Секретный дневник Кэмерон Баум - Страница 200 - Форум

Секретный дневник Кэмерон Баум
Mike77   Вторник, 09.12.2008, 03:40 | Сообщение » 1

T-3000
Сообщений: 4521



Секретный дневник Кэмерон Баум

Сто девятнадцать глав. Одна тысяча сто семьдесят пять страниц

Перевод участников сайта terminator-scc.net.ru






Hey! I like this gate!
Отредактировано Mike77 - Вторник, 09.12.2008, 09:25
vinaz   Понедельник, 06.03.2017, 01:59 | Сообщение » 1991

Повстанец
Сообщений: 23

-
82
+


Спасибо за переводы )


Slider99   Вторник, 07.03.2017, 13:49 | Сообщение » 1992

T-1
Сообщений: 170

-
423
+


Спасибо за перевод.


miksamkhin   Вторник, 07.03.2017, 21:19 | Сообщение » 1993

T-3000
Сообщений: 7540



БотАН, спасибо за перевод! Да, неплохая глава, хотя жаль Волшебника, интересный был персонаж. Эх, все же не дает автору покоя Трамп. :D

Цитата Novichek51 ()
Я поняла, что мне напоминают диалоги двух Кэмерон. Так разговаривали братья-альбиносы в "Матрице".

Кстати да, есть такое дело. B)

Ну я еще несколько замечаний внесу, просто в глаза бросилось при прочтении.

Цитата БотАН ()
пещероподобном грузовом отсеке

Можно и так в принципе, но тут скорее просто "огромный" или "обширный" грузовой отсек.

Цитата БотАН ()
выглядим, как пресловутый больной палец

тоже вроде верно, но по пословицам ближе будет как "пресловутая белая ворона".

Цитата БотАН ()
гоняться за хвостом по кругу, пока не заболеет

пока его не затошнит.

Цитата БотАН ()
Возьми это, отброс империи

"Вот тебе!", "Получи!" или типа того...

Цитата БотАН ()
Я когда-то оторвала лицо и прикрепила его металлическими скобками.

Не совсем так. Не оторвала лицо. Если ближе к оригиналу, то будет что-то типа "Содрала половину лица", а если чуть более в общем виде, то "Однажны я получила огромную рваную рану лица и скрепила ее металлическими скобками."

Цитата БотАН ()
и сказали, что у них случилась авария

сказали, что у них экстренная (или чрезвычайная) ситуация

Цитата БотАН ()
У меня было достаточно твоего дерьма.

"Я уже наслушался твоей х...и", "Я сыт по горло этим дерьмом", "С меня хватит твоего дерьма", ну или типа того.

Цитата БотАН ()
Мы за много миль до чего угодно

Мы у черта на куличках.

Цитата БотАН ()
– Два рома и коксы.

Ну блин колы же! Два рома и колы. Речь о кока-коле. Ну какой кокс?

Цитата БотАН ()
Ухмылка Бака становится шире, «работает для меня».

Я не то, чтобы придираюсь. Вроде как "работает на меня" и верно, но по контексту больше бы подошло что-то вроде "мне подходит".

Цитата БотАН ()
«Святое дерьмо, она один пропустила!

У Holy crap много вариантов перевода... "Черт возьми", "Офигеть", "Отпад", "Черт подери", "Черт!", "Не может быть!" и т.д. вариантов реально много. Есть даже очень популярный "Срань Господня", хотя он на самом деле не то, что бы верный, просто в свое время с легкой руки Володарского, можно сказать, вошел в историю.

Цитата БотАН ()
– Коровье дерьмо! Вы кинули нас!

"Чушь собачья! Вы кинули нас!"

Цитата БотАН ()
как я могла так легко щелкнуть бейсбольную биту

как я с такой легкостью смогла сломать пополам бесбольную биту.

Цитата БотАН ()
Часом позже мы достигаем межштатской

"Федеральной трассы", так просто точнее.




БотАН   Вторник, 07.03.2017, 23:13 | Сообщение » 1994

Сказочник
Сообщений: 2774

-
3094
+


miksamkhin, от души благодарю за уточнения. Тут действительно было бы, над чем еще «поурчать», но меня удовлетворило именно стилистическое подобие предыдущим переводам. Принцип не выделяться, а соответствовать. Да и не смог бы я очень отличиться, если только в худшую сторону: знания и умения не те.

По существу некоторых уточнений.

Да, белая ворона нам привычней, но как представил я этот больной, нагноившийся, цвета хаки палец... :-)

«Заболеет» мне показалось смешнее, чем «затошнит».

«Отброс империи» как-будто более соответствует тематике, взятой юным джедаем.

Оторванное лицо – так ведь это ж преувеличение! Кэмерон гиперболизирует, это ж круто!

«Мы за много миль до чего угодно» – звучит вполне по-михалевски :-)

Кокс – кола? Не знал. Полная отключка. Или все-таки «отпад»?

«Работает для меня» это мой недогляд. Конечно же «на меня».

А «святое дерьмо» уже неоднократно упоминалось в предыдущих переводах. Соответствие, однако.

Ну и «межштатская»: это ж из прославленного перевода «Smokey and the Bandit» от СТС. Классика, а я классику люблю.



miksamkhin   Среда, 08.03.2017, 22:17 | Сообщение » 1995

T-3000
Сообщений: 7540



Цитата БотАН ()
«Заболеет» мне показалось смешнее, чем «затошнит».

Ну дело не в том, что смешнее, просто по контексту вернее как раз, что он гоняется за хвостом, пока его не начнет тошнить.

Цитата БотАН ()
«Отброс империи» как-будто более соответствует тематике, взятой юным джедаем.

А при чем тут "отброс империи"? Я не про него говорил. Я говорил про начало фразы "Возьми это,", Есть конкретный перевод, который я и указал. Что-то вроде "Вот тебе, отброс империи", "Получи, отброс империи".

Цитата БотАН ()
А «святое дерьмо» уже неоднократно упоминалось в предыдущих переводах. Соответствие, однако.

Да знаю, бывало уже такое прежде. Я тоже видел, но все же когда сам переводишь, то на такие моменты надо смотреть. Тем более, что это относится к устоявшимся выражениям, которые можно просто брать из словарей.

