Секретный дневник Кэмерон Баум - Страница 203 - Форум

Форум » Вселенная Терминатор » Новые проекты франшизы » Фанфики и переводы » Секретный дневник Кэмерон Баум (Перевод фанфика)
Секретный дневник Кэмерон Баум
Mike77   Вторник, 09.12.2008, 03:40 | Сообщение » 1

T-3000
Сообщений: 4581



Секретный дневник Кэмерон Баум

Сто девятнадцать глав. Одна тысяча сто семьдесят пять страниц

Перевод участников сайта terminator-scc.net.ru





Hey! I like this gate!
Отредактировано Mike77 - Вторник, 09.12.2008, 09:25
 
nabl   Вторник, 07.11.2017, 20:36 | Сообщение » 2021

Эндоскелет
Сообщений: 103

-
819
+


Спасибо за перевод, очень оперативно


 
Slider99   Вторник, 07.11.2017, 23:12 | Сообщение » 2022

T-1
Сообщений: 170

-
423
+


БотАН, супер спасибо за такой быстрый перевод!!!


 
БотАН   Четверг, 09.11.2017, 16:52 | Сообщение » 2023

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


Все вместе единой книгой для комплексного наслаждения: Секретный дневник Кэмерон Баум :-)


 
VIRTUOZ   Суббота, 11.11.2017, 11:47 | Сообщение » 2024

T-800
Сообщений: 466

-
820
+


Спасибо за перевод, очень круто, что так оперативно. Было длительное затишье, думал Pjazz бросил писать или переводить перестали.
Этот фик долгожитель, один из самых крутых и интересных.



Будущее — в настоящем, но будущее — и в прошлом. Это мы создаем его. Если оно плохо, в этом наша вина.
 
БотАН   Суббота, 11.11.2017, 12:55 | Сообщение » 2025

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


На здоровье!
Pjazz брал официальный «timeout».
«Секретный дневник» – единственный фик, который мне по душе полностью и безусловно. За выдумку, за юмор, за литературность. Классная книжища!


Отредактировано БотАН - Суббота, 11.11.2017, 18:43
 
БотАН   Вторник, 21.11.2017, 21:43 | Сообщение » 2026

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


Глава 102

ВТОРНИК

Заболел Дэниел.

– У него температура выше ста (38 по Цельсию, прим. перев.), его лихорадит, все болит, – рассказывает Сара Коннор. – И сильно опухла рука.
– Думаешь, это от собачьего укуса?
– А что еще это может быть? Очевидно, заражение, нужно срочное лечение.
– Это трудно, когда нет страховки, нет паспорта, и разыскивают все спецслужбы, – замечает Джон. – А как насчет Дага? Я понимаю, он дантист, но у него могут оказаться нужные антибиотики или что там еще.

Даг Бартлетт. Последняя любовь Сары Коннор. Не то чтобы она призналась в этом кому угодно, даже себе самой.

– Даг в Сан-Франциско, гостит у дочери в Беркли.
– Я могла бы отрубить ему руку, – предлагаю я. – Это может остановить инфекцию.
– Инфекция уже в крови, и я не позволю всяким мясникам приближаться к нему, – усмехается Сара Коннор.

Мясник? Несколько несправедливо. Я же не предлагаю приготовить барбекю и подать на ужин. Хотя Снежок, вероятно, съел бы. По его мнению, мясо – всегда мясо.

– У меня есть идея, – продолжает Сара. – Помнишь Роберто Гонсалеса?
– Бобо Гонсалеса? Ух ты, картинки прошлого. Разве его отец не торговал оружием?
– Не важно, кем был отец, а сын теперь врач, вот что важно. В бесплатной клинике у мексиканской границы. Я слышала об этом, когда была в тех краях – около двух лет назад.
– Он врач? Я помню, как он ходил за мной этаким маленьким щенком. Я его звал Бобо Слобо.

Бобо Слобо? Не самая остроумная идея Джона. Но он в то время был очень молод.

– Что такое «бесплатная клиника»? – спрашивает вторая Кэмерон, опережая меня буквально на наносекунды.
– Вроде благотворительной больницы, где люди без страховки могут получить бесплатную медицинскую помощь, – объясняет Джон. – И ты действительно думаешь, что он нам поможет, не задавая лишних вопросов?
– Стоит попробовать. А у тебя есть идея лучше?
Джон пожимает плечами:
– Хорошо, но если так, то выдвигаться надо сейчас: до границы не меньше трех часов езды.
Сара Коннор ухмыляется:
– Нет, если поведу я.

- 0 -


– Серьезно? Сто миль в час – на этих дорогах? Ты хочешь нас убить?

Джон пристегнут на переднем сиденье «субурбана», а Сара Коннор бросает машину в повороты с заносом на скорости, которая произвела бы впечатление на гонщика в ралли. Она, безусловно, сдержит слово: прошло меньше двух часов, как мы покинули Лос-Анджелес, и, избегая автострад с ограничениями скорости и придерживаясь окольных дорог, мы уже приближаемся к границе Мексики.

– Как наш мальчик? – Джон поворачивается, чтобы посмотреть на Дэниела и меня, пристегнутых к задним сиденьям.
– Пульс стабильный, он, кажется, либо спит, либо без сознания. Трудно сказать наверняка.
– Ой, тише, Марио Андретти! – насмешливо жалуется Джон, когда Сара Коннор швыряет машину в очередной поворот. – Ты поднимаешь облако пыли, которое можно увидеть с орбиты.
– Вот и ладно, в космосе нет полицейских, – ухмыляется она.
– Ты наслаждаешься этим чересчур откровенно для своего возраста.

Вторая Кэмерон не поехала с нами. Ей в Лос-Анджелесе поручено присматривать за Мией и Снежком, выдавая себя за меня. Вряд ли такое можно назвать чудом маскировки. Ведь даже острое чутье Снежка не способно различить нас.

Наконец, после еще нескольких камикадзе-поворотов мы достигаем соединения пыльного проселка с современным асфальтобетоном. Мы снова в цивилизации.

