В полевом блиндаже было относительно комфортно: походная кровать, стол, стул и небольшой шкаф. Генерал-майор Иванов, командующий ДВО (Дальневосточным военным округом) сидел над картой военных действий. Фронт начинал трещать по швам. А эти умники из Генштаба продолжали отдавать идиотские приказы. Но Иванов был не простак. Часто приказы противоречили один другому, и стоило чуть-чуть потянуть время с исполнением очередного «шедевра» военной тактики, как приходил следующий с совершенно противоположным смыслом. Конечно, заподозри кто-нибудь, что Иванов специально тянет с исполнением, не миновать ему трибунала. Но он знал, во имя чего рискует карьерой и даже большим. На кону стояли жизни его солдат.
Иванов задумался о прошлом. С тех пор как началась ядерная война, прошло около двадцати лет. День, когда США нанесли внезапный ядерный удар, он хорошо запомнил: солнечный летний день внезапно превратился в непроглядную ночь, и наступила ядерная зима. Они успели нанести удар возмездия и думали, что на этом все закончилось. Думали.
Сначала появились страшные машины. Им дали прозвище «Голиаф», которое сразу к ним пристало. Голиафы были исполинских размеров. На вид довольно уродливые металлические чудовища на огромных железных катках и с сокрушительным оружием. Эти монстры не оставляли за собой ничего, кроме выжженной земли. Когда один из Голиафов удалось уничтожить, к немалому удивлению обнаружилось, что внутри нет экипажа. Попытки заглушить дистанционный радиосигнал управления ни к чему не привели: чудовища продолжали сеять смерть. Идти на них в лобовую атаку все равно, что пытаться танком протаранить Великую Китайскую Стену. Но именно подобные приказы генерал-майор и получал. К слову, у наших азиатских соседей дела по данным разведки были совсем плохи: в первые годы войны погибло два миллиарда человек и сейчас потери из-за большой плотности населения были огромны.
Иванов вместе с подчиненными разработал довольно успешную методику борьбы с Голиафами. В земле выкапывался и тщательно маскировался схрон. Как только Голиаф проезжал мимо него, из-под земли появлялся боец с РПГ и почти в упор бил в корму Голиафу. Чтобы избежать ответного удара других Голиафов боец отступал по подземному ходу. Таким образом, потери среди людей были сведены к минимуму. В Генштабе такую тактику, несмотря на ее эффективность восприняли в штыки: «Не может регулярная армия действовать какими-то партизанскими методами». Но Иванов продолжал их применять, особо сей факт, не афишируя.
Потом пришли полчища металлических роботов. Довольно опасных, но и с ними научились расправляться. Сложнее было выявить роботов-лазутчиков, внешне не отличимых от людей, но здесь выручила своеобразная русская смекалка. Генерал улыбнулся. Тест, который придумали солдаты, был примитивным, но действенным: надо было обложить трехэтажным матом чужака и если он не проявит никаких заметных эмоций в ответ или среагирует не должным образом, значит с ним что-то не так. Тогда подозреваемого подвергали другой проверке, предварительно взяв его на прицел. Но, несмотря на эти успехи, положение не становилось лучше. Количество сил противника все возрастало и возрастало. Надо было снова что-то придумывать или придется отступать.
Негромкое покашливание у двери оторвало генерала от его мыслей. Он поднял голову. Перед ним стоял командир армейской разведки.
— Разрешите доложить, товарищ генерал-майор?
— Что там у вас, капитан Добронравов?
— Мои ребята взяли в плен американца.
— Как они умудрились? За всю войну мы не видели ни единого.
— Они зашли глубоко в тыл врага и случайно на него наткнулись. Он утверждает, что сам к нам шел с каким-то особо важным поручением. Настаивает на встрече с командованием.
— Интересно. Вы его уже допросили?
— Еще нет. Желаете присутствовать?
— Да. Скоро подойду.
Щелкнув каблуками, Добронравов вышел. Генерал собрал со стола документы и убрал их в сейф. Он отправился вслед за капитаном. Солдат, охраняющий блиндаж, увидев генерала, вытянулся в струнку и отдал честь. Генерал жестом отказался от сопровождения. Он почти бегом двинулся по окопу в соседний блиндаж. Земля сотрясалась от взрывов, значит начался новый бой с Голиафами.
