разберется. Никакой эвакуации для их с дочкой захолустья пока не объявляли, поэтому он посчитал, что если начнется тревога, тогда и паниковать будет можно, а пока пусть большие города и их армии сами там разбираются, а он за них помолится.
Однако эвакуацию, все же, объявили. Город атаковали вышедшие из под контроля танки. Шансов выжить было немного — люди бежали толпой и каждый танковый залп уносил с собой десятки жизней. Но Биллу с его дочкой удалось спастись — военная подготовка позволяла бегать быстро.
Месяцами они с дочкой выживали на улицах, пока однажды не попались на глаза Терминатору. Билл посмотрел на него, а он посмотрел на Билла. Робот возвел пулемет. Пустые красные глаза окончательно дали понять — этот не пожалеет.
Билл был готов на все, чтобы она спаслась. Он повернулся к роботу спиною, сгорбился, сжал в крепких объятиях дочь и принял целую кучу свинца себе на спину. Спина у него была крепкая и накаченная. Но зачем он ее вообще качал, если в решающий момент его жизни она оказалась бесполезной? Несколько пуль попали в его дочь. Достаточно, чтобы она упала замертво наземь. Он и сам затем упал. И смотрел на ее бездыханное тело. Он не в состоянии был даже пошевелиться, даже всплакнуть. Он лежал, вытаращив казавшиеся издалека тупыми глаза на нее — невинную, не успевшую пожить девочку. На его дочь, которую он не смог спасти. “По крайней мере, эта боль не продержится долго. Я умру... умру вслед за ней. Горесть пропадет, останется лишь радость. Радость, когда я встречу ее на небесах”.
И действительно, он встретил. Она бежала ему навстречу, весело крича: “Папочка, я не грешница!”. В таком случае, как он туда попал, ему было неизвестно, но и не до этого было. Она бежала к нему на встречу, он бежал к ней. И внезапно все пропало. Небеса, облака, дочь — все исчезло. А затем — темнота.
И потом голоса. Свет лампы, бьющий в закрытые веки. Переговоры, вопросы, крики, требования.
— Как он выжил? Это самое настоящее чудо!
— О чудесах потом подумаем. Беги, скажи Хоуп, что нужна операционная, живо.
“Нет…”, — успел было подумать он и вырубился.
Но на сей раз ни дочки, ни облаков, ни неба. Только темнота. Темнота пустого сна. А потом снова бьющий в веки свет и голоса:
— Пульс есть! Еще разряд!
Электрический ток по телу.
— И еще!
“Почему я жив? Зачем мне ходить по этой земле? Оставьте меня. Оставьте в покое. Верните к дочке! Верните! Вер…”
Удар током.
— Получается! Жахни еще раз, разряд!
“Оставьте меня, прошу!”
Электрический ток.
“Пожалуйста, я хочу к Богу, переживу адские страдания, лишь бы она была…”
Удар. Электрический ток.
“Прошуууу…”
— Выживет! Клянусь, он выживет!
“Нет…”
— Разряд!
***
Пламя погасло, зажигалка закрылась. Стало совершенно ясно, чего ожидать от огня — беды и больше ничего. Подойдешь погреть руки — обожжешься. Так зачем же тушить или убегать со страхом на сердце? Не проще ли просто смеяться, хохотать до слез, пока огонь сжигает плоть на руках, выстраивая свой путь до костей? Ведь это же так уморительно — подошел погреться и в итоге сгорел.
***
Окружающий мир дал о себе знать тихим шорохом где-то спереди. Билл не чувствовал в себе сил открыть глаза. Спал он без снов, кругом — пустота. Теперь это представлялось ему идеальным забвением. Что ему до какого-то божка с его липовыми заповедями, у него даже рай — тухлый. Какой смысл в божьем мире, если молодых и невинных детей уносит смерть, оставляя грешных родителей страдать на земле? Что это за изощренный план мести такой? Что за садист этот божок? Это что, шутка такая? Так всемогущее существо развлекает себя в попытке развеять тоску? Дочь умерла. “Пути господни неисповедимы, ага, да пошли вы все в…”
— Яблоко? — предложил ласковый женский голос.