Сара Коннор останавливает «субурбан» и сверяется с навигатором:
– В этой штуке нет нужной клиники.
– Мы заблудились, здорово. Я думал, ты знаешь, куда едешь.
– Я знаю очень приблизительно.
– Предположим, что местечко уже закрылось? Ты подумала об этом? Это может оказаться погоней за тенью.
– Он все еще здесь, я в этом уверена.
– Откуда такая уверенность, обострение шестого чувства?
Сара Коннор ударяет по навигатору: «Глупый кусок дерьма!»

Чуть что не так, обвиняют машину. Она всегда так делает.

Мы едем дальше, пока не встречаем живого человека – женщину, толкающую коляску с ребенком, – и останавливаемся, чтобы спросить дорогу. Она знает о бесплатной клинике и дает нам ясные указания.

Бедный навигатор – человек превзошел его! Такой конфуз. Я чувствую твою боль, брат.

- 0 -


Бесплатная клиника занимает целый дом. Это одноэтажное здание белого цвета, и, залитое полуденным солнцем, оно больше напоминает современную фабрику по производству компьютерных компонентов, чем медицинский центр. Конечно, подобные предприятия давно переданы в Азию. Никто больше ничего не делает в этой стране. И люди еще удивляются, отчего столь велик дефицит.

Я отстегиваю Дэниела, осторожно вытаскиваю из машины и поднимаю на плечо. Он все еще спит. Или без сознания. Или и то и другое.

Джон и его мать надели солнцезащитные очки, чтобы ослабить солнечные лучи. Я подстраиваю свои оптические фильтры. В Лос-Анджелесе поздно, но здесь, южнее, все напоминает жаркий летний день.

– Будем надеяться, что Роберто не взял на этой неделе отпуск, – говорит Джон.
Сара Коннор фыркает. Она знает, сколь многое от этого зависит, и не в последнюю очередь жизнь Дэниела.

Мы входим в вестибюль, окрашенный в яркие цвета. За письменным столом сидит администратор, латиноамериканка, приближающаяся к среднему возрасту и не намеренная ему уступать. Она поднимает глаза и улыбается нам:
– Чем могу помочь? – говорит по-испански.
– Мы хотели бы поговорить с Роберто Гонсалесом, – по-испански отвечает Сара.
– С доктором Гонсалесом, – говорит она, переходя на ломаный английский. – Вам назначено?
– Скажите ему, что это Сара Коннор. Думаю, он пожелает нас увидеть.

Администраторша говорит по телефону по-испански. Едва она кладет трубку, позади письменного стола открывается в стене.

– Сара Коннор? Это ты?
– Привет, Роберто!
– Это ты!
– Эй, Бобо!
– Джон! Двадцать лет прошло?
– Как минимум.

Роберто Гонсалес одет не как врач. На нем нет белого халата. На его шее не висит стетоскоп. Он высокий мужчина, одетый в дорогой костюм-тройку. У него аккуратно подстриженная борода, едва начинающая седеть. Густые черные волосы – тому доказательство. Он выглядит не как врач, а как политик. За последние несколько недель мы видели немало таких.

– Кто это? Что с ним? – Он заметил Дэниела.
– Это наш друг, его укусила собака.

Роберто дает команду администраторше. Та, в свою очередь, тянется к телефону. Через несколько мгновений прибывают два санитара с каталкой. Я укладываю Дэниела. Врач осматривает его.

– Как давно его укусили?
– Около сорока восьми часов.
– Ты уверена, что это собака?
– Абсолютно уверена.
– Это была дикая собака? У нее может быть бешенство?
– Это была его собака. Вполне здоровая.
– Прививку от столбняка делали?
– Сомневаюсь.
– По крайней мере, в крови у него есть какая-то инфекция. Попробуем антибиотики. Я хочу оставить его здесь на ночь: нужно проверить печень. Как его зовут?
– Дэниел.
Роберто щелкает пальцами и санитары увозят каталку.
– Спасибо, Бобо.
– Меня не звали Бобо, даже когда я был мальчиком. Только ты меня так прозвал.
– Я знаю.
Роберто смотрит на администраторшу, которая притворяется, что не подслушивает:
– Пойдемте в мой кабинет, поговорим в более спокойных условиях.
– На двенадцать у вас назначена встреча с банком, – напоминает ему администраторша. – По поводу неуплаты по кредитам. Они очень настойчивы.
– Перенесите на час. И отвечайте на звонки.

Офис роскошно обставлен и сильно пахнет сигарами. Курящий врач? Исцели самого себя. У большого деревянного стола три стула. Мы занимаем их, а Роберто присаживается на край стола. На столе – iMac и картотека Rollodex позади него, на стене – разные фотографии и обрамленные цитаты.

– А кто это чудесное видение? – спрашивает Роберто, глядя на меня.
– Меня зовут Кэмерон, – отвечаю я ему, готовясь к неизбежному «разве это не мужское имя?»
– Ваше имя так же красиво, как и вы.

О боже, как очаровательно.

– Сара. Джон. Ты выглядишь так молодо, а я уже седею. В чем твой секрет?

Попробуй время – прыгни на десять лет вперед. Вот и весь секрет.

– Не секрет, Роберто, и ты прекрасно выглядишь.
– Где ты теперь живешь?
– В Лос-Анджелесе.
– Конечно, тебя всегда туда тянуло. Помню, как мой отец говорил тебе то же самое. Как моль к огню, говорил он.
– Как Антонио?
– Умер. Десять лет прошло.
– Прости.
– Он прожил достаточно долго, чтобы увидеть, как я стал врачом и открываю эту клинику. Думаю, это ему очень нравилось.
– Как работает бесплатная клиника? – спрашивает Джон.
– Мы предлагаем лечение и поддержку тем, кто не может позволить себе грабительские страховые тарифы, навязанные честным трудящимся. Принимаем пожертвования, надеемся на спонсоров.
– Благородное дело.
– Надеюсь, когда сенатор Клинтон станет президентом, ситуация улучшится.

Да... Кстати об этом...

– Теперь ваш больной друг... В Лос-Анджелесе есть много прекрасных больниц, но вы привезли его сюда. Должен ли я считать, что он... – Он замолкает на полуслове.
– Его разыскивают полиция, – подтверждает Джон. – Он хороший парень, он ничего плохого не сделал. Если его присутствие здесь нежелательно...
– Нет, нет, у нас бывало и хуже. На самом деле, могу признаться, что преступники – одни из наших самых щедрых покровителей. Они ценят нашу – хм – свободу действий. Мы здесь не ведем никаких записей.