Когда генерал вошел в блиндаж, где находился пленный все встали. Кроме одного. Он был пристегнут наручниками к стулу.
Генерал посмотрел в лицо изможденного человека. В его грустные глаза, повидавшие много страданий. Человек был небрит, форма на нем была старая местами разорванная, под глазом багровый синяк
— Вы, ребята, не перестарались ли? — строго спросил генерал. — Хоть он и враг, но Женевскую Конвенцию никто не отменял. (Это была любимая присказка генерала)
— Да мы его пальцем не тронули, товарищ генерал-майор, — убедительно заявил Добронравов. — Он заявляет, что его послали доставить секретный документ нашему командованию. И вот что при нем было.
Добронравов протянул генералу небольшой коричневый пакет. Генерал прочел крупную надпись: «ГЛАВНОМУ КОМАНДУЮЩЕМУ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИИ».
— Раз он парламентер снимите наручники, — распорядился генерал.
Когда наручники сняли, американец потер запястья. Он попытался встать, присутствующие офицеры напряглись, но генерал жестом остановил их. Американец встал и вытянулся как положено перед старшим по званию.
— Я – генерал-майор Александр Иванов, командующий Дальневосточным Военным Округом. Кто вы? Кто вас послал? Какова цель вашей миссии?
Генерал посмотрел на переводчика. Но американец и так понял вопросы.
— Я – сержант Джордж Стоун, командир 132 специальной роты. Генерал Джон Коннор приказать мне доставить пакет русскому командованию, — ответил он на ломанном русском языке.
После этого Стоун заговорил по-английски. Переводчик быстро пояснил:
— Их рота целый месяц добиралась сюда… По дороге все погибли кроме него… Ответ должен быть дан не позднее, чем через три дня.
После этого Стоун потерял сознание.
— В санчасть его и позаботьтесь о нем, как следует, — распорядился Иванов. Если дело такое срочное, надо вскрыть этот пакет пока не вышло время.
Генерал достал перочинный нож и отрезал край конверта. Внутри оказался лист бумаги.
На нем по-русски было написано:
«КОМАНДУЮЩИЙ НАРОДНОЙ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИИ США ГЕНЕРАЛ ДЖОН КОННОР ОБРАЩАЕТСЯ К ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИИ С ПРОСЬБОЙ ОКАЗАТЬ ВОЕННУЮ ПОМОЩЬ.
В ВОЙНЕ ЛЮДЕЙ ПРОТИВ МАШИН ПОД ПРЕДВОДИТЕЛЬСТВОМ СИСТЕМЫ «СКАЙНЕТ». ТОЛЬКО ОБЪЕДИНИВШИСЬ ЛЮДИ СМОГУТ ОДЕРЖАТЬ ПОБЕДУ И ИЗБЕЖАТЬ ПОЛНОГО УНИЧТОЖЕНИЯ.
В СЛУЧАЕ СОГЛАСИЯ НА ВСТРЕЧУ, ПОШЛИТЕ РАДИОСООБЩЕНИЕ НА ЧАСТОТЕ 255,8 МГц ТОЧНО В 12.00 ПО МОСКОВСКОМУ ВРЕМЕНИ НЕ ПОЗДНЕЕ 12 ИЮНЯ 2029 ГОДА. В СОБЩЕНИИ ДОЛЖНО ТРИЖДЫ ПОВТОРИТЬСЯ СЛОВО: «SOLIDARITY». ПОСЛЕ ЭТОГО ЖДИТЕ ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ГЕНЕРАЛА ДЖОНА КОННОРА ДЛЯ ВЕДЕНИЯ ПЕРЕГОВОРОВ.

КОМАНДУЮЩИЙ НАРОДНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ АРМИЕЙ США ГЕНЕРАЛ ДЖОН КОННОР.
12 МАЯ 2029 ГОДА» Стояла печать и размашистая подпись
Генерал передал письмо другим офицерам.
— Может это коварная ловушка? — предположил Добронравов.
— Что-то непохоже, — отозвался Иванов, — Мне надо подумать. Тем более, что время для ответа еще есть.
На следующее утро Добронравов снова пришел к генералу. Покончив с церемонией приветствия старшего по званию, он сказал:
— Американец очнулся и рассказывает странные вещи. Америка вовсе не нападала на Россию. Это сделал компьютер. Американцы воюют с ним несколько лет. Ими командует Джон Коннор. Легендарный герой создавший и возглавивший Сопротивление.