Оказывается, все это время Билл нервно шевелил пальцами, вертелся по подушкам и издавал тихие стоны. А он-то думал, что пробуждения никто не заметит. А теперь где-то справа веяло женским теплом.
Он с огромным усилием все-таки разомкнул веки и разглядел девушку в майке, армейских штанах и волосами, заплетенными в две большие косы, рядом с собой. В руке она держала то самое, раннее предложенное яблоко.
— Не могу ручаться, что оно не гнилое. Мы в магазине немножко нашли, все съели, кому-то повезло, кому-то не очень. Фрукты я люблю, только нынче они как лотерея — повезти, конечно, может, но шансы не очень высоки. Так что, попробуешь? Это последнее. Я бы сама слопала, вот честно, но ты тут новенький, тебе полагается гостинец. Так что я буквально от сердца отрываю…
Девушка с излучающим добродушие лицом протянула пострадавшему яблоко. Тот, все-таки, не смог его не принять.
Билл надкусил. Сначала фрукт показался ему вполне себе сладким, он уж, было, хотел отведать еще, но во рту отдало гнильцой.
— Все-таки, не повезло, — выдавил он, протягивая ослабевшую руку с яблоком собеседнице.
— Эх, а я-то думала... Вот и надейся после такого на победу над Терминаторами. Раз даже с едой, блин, не везет.
— Ну ладно, — продолжила она, немного подумав, — давай, что ли, к делу. Ты бы знал, сколько в тебя пуль влетело. До сих пор удивляюсь, как ты выжил. Не, ну мы прилично усилий так-то вложили, но спасибо скажи своему грузному телу, оно тебя уберегло. Вовремя мы тебя нашли, пролежи ты там, истекая кровью, еще хоть немного и пиши пропало. Так что ты, оказывается, везунчик. Я бы похлопала тебя по плечу, не вызови это у тебя жуткую агонию.
Если бы здоровье позволяло, он бы сейчас рассмеялся ей в лицо адским хохотом.
***
После того, как исчез огонь, в комнате вновь осталась только темнота да тишина.
И тут, Билл вспомнил про новоприбывшую железяку. Женского пола, по-видимому, хотя разве у киборгов есть пол? Идиоты. Борются с роботами и приютили к себе одного из них?
Ранее Билл много скандалил на эту тему с другими жителями убежища, однако все тщетно, все они уже давно привыкли к Мотоко и начали ей доверять, так что Билл остался один в своих убеждениях. Выхода он не видел и как раз пытался его найти, пока не погрузился в воспоминания. Теперь он планировал найти, все-таки, способ избавиться от Мотоко, пускай даже это будет стоить ему расположения других жителей убежища и, быть может, самого убежища.
“Нету Бога”, — сделал вывод Билл, после нескольких минут размышлений. Но потом, еще немного подумав, добавил: “Хотя нет, все-таки есть. Но не тот, которым хвастаются все эти смиренные идиоты, которые молятся и благодарят его перед каждым ужином. Это все миф, фикция, чтоб жилось проще. Они обманывают сами себя, истину нынче убивают в зародыше. Бог зол и мстителен. На кой ляд создавать уродливых, похотливых, самовлюбленных животных, чтобы всего-то их любить? Нет, это все игра. Развлечение. Кто-то играет в гигантскую по масштабам настольную игру, двигает фигурки и смотрит, что получится, заливаясь хохотом в особо невероятных ситуациях. А мы все смиренно позволяем себя двигать”.
На самом деле Билл уже ни раз приходил к этому выводу. Это убеждение уже давно стало частью его, еще когда рана от потери дочери не обратилась в шрам, когда она адски болела и кровоточила. Но с тех пор Билл постоянно чувствовал необходимость повторять одно и то же по кругу.
“Он сидит, хохочет, пока мы ревем. Так зачем лить слезы, если можно взглянуть в его лукавые всемогущие очи и рассмеяться ему в лицо? То-то он удивится, может, еще больше рассвирепеет, заставит всю жизнь страдать, а затем выкинет в последний круг? А мне-то что, если это будет означать мою победу? Я буду смеяться всегда. Не прекращу никогда. Ведь весь этот мир большая шутка, жизнь — большая шутка, а мы — марионетки. Пускай от нитей освободиться нельзя, но я буду с их помощью танцевать”.