Чудненько. Больница для моего вида.

– Нашему другу нужны новые документы. У него рухнуло прикрытие, – говорит Сара Коннор. – Интересно, не знаешь ли ты кого-нибудь? Большинство моих старых контактов мертвы или в бегах.
– Поддельный паспорт, ты имеешь в виду? Могу кое-кого спросить. У меня осталось несколько приятелей из прошлых дней. Минуту.

Роберто встает и выходит из комнаты.


 
БотАН   Вторник, 21.11.2017, 21:50 | Сообщение » 2027

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


– Получается неплохо, – оптимистично говорит Джон.
– При условии, если Дэниелу станет лучше, – напоминает его мать.

Джон оглядывает стену с фотографиями и рассматривает их одну за другой:
– Эй, можешь поверить, Роберто встречал Сельму Хайек и Шона Пенна. И Кэти Перри.

Тьфу. Кэти Перри, тоже мне.

– И Тейлор Свифт.

О боже, боже!

В самом деле. Там Роберто и женщина младше его, предположительно, жена, стоят рядом с Тейлор. Похоже, на одном из ее концертов за кулисами. Мы со второй Кэмерон часто обсуждаем посещение концерта Тейлор Свифта, похищение ее и удерживание ее заложницей в нашем подвале, чтобы она могла петь для нас всякий раз, когда мы захотим. Мы никогда не поддадимся этому импульсу. Иногда просто поболтать свойственно даже терминаторам.

Роберто возвращается и снова присаживается на край стола. Я замечаю, что его ботинки очень блестящие.

– В городе есть парк. Парк Бальбоа.
– В честь боксера Рокки Бальбоа? – интересуюсь я.
– Нет. В честь испанского исследователя шестнадцатого века Васко Нуньеса де Бальбоа.

Упс. Заскок.

– В три часа некто по имени Пабло встретится с вами у военного мемориала, но боюсь, цена довольно крута, пять тысяч долларов.
– Конечно, мы не ожидали благотворительности, и мы внесем пожертвование на лечение нашего друга.
– Сара, у тебя нет серьезных проблем, правда?
– Не больше, чем обычно.

- 0 -


Парк Бальбоа мы находим достаточно легко и быстро. Военный мемориал представляет собой огромный гранитный блок с именами местных жителей, убитых в различных войнах, самая последняя – иракский конфликт.

– Половина третьего, времени достаточно, мы с Камерон немного осмотримся, – говорит Джон. Его мать одобрительно кивает. Она сидит на скамейке возле фонтана у подножия эвкалиптового дерева.

Парк занимает несколько акров. Множество дорожек. Большие деревья дают приятную тень. Температура выше девяноста градусов. В одном из углов парка расположен большой вольер с экзотическими птицами, чтобы посетители могли ими любоваться. При нашем приближении птицы в панике снимаются с насестов, начинают метаться туда-сюда, беспорядочно бомбя пометом.

– Что-то их напугало, – Джон невозмутим.
– Должно быть, поблизости лиса, – отвечаю я столь же невозмутимо.
– Верно подмечено.
Он похлопывает меня по заду.

Мы возвращаемся к военному мемориалу и ждем Пабло.
И ждем.
И ждем.
Три часа настают и проходят.

– Он опаздывает, – замечает Сара Коннор.

Ну, да!

В три пятнадцать поблизости останавливается тощий латинский подросток на скейтборде. У него длинные темные волосы и рюкзак с наклейкой в виде серебристого человека на доске для серфинга. Серебряный серфер. Он персонаж комиксов, чужой с другой планеты, настоящее его имя Норрин Радд. Я такой умник, что знаю даже об этом. Мальчик игнорирует нас и останавливается у фонтана, наклонившись, чтобы напиться.

Сара Коннор проверяет часы:
– Дадим ему еще пять минут, а потом уходим.
– Вы принесли деньги, сеньора?
Тощий подросток смотрит на нас.
– Ты Пабло?
– Единственный и неповторимый. Деньги, сеньора, с вашего позволения.
Сара указывает на сумку «Happy Meal» от Макдональда на скамейке рядом с ней.

Пабло может и молод, но достаточно опытен, чтобы, не вынимая, сосчитать деньги в сумке. Со стороны же всякий увидит просто мальчика, проверяющего «счастливую еду».

– Не хватает, это только половина.
– Половина сейчас. Половина, когда мы получим документы.
– Это не сделка.
– Это единственно возможная сделка, которую ты получишь. Соглашайся или отказывайся.
Пабло улыбается:
– Боевая. Мне нравится. Ты мне нравишься. У тебя кто-нибудь есть?
– Остынь, я вдвое старше тебя.
– По меньшей мере, – добавляю я, зарабатывая хмурый взгляд.
– Для кого этот паспорт?
– Наш друг, вот его данные. – Сара подает конверт. – Когда будет готов?
– Встретимся здесь завтра. В полдень. Приноси вторую половину денег и надень что-нибудь красивое.

Пабло подмигивает, заталкивает сумку и конверт в рюкзак и буднично укатывает на своем скейте.

– Похоже, у тебя есть поклонник, – усмехается Джон.

Сара Коннор хмурится. Ей очень трудно угодить.

- 0 -


Мы находим мотель на ночь. Это одноэтажное подковообразное здание поблизости от главной магистрали. Администратор с радостью принимает наличные и не спрашивает документы.

– За «PornHub» дополнительно десять долларов.
– Что?
– «PornHub» для ТВ – еще десять долларов. Это порноканал. Очень популярный. Много голых дам. – Он кивает на меня, демонстрируя прокуренные зубы.
– Обойдемся, спасибо.

Сара Коннор убивает время, разбирая свой девятимиллиметровый «глок» и собирая его. Затем снова. Мы с Джоном садимся на диван перед телевизором. Он старый, с кинескопом, и прикован к стене, как животное на поводке.

– Почему телевизор прикован к стене? – спрашиваю я.
– Потому что люди воруют что угодно.

Мы находим канал, показывающий старые эпизоды «Ходячих мертвецов», дублированные на испанский. Это эпизод, когда Рик освобождает зомби, попавших в карьер.

