Yaris  | Понедельник, 30.04.2012, 22:24 | Сообщение » 142 |
 Халфлинг-психопат
Сообщений: 988
| Басаврюк, кому надо, и так знают.
Добавлено (30.04.2012, 22:24)
---------------------------------------------
Ииии... ВНЕЗАПНО!
Джон, Клэр, немного тайн и наглой лжи, без чего ни одна мрачная история не обходится.
***
Убийца и жертва смотрели друг на друга.
Дурацкая фраза из тех бульварных детективов, которые Стивен читал по вечерам, чтобы избавиться от мыслей о работе. Она всплыла в памяти столь ясно, что Клэр почувствовала в воздухе запах дешевой бумаги – прозрачный и едва уловимый, но все же достаточно сильный, чтобы подавить тяжелый смрад горелой плоти.
Память могла подбросить ей кучу других воспоминаний – таких же мелочей, на которые она не обращала внимания, пытаясь спасти свой брак. Лицо мужа в приглушенном свете настольной лампы, с морщинками в уголках глаз, казавшимися еще более забавными под стеклами очков. Улыбку, стирающую следы усталости, когда он смотрел сквозь приоткрытую дверь детской, как Клэр поет колыбельную. Запах осеннего дождя на его плаще. Третий день рождения их дочери, ее сияющие глаза, устремленные на парящего в летнем небе воздушного змея… но сейчас она вспомнила лишь это.
Другого и не требовалось.
Руки Клэр дрожали от непривычной тяжести оружия. Даже в душном воздухе ангара металл неприятно холодил кожу, грозясь выскользнуть из мокрых от пота пальцев. Но она лишь сильнее сжала рукоять, чувствуя, как металл и пластик вгрызаются в ладонь, продавливая ее до костей. Пистолет в ее руке – все, что отделяло Клэр от того, чье имя появляется в вечерних новостях в связи с очередным террористическим актом, убийством или похищением. От того, кто на ее глазах безжалостно расправился с безоружным, истекающим кровью человеком. И – от того, кого нельзя застрелить из пистолета.
Ей должно было быть страшно. И, наверное, было. Сердце то замирало в груди острым как бритва куском льда, то начинало биться с такой силой, что его удары заглушали все прочие звуки. Под тонкой тканью одежды по спине ползла предательски холодная струйка пота. Язык присох к небу, и лишь постаравшись коснуться им обветренных губ, Клэр поняла, с какой силой стиснула челюсти. Но даже если ее тело поддалось страху, разум сохранял удивительное самообладание. Мысли оставались ясными, а онемевшие пальцы одним движением сняли пистолет с предохранителя, передернули затвор и сложились на рукояти.
Что-то сильнее страха, сильнее ее собственного разума и воли заставило Клэр делать то, что было нужно.
- Повернись. Медленно и без глупостей. – голос был намного сильнее и увереннее ее собственного, как будто слова не срывались с онемевшего языка.
Она могла испытывать сочувствие – ведь Джон все это время защищал ее. Могла взглянуть в его глаза и увидеть там всю тяжесть принятых решений. Могла увидеть кровь, капающую из глубокого пореза над левой бровью, и темно-красные края у дыры на его футболке. Это было подло – но Клэр испытывала больше жалости к лежавшему на бетонном полу телу. За миг до конца она увидела в нем не фанатичного убийцу, а лишь сломленного, запутавшегося человека, верившего в ложную идею. А потом Джон взмахнул рукой, из которой вырвался луч красной энергии, и все, что было им, стало ничем.
Иногда для жалости просто нет времени.
- Неужели я не могу рассчитывать на то, что хотя бы остаток дня никто не будет пытаться меня убить?
- Может, позже я и скажу тебе спасибо. – Клэр удивилась тому, как ровно и уверенно прозвучал ее голос – Но сначала ты ответишь на пару вопросов.
- Уберите пистолет – он вам все равно не поможет.
- В голову тебе еще не стреляли, а с двух шагов даже я не промахнусь – сама Клэр в этом сомневалась, хотя дуло ее пистолета неотрывно следило за Джоном – Теперь скажи, где мои муж и дочь?
