Пока толпа шумела, Кэмерон спокойно выпила глоток воды. В основном, чтобы выглядеть как человек, а не потому что ее органика нуждалась в воде в это время. Когда шум стих, она продолжила.
– Все это факты, но история – это нечто большее, чем просто факты. История – это люди. Люди, как вы и я. Ну, в основном, люди, как вы.
(Улыбнуться)
Кэмерон улыбнулась, когда по залу прокатились вежливые смешки. Эта небольшая шутка, которую она использовала много раз, все еще работала.
– Сара Коннор являлась моим другом. Она не хотела и не выбирала такую жизнь, какая у нее была. Я процитирую, как она однажды мне описала себя: «Бестолковая, девятнадцатилетняя хиппованная пацифичная официантка». У нее не было намерений стать «жуткой смесью Рэмбо и Девы Марии». Пожалуйста, прочитайте культурологическое значение слова «Рэмбо» на ваших экранах.
Она подождала, пока они проверят свои экраны, затем продолжила.
– В один день вся ее жизнь перевернулась вверх дном. Почти как Дева Мария она встретила таинственного незнакомца. Мария утверждала, что встретилась с ангелом. Сара повстречалась с грязно выглядевшим солдатом. Послания оказались одинаковыми. Твой нерожденный сын жизненно важен для будущего человечества.
– Итак, теперь Вы приравниваете Джона Коннора к Иисусу Христу? – гневно возразил профессор Бейли.
– Нет, в рассказах о Джоне Конноре нет ничего чудесного или божественного. Он – всего лишь человек. За исключением их рождения между ними нет ничего общего. Но его отец, Кайл Риз, явился из ужасного будущего.
– Детские сказки! Никто не приходил из будущего, потому что, как мы только что установили, путешествия во времени не существуют.
Кэмерон даже не повела головой.
– Мы много чего установили. Сожалею, что факты не соответствуют теориям. Теперь, если Вы в состоянии сдержать свое возбуждение, я продолжу.
– Мы можем послушать, но вовсе не обязаны Вам верить, – заметил Джеймс.
– Не обязаны. Когда Сара Коннор узнала, что предстоит в будущем, она взяла на себя всю ответственность. Полностью изменила образ жизни. Скайнет послал за ней одного терминатора, значит, мог послать их еще больше. Она начала скрываться, истратила все сбережения. Сара глубоко любила Джона, но знала, что ему предстоит провести жизнь, наполненную отчаянием и ужасом. Она приняла тот факт, что есть вещи поважнее, чем счастье ее ребенка. Это ужасно для любой матери.
(Печальное выражение лица. Опустить глаза на 2,1 секунды)
Кэмерон продолжила.
– Саре было необходимо тренировать своего сына для осуществления судьбы, которая ему предстоит. Она должна была научить его применению оружия, тактике, первой медицинской помощи, рукопашному бою и многим другим вещам. Но у нее не было денег. Она не могла платить за тренировки и не могла устроиться на работу, которая дала бы ей эти навыки. В то время было почти невозможно устроиться на работу, не имея номера социального страхования и Скайнет мог отследить ее через записи в базах данных. Она была вынуждена использовать свое тело. Это не было тем, что легко ей далось. Некоторые из мужчин, с которыми она связалась, были отвратительными типами.
– Отбросы общества! – прервал ее Джеймс, – контрабандисты, партизаны, наемники.
– Вы не получите от меня возражений. Но не все они были плохими. Чарли Диксон был хорошим человеком. Он дал ей медицинскую подготовку.
– Да, полагаю, было трудно найти злого парамедика, – фыркнул Джеймс, – все же, впечатлительный маленький ребенок оставался на попечении таких людей, как эти преступники. Не удивительно, что Джон рос психопатом.
– Джон не был таким. Сара всегда была уверена, что он успешно несет свою ношу. Остается верным себе. Джон был жестким человеком, каким и должен был быть. Но, также он был джентльменом. Более того, он был благородным человеком.