Цитата БотАН ()
Оторванное лицо – так ведь это ж преувеличение! Кэмерон гиперболизирует, это ж круто!

Не ну тут не в преувеличении дело. Она пересказывает события, которые были с ней в сериале. Ту самую рану из 2х01.

Цитата БотАН ()
«Мы за много миль до чего угодно»

Тут опять же устоявшееся выражение. Как про белую ворону.

Цитата БотАН ()
Кокс – кола? Не знал.

Это есть в словарях, все дело в контексте. Да и слово распространенное.

Цитата БотАН ()
«Работает для меня» это мой недогляд. Конечно же «на меня».

Я имел в виду не "Работает для меня", а более подходящий вариант "мне подходит". Это не буквально, но больше подходит по контексту.

Цитата БотАН ()
Ну и «межштатская»: это ж из прославленного перевода «Smokey and the Bandit» от СТС. Классика, а я классику люблю.

Знаю, смотрел этот фильм. Да и я не сказал, что вариант "межштатская" не верен. Просто возможно не всем сходу будет понятно. Я там просто его уточнил.




БотАН   Среда, 08.03.2017, 23:38 | Сообщение » 1996

Сказочник
Сообщений: 2774

-
3094
+


Да, тонкостей много. Но все ж таки не поднимается рука непременно заменять их устоявшиеся выражения на аналогичные наши. Вроде бы так и правильно, но... Ускользнут последние намеки на авторский слог. Необычное превратится в обыденное. Потеряется особый дух «Дневника» – лингвистическое и семантическое своеобразие слов и мыслей Кэмерон.

Главное же, очень надеюсь, что получилось весело. Пусть даже и не совсем правильно.



Отредактировано БотАН - Среда, 08.03.2017, 23:39
Greenck   Вторник, 28.03.2017, 20:01 | Сообщение » 1997

Retrowaver
Сообщений: 909

-
4333
+


%) Новая глава %)



БотАН   Четверг, 30.03.2017, 15:12 | Сообщение » 1998

Сказочник
Сообщений: 2774

-
3094
+


А вот и перевод, с пылу, с жару. Душевная глава. Приятного чтения!

* * *

Глава 99

ПОНЕДЕЛЬНИК

Первый день после гибели Волшебника. Джон проспал большую часть времени и очень мало ел, все еще, очевидно, ощущая эффект чрезмерного потребления алкоголя. Физиология человека неустойчива и хрупка.

В остальном все происходит так, как и обычно: Сара Коннор везет Мию в школу, а затем отправляется на утреннюю пробежку; прогулка со Снежком достается мне, что несколько смягчает хорошая раннеосенняя погода и тот факт, что совок для какашек в кои-то веки остается неиспользованным. Такое бывает нечасто и каждый раз это повод для удовольствия. Возможно, эта собака изнашивается? Мы можем только надеяться.

Вернувшись домой, я вешаю поводок Снежка и наполняю его миску завтраком. Джон сидит за кухонным столом, чисто выбритый и больше похожий на самого себя. Он ест кашу и смотрит телевизор с очень приглушенным звуком. На экране вездесущий Трамп собственной персоной во время потасовки на западе, его напыщенное лицо все больше и больше багровеет, когда он распинается перед аудиторией о «плохих парнях». Ну кто бы говорил.

Вскоре возвращается Сара Коннор.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она сына.
– Лучше.
– Хорошо. Я понимаю, что страдаешь ты не только от похмелья. Сэм умер не по твоей вине, тебе не надо мучиться или винить себя.
– Попробуй сказать это Либерману.
– Уверена, что лишь горе и шок заставили его говорить такие вещи. Ты разговаривал с ним после?
– Нет. Я трижды звонил, он ни разу не взял трубку, а Ян сказал, что он позвонил на работу, сказал, что заболел, и небось спрятался в своей квартире и играет в видеоигры.
– Очевидно, он здорово выбит из колеи.
– Они провели много времени вместе, шашлыки на крыше, обменялись историями жизни, а Сэм лично знал многих астронавтов, включая некоторых побывавших на луне. И ты знаешь, Либерман прямо-таки благоговел. И так учащенно дышал, будто увидел, как Гвен Стефани заказывает кофе в «Старбаксе».
– Я позвоню ему позже, может быть, он поговорит со мной, а пока пойду приму душ.
– Подожди секунду, мы не решили, что делать с этим. – Джон поднимает пластиковую урну с золотом Волшебника и кладет ее на стол. Она уже начисто отмыта от грязи.
– Ты заглянул внутрь?
– Нет. Как-то все руки не доходят. Вероятно, золотые монеты. Она достаточно тяжелая. Не сделаешь одолжение?

Сара Коннор открывает крышку и заглядывает внутрь.

– Это не золотые монеты.

Нет. Вместо них она обнаруживает множество золотых слитков, не толще тех печенинок, которые Мия любит запивать горячим шоколадом. Всего их шестьдесят два. Разложенные на кухонном столе, они блестят весьма впечатляюще.

– Что он собирался с ними делать?
– Сэм полагал, что цивилизация падет, а оставшиеся в живых вернутся к бартерной системе. Видимо, он собирался использовать их для приобретения припасов.
– Мы сохраним их?
Джон пожимает плечами.
– Мы могли бы предложить это Дэниэлу.
– Я почему-то не думаю, что он согласится. Я не его любимый человек в эти дни. Возможно даже обвинит меня в попытке купить его преданность.
– Тогда семья Сэма. Наверняка у него есть родственники, которым мы могли бы это передать.
– Он был вдовцом, и я почти уверен, что у него никогда не было детей. Никогда не упоминал о них во всяком случае.
– Надо выяснить. А теперь мне действительно нужно принять душ.
– Да, согласна, – соглашаюсь я.

За это я удостаиваюсь кислого взгляда. Правда глаза колет.

- 0 -

В прежние времена, до появления Интернета, это дело было весьма медленным и трудоёмким – выслеживание кого-либо. Приходилось ездить по библиотекам и газетным издательствам для изучения бумажных – бумажных! – документов. Иногда приходилось врываться в правительственные учреждения, такие как Налоговое управление или различные лицензирующие агентства, чтобы получить особенно неуловимый адрес.

Не теперь.