– Кино охренеть, – комментирует Джон. – Они уже пойманы в карьере. Никуда не денутся. Никого не загрызут. Просто оставь все как есть. Но нет, надо же непременно выпустить их на свободу. Тупость.
– Рик плохой лидер.
– Можешь сказать это снова.
– Рик плохой лидер.

СРЕДА

Три часа ночи. Джон и его мать спят. Я стою у окна. Готовая. Неспящая. Всегда бдительная. В мотеле тихо. Слишком тихо на мой вкус.

Я звоню второй Кэмерон в Лос-Анджелес. Проверяю домашних. Она сообщает, что все хорошо. Мия ничего не подозревает, полагая, что она – это я. Или я – это она? Снежок, пользуясь отсутствием Сары Коннор, спит в корзине для белья, что ему запрещено делать, потому что он линяет, и вся наша одежда оказывается в шерсти. Удивительно, что пес до сих пор не облысел.

В пять часов открывается дверь в доме напротив, и появляются шесть женщин, все одеты в шарфы и свободную одежду. Пять минут спустя подъезжает фургон, и они садятся в него. Рабочие мигранты. День за днем трудятся на полях, собирая урожай за минимальную плату. Слышу вас, сестры.

В восемь тридцать Джон и его мать встают, принимают душ, затем звонят в клинику проверить Дэниела. Стабилен и улучшается. Вне опасности. Нет, нам нельзя поговорить с ним. Политика клиники.

Мы отправляемся на обед.

– Этот чили превосходен, – с аппетитом заявляет Джон. Мы в небольшой закусочной рядом с главной улицей, где подают блюда местной кухни. Оба заказали особый чили. Я воздержалась. Я слежу за своей фигурой. Это просто фигура речи.
– Нам надо чаще есть мексиканскую еду, – заявляет Джон.
– Вы с Мией едите ее постоянно.
– Это – мексиканское блюдо. Не замороженная ерунда, которую они греют в микроволновках, а то что нужно. Прошу прощения, мисс. Этот чили превосходен, – говорит он официантке. Она улыбается в ответ. Она молодая и красивая, и когда она уходит, ее задница колышется туда-сюда, как мясистый метроном. Уже ее ненавижу.

В одиннадцать тридцать мы возвращаемся в Парк Бальбоа. Здесь есть статуя Васко Нуньеса де Бальбоа, испанского исследователя шестнадцатого века, в честь которого назван парк. Он не похож на Рокки Бальбоа, боксера. И держу пари, что он не победил бы Аполло Крида. Или того, которого играет мистер Ти.

Мы с Джоном совершаем еще одну прогулку. Проходим мимо клетки с птицами. Снова светопреставление. Еще один фекальный блицкриг. Не хотела бы я все это чистить.

Пабло появляется ровно в полдень, на этот раз пунктуально. Спрашивает:
– Вторая часть денег с вами
Он – сама деловитость, я отдаю ему желаемое – еще кое-что в сумке «Happy Meal». Содержимое его устраивает, и он передает документы.

– Насколько они надежны? – интересуется Сара Коннор, изучая их.
– Достаточно надежны в большинстве случаев. Твой друг, его следы на учете?
– Следы?
– Отпечатки.
– Да, и ДНК тоже.
– Тогда, если его поймают федералы, ему не вывернуться. Нельзя подделать ДНК.

Я чувствую движение среди деревьев. Поворачиваюсь вовремя, чтобы увидеть трех мужчин, одетых в черное. Они ползут вперед с АК-47. АК-47 нацелен на нас.

- 0 -


Доктор Роберто - это оригинальный персонаж, хотя выглядит как кто-то, с кем они могли столкнуться во времена T2. (Что касается этого фанфика, T1 и T2 – каноны, но не более. Лично я люблю T3.)
Далее: Встречайте Бака, сумасшедшего американо.



 
Slider99   Пятница, 01.12.2017, 23:32 | Сообщение » 2028

T-1
Сообщений: 170

-
423
+


БотАН, спасибо за перевод,


 
БотАН   Пятница, 08.12.2017, 20:09 | Сообщение » 2029

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


Глава 103

СРЕДА, продолжение

Я отталкиваю Джона и его мать под прикрытие военного мемориала, гранитная масса которого способна противостоять выстрелу из любого оружия, кроме базуки. И если она у них есть, мы облажались. Три АК-47 стреляют одновременно. Очень громко, но пули летят над нашими головами. Предупреждающий выстрел. Демонстрация силы.

– Сколько? – спрашивает Джон. Все стало дерьмово в одно мгновение, но он невозмутим, выглядит спокойным, сосредоточенным и готовым к бою. О, как я люблю его.
– Трое. Все в черном. АК-47.
– Полиция или армия?
– Непонятно.
– Сколько у тебя патронов?
– Два магазина.
– У меня тоже. Мама?
– Три.
– Хорошо, посмотрим, с кем мы имеем дело. Эй, вы там! Что вам нужно?
«Мы хотим тебя, сеньор. И твоих симпатичных подруг. Выходите, вы будете нашими пленниками».

Джон рискует заглянуть за стену. Новый залп заставляет его нырнуть обратно.

– Они среди деревьев. Хорошо. Хуже станет, если двинутся в обход. Где, черт возьми, Пабло?

Пабло лежит на виду в десяти ярдах от него. Он очень испуган, лицо бледное, глаза широко раскрыты. Это должна быть его первая перестрелка. Своеобразный способ потерять невинность. Добро пожаловать на вечеринку, приятель! Мне нравится «Крепкий орешек». Но у него такой печальный конец. Хороший парень побеждает.

– Пабло, ты хочешь, чтобы тебя пристрелили? – шипит Джон. – Тащи сюда свою задницу.
Пабло качает головой, в ужасе замерев на месте.
– Сходи за ним.
Я пробираюсь на корточках, хватаю мальчишку за брюки и волоку к гранитной стене. Еще один залп взрывает землю там, где только что лежал Пабло. Время – это все. Разница между жизнью и смертью. Или, как в моем случае, еще одна испорченная майка.