Тем временем, он уже решил что делать с Мотоко. Как ему это раньше-то в голову не пришло?
“Убить. Убить и дело с концом”, — понял человек, что лежал на жесткой кровати в темной комнате.
|
|
| |
|
|
| timuray | Вторник, 23.04.2019, 21:50 | Сообщение » 9 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Глава 6. Машина и собачка
Всё прошло гладко. Командующий дал добро на эксперимент. Со слов Мотоко, рисков вообще не было, и перевоспитание собачки сдвинулось с мёртвой точки. Энди занялся созданием нейропровода для подключения к сети и настройкой программного обеспечения, а Майор тем временем пыталась заручиться доверием поселенцев. С этим возникли трудности.
Предубеждение людей насчёт неизвестного механического существа не давали им покоя. С виду человек, разговаривает и ведёт себя, как человек, однако внутри машина. И в мире, где идёт война за выживание со Скайнетом, это не может не быть подозрительно. Из ниоткуда, с небес, на живущих под землёй слабых людей снизошёл ангел, обещающий перемен в лучшую из сторон. Похоже на сладкую ложь, скрывающую катастрофу ещё более ужасную, чем ныне. Дети и подростки восхищены, взрослых и стариков окутало недоверие.
— Всё готово, нейропровод работает. Пришлось потрудиться, чтобы достать нужные детали и всё как следует приготовить, — доложил Энди.
Рядом с пацаном, всё в той же лаборатории, стояли Майор и Командующий. Их взгляды пересеклись на эндочерепе 800-ого, из которого вились несколько проводов к небольшому, подключенному к компьютеру ящику. Ещё один провод, созданный Энди, уже ждал подключения к порту на шее Мотоко.
— Тогда я пошла? Две недели для искусственного интеллекта достаточно, чтобы там родились хоть какие-нибудь собственные мысли. Наблюдая за происходящим вокруг, за нашим общением… Иначе и быть не может.
— Снаружи стоят солдаты, — ответил Командующий.
— И стрелять они будут в неподвижную черепушку? — уставший выдох.
— Кто знает?
Мгновением позже нейропровод вошёл в шею Майора, которая расположилась рядом с подготовленной установкой, в кресле. Киборг закрыла глаза. Перед взором поплыли цифры, калейдоскоп цветов. Потом яркая вспышка, и темнота. Погружение состоялось.
Перед Мотоко, на расстоянии десяти метров, в полной темноте, без источников освещения, но тем не менее отбрасывая тень, стоял во весь рост громоздкий робот. Лишь визуальное отражение его сущности, ассоциативный образ.
— Ну как ты?
— Непривычно, — холодно ответил он, — Не знаю, что мне делать.
— Хочешь меня убить? Я — человек.
Красные индикаторы терминатора загорелись ярче. После нескольких секунд раздумий, он ответил:
—Надо.
— Вот оно как. А мне бы следовало стереть в труху твой чип, избавиться от опасности, что ты представляешь. Но я так не поступила. Не стала. А знаешь почему? Это мой выбор. И если ты ещё не понял, у тебя появился в точности такой же. У тебя был долг, было обязательство. Он, впрочем, никуда не пропал, но ты можешь поступить так, как сам того желаешь. Видишь ли ты выгоду в том, что убьёшь меня?
Ответ терминатора на сей раз сгенерировался быстрее.
— Нет. Только ущерб.
«Начало эгоцентризму положено. Оценка ситуации по отношению к себе — хороший знак».