Для того, чтобы отследить ближайших потомков Волшебника, у Джона уходит всего несколько часов. И даже не понадобилось выходить из дома.

«Загрузим принтер бумагой, верно?.. Мы же знаем, что мама предпочитает бумажную копию».

В самом деле. Она не доверяет компьютерам. Пойди догадайся.

Волшебник – легенда интернет-подполья, хотя его личность остается тайной. Его альтер-эго, Сэм Клеменс, появляется только на обычных веб-серверах, типа Amazon'а, Facebook'а и забавных gif’ок с милыми щенками, падающими в унитазы. Попробуйте сказать Снежку, что это забавно. Он надуется на несколько дней.

Принтер трудится вовсю.

Самое раннее упоминание о Сэме относится к середине семидесятых – зернистое фото в блоге о космосе, в котором разработчики программного обеспечения NASA трудятся над программой только создаваемого космического челнока. Он бритый, с короткими темными волосами, возвышающийся над своими субтильными коллегами, само олицетворение корпоративного духа. Подобных снимков становится все больше, вплоть до начала девяностых. Последний, датированный мартом 1995 года, показывает совсем другого Сэма. Его волосы теперь длинны и седеют. У него борода, и он скорее хмурится, чем улыбается в камеру.

На свет рождается Волшебник.

В течение года с момента этой фотографии Сэм покидает NASA, и начинаются аресты за гражданское неповиновение. Газетные статьи этого периода описывают его как «озлобленного экс-сотрудника NASA». Консервативные журналисты, враждебные ему, выставляют его речи, обличающие военно-промышленный комплекс, бредом сумасшедшего. Потребуется значительный рост популярности Интернета, прежде чем он найдет сочувствующую аудиторию, желающую слушать и верить тому, что он им говорит.

К обеду у нас есть то, что мы искали.

– Это не заняло много времени, – ухмыляется Сара Коннор, когда мы выкладывем улики на кухонный стол. – Что это, его автобиография?
– Я решил, что ты захочешь увидеть это в черно-белом варианте. Я знаю, как вы ненавидишь технологические штучки.
– Можешь ли ты меня обвинять?

Она смотрит прямо на меня. Это неуважение? Я думаю, это неуважение.

– Хорошо, у Сэма, как мы и предполагали, не было детей. У него была сестра, Маргарет Клеменс, ставшая Маргарет Миллер.
– У нее все в порядке?
– Не совсем. Пять лет назад Марагарет Миллер умерла. Естественные причины. Сердце, по-видимому. Кажется, это бывает наследственным.
– То есть, мы вернулись к началу.
– Нет. У Маргарет была дочь, Кэтрин Миллер. Она школьная учительница, живет в Сан-Франциско. Разведена, двое маленьких детей. И что особенно важно для нас – племянница Сэма Клеменса и единственная родственница. Говоря языком ток-шоу, кое-что наклевывается.
– Что мы знаем о ней?
– Ну, она немного загадка. Кэтрин Миллер нет ни в одной социальной сети. Нет учетной записи Facebook. Нет Twitter'а. Отсутствует Instagram. Ни даже заброшенной страницы MySpace.
– Эта женщина мне по сердцу.
– Но все наладилось, когда я обшарил архивы газет в Сан-Франциско. Кэтрин Миллер мелькает дважды. Первый раз три года назад. Какой-то ребенок из ее класса принес в школу настоящую гранату, чтобы показать и рассказать. Она спокойно вызвала саперов и помогала эвакуировать школу, чтобы не вызвать паники. Она была награждена за свою находчивость самим мэром, не меньше.
– А второй раз?
– Год назад, когда ее бывший муж прибег к суду из-за алиментов и не заплатил ни цента за полтора года.
– Вот сукин сын.
– Справедливости ради стоит сказать: урна с золотом была бы более чем кстати.
– Ты не можешь просто оставить ее на пороге. Тебе понадобится легенда.
– Не волнуйся, легенды для прикрытия – моя специальность. Ничего сложного.
– И с чего это такой энтузиазм?

СУББОТА

Сан-Франциско. Полдень. «Субурбан» припаркован у тротуара в утопающем в зелени пригороде. В двухстах метрах от нас дом, принадлежащий Кэтрин Миллер, племяннице Волшебника. Весьма вероятно, что она дома, потому что японский субкомпакт, зарегистрированный на ее имя, стоит на подъездной дорожке.

Джон проверяет свое отражение, наклоняя зеркало заднего вида. Поправляет галстук и приглаживает волосы.
– Как я выгляжу? – интересуется он.
– Очень симпатично.
– Я похож на адвоката?
– Очень красивый адвокат.

В рамках нашей легенды Джон взял себе псевдоним Джон Бэннер, партнер в адвокатской фирме «Бэннер, Паркер и Ричардс», базирующейся в Лос-Анджелесе. Все фиктивное, конечно. Для полной достоверности он одет в деловой костюм, белую рубашку и галстук, а его волосы гладко зачесаны назад.

– Хорошо, ты готова?
– Уи.
– Уи?
– Я имею ввиду – да.

У меня также есть псевдоним и легенда, которые выбрала я сама. Я – Мими Ле Фарг де Бон-Бон, канадка французского происхождения. Мими любит хоровое пение, изысканные вина из долины Роны и грубый секс в задней части автомобиля. В течение двух лет Мими работала на «Бэннера, Паркера и Ричардса» и тайно влюбилась в своего босса, Джона Бэннера. Ее любимая фантазия – вытворять с ним неописуемо непристойные вещи на заднем сиденье «субурбана».

– Давай снова пробежимся по легенде. Кто я?
– Джон Бэннер, адвокат.
– А ты?
– Мими Ле Фарг де Бон-Бон.
– Ты не могла выбрать обычное имя? – вздыхает Джон. – Ты не могла быть Джейн Смит или Хелен Джонс?

Мими надувается. Она очень гордится своим французским происхождением. Она может отследить свою родословную до куртизанки при дворе короля Людовика XV. Стать более респектабельной невозможно.