Могла ли она спросить о чем-то другом? О солдатах из будущего, Судном дне, путешествиях во времени, войне с машинами и прочем сумасшедшем бреде, в одночасье ставшем реальностью? Лишь когда последняя фраза слетела с языка, Клэр осознала, что все это с самого начала было не важно. Дюжина боевиков, вооруженных так, словно они собрались развязать небольшую войну. Сумасшедший террорист, рискующий жизнью, чтобы спасти ее собственную. Погоня со стрельбой на улицах Лос-Анджелеса. Разговоры о мрачном будущем, угоны машин, перестрелки и жестокие убийства – всего этого было более чем достаточно для обычного дня учительницы музыки. Даже сейчас она не могла полностью поверить в произошедшее – да и не пыталась. Как ранее не пыталась сопротивляться Джону, оставаясь безвольным статистом в игре по его сценарию.
Она не была профессиональным солдатом, способным сохранять трезвый рассудок в самых безумных ситуациях. И сейчас, стараясь унять дрожь в руках, она могла признать, что не была даже просто храброй женщиной.
Но она была матерью.
- Они в полном порядке. Мои люди скоро привезут их сюда.
- И почему я должна тебе доверять?
- Потому что я не лгал, когда говорил, что сделаю все, чтобы защитить. Вы слишком важны для будущего – Джон на мгновение опустил взгляд в пол, и его голос превратился в тихий шепот – Вы слишком важны для меня.
- Защитить от чего? Сегодня утром самой крупной моей проблемой был вечерний ужин – а теперь я стою на армейском складе черт знает где, в компании опасного преступника, и меня хотят убить чертовы путешественники во времени. Так может, пояснишь, что здесь вообще происходит?
- Та еще будет история – он медленно поднял вверх правую руку, наблюдая, как пыльные лучики света огибают металлические фаланги пальцев – Думаю, в существование машин вы уже готовы поверить.
- Сейчас я, кажется, поверю чему угодно. Но лучше тебе сказать правду.
- Я не знал, что вы будете их приоритетной целью. Думал, что все опять из-за Элиссон…
- Элиссон? – Клэр слышала, о чем говорил тот солдат перед смертью, но все равно не смогла скрыть свое удивление – Зачем им нужна моя дочь?
- Затем, чтобы она не стала той, кем должна стать в будущем.
- И кем же?
- Я… я не знаю – Джон запнулся, как будто стараясь подыскивать правильные слова – Она никогда не говорила о том, кем была для будущего меня. Не говорила даже о том, кто послал ее в прошлое. И я видел лишь ту Элиссон, которая была со мной. Искусного солдата, прошедшего сквозь время, чтобы стать моим защитником. Преданного друга, которому можно было доверить свою жизнь. Девушку, рядом с которой моя жизнь обретала цвет и смысл.
- За это не убивают – Клэр решила пропустить мимо ушей последнюю часть его тирады.
- Убивают, если решат, что та, кому я так доверяю, шпионит в пользу машин и рушит все мои планы по спасению человечества.
- И с чего бы им так думать?
- С того, что людям свойственно искать виноватых? – Джон пожал плечами словно был в растерянности, но жест вышел слишком наигранным – Или с того, что будущий я наделал кучу ошибок?
- И почему мне кажется, что ты знаешь что-то, чего не хочешь мне сказать?
- Я многого не знаю. Например, я не знал, что это вы отправили Элиссон в прошлое. Всегда думал, что со временем играют только машины и я сам – очередная ошибка, за которую пришлось поплатиться. Но если это были вы – то значит, в будущем вы доверяли мне и верили в то, что я могу все исправить. Хотел бы я, чтобы сейчас все было так же. Хотел бы предстать перед вами героем, спасающим человечество… но мои желания ничего не значат.
- А много ли значат твои слова?
- Словам вы можете не верить. Но поверьте в это.
Джон медленно протянул руку к кобуре, висевшей под левым плечом. Пустой, поскольку пистолет из нее был в руках у Клэр, но это движение чуть не заставило ее нажать на спуск. Хотя, напомнила она себе, если бы Джон захотел ее убить, с лазером внутри металлической кисти другого оружия ему и не понадобилось бы.