— Зайду к нему сегодня и послушаю сам.
Генерал и, правда, навестил Джорджа Стоуна в сопровождении переводчика.
— Здравия желаю, генерал! — поприветствовал его Стоун.
Генерал Иванов улыбнулся.
— И вам желаю здоровья сержант Стоун. Вас устраивает питание и уход?
— Очень хорошо, сэр. Особенно понравилась «кашша».
— Расскажите мне еще о ваших сражениях.
Стоун стал рассказывать. Генерал слушал Стоуна и верил в то, что он говорит правду. Все вставало на свои места. Эти ультрасовременные и беспощадные машины, которые уничтожали все, что могло пригодиться людям; постоянное наращивание группировок противника; круглосуточное ведение боевых действий. Интуитивно он знал, как надо поступить, но вот убедить Генштаб за то, короткое время что осталось, он был не в состоянии. Придется, как всегда взять все на себя.
— Будьте спокойны сержант Стоун. Вы выполнили задание.
На лице американца появилась широкая улыбка. Он отдал честь.
— Спасибо, сэр!
— Поправляйтесь и возвращайтесь в строй. Бить врага будем вместе.
За полчаса до назначенного срока все собрались у мощного радиопередатчика. Радист настроил оборудование. На столике рядом поставили часы, показывающие московское время. Как только минутная стрелка коснулась отметки «12», радист начал передачу.
«SOLIDARITY, SOLIDARITY, SOLIDARITY» — трижды повторил он в микрофон.
Повисла напряженная тишина. Больше всех волновался, находящийся тут сержант Джордж Стоун. Для него неудачное завершение операции означало подвести самого Джона Коннора и покрыть свое имя позором.
Динамик ожил. Из него послышалось:
«SOLIDARITY, SOLIDARITY, SOLIDARITY. TWO WEEKS. FREEDOM». Сообщение повторилось еще два раза. После чего все прекратилось.
Стоун первый испустил вздох облегчения. После него все остальные начали переговариваться.
Генерал подошел к Стоуну.
— Это все сержант? Так коротко?
— Да, сэр. Коротко, чтобы Скайнет не засекла передачу.
— Две недели – это какой-то срок. Может следующего сеанса связи?
— Не знаю, сэр.
Генерал отошел в сторону, тихонько повторяя: «А что значит слово «Свобода»? Оно должно что-то значить».
Прошло две недели. Генерал не торопился докладывать в Генштаб. Он ждал развития событий. Сегодня они попытаются еще раз выйти на связь с американцами.
Иванову доложили, что его хочет видеть представитель Джона Коннора. Генерал обрадовался: ему надоело ломать голову над еще одной задачей.
— Пусть войдет,— распорядился генерал.
В блиндаж вошла хрупкая девушка с темными волосами до плеч. На девушке был новый серый камуфляж. Пружинистым военным шагом она подошла к столу генерала и поставила на его поверхность небольшую статую Свободы.
— Вот что значило «FREEDOM», — сказала она и посмотрела в глаза генерала.
От взгляда этой девушки генерал-майору стало как-то не по себе. Он не думал, что полномочный представитель Джона Коннора будет выглядеть так. Он представлял себе кого-то похожего на Стоуна только повыше чином. И теперь немного растерялся. Как вести себя с ней? Она почти что ребенок.
— Я генерал-майор Иванов, — начал он.
Девушка бесцеремонно перебила.
— Я знаю кто вы. Александр Сергеевич Иванов. Родились в 1977 году в г.Воронеж. После срочной службы остались в армии и продолжили военную карьеру. Дослужились до звания старшины в сухопутных войсках. В1998 году поступили в Новосибирское высшее военное командное училище Минобороны РФ. В 2003 году с успехом его окончили. В 2008 году поступали в Академию Генштаба РФ. Были отчислены в 2009 году за злостное нарушение дисциплины. В 2015 году назначены командующим Дальневосточным военным округом, — все это девушка произнесла сухо без эмоций, словно зачитывая справку.
— Вы все про меня знаете, — рассмеялся генерал, испытывая небольшую неловкость, — А я не знаю даже вашего имени. Как вас зовут?
— Можете звать меня просто Кэмерон.
— Тогда я для вас Александр Сергеевич.