– А кем ты работаешь?
– Я параюрист юридической фирмы «Бэннер, Паркер и Ричардс».
– А кто такой параюрист?
– Параюрист – это лицо, прошедшее специальную подготовку для выполнения основной юридической работы, требующей знания закона и процедур, но не являющееся квалифицированным адвокатом или дипломированным судебным исполнителем. Параюристы могут работать или профессионально заниматься юридической деятельностью или действовать в рамках правовой среды в сфере торговли, промышленности или государственного сектора.
– А кто не параюрист?
– Юрист, падающий на парашюте.

Я этого не переживу.

– Мы не можем отпускать такие шутки. Эта женщина – учительница, поэтому она, вероятно, привыкла ко всему, что откалывают детишки.
– Больше не повторится.
– Хорошо, хватай золото и пойдем.

Мы выходим из машины. Я тоже одета соответственно своей роли. На мне деловой пиджак, белая блузка и узкая юбка, которая обтягивает меня, как сарафан. Под одеждой у меня кружевной бюстгальтер плюс чулки и пояс с подвязками. Мими любит модное белье. На самом деле она немного странная. Это наследственное.

Джон еще раз поправляет галстук, а я проверяю свои волосы. Мими нравится, когда они замотаны на макушке, наподобие причудливой французской выпечки. Потребовалось несколько лет, чтобы научиться делать это правильно, и двадцать отдельных булавок, чтобы удерживать все на месте.

Идем по улице. Джон вынужден поджидать меня несколько раз. Я ношу четырехдюймовые каблуки, на которых сложно идти. Мими любит дорогую обувь. Они заставляют мои ягодицы качаться из стороны в сторону, как мясистые маятники, а наклон туловища выпячивает мои сиськи вперед, отчего они кажутся вдвое больше их истинного размера.

Ой...

Я только поняла, почему человеческие женщины любят высокие каблуки. Молодец, Мими. Давай, девочка.

Мы стоим у двери. Джон шепчет:
– Ладно, позволь все говорить мне, а сама молчи и постарайся выглядеть умно.

Стараться выглядеть умно? Получив юридическое образование в Стэнфорде? В Стэнфорде! И ради этого пришлось спать всего только с тремя профессорами.

Джон стучит в дверь. Через несколько мгновений за стеклом возникает тень, и дверь открывается.

– Да? – подозрительно спрашивает Кэтрин Миллер. Мы узнаем ее по газетной фотографии. Она выглядит соответственно своему положению: разведенная мать двоих детей на рубеже среднего возраста, чья работа дает меньше и требует больше, чем бы ей хотелось.
– Миссис Кэтрин Миллер?
– Мисс Миллер. А вы?
– Меня зовут Джон Бэннер, я адвокат в юридической фирме «Бэннер, Паркер и Ричардс». Это моя коллега Мими.

Джон вручает визитную карточку, которую она внимательно рассматривает. Мы напечатали их сегодня утром. Надеюсь, краска высохла.

– Вас прислал мой бывший муж? Потому что ему не по силам платить алименты, тогда как мне известно, что он запросто купил своей новой подружке «порше»?
– Мы здесь не за этим, мисс Миллер. Это дело касается вашей покойной матери. Может быть, мы могли бы пройти и обсудить это в доме?

Она снова рассматривает визитную карточку. Если она подозрительна и решит позвонить по указанному номеру, она услышит, как Сара Коннор изображает «Бэннера, Паркера и Ричардса». Надеюсь, в этом она окажется лучше, чем в кулинарии.

– Хорошо, заходите.

Мы проходим в дом следом за хозяйкой. На ней плоские туфли, старые джинсы и удобный свитер. Повседневная одежда, предполагающая, что она редко принимает гостей. А Мими даже внезапная смерть не застанет в повседневной одежде. Она – это дизайнерские шмотки высокого класса. И ее кредитная карта, само собой, это подтвердит.

Кэтрин Миллер указывает, чтобы мы садились за кухонный стол, заваленный школьными учебниками:
– Извините за беспорядок. Я учительница. Приходится проводить за работой много времени. Недавно муниципальный совет решил, что наша школа может обойтись одним учителем, чтобы сбалансировать бюджет. Больше работы за ту же зарплату.
– Понимаю, тяжелые времена.

Я оглядываю пол кухни. Не видно ни еды, ни миски с водой. И дверь во двор не имеет прорези, какие делают для собак или кошек, чтобы они могли войти и выйти. Так что, по всей вероятности, никаких домашних животных. Хорошо. Мими не любит домашних животных. Они линяют и оставляют шерсть на дорогих шелковых простынях.

– Вы упомянули мою мать?
– Да, ваша мать Маргарет Миллер, урожденная Клеменс?
– Да.
– И у нее был брат, Сэм Клеменс?
– Да, мой дядя Сэмюэль.
– Вы с вашим дядей были близки?
– О нет, я не видела и не слышала о нем много лет. Когда несколько лет назад умерла мама, я отправила ему приглашение на похороны, но он так и не написал, и даже не позвонил.
– Мистер Клеменс был... э-э... вынужден в то время покинуть страну.

В тюрьме, надо полагать.

– Я видела своего дядю совсем редко, когда была ребенком, он работал в NASA. Помню, однажды он пригласил нас во Флориду, чтобы посмотреть запуск космического челнока. Это было действительно захватывающе. Я думаю, он связался с радикальной политикой. Помню, как он и моя мать спорили об этом. Наверное, его арестовали или что-то в этом роде.
– С сожалением сообщаю, что ваш дядя умер несколько дней назад. Сочувствую вашей утрате.
– О, это... грустно. Как?..
– Он умер? Сердечный приступ, все произошло внезапно, он не страдал.
– Это случилось за границей?
– Нет. В этой стране. Он упомянул вас в своем завещании, поэтому-то мы здесь.
– В самом деле? Я думала, что он совершенно забыл обо мне.
– Вы его единственная родственница.
– Надо же. Через столько лет.
– Действительно. Мими, если ты не возражаешь...

Я поднимаю пластиковую урну и кладу ее на стол, сердито надув губы. Мими не любит ручной труд. По сути, она избалованная сучка.

– Мистер Клеменс оставил вам это. Завещал персонально.
– Что это?
– Почему бы вам не открыть и не увидеть?

Она открывает крышку. И отшатывается, прикрыв руками рот. Найди она Джимми Хоффа, прячущегося внутри, это шокировало бы ее не так сильно.