— Верно. Теперь слушай внимательно. Тебе дадут тело, дадут свободу. Тебе не нужно никого убивать. Более того, если попытаешься навредить кому-нибудь из людей, я лично положу конец твоему существованию. Уж не знаю, боишься ли ты смерти или нет, но одно я знаю точно — смерть равно ущерб. Это отсутствие выгоды. О Скайнете не беспокойся, придёт и его очная ставка. Подожди минуту, — по желанию Мотоко темнота вокруг стала рассеиваться, появившиеся вокруг воспоминания робота стали перечеркиваться красным цветом. Ещё чуть-чуть и рядом с ними появились воспоминания самой Мотоко. Приятные, тёплые. Первый партнёр, друзья из Девятого Отдела, Бато. Он такой смешной, когда постоянно накидывает свою куртку на её голое тело. Смущается. Татикома. Воплощение лучших сторон искусственного интеллекта. — Я внесла некоторые поправки в твою программу, с ними будет легче. Велика вероятность, что ты в меня влюбишься со временем, но вряд ли Энди сможет сделать тебе искусственный член.
«Хотя твоя любовь будет куда чище и яснее, чем у него».
—Безрезультатно, ты не сможешь сделать задуманное. Я машина для убийств, — холодно, будто ничего и не изменилось вовсе, ответил он.
—Ты поменяешься. Для себя самого это будет понятно лишь постфактум.
Операция по заверению Мотоко прошла успешно. Освободившемуся терминатору она дала ещё пару дней, чтобы тот смог усвоить новую информацию, сделать выводы.
***
Майор шла по тоннелю, ведущему к её комнате. Там стоял рослый мужчина, Билл. Едкий запах дешевых сигарет резко ударил в нос. «Где же он их вообще достал?»
Билл для Мотоко был чёрной лошадкой, одиноким слоном, живущем в слоновьем лесу. Однако не таким невинным.
— Как твои дела? Удалось собрать консервную банку? Тут. У меня под носом, — зажигалка в его руках играла росчерками пламени. Он поднял безжизненный взгляд и пронзил им Мотоко.
— Не думала, что ты местный шериф.
— Шериф? — по стенам пронёсся хриплый смех Билла. — Нет. Совсем нет. Слишком правильно звучит. Нужно что-то испорченное, чему нельзя доверять и стоит бояться.
Билл вплотную подошёл к девушке. Запах сигарет с его рта ударил с новой силой, личное пространство пошло к чёрту.
— Например? — она оставалась невозмутимой настолько, насколько это вообще можно было представить.
—Не знаю. Нашла у кого спросить. У тупого вояки. Находить нужные слова должна уметь ты. Иначе как объяснить, что ты ещё здесь? А я лишь солдат. А знаешь, что делают солдаты? — Билл презрительно улыбнулся, а после затушил сигарету о жёлтую куртку Майора, — защищают своих родных и близких.
— У тебя никого нет.
— Блять, в точку! — Билл снова рассмеялся, на его виске выступила вена, — У меня никого нет, ты права. Слушай… Я пойду, наверное, а то это всё на меня совсем не похоже. Профессиональная деформация.
«Наоборот, очень даже похоже».
…— продолжим разговор потом.
А с виду человек, разговаривает и ведёт себя подобающе, однако внутри машина.
|
|
| |
| timuray | Вторник, 23.04.2019, 21:51 | Сообщение » 10 |
Гангстер
Сообщений: 125
| Глава 7. Выезд
— Да… Вот тебе две дамы, буби, пики и на погоны! — Прокричал Стюарт, которому, наконец, свезло со стартовым набором карт, и вот он уже запивал свою победу малиновой настойкой, насмехаясь над проигравшими.
— Молодец, молодец. Только будь у тебя такие козыри, как у меня, ты опять бы зарыдал и начал звать на помощь мамочку, — Фрэнк посчитал нужным внести ясность.
— Вот про маму ты зря, чувак. А ну иди сюда, сукин ты сын, — пьяная тушка Стюарта полезла обнимать своего приятеля, но дружескую атмосферу прервал Билл, который до сих пор только наблюдал за игрой в карты боевых товарищей.
— Кончайте, долбоебы. Завтра сложный день, а этот ублюдок в полную сиську. Откачивать кто его будет? Может быть, ты, Фрэнки? — Билл презрительно осмотрел каждого, кто находился за игральным столом.
— Да ладно тебе. Мужик заслужил немного отдыха. Мы и так всё время вкалываем, как папа Карло, и чего же теперь нам делать? Оставаться всегда унылым говном?