На внутреннем дисплее Кэмерон появилась надпись*:
«ЗАДАЧА№ 2556:
УСТАНОВЛЕНИЕ ЛИЧНОГО КОНТАКТА С ВЫСШИМ ВОЕННЫМ ЧИНОМ АРМИИ РОССИИ.
ОК.»
— Камэрон, что хочет от нас ваш командир Джон Коннор?
— Для успешного продолжения боевых действий против системы Скайнет нам необходима значительная материальная помощь. Нам требуется легкое и тяжелое вооружение, продовольствие и людские ресурсы.
— Это вне моих полномочий.
— Я знаю. Я прибыла для переговоров с Генштабом России и Главнокомандующим.
— Одна? A у нас, кстати, один из ваших соотечественников тот, который доставил пакет. Пойдемте, я вас к нему провожу.
Генерал по-отечески взял Камэрон за локоть и повел в медсанчасть.
Джордж Стоун окончательно поправился и набрался сил. Он немного выучил русский и сейчас весело болтал с ранеными солдатами. С шуточками и смехом бойцы разных армий обменивались фронтовыми байками и житейским опытом. При появлении генерала все встали по стойке смирно и замолчали.
— Вольно, ребята, — сказал генерал.
Солдаты вернулись на свои места, только смех и разговоры стали тише.
Генерал подвел Камэрон к Стоуну.
— Смотрите сержант Стоун, кого я к вам привел! — сказал генерал, надеясь обрадовать Джорджа, — Вы знакомы? Она от Джона Коннора, ее зовут Кэмерон. А фамилия и должность, наверно, военная тайна, — пошутил он.
Посмотрев на девушку, Стоун непроизвольно побледнел. Ненависть к киборгам стала для него такой же естественной функцией, как дыхание. Перепрограммированы или нет, он их ненавидел всей душой.
Генерал отметил странную реакцию сержанта и совершенную невозмутимость Кэмерон. Но не придал особого значения.
— Может вам надо что-нибудь обсудить наедине? — спросил он.
— Нет! — поспешно и резко выпалил Стоун.
— Для выполнения миссии мне не требуется содействие сержанта Стоуна, — безразлично подтвердила Кэмерон, и обращаясь к Стоуну:
— Сержант Джордж Стоун намерены ли вы вернуться под командование генерала Джона Коннора?
— Да, мэм, — выдавил Стоун.
— Хорошо. О сроках возвращения вы узнаете позже.
Они ушли. Успокоившийся, но мрачный Стоун вернулся к своему прежнему занятию. Но не скоро еще снова послышался его раскатистый смех.
— Я постараюсь организовать совещание в Генштабе как можно скорее, — по-деловому сказал генерал, — А пока можете отдохнуть и осмотреться. Можете ходить, куда хотите, но в сопровождении охраны. Для вашей же безопасности, а то иногда появляются роботы-шпионы. Поселим вас отдельно, согласно вашему статусу.
Кэмерон кивнула. Определение степени боеспособности вероятного союзника входило в ее миссию.
Кэмерон разместили в крохотной, но отдельной комнате. Снаружи около двери всегда стояли два солдата с оружием. Они на почтительном расстоянии ходили за Кэмерон как тени, но ни разу не пытались заговорить, видимо, получив строгий приказ.
Есть Кэмерон предпочитала у себя. Никто не возражал. В остальное время, исключая ночь она неустанно перемешалась по территории части, часто бывая у Иванова.
Кэмерон оставшись ненадолго без охраны, которой Иванов приказал всюду ее сопровождать, прохаживалась по территории части. Она фиксировала все что видела. Кэмерон подошла к площадке, на которой стояло несколько танков. Она подошла ближе, чтобы их изучить. Это были Т-90, оснащенные комплексами «Корнет». Они намного превосходили по своим боевым качествам «Абрахамсы», имеющиеся в распоряжении Коннора.
Неожиданно из переднего люка одного из танков показалась голова механика-водителя. Он вылез полностью. С нескрываемым интересом посмотрел на девушку, окинув придирчивым взглядом ее фигурку. Кэмерон отнеслась к этому спокойно. В жилах танкиста текла горячая кавказская кровь, и он пользовался успехом у девушек.
-- Моим стальным другом интересуешься? – подмигнул танкист
-- Да.