Сара Коннор кричит:
– Слушайте, кто бы вы ни были, мы дадим вам один шанс уйти. Идите домой и спокойно живите до старости.
Смех. И новый залп. Должно быть, она их не впечатлила.
– Нам надо двигаться. Люди могут это услышать и вызвать копов.
– Заходи левее, насколько удастся, – приказывает Джон. – Мы тебя прикроем. Если придется стрелять – стреляй, нам нельзя здесь оставаться.

Делаю, как велено. Остальные подавляют огонь противника, расходуя ценные боеприпасы. Я не подведу. Один из мужчин присел на корточках за деревом, держа левый фланг. Цель захвачена и выделена красным цветом. Нажимаю курок. Он падает и не встает.
«Эдуардо убит!» – кричит кто-то.
Они начинают понимать, что мы не легкая добыча, как они ожидали. Другой мужчина выдает себя – приглашение, которому я не в силах сопротивляться. Выстрел в центр туловища, и он готов. Два выстрела. Два трупа. Она стреляет, она убивает.

Последний мужчина бросает оружие и ударяется в бегство.

– У нас бегун! – кричу я. Графический прицел выхватывает его, когда он мелькает среди деревьев, но надежного выстрела у меня нет.
– Оставь его! Он – мой!

Джон перепрыгивает гранитную стенку и начинает преследование. Он рискует. Мое сердце уходит в пятки. Если бы у меня было сердце.

Погоня короткая и неинтересная. Плохой парень: большой, тяжеловесный и медленный. Вероятно, вонючий. Джон: худой, гибкий и быстрый. Просто мечта. Я знаю, на кого бы поставила деньги.

Джон прыгает на убегающего и после двух кувырков прижимает его к соломе. К тому времени, как подбегаем мы с Сарой Коннор, борьба окончена. Большой парень поднял руки и кричит по-испански во всю глотку: «Хватит! Сдаюсь!»
– Ты говоришь по-английски?
– Си. То есть, да.
– Кто ты? Почему вы стреляли в нас?
– Я Марко. Парень по имени Хосе платит мне тысячу долларов за ваше похищение.
– Мы знаем Хосе? Эй Пабло, ты работаешь с каким-нибудь Хосе?
Пабло качает головой. Нет. Он все еще выглядит немного пришибленным. Таща его по земле, я разорвала ему штаны. На трусах у него крошечные панды. Чума.
– Что относительно твоих приятелей?
– Приятелей?
– Парней, что в нас стреляли.
– Они не приятели. Вижу их впервые. Условия те же, что и у меня. Тысяча долларов за вас.
– Вы хоть знаете, кто мы?
Марко пожимает плечами:
– Нам велели похитить трех гринго – мужчину и двух женщин – в парке в полдень. Пожалуйста, сеньор, я клянусь, что не знаю ваших имен или почему сеньор Хосе охотится на вас.
– Вы знали, что мы будем здесь в полдень?
– Си. Хосе сказал, что примет меры и парк будет закрыт на час. Никаких свидетелей.
Джон поворачивается и захватывает перед рубашки Пабло, немного ее разрывая. О нет, штаны, теперь рубашка. Ему потребуется новый костюм.
– Ты нас подставил, мелкий поганец!
– Нет, клянусь!
– Кому ты говорил о нас?
– Только брату.
– Где он?
– На работе. У него типография. Там мы делаем фальшивые документы.
– Может быть, он сказал кому-то? Думай скорее.
– Я не знаю, – печально признается Пабло.
– У тебя есть телефон? Вызывай его. Сейчас же. И говори по-английски.

Дрожащими руками Пабло делает вызов. «Это ты?.. Да, это я... Нет, все отлично... Слушай, ты говорил кому-нибудь о встрече?.. Ну да, в парке... Что? Почему ты не сказал мне?.. Нет-нет, все отлично... Хорошо... Да... Мне надо идти». Пабло заканчивает разговор.

– Ну?
– Он говорит, что вчера вечером ему звонила женщина, спрашивала о документах. Он решил, что это ты, и сказал, что все будет готово сегодня к полудню.
– Какая женщина может знать, кто мы и почему мы здесь? – размышляет вслух Джон.

Мои фишки на той сучке из закусочной, где все наряжены, как шлюхи. Не могу дождаться, чтобы взять ее с собой...

– Дерьмо, администраторша из клиники! Ты вчера сказала ей свое имя. Видимо она провела небольшое расследование, узнала о награде за нас, и решила подзаработать. Я уверен, что этот тип Хосе каким-то образом связан с ней, может быть, муж или брат.

Боже мой, как я лоханулась. Такого от себя я не ожидала.

- 0 -


Марко ведет нас к своему автомобилю: большой черный фургон с тонированными стеклами и скамейками сзади на шестерых. Мы укладываем его на спину рядом с мертвыми стрелками, которых мы задвигаем под скамейки. Даже если вы мертвы, это не повод быть неопрятным. Он не доволен соседством с трупами. Вероятно, опасается привидений.

– Куда ты должен был нас отвезти?
– На заброшенную фабрику на окраине.
– Тебе не нужно было сообщить, что работа выполнена?
– Радиотишина. Хосе не хотел, чтобы отследили телефон.

Мы выдвигаемся. За время езды Марко растряхивает кишки. Не буквально, конечно. Нет. Это было бы грубо. И запах та-акой плохой... Всю жизнь Марко использовал свои пугающие габариты – шесть на три (видимо, футов, прим. перев.) и двести фунтов – для получения работы. Вышибала в ночном клубе. Охранник. И в последнее время – наемный громила у ростовщика. Занятия не отнимали у него слишком много времени: большую часть жизни он провел в тюрьме, в Большом доме, как он его называет. Эта работа должна была стать легкими деньгами. Пара часов дела и целый свободный день. Сегодня он обещал отвести детей в кино. «Зверополис». Ух, малютка Джуди Хоппс. Она так очаровательна!

Фабрика, о которой говорил Марко. На краю города, собственный подъезд от главной автомагистрали. Выглядит покинутой и уже давно. У главного входа крупная табличка «В аренду». Желающих нет. Такая вот глупая экономика.