– Что это?.. Я имею в виду, это действительно...
– Золото. Да. Шестьдесят два слитка.
– И это мое?
– Все ваше.
– Сколько это... э-э...
– Сколько это стоит? Цена на золото меняется ежедневно. Мы считаем, что текущая рыночная стоимость находится где-то в районе шестидесяти тысяч долларов.
– О боже мой! Откуда мой дядя взял это?
– Ваш дядя был необычным человеком, он не верил в традиционные способы сбережения, акции и облигации были не для него – старая школа, слиток, золото, что-то, что можно увидеть, почувствовать и коснуться собственными руками.
– Как образом, по вашему, я могла бы... э-э...
– Обратить в деньги?
– Да, точно.
– Хороший товар всегда найдет спрос. За некоторое вознаграждение. Я со своей стороны советую продавать понемногу, чтобы не вмешалось Налоговое управление.
– О, меня беспокоит вовсе не Налоговое управление. Если мой бывший муж узнает, что у меня появилось золото на шестьдесят тысяч, я никогда не увижу ни цента алиментов.
– Скандальный развод?
– О да. Итак... Когда похороны, которые я должна посетить?
– Все уже состоялось, частная церемония, всего несколько близких друзей. Прах вашего дяди был развеян над Тихим океаном, который он так хорошо знал и любил.
– Я обязана вашей юридической фирме?
– О нашем гонораре уже позаботились.
– Спасибо, мистер Бэннер, и вы, мисс... э-э...
– Мон ном э Мими Ле Фарг де Бон-Бон.
– Боюсь, я не говорю по-французски.

Мими надувает губы и закатывает глаза. Американцы. Такие замкнутые.

- 0 -

По пути к «субурбану» Джон ослабляет галстук и усмехается:
– Все прошло вполне хорошо, она выглядит достаточно приятно. Было бы мерзко вручить золото какой-нибудь богатой сучке.
– Ты не думаешь, что она может что-то заподозрить, когда пройдет потрясение?
– Зачем ей это? Есть поговорка – дареному коню в зубы не смотрят.
– Потому что лошадь может откусить тебе лицо?
– Нет.
– Потому что лошадь может вытошнить тебе на ботинки?
– Нет!
– Потому что...
– Слушай, оставь эту тему, ладно? На этот раз все вышло хорошо. Порадуемся победе. – Джон заводит мотор и проверяет часы. – Еще рано, что скажешь, если мы отправимся в город и повеселимся?
Мими делает предложение.
– Что? Нет, мы не станем делать этого на заднем сиденье «субурбана»! Что на тебя нашло?

Видимо, не в этот раз...

- 0 -

Мы въезжаем в город, едем старинными бульварами и знаменитыми улицами, обгоняем причудливые старинные троллейбусы, пока не добираемся до парка Золотых Ворот. Мы не захватили смену одежды, поэтому продолжаем щеголять в нарядах поддельных юристов, хотя Джон оставляет пиджак в машине, а я меняю высокие каблуки на пару кроссовок. Мими нравится выглядеть как секс-кукла, Кэмерон Баум предпочитает держать ноги ближе к земле.

Листья на деревьях только начинают менять цвет. Мы держимся за руки, проходя по затененным дорожкам. Все кажется очень романтичным. Конечно, Мими нет дела до романтики. Она вся такая «уэм, бэм, спасибо, мэм». Боже, да она просто шлюшка!

– Смотри-ка, ярмарка. Уже несколько лет не видел ни одной.
– Что такое ярмарка?
– Увидишь.

Ярмарка расположена на нескольких гектарах, это смесь балаганов, аттракционов и торговых палаток, где продают сахарную вату, фалафель и сосиски в тесте. Дешевые острые ощущения и еще более дешевая еда.

Джон наблюдает за всем этим с с сентиментальной улыбкой, выглядя таким же счастливым, как, ну скажем, свинья в одеяле (выражение «pigs in blanket» в дословном переводе – «свинья в одеяле», а фактически это «сосиска в тесте», прим. перев.)

– Это напоминает мне время, когда я был ребенком, – говорит он. – Мама жила с парнем, который работал в таком месте. Его звали Рамон, и он управлял одним из аттракционов.
– Он не похож на тип твоей матери.
– Второй его профессией была кража с кредитных карт и подделка документов.
– Это ближе к ее типу.
– Рамон был довольно крутым парнем, он научил меня ездить на мотоцикле, часть его работы – езда по Стене Смерти.
– Стена смерти? Это звучит не очень подходяще для ребенка.
– Это выглядело гораздо опаснее, чем было на самом деле. Центробежная сила надежно удерживает мотоцикл, так что то тех пор, пока ты сохраняешь скорость, надо быть немыслимо неуклюжим, чтобы навредить себе.
– Сколько тебе было лет?
– Не знаю. Семь или восемь. Мы кочевали с ярмаркой из города в город, я помогал в организации поездок, не было школы, кроме одного учителя, который нанялся, чтобы учить нас, детей. Этакий старый парень, говорил, что он высаживался в Омаха-Бич и воевал в Нормандии. Я почти уверен, что это вранье, но он рассказывал такие занимательные военные истории, что нам было все равно. Всяко лучше, чем учить алгебру. Мне было очень грустно, когда нам пришлось уйти.
– Почему вам пришлось уйти?
– Мама решилась рассказать Рамону все: будущая война, машины поднимаются, чтобы поработить нас, я – этакая помесь Эйба Линкольна с генералом Пэттоном. И Рамон поспешил от нее избавиться.
– Твоей маме не очень везло с мужчинами.
– Тогда она была куда более эксцентричной. Теперь она уравновешенная.
– В самом деле? Прошлой ночью она настояла на чистке оружия, которое я уже почистила накануне.
– Ладно, может быть, немного менее эксцентрична.

Мы подошли к одному из балаганов – тиру с винтовками, предназначенными для стрельбы по маленьким уткам. Попадите шесть раз, и вы выиграете главный приз, гигантского плюшевого медвежонка.

– Не хотите ли проверить свою руку, сэр? – предлагает владелец заведения. – Вы похожи на человека, который умеет обращаться с оружием.

Если бы он только знал...