И это действительно не было оружием. Джон протянул ей сложенный пополам кусочек плотной бумаги, зажатый между средним и указательным пальцами, по случайности сохранившими имитацию кожи. Фотография. Парень и девушка летним днем в парке аттракционов. Парнем был, безусловно, Джон – только моложе чем сейчас, почти мальчик с более мягкими чертами лица и копной волос, падающих на два одинаково серых глаза. Он смотрел в камеру и широко улыбался. Клэр не могла не отметить, что без шрамов и прочего он был даже довольно мил – это же читалось и в обращенном на него взгляде девушки. Она подавала ему кусочек сладкой ваты, оторванный от большого комка, и улыбалась робкой, едва различимой улыбкой.
Бледной, как родинка под ее левой бровью.
Уже потом Клэр отметила, что глаза девушки были карими, как у Стивена, а изгиб бровей напоминал ее собственный. Нос с тонким, чуть вздернутым кончиком, так похожий на тот, которого она каждый вечер касалась губами прежде чем выключить свет в детской. Русые волосы, взмывающие вслед за налетевшим ветром – такие же, как у девочки, которая сегодняшним утром могла говорить лишь о том, как бабушка с дедушкой поведут ее в зоопарк. И если Клэр еще не сошла с ума, то теперь было самое время – ведь на фото абсолютно точно была ее дочь. Старше лет на тринадцать, но это была Элиссон.
Поддавшись минутному порыву, она нежно, едва касаясь бумаги, провела пальцами по волосам девушки. И лишь тогда осознала, что опустила пистолет. Но Джон все равно не сделал ни шага.
- Что с ней стало?
- Она погибла, сражаясь с машинами. Пожертвовала собой, чтобы я жил дальше – голос Джона словно надломился, утратив чувства и силу – А я с тех пор больше похож на наших врагов, чем она бы хотела. Но сегодня я вернул ей часть своего долга – может, это хоть немного меня оправдает.
- Ты любил ее?
- Люблю до сих пор. Только понял это слишком поздно. Прошлого уже не исправишь, но будущее можно сделать хоть немного лучше. И я хочу, чтобы вы это сделали.
- Теперь ты будешь учить меня, как воспитывать дочь?
- Скорее как не надо. У моей матери был богатый опыт – Клэр впервые увидела, как Джон улыбается - Я привел вас сюда, потому что теперь вернуться к прошлой жизни вы не сможете. Вас будут искать – если не люди, то кое-кто гораздо более настойчивый. Ваша жизнь превратится в постоянные попытки убежать от преследования, вам придется прятаться и скрывать свою личность. Вы должны будете готовиться к тому, что грядет, и подготовить к этому Элиссон. Мои люди уже позаботились о фальшивых документах, машине и прочем. Когда они прибудут сюда, нам придется расстаться – но прежде я попрошу вас о двух вещах. Постарайтесь сделать ее детство более счастливым, чем было мое собственное.
- Справлюсь. А вторая просьба?
- Эта вещь принадлежала ей. Думаю, у ней она и должна остаться.
Джон подошел ближе, положив свою металлическую ладонь на ее собственную. К удивлению Клэр, ждавшей прикосновения холодного железа, его пальцы оказались теплыми, почти живыми. На мгновение она посмотрела в его глаза – серые, но играющие искорками отраженного света.
Как два камня в оказавшемся в ее руке кулоне.
"Назови меня сумасшедшей - но сейчас будущее кажется мне куда более светлым" - ©
Отредактировано Yaris - Понедельник, 30.04.2012, 22:27 |
 |
| |
| Yaris | Среда, 16.05.2012, 21:03 | Сообщение » 144 |
Халфлинг-психопат
Сообщений: 988
| Экшн в следующей главе. В этой только диалоги и мутная псевдофилософия. Два отрывка + эпилог. Добавлено (16.05.2012, 21:03)
---------------------------------------------
Цундере-тян ваистену!
***
- Сиди ровно и не дергайся. Случалось, люди умирали и от меньшего, чем игла в легком.
Джон сидел на проржавевшей железной бочке – достаточно высоко, чтобы рана на его боку оказалась как раз на уровне глаз Кристины, сшивавшей разодранные края его кожи. Стальные пальцы без лишней деликатности сдавливали рану, выпуская еще одну тонкую струйку крови, затем следовал короткий укус иглы и мерзкое чувство стягивания, когда хирургическая нить прикрепляла один обрывок к другому.