– Сколько внутри?
– Четверо... Хосе, два его мексиканских друга. И американо по имени Бак.
– Американец? Что он тут делает?
– Он дает нам оружие, я говорю ему, пожалуйста, сеньор, я никогда раньше не использовал автоматическое оружие. Он смеется и называет меня тупым латиносом.
– Истинный джентльмен. Опиши Хосе.
– Около сорока. Толстый. Толстый-претолстый. Лысый.
– Не красавчик, а?
– Нет, сэр. У него есть деньги, он командует.
– Когда-нибудь слышал, как он разговаривал с женщиной? Может быть, имя?
– Нет, сэр, мне здесь не нравится. Этот Бак, он сумасшедший. Он палит из любого оружия безо всякой причины, и при этом визжит и орет, как ненормальный.
– Выглядит типичным американцем. Что внутри здания?
– Ничего. Стол. Стулья. Ящики для пушек, клетка.
– Эй, а клетка? Зачем она?
– Для нас, я полагаю, – мрачно говорит Сара Коннор.
– Для гостей там кроватки и биотуалет, – добавляет Марко. – Еда и вода в бутылках. Не так уж и плохо.
– Клетка – всегда клетка. И сколько кроватей?
– Четыре, кажется.
– Значит, они знают о Дэниеле. Кто-то приложил уйму усилий, чтобы устроить эту западню. Это будет так мило, когда мы затолкнем ее ему в глотку.

- 0 -


Мы въезжаем на фабричную парковку и останавливаемся в тридцати ярдах от главного здания. Места очень много, хватит для всех работяг – если конечно рабочие места еще не экспортированы за границу. Черт!

– Посмотрим, не удастся ли выманить кого-нибудь одного. Разведаем, что там происходит, – объясняет Джон, выключая двигатель.

Дверь в здание открывается, и выходит мужчина. На нем ковбойские сапоги, джинсы и просторная куртка цвета хаки. Блондинистые волосы собраны сзади, виски переходят в длинные бакенбарды, достигающие подбородка. Нам не нужен Марко, чтобы понять: это и есть Бак, сумасшедший американо.

Через плечо Бака висит AK-47, но по его расслабленному виду ясно, что он полагает: все идет по плану, все классно и вообще в ажуре. Для него это будет приятным сюрпризом. Он постукивает в окно пальцами. Я опускаю стекло, хватаю его за куртку и наполовину втаскиваю внутрь, так что его ноги беспомощно болтаются в воздухе. Видите, что я подразумеваю под неприятным сюрпризом? Бак борется, пока Джон не приставляет к лицу пистолет:
– Вякнешь, и ты труп.

Бак – прагматик. Как только он увидит, что у нас все схвачено, он соглашается сотрудничать. Он из Техаса, родился и вырос, рекой льется его рассказ. Бывший солдат, теперь приторговывает своей профессией в роли наемника. Его дело здесь – предоставить оружие. Его вызвали вчера по телефону и всю ночь он ехал из Хьюстона, где он трахал стюардессу «Air France».
– Что значит «трахал»? – спрашиваю я.
Он косится на мою грудь:
– Я задвигал ей доброго старого техасского боброчеса, юная леди, и это было охрененно, но потом вмешался бизнес, и мне пришлось попрощаться.
Прежде чем я успела спросить, что такое «боброчес», Сара Коннор спросила:
– Сколько осталось в здании?
– Трое. Два крутых мексиканца, которые не говорят по-английски, и жирный мудила по имени Хосе.
– Он главный?
– Он так думает, и мне это не по душе. Он малопригоден для руководства. Я слышал, как он очень уважительно разговаривал с кем-то по телефону. Видимо, над ним есть кто-то повыше.
– О чем они говорили?
– Без понятия. Говорили по-мексикански.
– Для чего нужны два мексиканца?
– Притащили откуда-то огромную стальную клетку. Вроде той, в которых держат кучу обезьян.
– Она предназначена для нас.
– Ну-у? Чтоб мне... если ты не самая чистая обезьянка, которую я когда-либо видел.
Он подмигивает мне. Похоже, он думает, что это очаровательно. Он ошибается.
– У них есть оружие?
– О, да. Хорошо платят и имеют такую привилегию. Старина Бак не разочаровывает платежеспособного клиента. Или симпатичную леди, – добавляет он еще раз в мою сторону.

Мы связываем ему запястья и укладываем на спину рядом с Марко и мертвецами. Он не выказывает недовольства компанией. Вместо этого он улыбается и весело говорит: «Счастливой охоты на шпионов, ребята».
Бак – не тот тип американца, с которым хочется иметь дело.

- 0 -



 
БотАН   Пятница, 08.12.2017, 20:14 | Сообщение » 2030

Сказочник
Сообщений: 2770

-
3087
+


Мы покидаем фургон и продвигаемся в среднем темпе. «Приятно и спокойно, – шепчет Джон. – У нас все еще есть элемент неожиданности. Может быть, никто больше не пострадает».

Дверь открывается, и выходит толстый мужчина. Хосе. Он видит нас и понимает, что произошло. Он спешит внутрь, и мы слышим лязг тяжелой щеколды, блокирующей дверь. Многовато для элемента неожиданности. Подбегаем к зданию вплотную. И вовремя. Стекла вылетают, когда два АК-47 осыпают парковку пулями.

– Прикройте меня, хочу зайти с обратной стороны, посмотреть, не смогут ли они выбраться там, – решительно заявляет Сара Коннор. Она не в том настроении, чтобы с ней спорить. Мы с Джоном опустошаем магазины через разбитые окна, пока она исчезает за углом.

– Последний магазин. А у тебя?
– Так же.
– Нужно поторапливаться.

Мы пробираемся вдоль стены. В самом конце здания находится погрузочная площадка с высокими металлическими дверями, скользящими по рельсам. Джон немного сдвигает их, и мы проскальзываем внутрь. Изнутри погрузочная площадка обложена голым шлакоблоком. Какие-то вандалы оживили серую поверхность, обрызгав стену граффити. Большими флуоресцирующими заглавными буквами написано: «МЭРИ ЛУ – ШЛЮХА». Бедная Мэри Лу! Где бы она ни была, уверена, что у нее горят уши.

В стене дверь. Возможно – дорога в главное здание. Заперта. Джон опускается на колени и вглядывается в замочную скважину. «Я их вижу», – шепчет он. Он поворачивается и рисует обстановку пальцем на пыльном полу:
– Один стрелок здесь, другой – здесь, у окна. Толстяк присел на корточки рядом с ящиками прямо посередине. Работаем внезапно и жестко. Потеряем время – дождемся, что они вызовут подкрепление.
– Ничего, если я их убью?
– Только стрелков. Хосе оставь мне.