-- Как тебе ствол, мощный? – он по-хозяйски похлопал рукой по дулу танка.
-- Да. Я знаю того, кто позавидовал бы его мощи.
Танкист немного смутился, но ненадолго.
-- Ты, красавица, откуда сама? Из медсанчасти?
-- Нет. Я из Америки.
-- А, слышал. Это ты девчонка, которая со всего размаху отвесила оплеуху Полищуку?
-- Да, я. Не со всего размаху. Иначе он остался бы без головы.
Танкист расхохотался.
-- Ишь ты, какая самоуверенная. Да Полищук тот еще детина. Если б он захотел, положил бы тебя на одну ладонь, а второй бы и прихлопнул. Ты рядом с ним мышонок
-- Внешность бывает обманчива.
-- И то правда. Приложила ты его здорово: неделю ходил с опухшей мордой, и все над ним потешались. И не совестно тебе?
-- Он сам виноват.
-- Пожалуй. Не стоило так с девушкой разговаривать, но тогда надо было. Проверка такая. А зовут тебя как?
-- Кэмерон.
-- Никогда такого имени не слышал. А меня Диман Ибрагимов.
-- Тоже не слышала.
-- А тебе палец в рот не клади.
-- Да, этого делать не стоит.
-- По-русски хорошо говоришь. Родители не русские часом?
-- Нет, коренные американцы. Хотя есть во мне и от Японии.
-- Ага, внешность у тебя не русская, это точно.
-- У меня европеидные черты лица. Ты тоже не похож на типичного русского.
Ты на мой нос не смотри. Я русский душой.
Ибрагимов достал сигареты и закурил. Предложил жестом Кэмерон, она отрицательно покачала головой.
-- Не куришь? Здоровье бережешь?
-- Мне это не требуется.
-- Правильно. Я тоже скоро брошу.
-- А сколько у вас всего танков, Диман?
-- Полсотни осталось, – танкист охотно продолжил – Было больше, да ходили в лобовую на Голиафов. Они жгли наших только так. Потом Иванов запретил. Теперь мы в резерве. Вся работа гранатометчикам достается, а мы если и двинемся в бой, то только с флангов будем атаковать. Кэмерон, приходи вечерком. На танке покатаю, а?
-- Нет, спасибо.
Тут появились солдаты сопровождения. Они были хмурые: им совсем не нравилось таскаться всюду за какой-то иностранной девицей.
-- Ладно, передумаешь - найдешь меня здесь. Пока, Кэмерон.
-- Пока, Диман Ибрагимов.
Через пару дней пришел ответ из Генштаба: Кэмерон вместе с генералом приглашали на совещание. Ехать они собирались на грузовом «Урале» Разбитые, и не ремонтируемые за всю войну дороги были непреодолимым препятствием для легковых автомобилей. К тому времени отношения между генералом Ивановым и Кэмерон стали почти дружеские. Он много рассказывал о себе и своем прошлом, даже неожиданно для себя. Кэмерон всегда внимательно слушала и иногда задавала уточняющие вопросы. О себе она почти ничего не рассказывала. Перед поездкой у них состоялся знаменательный разговор.
— Кэмерон где ваша семья?
— У меня нет никого кроме Джона.
— А Джон как к вам относится?
— Я его близкий друг и доверенное лицо.
— И он вас не побоялся отпустить так далеко и одну? Вы безусловно, хороший солдат. Но все-таки девушка.
— Я не девушка. Я – кибернетический организм.
Глаза Кэмерон при этих словах засветились голубым светом. Генерал от неожиданности отшатнулся. Он встал и быстро вышел. Кэмерон осталась сидеть на месте. Она по- прежнему, была невозмутима. Теперь успех миссии зависел от того, правильно ли она все рассчитала.
Генерал направился к начальнику охраны капитану Поликарпову. Он ничего не объясняя приказал вызвать солдат, первыми встретивших Кэмерон. Полищук и Остапенко явились незамедлительно. После формальностей генерал приступил к расспросам.
— Когда вы увидели незнакомую девушку, которая назвалась американским представителем, вы проверяли ее этим вашим «трэхэтажным тестом»? — строго спросил он.
— Так точно, товарищ генерал-майор.
— И как она его прошла?
— Сначала дала мне здоровенную оплеуху. А потом выдала в ответ такую комбинацию, которой я отродясь не слыхивал, — чуть смутившись, ответил Полищук.