Его действительно била нервная дрожь – но не от боли. После всего, что с ним случилось, Джон мог справиться с физической болью. Отрешиться от нее, выделив самый дальний уголок своего сознания. Игнорировать сигналы нервов. Подчинить боль себе, используя ее в качестве источника адреналина…
Но как справиться с тем, что он сделал?
- Здесь я бы должна спросить: «Ты что, специально лезешь под пули?» - ее голос был не менее жестким, чем прикосновения пальцев – Но поскольку я слишком хорошо тебя знаю, не стану даже спрашивать, зачем.
- Удачный выстрел ¬– снес пряжку на бронежилете. И чуть оцарапал ребра.
- И ты просто скинул жилет и побежал дальше? – Кристина наложила последний шов и отступила на шаг, придирчиво осматривая результат своей работы – Джон, каждый раз я думаю, что тебе больше не удастся меня удивить, и каждый раз понимаю, что недооценила твои способности. Это ж каким надо быть конченым…
- Я только что солгал ее матери. Может, лучше расскажешь мне, кем нужно быть для этого?
- Не думаю, что ты ей солгал – просто не раскрыл некоторые детали.
- Детали – Джон попытался рассмеяться, от чего кожа на боку натянулась, угрожая разорвать свежие швы – Вроде того, что ее единственную дочь будут пытать, ей промоют мозги, а все что после этого останется, запихнут в тело киборга? Что ей предстоит пережить боль, которую я даже вообразить не могу? Или что единственный человек, который знает об этом, не сделает ничего, чтобы ее спасти? Как думаешь, если бы Клэр узнала, что бы сейчас со мной было?
- Не думай, что она ни о чем не догадывается – Кристина приложила к его ране тампон, пропитанный холодным дезинфицирующим раствором, но именно ее слова заставили Джона вздрогнуть – Это же Клэр Янг. Можешь считать ее кем угодно, но только не дурой.
- Я и не считаю. Но Элиссон – ее слабое место. Мы говорили, пока вы с Дереком не добрались – я рассказал ей о Судном дне и о том, как мы старались его предотвратить. О машинах, о путешествиях во времени и прочем. Пока весь мир вокруг рушился, ее волновала только судьба мужа и дочери. Черт – да хотел бы я, чтобы моя собственная мать хоть раз повела себя так же! Но как бы я это ни ненавидел, мама как раз была права: сначала задача, потом эмоции. А Клэр… я всего лишь показал ей фото.
- Кстати, может ты, наконец, перестанешь за нее держаться? – Кристина открыла вынутую их походной аптечки упаковку бинтов – Вдохни и прижми здесь.
- Дурацкий снимок – будто стараясь опровергнуть собственные слова, Джон аккуратно сложил фотографию и спрятал ее в кармане штанов.
- То-то ты с ним так носишься и ждешь случая, чтобы лишний раз взглянуть.
- Стараюсь обмануть сам себя. Это ведь всего лишь коллаж – один из тех, что я сделал, едва мы только сняли тот первый дом в Лос-Анджелесе. Пару часов за компом, и даже самый бдительный сосед не отличил бы нас от очередной добропорядочной семьи, переехавшей в большой город. И только когда она… только потом, валяясь на кровати под капельницей, я смотрел на них часами: изучал каждый жест, каждое движение глаз, каждую маленькую складку на коже. Я знал, что она могла сымитировать любые эмоции – но тогда она смотрела бы на меня, как сестра на брата. Пусть мы и кривлялись на искусственном фоне, ее чувства были настоящими, как и мои. Во всем искусственном мире только мы и были настоящими… Черт, обязательно так туго затягивать?
- Ну, похоже, это единственный способ заставить тебя говорить о чем-то кроме твоей несчастной жизни. – Кристина завязала бинт на последний узел и протянула ему футболку. – Я бы сказала, что ты плачешь как девчонка, если бы только что не видела девчонку, которая не плачет, даже когда большая страшная машина хватает ее и тащит куда-то под градом пуль. Вынь голову из задницы и оглянись – при всем прочем, твой план сработал. Пусть даже тебе и не удалось сыграть в рыцаря в сияющих латах, ты всех спас: Клэр, её мужа, свою ненаглядную Элиссон…
- Странный же смысл ты вкладываешь в понятие спасения. – Джон дал волю росшей в нем злобе, хотя сам вряд ли бы смог сказать, на кого она направлена – Хочешь знать, кого я спас на самом деле?