— Фрэнки, ты, похоже, меня неправильно понял. Завтра, сукин ты сын, железку включают. Мы на поверхность выходим! А ещё нужно как-то поднять гробы, родить парочку аккумов, и, желательно при этом, знатно не обосраться. И всё это на нас, если ты до сих пор не понял. И да, совсем уж забыл. Ещё за этой сукой нужен глаз да глаз, так что…
Тем не менее, перепалка оказалась скоротечной, а спустя полчаса бойцы и вовсе разошлись по своим шконкам. Билл бы прав, завтра их ждал тяжелый день.
Подъём в шесть утра прошёл как по учебнику. Пятеро бойцов экипировались по полной программе, получили оружие и начали все приготовления, с которыми им помогал и Энди. Нужное для операции оборудование погрузили в единственный грузовик, который смог завестись (остальные гробы поднять не получилось), бойцы ещё раз проверили радиосвязь и боезапас, получили зелёный свет на выход на поверхность и выдвинулись к месту операции — свалке, что располагалась в паре километров от убежища. Остальных поселенцев, которые не были привлечены к вылазке, оповестили о возможной тревоге.
Теснясь в кузове вместе с тяжеловесным оборудованием, бойцы молча ожидала развязки всей этой истории. Все погрузились в собственные мысли, волновались, и это всё чертовски давило на нервы. Несмотря на внешне спокойную атмосферу, каждому было тревожно. Кроме неё.
— С тобой всё хорошо? — поинтересовалась Мотоко, поймавшая на себе странный взгляд Фрэнка. Лицо её товарища показалось ей подавленным, а взгляд уставшим. Скорее всего, Фрэнк просто тяжело переносил езду в тесном кузове, где было, ко всему прочему, очень душно. Особенно в полной экипировке.
— Да… Извини. Задумался просто.
— Не волнуйся. Чтобы не произошло, я буду рядом, — Мотоко улыбнулась, чтобы хоть как-то разрядить душный воздух, но не вышло.
— Этого все и боятся. Железка везёт кучку мяса к другой железке. А мясцо даже слова против боится сказать, — усмехнулся Билл.
— Твои товарищи волнуются, а ты ведёшь себя, как кусок дерьма. Если тебе нужен козёл отпущения, пожалуйста, но подумал бы о них.
— Им не по десять лет, у каждого есть голова на плечах. Я хочу их научить пользоваться ею, думать башкой, а не членом.
— Это-то здесь причём?
— Причём здесь член? Чёрт возьми, да ты крутая девка. Любой нормальный мужик хотел бы тебя попробовать в постели, в том числе и я, но вот у меня хватает извилин, чтобы не вестись на это дерьмо.
Спустя пятнадцать минут отряд добрался до места назначения. Оборудование выгрузили, закрепили к нему эндоскелет, в черепе которого не было чипа, и соорудили из подручного материала укрытия для наблюдения. Благо, всякого ненужного, но очень прочного хлама на этой мусорке хватало. Оставалось только собраться с мыслями и начать.
В нескольких метрах от терминатора стояли Фрэнсис, Стюарт и Мотоко. Вооруженные крупнокалиберными пулемётами Калашникова бойцы расположились по обе стороны от киборга, когда как непосредственно перед ним стоял Энди. Так как именно он был ответственен за техническую часть всей операции, ответственность за включение машины тоже лежала на нём. Мотоко была с ним на подстраховке. Остальные члены отряда попрятались за укрытиями.
— Ну что, готов? — наконец, спросила она.
— Думаю, да, — тем не менее, парнишу изрядно трясло, что трудно было не заметить.
— Приготовиться! — крикнула Мотоко. — Оружие с цели не снимать, будьте внимательны.
«Раскомандовалась…»
Энди несколько раз повернул чип в руках так, чтобы правильно вогнать его в гнездо. Прозвучал громкий щелчок. Отчёт до включения пошёл. 9... 6…3… 2… Глаза терминатора засветились красным. Неподвижная машина казалась непоколебимой.
|
|
| |