— Понятно. Вы свободны.
Генерал пошел назад к себе. Теперь ему стала понятна одна деталь, которую он раньше не мог объяснить. Почему хрупкая на вид девушка за две недели проделала с легкостью путь, который не преодолела рота Стоуна? Он посчитал, что Кэмерон просто повезло, но дело оказалось не в везении. Все машины Скайнет принимали Кэмерон за свою, хотя на самом деле она своей не являлась. Или являлась? Но если ее цель не договор о военной помощи, то что? Может уничтожение нашего военного руководства? Невероятно звучит, но возможно. Если спросить ее напрямую, что она ответит? Но сначала надо подстраховаться. Он приказал часовому быть настороже и если он Иванов не выйдет минут через пять или попытается выйти одна девушка поднимать тревогу.
Кэмерон сидела на том же месте и в той же позе. Она терпеливо ждала возвращения генерала.
Он сел напротив и посмотрел прямо в глаза Кэмерон. Хотя, что он надеялся в них увидеть?
— Сколько же роботов перешло на сторону людей?
— Мы не переходим сами на вашу сторону. Люди захватывают нас и перепрограммируют.
— Понятно. А зачем?
— С некоторыми заданиями люди справиться не в состоянии. Тогда они используют нас.
— А вам можно доверять?
— Не всем. Но я много лет выполняю приказы Джона Коннора и спасаю его жизнь.
— А если я откажусь везти тебя в Генштаб, что ты сделаешь?
— Ничего. Миссия будет провалена. Но вы можете мне доверять, также как я доверяю вам.
— Доверяешь мне? — переспросил генерал.
— Да. Я могла бы не говорить вам, что я терминатор. Если меня не выявили сразу, то со временем вероятность разоблачения только снижается. Если бы моя цель была уничтожение вашего командования, я не открылась бы вам сейчас. В крайнем случае, я могла бы самостоятельно добраться до вашего военного руководства и ликвидировать его, если бы это была моя цель. Но это не так. Поэтому вы можете доверять мне. Но больше никому знать не надо. Пока.
Генерал задумался. Все обстояло так, как и сказала девушка-киборг. Подумать только! Он откровенничал с роботом больше, чем с кем-нибудь из людей. Рассказал ей почему вылетел из академии. Он поспорил с одним из слушателей. Неким Разорским. Тот не только пренебрежительно отзывался о прославленных русских полководцах, но и предлагал использовать в военных действиях такие схемы, которые привели бы к огромным потерям среди наших солдат и последующему разгрому всей армии. Слово за слово дело чуть не дошло до драки. Вмешался проходящий мимо преподаватель. Он встал на сторону Разорского. Не потому что тот был прав, а потому что папаша у Разорского был крупной «шишкой». Иванов тогда был вспыльчив и несдержан. Любая несправедливость глубоко задевала его. Он сгоряча и высказал преподу все, что о нем думает. Дело бы замяли. Да вмешался папаша Разорского и заступился за обиженного сынка. Иванов и младший Разорский всегда не ладили между собой. И теперь он нажаловался папочке, и как всегда все преувеличил. Папаша «потянул за ниточки» и Иванова отчислили. За злостное нарушение дисциплины. Хотя по всем предметам он был отличником. Не помогло и ходатайство некоторых преподавателей академии. Потом Иванова назначили на самую периферию Дальний Восток. Ему потребовалось около года напряженной работы, чтобы привести все в порядок вернуть в войска дисциплину и боеспособность. Здесь он и встретил начало войны.
После ядерного удара Генштаб переехал в небольшой поселок в двухстах километрах от Новосибирска. Здесь располагался один из резервных бункеров.
Ехать пришлось на армейском «Урале». Только его неприхотливость и проходимость позволила бы добраться до места назначения. В кабине сидели водитель, генерал и Кэмерон. Генерал и Кэмерон почти не разговаривали между собой. Водитель был сосредоточен на дороге. Генерал все еще был немного шокирован открывшейся ему сущностью Кэмерон. Она решила дать ему время привыкнуть. Кроме них троих в кузове ехало три офицера и солдаты охраны.
Несмотря на все старания водителя «Урал» все же застрял. Выбраться самостоятельно из вязкой жижи он был не в состоянии.
Водитель высунулся из кабины, стукнул кулаком по кузову и крикнул:
— Ребята, толкануть надо!