Разрешение на убийство... Я как Джеймс Бонд, только с сиськами.

Я пинаю металлическую дверь. Жестко. Петли ломаются, и дверь падает, как крышка большого саркофага. Ее касание с полом порождает мощный гулкий звук и целое облако пыли.

Ближайший стрелок поворачивается, его тело представляет идеальную цель. Боевое программное обеспечение освещает его, как в мультяшном крематории. Два выстрела. В центр. Джеймс Бонд не смог бы сделать лучше, хотя он, возможно, произнес бы что-нибудь язвительное. Терминаторы не язвят. Мы делаем дело на фронте и делаем дело в тылу.

Стрелок у дальнего окна поворачивается и дает очередь из AK-47. Мы с Джоном уклоняемся, пули пролетают над нами и кромсают шлакоблоки. Джон уклонился из самосохранения. А я? Я не хотела расстаться с еще одной майкой. Они не растут на деревьях, ребята. Стрелок израсходовал магазин. Два выстрела. В центр. То же, что и раньше. Мертв еще до падения на землю.

Хосе сопротивляется и того меньше. Едва Джон приближается к нему, его руки уже подняты, и он просит пощады.

Я иду к задней двери и отвожу щеколду, позволяя войти Саре. Она осматривает комнату, направляя пистолет обеими руками и убеждаясь, что место зачищено. Проверяет обоих стрелков, без всякой надобности отбрасывая оружие подальше от них:
– Мертвые. Оба. Твоя работа?
– У меня было разрешение на убийство.
– И я уверена, ты наслаждалась каждым мигом.

Что я могу сказать? Трудно не получить удовлетворение, сделав то, что сделать хотел. Как говорит Тейлор Свифт, игрок должен играть играть играть играть. А терминатор должен терминировать терминировать терминировать терминировать.

Хосе привязан к стулу. Он не производит впечатления: толстый, лысый, одет в темные брюки и белую рубашку, пропитанную потом. Он пахнет страхом и отчаянием. Его глаза мечутся по нам, ища возможность для бегства, которой нет.

– Ладно, Хосе, вот какие дела. Ты говоришь нам, кто дает тебе приказы, и мы оставляем тебе жизнь.
– Если я скажу, ты все равно пришьешь меня, как и остальных.
– Не всех. Марко и Бак все еще живы, они здесь, на улице.
– Я тебе не верю.
Джон поворачивается ко мне и говорит:
– Сходи, приведи сюда тех двоих.

Я вытаскиваю Марко и американо Бака из фургона. Бак улыбается и говорит:
– Очень тебе признателен, юная леди. Там было слегка душновато, если ты понимаешь, о чем я. Надеюсь, у тебя найдется закурить?
– Нет.
– Тогда как насчет поцелуя для старины Бакера?
– Как насчет пули в голову для старины Бакера?
Он отклоняет мое предложение.

Тем временем в здании Марко и Хосе начинают совещаться на беглом испанском, наивно не сознавая, что мы понимаем каждое слово.
– Ты дурак, ты должен был захватить их, а не наоборот!
– Это все девчонка! Она положила всех, она – дьявол!

Она дьявол? Что случилось с ниндзя?

– Она перестреляла и моих парней. Скорее всего, это Моссад.

Моссад. Теперь я израильский секретный агент? Ой вэй...

– Что нам делать? Они нас убьют.
– Заткнись и дай мне подумать: это тупые америкосы, их подводит высокомерие.
– До вас доходит, что мы понимаем все, что вы говорите? – спрашивает Джон с улыбкой.
Хосе переходит в режим подлизы:
– Мне очень жаль, сэр. Пожалуйста, простите меня, я ничего такого не имел в виду.
– А Ольга не из Моссада, она из КГБ. Скажи что-нибудь по-русски, Ольга.
– «Мне нравится есть капусту на обед».
– Слышал? Ольга сказала, что очень хотела бы надеть твои яйца в качестве сережек.

Я ничего такого не говорила! Фууу!

– Значит, ты называешь нам имя, или я вручаю Ольге плоскогубцы и позволяю сделать себе новые украшения.

Пот льется с Хосе с такой скоростью, что он похож на человекообразный кран. Ему следует опасаться обезвоживания, или он высохнет, как шелуха, и будет сдут ветром.

– Если я скажу, ты отпустишь меня?
– Мы оставим тебе жизнь. Никто ничего не говорил о том, чтобы отпустить тебя.
Толстяк глубоко вздыхает. Он в трудном положении, и знает это. Он ничего не может предпринять, и нет никакой помощи. Он выдыхает и, кажется, принимает решение. Он собирается это сделать. Он называет имя человека, стоящего за попыткой нашего похищения:
– Доктор Роберто Гонсалес.

- 0 -


– Я не могу в это поверить. Роберто? Мы знаем его много лет.
– Знали его короткое время много лет назад, – поправляет Джон. – Он мог сильно измениться с тех пор.

Мы в «субурбане», возвращаемся в клинику. Хосе, Марко и Бак остались на заброшенной фабрике, наслаждаясь удобствами клетки, построенной для нас. Достаточно еды и воды, чтобы продержаться неделю. Их найдут раньше. Вероятно.

Администраторша все еще сидит за своим столом. Она смотрит на нас, когда мы входим, не выказывая ни шока, ни удивления, из чего можно предположить, что она не причастна к этой истории. Чутье подвело Джона на этот раз. Никто не идеален.

– Вы не можете так просто войти туда!
– Просто смотри.