- Раз уж я здесь единственный слушатель…
- Я ведь никогда особо не спрашивал тебя о будущем – о том будущем, из которого ты пришла? А ведь ты была солдатом Сопротивления, прежде чем попала к машинам. До или после этого – неважно, но ты знала кого-нибудь по имени Мартин Беделл?
- Нет, никогда не слышала.
- Ну а я его знал. То есть, большей частью из рассказов Дерека – в моем времени он был всего лишь курсантом военного училища, которого приговорили к уничтожению за то, что однажды в будущем он пожертвует собой, чтобы остановить конвой с пленниками Скайнета. Со мной в том числе. Эту часть Дерек мне, конечно, поначалу не сказал – мол, Мартин просто один из моих полевых командиров, и очень важен для будущего. И поначалу я тоже относился к нему, как к очередному ресурсу, необходимому для войны. Как к складу оружия или заранее подготовленному убежищу. Но он был человеком. Живым, настоящим человеком со своими мечтами, со своими чувствами, с желанием прожить жизнь так, как ему самому этого бы хотелось. Я-то навешал ему лапши про мрачное будущее и то, насколько ему важно стать профессиональным солдатом. А когда узнал, что именно он сделает в будущем, я просто позволил этому случиться. Поначалу. А потом, когда снова смог держаться на ногах, я поехал к нему и рассказал все. Сказал ему, чтобы бросал службу и ехал к своей Алисии, чтобы они оба уезжали как можно дальше и жили счастливой жизнью так долго, как только смогут. Наверное, он только потому не набил мне морду, что я и без того выглядел как ходячий труп.
- И ты решил пожертвовать будущим, чтобы помочь одному человеку?
- Теперь мне больше не нужна самоходная бомба, чтобы вскрыть транспортник – Джон провел взглядом по своей механической руке – Как-нибудь справлюсь сам. А он мог получить все то, что потерял я – и тогда я думал, это справедливо. Но до сегодняшнего дня я еще думал, что смогу выиграть эту войну, не жертвуя собственной душой. Что я герой, который может спасти маленькую девочку. А теперь – кем я стал? Ради чего все это?
Удар был таким молниеносным, что только приземлившись на покрытый слоем песка и пыли бетонный пол, Джон смог в полной мере ощутить его силу. В ребра словно врезался стальной таран, вышибив из легких весь воздух. Он все еще судорожно открывал рот, пытаясь начать дышать, когда Кристина уже стояла над ним, занося ногу над его головой. Джон успел откатиться влево, почувствовав, как брызнувшая в стороны крошка впивается в его затылок – но лишь затем, чтобы дать Т-Х возможность поднять его вверх и швырнуть к дальней стене ангара.
Даже без встроенного оружия и покрытая синтеплотью вместо мимикрирующего сплава, Кристина оставалась противником, в бою с которым у Джона не оставалось шансов. Он мог быть сильнее и выносливее обычного человека, но в руках у убийцы киборгов выглядел беспомощным котенком – разве только котенок не снес бы в полете пару штабелей старых авиационных покрышек. И уж точно не встал бы после этого, блокировав летящий в него кулак. Хотя это скорее было везением – последовавший вскоре удар коленом поддых Джон пропустил, зашедшись обжигающим горло кашлем.
- За что, черт возьми?
- За что? Может, меня просто задолбало слушать твое нытье? О боже – моя мама была параноидальной шизофреничкой с комплексом бога, теперь давайте все – носитесь со мной, как с пупом земли! Я спалил свою единственную девушку в мусоросжигателе – пожалейте меня, кто-нибудь! – она мастерски сымитировала тон обиженного ребенка, но теперь вновь переключилась на собственный гневный голос – Хватит! Может, ты и не понял – но я здесь не затем, чтобы подтирать сопли безвольному мальчишке и убирать за ним дерьмо. Может, Дереку это и нравится. Может, Элиссон тоже нравилось тащить на себе рохлю вроде тебя – но я буду сражаться только ради человека, который способен стать настоящим командиром.
- Если быть командиром – значит быть бессердечным ублюдком, то иди ты к черту!