Винтовки стреляют световым лучом, а утки – это маленькие деревянные существа, которые медленно движутся на горизонтальном транспортере на расстоянии примерно пятнадцати футов. Они падают, если попасть в них. Я полагаю, что использование настоящих пуль и настоящих уток оказалось бы несколько кровавым зрелищем. Не тем, которое вы желаете, наслаждаясь фалафелем.

Джон сбивает четырех уток. Странно. Обычно он отличный стрелок.

– Не повезло, сэр. Может, ваша подруга позаботится об этом?

А и в самом деле. Но сперва надо наладить волосы. Мими могла восторгаться тем, что они навалены на голове в виде причудливого французского печенья. Кэмерон Баум предпочитает более естественный вид. Я вынимаю булавки и трясу головой из стороны в сторону, позволяя волосам стать столько же естественными, как природа или Skynet.

Джон и владелец уставились на меня с открытым ртом.

– Что? – спрашиваю я.
– Ничего... ничего.
– Это потрясающе, когда женщины делают так, – признается владелец.

Я ничего не говорю. Мими, вероятно, надулась бы, или, наоборот, сияла глупой улыбкой. У меня же есть работа. Эти утки сами в себя стрелять не будут.

Я беру винтовку и прицеливаюсь. Шесть уток? Проще простого. Хотя пирог не столь прост, особенно если у вас есть Снежок, обнюхивающий все ингредиенты подряд, когда вы не отвернулись.

Мой первый выстрел – промах.

Как это случилось? Запускаю быструю диагностику. Ничего необычного. И я вряд ли была отвлечена каким-либо сексуальным влечением между Джоном и владельцем – ради всего святого, он толстый и совершенно лысый. Значит, это винтовка. Подпрограмма изучает прицельную траекторию и соответственно компенсирует ее. Шесть уток падают одна за другой.

– У нас есть победитель, – объявляет владелец с явным отсутствием энтузиазма. – Никогда прежде никто не выигрывал главный приз, – признается он, вручая мне гигантского мягкого плюшевого медведя.
– Я не удивлена, – отвечаю я ему. – Прицельное устройство винтовки смещено, как если бы оно было специально поставлено, чтобы не стрелять прямо.
– Не может быть.
– У меня будет вторая попытка?
– Извините, закрываемся, – говорит владелец поспешно. – Обеденный перерыв.
– Когда вы снова откроете?
– Трудно сказать, через день, может быть, через два.

Это самый длинный обеденный перерыв.

- 0 -

Джон покупает у продавца сахарную вату. Это по существу большой завиток из волокнистого сахара, укрепленный на короткой палочке. Предлагает кусочек мне. Он тает во рту, и датчики автоматически анализируют составляющие:
– В основном рафинированный сахар, – сообщаю я. – Небольшие следы химических добавок, особенно краситель в списке запрещенных Управлением по контролю за продуктами. Предполагается, что он вызывает рак у крыс.
– К счастью, я не крыса.
– Тем не менее, я советую тебе ограничить потребление сладкой ваты.
– Нет проблем. Одной вполне достаточно.
– Ты хочешь поросенка в одеяле? На самом деле это приготовленная свиная колбаса, завернутая в бекон, отсюда и причудливый термин.
– Да, я просек тему. И я в порядке, спасибо.

Мы приближаемся к аттракциону под названием «автодром». Это небольшие транспортные средства, изготовленные из прессованной стали, с толстыми резиновыми амортизаторами вкруговую у основания. Они разрисованы, чтобы напоминать автомобили, хотя они никого не одурачат, уж точно не патрульного на автомагистрали, который, скорее всего, моментально предъявит штраф. Вместо двигателя внутреннего сгорания у них высокая стойка, прикрепленная к задней части и скользящая по электрической сетке в десяти футах над нашими головами.

Как и винтовки, они также кажутся дефектными, потому что Джон многократно врезается в меня.

– Ты снова это сделал!
Он смеется над моей жалобой:
– В этом вся суть.
– Тогда почему аттракцион называется «автодром»? Более точным описанием будет «автолом».

Оттуда мы перебираемся на высокое, доминирующее над местностью, колесо обозрения. По крайней мере здесь понятна цель: люди сидят в маленьких гондолах, прикрепленных к внешней окружности большого металлического колеса, и оказываются высоко поднятыми в воздух. Веселье для всей семьи. За исключением случая, если вы боитесь высоты: тогда для вас это ужас и рвота.

Мы усаживаемся в гондолу, плюшевый медвежонок между нами, и хозяин аттракциона опускает ограждение, которое защелкивается над нашими ногами, чтобы мы не упали с большой высоты и не убились. Это тоже было бы огорчением.

Колесо поворачивается медленно, и мы поднимаемся, пока не достигаем вершины. Легкий толчок, и движение прекращается. Мы беспомощно качаемся.

– Еще одна неисправность?
– Нет, они делают это, чтобы мы могли несколько минут наслаждаться видом. Это нечто, правда?

Вид действительно впечатляет. С этой высокой точки наблюдения мы можем видеть весь парк Золотых Ворот внизу и вокруг нас, а в отдалении виден остров Алькатрас и сам мост Золотые Ворота, остовы высоких столбов подвески которого скрыты в последних остатках морского тумана. Конечно, так это будет выглядеть не всегда. После Судного Дня Сан-Франциско станет анклавом Skynet, местом производства флота «хантер-киллеров». Заводы работают днем и ночью, морской туман сменит завеса темного дыма, которая заслоняет солнце и никогда не кажется движущейся, даже в самые ветреные дни. Город не будет освобожден до последних дней войны, когда произойдет последнее жестокое кровопролитие, когда подневольная рабочая сила поднимается и отомстит своим человеческим надзирателям – тем, кто встал на сторону машин. Нет большего преступления, чем измена виду. И приговор за это всегда – смерть.

– Ты не слишком разговорчива. Не боишься высоты, надеюсь?
– Вряд ли. Просто задумалась о разном хорошем, – лгу я.

Внезапный толчок, колесо вновь приходит в движение и в конце концов опускает нас на землю.

Мы посещаем последний балаган – «сшибание кокосов». Это похоже на тир, за тем исключением, что вместо винтовок и поддельных уток тут твердые деревянные шарики и кокосы, расставленные на высоких деревянных столбах. Цель состоит в том, чтобы, бросая шары, сбивать кокосы с их столбов. За шесть сбитых дают гигантскую плюшевую панду.