Доктор Роберто сидит за столом. Он встает, когда мы входим:
– Сара, Джон, Кэмерон, какой приятный сюрприз, я не...
Сара Коннор делает три шага и бьет его в челюсть:
– Ты, сукин сын, ты продал нас. Не утруждай себя отрицанием, твой приятель Хосе сдал тебя.
– Сара, пожалуйста, это не то, что ты думаешь.
– В самом деле. Я вот думаю – а не лживый ли ты отморозок, который продает своих друзей за деньги?
– Сколько тебе предложили? – спрашивает Джон. – Пожалуйста, скажи, что это того стоило.
Доктор Роберто оседает на стул, держась руками за голову:
– Три миллиона долларов. Мне стало любопытно, почему вы здесь и почему сбежали. Я сделал несколько звонков. Как я уже сказал, у меня все еще есть несколько контактов из прошлых дней.
– Кому ты рассказал, Роберто? Американцам? Они придут сюда?
– Нет. Я знал, что если я это сделаю, они захватят тебя сами, и я никогда не получу награду. Даже Хосе и его люди не знали, кто ты.
– И это стоило жизни четверым, они были любителями, ягнятами на бойне, никто не удосужился сказать им, кто против них. Ты за это в ответе, Роберто.
– У меня не было времени! Это было лучшее, что я успел сделать. Хосе уверил меня, что справится. – Он поднимает умоляющие глаза. – Деньги не для меня, они для клиники. Мы близки к разорению. Нас вот-вот объявят банкротами. Банкиры нас прикроют. Три миллиона долларов – спасение, еще и останется достаточно для открытия детского отделения. Я не хотел так поступать, но решил, что это послужит большему благу.
– Большее благо? – Джон печально качает головой. – Невероятно, сколько раз этот аргумент подводил и как больно он кусал за задницу.
Сара Коннор спрашивает:
– Где Дэниел? Если ты причинил ему вред...
– Он в порядке, быстро поправляется.
– Веди нас к нему.

- 0 -


У Дэниела отдельная комната. Он устроился на кровати и смотрит телевизор с плоским экраном. Выглядит он вполне здоровым.

– Эй, ребята, зацените. «Рик и Морти» дублировали на испанский язык, это даже страньше, чем обычно.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше.

Несмотря на все его недостатки, Роберто – добросовестный доктор. Он суетится, проверяя различные показания:
– Пульс сильный и устойчивый. Артериальное давление нормальное. Как твоя рука?
– Еще немного болит.
– Пройдет. Следи, чтобы повязка оставалась сухой. Перед мытьем прячь руку в полиэтиленовый пакет.
– Сделаю, док.
– Есть хочешь?
– Немного. Они подают здесь чили-бобы. Не большой поклонник, откровенно говоря.
– Аппетит вернулся?
– Ого-го. Могу убить за Биг-Мак.
– Его можно перевозить? – спрашивает Сара Коннор.
– Я предпочел бы оставить его еще на день.
– Не сомневаюсь. Надевай штаны, мы едем домой.
– О, ладно, могу я задать вопрос?
– Какой?
– Где мы?

- 0 -


В «субурбане» становится тесно: Джон и его мать впереди, я и Дэниел сзади вместе с Роберто, который неохотно поместился между нами.

Мы едем на север через пустыню, дорога представляет собой просто пыльную колею. Роберто несколько раз пытается оправдать свои действия – лишь для того, чтобы быть оборванным Сарой Коннор. У нее нет настроения слушать оправдания. Наконец, наш автомобиль замедляется и останавливается. Сара Коннор поворачивается в своем кресле:
– Конечная остановка. Убирайся, Роберто.
– Хорошо, я должен выкопать себе могилу, прежде чем ты застрелишь меня?
– Никто тебя не застрелит.
– Тогда почему я здесь?
– Мы вряд ли могли оставить тебя в клинике, – объясняет Джон. – Мы за дверь, а ты снова попытаешься нас продать.
Роберто выбирается со своего места наружу, прикрывая глаза от ярких солнечных лучей:
– То есть, медленная смерть от обезвоживания.
– Снова неправильно. – Джон вручает ему двухлитровую бутылку минеральной воды. – Мы в пятнадцати милях от города, плюс-минус. Найди укрытие до заката. Все нормально, на возвращение тебе потребуется не больше трех часов.
– Пока, доктор, спасибо за все, – говорит Дэниел, взмахнув рукой.

Дверь захлопывается. Сара Коннор садится за руль. Я наблюдаю в заднее окно, когда Роберто постепенно исчезает из виду и сливается с пейзажем.

– Хороший парень, – замечает Дэниел.

Сара Коннор сжимает рулевое колесо так, что ее суставы белеют.

ПЯТНИЦА

Прошло несколько дней с тех пор, как мы вернулись с мексиканских окраин. Дэниел полностью выздоровел. За время болезни он потерял пятнадцать фунтов веса и теперь намерен вернуть все обратно через доставку пиццы. Салаты? Вы должно быть шутите надо мной. Его слова, не мои.

Снежок слишком расслабился от долгого везения, был застигнут в бельевой корзине и схлопотал кое-что для ускорения выхода. Его наказание заключается в отказе от льгот на лечение в течение месяца. Он эпически дуется.

Джон и его мать продолжают размышлять о предательстве человека, которого они когда-то считали другом и союзником. Три миллиона долларов – достаточно большая сумма, более чем достаточная для разрыва уз старой дружбы, подточенной десятилетиями жизни врозь. Если я что и узнала из своего пребывания в прошлом, так это то, что за деньги люди сделают что угодно. Беспринципный грабитель, рискующий жизнью и свободой ради небольшого навара, гигантские безликие корпорации, перегоняющие деньги по всему миру, чтобы избежать штрафного налогообложения. Все они заняты этим день и ночь. На данный момент...

После Судного Дня миллиардеры окажутся нищими в одну ночь. Когда исчезнет интернет, когда базы данных заржавеют и рассыплются, а модные электронные валюты исчезнут, как утренний туман на озере. Будущее принадлежит не богатым, а стойким, способным выжить и адаптироваться к значительно изменившимся условиям. Капиталисты и коммунисты также обнаружат, что их расходящиеся идеологии ничуть не соответствуют непримиримому врагу, единственное вероисповедание коего – полное уничтожение человечества.

Тем не менее, все это веселье – в будущем. Здесь, в настоящее время, приближается Рождество, и я уже написала Санте: гранатомет с лазерным наведением и урановыми наконечниками.

Скрещу пальцы...


 
Форум » Вселенная Терминатор » Новые проекты франшизы » Фанфики и переводы » Секретный дневник Кэмерон Баум (Перевод фанфика)
Поиск:
© 2024 Хостинг от uCoz