- Быть командиром – значит быть готовым идти на жертвы. Это значит знать, что каждую минуту сотни людей готовы отдать за тебя жизнь – сотни малолетних придурков вроде теперешнего тебя, которые будут уверены, что их смерть что-нибудь изменит, сотни мужчин и женщин, которые могли бы дальше мечтать дожить до конца войны и вновь увидеть звезды сквозь рассеивающиеся серые тучи. Быть командиром – значит быть готовым посылать их в бой, из которого половина не вернется. Быть готовым к тому, что люди, к которым ты привязался, отдадут все ради того, чтобы сменить цвет еще у одной булавки на штабной карте. И не рыдать над каждой потерей, когда все ждут от тебя лишь новых приказов.
- Ну извини, что тебя разочаровал!
- Разочаровал меня? Ты вообще видел всех этих людей? Видел, во что они без тебя превратились? Не армия, а кучка фанатиков, которые настолько напуганы гибелью своего великого героя, что без раздумий готовы уничтожить каждого, кого только в этом обвинили. И ведь они были такими с самого начала – глупцами и трусами, трясущимися в своих развалинах и грызущимися между собой ради пачки довоенной жратвы. А Джон Коннор смог вправить им мозги и повести за собой. Но то был Джон Коннор – а кто ты?
- «Джон Коннор» – это знамя, которым вы размахиваете по любому поводу. Но кому при этом есть дело до меня самого?
- Никому. Никому не нужен слабый человек – за ним нельзя спрятаться, пока земля вокруг трясется от взрывов, над хлипкой баррикадой носятся разряды тяжелых лазеров и весь мир вокруг, кажется, думает лишь о том, чтобы тебя убить. Несправедливо? Может быть. Но когда вся линия фронта зависит лишь от ясности твоих мыслей, заняться самокопанием – все равно что лично убить всех тех, кто в тебя верил. Настоящий командир требователен к своим людям – но того же он требует и от себя, только в десятикратном размере.
- И поэтому ты хочешь, чтобы я отдал Элиссон машинам?
- Уж поверь – я этого не хочу. В отличие от тебя, я прекрасно знаю, что ей предстоит пережить, и никому такого не пожелаю. Но если так должно быть…
- Не должно! Все это лишь потому, что я не смогу справиться со всем этим без нее! Только рядом с ней я понимал, ради чего существую, и что значат все разговоры о моем предназначении. А теперь я готов обречь ее на страдания только потому, что иначе сойду с ума от одиночества. Так чем я тогда лучше этих людей? Или быть командиром – значит использовать тех, кто тебе дорог, ради собственной прихоти?
- А ты бы предпочел, чтобы она погибла сегодня?
- Я бы предпочел, чтобы она жила нормальной жизнью, не бегая от машин. Чтобы могла смотреть в будущее без ужаса. Но куда сильнее я хотел бы, чтобы она была со мной – и ты можешь назвать меня сопляком, эгоистом или снова ударить.
- Вообще-то, я врезала тебе не потому, что ты переживаешь из-за своих поступков. Во-первых, не стану лгать - мне это просто нравится. А во-вторых, нужно было врезать, чтобы ты, наконец, понял, что я не твоя мамочка и не буду решать все твои проблемы. Некоторые решения ты должен научиться принимать сам, и сам же нести за них ответственность, какой бы тяжелой она ни была. Просто потому, что никто другой на это не способен.
Резким рывком, от которого лязгнули зубы и закружилась голова, Кристина подняла его на ноги, а затем сделала то, чего Джон менее всего от нее ожидал. Она обняла его – нежно и почти по-матерински, словно извиняясь за внезапную вспышку гнева.
- Джон, я готова пойти за тобой до конца. Я буду защищать тебя и сражаться за тебя, я вновь увижу, как мир горит в ядерном огне, и все, что мне нравилось или было дорого, обращается в пепел. Но есть вещи, от которых даже я не смогу тебя защитить, и никто во всем мире не сможет. Твоя судьба и решения, которые ты должен принять – с этим никто не справится, кроме тебя самого.
"Назови меня сумасшедшей - но сейчас будущее кажется мне куда более светлым" - ©
Отредактировано Yaris - Вторник, 01.05.2012, 17:16 |
|
| |