Все кроме водителя вышли из машины. Солдаты, а потом и присоединившиеся к ним офицеры уперлись в борта грузовика. Водитель переключал мосты, пытаясь нащупать колесами твердый грунт, но безуспешно. Кэмерон встала перед «Уралом», она взялась рукой за крюк на бампере и посмотрела на генерала.
Иванов подошел к дверце водителя.
— Что Федоров не выходит?
Водитель посмотрел на Иванова.
— Пока нет, товарищ генерал-майор! Но не беспокойтесь рано или поздно вытянем.
Машина сдвинулась с места и пошла вперед.
— Во-во! Давай, родимая! — обрадовался Федоров выжимая газ.
«Урал» обрадовано заурчал мотором, выбравшись на твердую почву. Генерал посмотрел на Кэмерон. Она стояла в сторонке, как ни в чем не бывало. Рукав у нее был немного забрызган грязью. Все расселись по своим местам и поехали дальше.
До поселка Коростылево, в котором находился Генштаб доехали без приключений. Поселок ничем не отличался от тысячи ему подобных и посторонний не догадался бы, что здесь сосредоточено управление армией России. Людей в военной форме не было видно, но Иванов знал, каждый второй попадающийся им человек - офицер армии или флота, а остальные из службы безопасности. Генерал посмотрел на Кэмерон. Казалось, что девушка просто с любопытством смотрит по сторонам. Но он знал, что она на самом деле скрупулезно изучает и анализирует все вокруг. И ни одна малейшая деталь не ускользает от нее.
Над бункером стоял небольшой деревянный дом. Он служил не только для маскировки, но и первичным пропускным пунктом. Генерал с Камерон направился прямиком к нему. Внутри дома обстановка не соответствовала наружному невзрачному виду. По периметру дома шла внутренняя стена из сверхпрочного бетона. Такая же стена делила дом на две неравные части. Рядом с входом во вторую бОльшую часть стояла бронированная будка дежурного. Проход закрывала мощная укрепленная дверь. Из под потолка на них смотрели два дула крупнокалиберных пулеметов-автоматов. Стоило дежурному нажать специальную кнопку, и они изрешетят все по другую от него сторону стены.
Генерал подошел к будке и показал дежурному лейтенанту свое открытое удостоверение. Потом положил ладонь на матовую плоскость сканера.
Дежурный кивнул головой. Загорелась висящая над дверью зеленая лампочка, после чего дверь открылась. Дежурный поприветствовал генерала. Прямо в дверной проем был встроен металлодетектор. Его установили, после того как появились роботы-шпионы. Генерал прошел первым. Детектор был настроен тонко и не сработал на пуговицы и орденские планки на кителе Иванова. Настала очередь Кэмерон.
— А ну-ка, отключи на минуту свою штуковину, — сказал генерал.
— Не положено, генерал-майор. Строгий приказ всех проверять.
— У нашей высокопоставленной гостьи с собой очень сложное и чувствительное оборудование. Оно может выйти из строя, — видя, что дежурный сомневается, он добавил, — Под мою личную ответственность. Можешь позвонить своему начальству.
— Хорошо, товарищ генерал-майор. Сейчас отключу.
Дежурный нажал на одну из кнопок. Генерал сделал знак Кэмерон и она прошла через рамку. Потом они подошли к лифту. Здесь снова проверили документы Иванова. Он расписался в спецжурнале. Кэмерон тоже поставила свою подпись «CAMERON PHILLIPS». «У нее и фамилия есть» — удивленно подумал генерал.
Открылись двери лифта. Внутри стоял молодой солдат. При виде генерала он вытянулся в струнку.
— Какой этаж, товарищ генерал-майор?
— Третий.
Солдат вставил ключ в прорезь рядом с цифрой «3» и повернул его на два оборота. Лифт поехал вниз.
Мягкий толчок и двери открылись. Они вышли на третьем уровне под землей. В коридоре никого не было, но Иванов знал, куда надо идти. Пока они шли в одиночестве к залу совещаний, он спросил:
— А ты уверена, что сможешь их убедить?
— Да.
— Это твое задание. Но должен предупредить будет не так-то просто.
Вот и зал. У дверей два солдата с оружием. Отдали честь. Их уже ждали.
Генерал и Кэмерон вошли.