Джон идет первым и сбивает на пять кокосов. Шар ударяет, хоть и немного вскольз, и по шестому ореху, но тот необъяснимо остается на своем месте.

– Не повезло, сэр, – лицемерно комментирует хозяин. – Может быть, маленькая леди попытается?
– Вы знаете, – усмехается Джон, – у меня такое чувство, что она это сделает.

Очень верно подмечено.

Цели выбраны и захвачены. Шары заряжены и готовы. Три. Два. Один...

ХРЯСЬ.
ХРЯСЬ.
ХРЯСЬ.
ХРЯСЬ.
ХРЯСЬ.
ХРЯСЬ.

Шесть кокосовых орехов валяются на полу – вместе с остатками деревянных столбов, наполовину срезанных энергией моих бросков. Ой.

– Шесть! Мы возьмем гигантскую панду, пожалуйста, – восклицает Джон.
– Что, черт возьми, случилось? – хозяин балагана осматривает разрушения с явным смятением.
– Похоже на неприятности с личинкой древоточца.

Мужчина вешает у входа табличку:
«ЗАКРЫТО ДО ОСОБОГО УВЕДОМЛЕНИЯ».

По-видимому, перерыв на обед. Сказать по чести, трудовая этика здесь ужасающая.

Мы поворачиваемся, чтобы уйти, но Джон внезапно останавливается:
– Эй, – говорит он, привлекая внимание хозяина, уже опустившегося на колени, чтобы убрать мусор. – Вы случайно не знаете Рамона? Рамон Вильяхос. Думаю, ему уже за пятьдесят. Раньше также работал на ярмарочных аттаркционах.
– Рамон Вильяхос? Никогда о нем не слышал.
– Ладно. Шансов было мало.
Джон поворачивается, чтобы уйти. Я стою.
– Он врет, – заявляю я. Хватаю хозяина за плечо и поднимаю на ноги. – Говори правду.
– Эй, отойди от меня! Больно!
– Послушайте, мы здесь не для того, чтобы причинить какие-либо неприятности вам или ему, – говорит Джон. – В прошлом Рамон был другом семьи. Если он здесь, я просто хотел бы зайти и поздороваться. – Он вынимает стодолларовую купюру и предлагает ее. Человек колеблется, а затем убирает ее в карман:
– Рамон работает на «блюдцах». Не говори ему, что я послал тебя. Он злится, когда выпивает, а это бывает часто в последнее время.

- 0 -

«Блюдца» состоят из гигантских чашек и блюдец, которые кружатся вокруг оси с немалой скоростью. Люди сидят на сиденьях, встроенных в гигантские чашки. Это выглядит потрясающе. Почему мы этого не попробовали?

Человек, управляющий аттракционом, блондин и мускулистый.

– Это Рамон? – спрашиваю я.
– Нет, слишком молод, белый, да и выглядит этот парень так, будто ест стероиды на завтрак.

Стероиды на завтрак? Ой-ой-ой, надеюсь, что такая диета не слишком распространена. Представьте себе кормление Снежка спецедой бодибилдеров. Да он станет размером с белого медведя!

– Я не вижу его, давай попробуем сзади.

Мы протискиваемся мимо барьеров, установленных для того, чтобы не допускать публику в определенные места. Несение двух гигантских мягких игрушек означает, что мы несколько заметны, однако удача с нами, и никто не обращает внимания и не поднимает тревогу.

Позади расположены дизель-генераторы, производящие электроэнергию для аттракционов. Это шумно, а земля покрыта толстыми кабелями. Мы видим мужчину, курящего сигарету. На нем грязные джинсы, а поверх тощей верхней части тела хлопковая майка. Разумеется, без всяких белокурых бегемотов на груди. У него есть татуировки на каждой руке, и его длинные седеющие волосы стянуты в жирный конский хвост.

– Рамон?

Мужчина смотрит виновато и бросает сигарету на землю, гася ее каблуком. Не узнав нас, говорит:
– Эй, сеньор, пожалуйста, сюда нельзя. Здесь опасно.
– Рамон, это я, Джон Коннор. Несколько лет назад ты встречался с моей матерью, Сарой Коннор, помнишь?

Рамон, если это он, щурится на нас, не понимая. Затем его лицо расплывается в широкой улыбке, обнажая чистые зубы со щербиной:
– Малыш Джонни Коннор? Это действительно ты?
– Это было так давно, приятель.

Двое мужчин обнимаются неуклюже.

– Ах, Джонни, когда я в последний раз видел тебя, ты был просто бамбино. Посмотри, как ты вырос. Сара с тобой?
– Нет, в Лос-Анджелесе, мы в Сан-Франциско по делу. Вот проезжали мимо. Это просто счастье, что мы тебя нашли.
Рамон почесывает руки и смотрит на меня:
– А кто же это прелестное видение?
– Это моя девушка, Кэмерон. Кэмерон – Рамон.

Рамон берет мою руку и подносит к губам для долгого поцелуя. Это либо очень рыцарственно, либо совершенно грубо. Его слюна медленно проникает в мою псевдоплоть, где датчики автоматически анализируют ее.

О, мой...

– Итак, твоя мать, Джонни, она все еще?.. – Рамон крутит пальцами около головы.
– Не настолько. Теперь она чувствует себя хорошо. Встречается с дантистом.
– Это хорошо. Твоя мать... она заставила меня поволноваться. Все эти безумные разговоры о будущем... Машины – хозяева, а мы рабы, безумие, а?
– Возможно, она не была сумасшедшей, а лишь предвестницей, – предполагаю я.
– Предвестницей?
– Это означает предвидящей будущее.
Рамон глядит на меня в полном недоумении, а затем внезапно смеется с широкой улыбкой:
– А-а-а! Ты провела меня, чикитта! – Он хлопает генератор ладонью. – Эй, мистер Машина, пожалуйста, не убивай меня! – Его смех превращается в длительный приступ кашля.
– Ты в порядке, Рамон? Это нехороший кашель. Ты обращался к врачу?
– Ах... доктора... Слишком дорого, и все, что они делают, это не то, что ты любишь делать. Я в порядке, Джонни. Слишком много сигарет, вот и все.

Он снова почесывает руки. Может, у него сыпь? Трудно определить под татуировками. Почему у самых худых мужчин больше всего татуировок? Наведайтесь в спортзал. Потягайте железо. Станьте мужественнее. Заслужите чернила.

– Эй, Джонни, помнишь, когда я дал тебе первую сигарету?
– Как я могу забыть? Я блевал, как собака.
– И Сара, она так разозлилась на меня! Сумасшедшая! Как дьяволица. Она была дикаркой, это точно.
– Ты все еще ездишь на Стене Смерти?
– Нет, это закончилось много лет назад. Воротилы закрыли ее. Здоровье и безопасность, сказали они. Слишком опасно, кто-то может пострадать и подать в суд на компанию. Я сказал им, что делаю это тысячу раз, две тысячи, и ни разу не навредил себе. В том и разница. Сегодня никто не хочет рисковать. Так уж оно есть. Старые дела? В прошлом.

«Эй, Рамон, ты там? Тебе лучше не зевать. А, вот твоя худая старая задница. Блюдце номер три снова застревает, ты должен был это исправить». – Входит мускулистый мужчина. Рамон робеет. Он почесывает руки и говорит:
– Мне нужно идти, у меня тут как бы два предупреждения. Третье, и – прощай, не дай двери поддать тебе под зад. Не имеет значения, что отдал этому месту всю свою жизнь. – Он печально качает головой. – Черт побери, было приятно снова увидеть тебя, Джонни.
– И мне тебя, Рамон.
– Скажи своей маме, что Рамон говорит... Черт, ты очень умный парень. Придумай что-нибудь хорошее и скажи ей, что я это сказал.

- 0 -

На обратном пути Джон тих и задумчив.

– Что-то не так? – спрашиваю я наконец.
– Как-то неправильно. Просто... Просто я помню Рамона как этого огромного человека-медведя, полного жизни. Всегда смеялся. Душа любой вечеринки. Я конечно был просто ребенком, но этот парень... Я не знаю. Он не тот Рамон, которого я знал, это точно. И почему он постоянно чешет руки?
– Возможно, побочные эффекты опиатов в его организме. И у него в крови было достаточно алкоголя для ареста, если бы его поймали за рулем.
– Как ты... А, когда он поцеловал тебе руку.
– Ты расскажешь своей маме, что мы встретили одного из ее старых парней?
– Нет, я не думаю, что ей стоит об этом говорить. Давай оставим это между нами.

Мы едем дальше, снова в тишине. На этот раз я понимаю. Настоящее встретилось с Прошлым и обнаружило его неидеальность. Рамон, которого знал Джон, которому поклонялся, как герою, был от маленького мальчика на дистанции в тридцать лет, далекий и недосягаемый, как луна. Время идет, люди меняются, и не всегда к лучшему.

- 0 -

Мия в восторге от гигантских чучел животных, хотя и сердится, потому что мы посетили ярмарку без нее.

– Обещай мне, что в следующий раз возьмешь меня с собой, – настаивает она.
– Хорошо, мы возьмем тебя с собой.
– А Снежка?
– И Снежка.
– И BB-8?
– Я не думаю, что мы сможем взять BB-8 на ярмарку. Люди могут подумать, что это часть аттракциона.
– БИП? Бип-буп-бип-бип. БУП! – BB-8 реагирует с характерным негодованием и в гневе выкатывается из комнаты. Мне точно следует подрегулировать его настройки. Склонность дроида выходить из себя, разглагольствовать и отыскивать в каждом пустяке оскорбление становится утомительной. Это будто делишь дом с миниатюрным Дональдом Трампом.

ВТОРНИК

Полночь. Явочный дом тих и надежно заперт.

Я преодолеваю короткий путь до чердачной комнаты, где спит Джон, делая каждый шаг тщательно, поскольку я снова на высоких каблуках Мими. Под дверью виден свет. Хорошо, он еще не спит. Решительно выстукиваю рэп по двери.

«Заходи».




БотАН   Четверг, 30.03.2017, 15:14 | Сообщение » 1999

Сказочник
Сообщений: 2774

-
3094
+


Джон в постели, читает газету. Когда я вхожу, откладывает ее.
– Кэмерон? Я думал, ты будешь патрулировать. И ты опять вернула свою прическу. Что происходит?
– Je ne suis pas Cameron. Mon nom est Mimi («Я не знаю Кэмерон. Мое имя Мими», франц., прим. перев.)
– О, ты опять играешь в Мими. – усмехается он. – Ладно, что я могу для тебя сделать, Мими? Я не часто вижу тебя в нерабочее время. Полагаю, ты пришла за повышением?
– Уи, прибавка.

Я расстегиваю свой халат и позволяю ему упасть на пол. Под ним у меня подходящий черный кружевной бюстгальтер и трусики. Ноги в тонких шелковых чулках с подвязками у бедер. Я выпрямляю ногу, натягивая подвязки в струну. Они щелкают по моей обнаженной коже.

Джон облизывает губы: «Знаешь, наверное у меня есть то, что ты ищешь...»

Он откидывает покрывало.
Мими получает повышение.
Дважды.

- 0 -

Мими Ле Фарг де Бон-Бон. Кажется, милая девушка, да? Несомненно, это и пробудило решимость Джона. (Трах-пам-пам.) Кто не любит небольшой косплей в спальне, сказал он, распаковывая свой костюм телепузика.
Бэннер, Паркер и Ричардс. Или, если хотите, Халк, Спайди и Мистер Фантастик. Адвокаты супергероев. Они борются с преступностью. И сдайте свои налоговые декларации.
Я предполагаю, что американская ярмарка в целом похожа на английскую. Очевидно, трюк с кокосовыми орехами заключается в том, чтобы просверлить отверстие и заполнить расплавленным свинцом. Трудно сдвинуть с места.



Отредактировано БотАН - Четверг, 30.03.2017, 19:54
Patriot373   Четверг, 30.03.2017, 18:48 | Сообщение » 2000

Эндоскелет
Сообщений: 97

-
399
+


Огромное спасибо за перевод icecream


Поиск:
© 2024 Хостинг от uCoz