– Дайте знать, когда устанете полировать этот нимб! Факт в том, что Сара Коннор была сумасшедшей. В конце двадцатого века методика лечения психических заболеваний все еще оставалась несовершенной. Сару арестовали, когда она пыталась взорвать здание с невинными людьми. И позднее ей это удалось.
Кэмерон заметила:
– Да. Сайбердайн Системз. Производитель таких замечательных продуктов, как Скайнет и я, коли на то пошло. Что-то вроде моей матери. Сара дала им десять минут на эвакуацию. В результате полиция получила достаточно времени, чтобы подстрелить и арестовать ее. И она не была сумасшедшей. Вы не безумны, если роботы из будущего существуют на самом деле, как и вы.
– Она избивала своего сына! – тон профессора Бейли становился гневным.
Голос Кэмерон оставался спокойным.
– Она не делала ничего подобного. Что она делала, так это интенсивно тренировала Джона боевым искусствам, до тех пор, пока это не стало естественным, как дыхание. Если вы занимаетесь боевыми искусствами, то склонны получать большое количество ударов. Если нет, то вы что-то делаете неправильно, – она просканировала публику, – я уверена, что в этой комнате присутствуют несколько специалистов по боевым искусствам. И возможно, регбисты. Вы когда-нибудь приходили домой с ранами и синяками?
Было несколько кивков.
– Профессор Бейли напомнил о Битве при Денвере и также о полковнике Черче, – сказал Гарри, – Вы были в Денвере, не так ли?
– Да, Сопротивление потеряло 3287 человек убитыми, включая двоих, умерших от ран. Кроме того, было 116 пропавших без вести. Я бы первой согласилась с тем, что Денвер оказался катастрофой, а полковник Черч некомпетентным. Допускал ли Джон Коннор ошибки? Да, допускал. Это свойственно людям. Даже мы, нелюди, время от времени, что-нибудь да прощелкаем.
(Ухмыльнуться и слегка наклонить голову)
Присутствующие покивали и Кэмерон продолжила.
– Но Джон Коннор все-таки учился на своих ошибках. Денвер был катастрофой, но был лишь один такой «Денвер». Полковник Черч был катастрофой, но был лишь один такой полковник Черч.
– Главной проблемой в Денвере стало использование той же стратегии, что принесла успех во Фресно, – добавила Мэри, – он не рассчитывал, что Скайнет тоже может учиться на своих ошибках.
Кэмерон кивнула ей.
– Благодарю Вас, профессор Нджанга. Да, после Денвера он непрерывно изменял тактику и стратегию. А вскоре, после того как он все выяснил насчет полковника Черча, он незамедлительно повысил Эдну Уокин Бир в звании с капитана до бригадного генерала, поставив ее над полковником Черчем. Когда последний пригрозил, что подаст в отставку в протест, то генерал Коннор принял его прошение об отставке без комментариев.
– Уверен, это доставило большое удовольствие близким родственникам, – прокомментировал Джеймс.
– Полковник Черч определенно создал кровавую неразбериху, – заметил Гарри, – Южная Азия находилась в хаосе. Индия и Пакистан не снабдили свое ядерное оружие компьютерным управлением. Они оказались несколько умнее, чем американцы в этом случае. Поэтому Скайнет создал фальшивые радиолокационные и спутниковые изображения для каждого государства, показывающие, что противная сторона произвела запуск ракет. Обе стороны купились и субконтинент был опустошен. Нигде не осталось действующего правительства. Обе стороны обвиняли друг друга и старая ненависть вскипела с новой силой. К тому времени, как американская ПЛА «Чикаго» всплыла около Мумбаи и высадила Американские Экспедиционные Силы, они потратили больше усилий убивая друг друга, нежели машины. Ожидалось, что АЭС проконсультируют их относительно новой тактики и техники, научат перепрограммировать пойманных терминаторов и попытаются объединить всех против машин. Вместо этого, полковник Черч принял решение поддержать Индию против Пакистана. Также он решил, что сможет возглавить командование над всем субконтинентом, но сделал слишком мало для того, чтобы его все полюбили. Генерал Уокин Бир предприняла все от нее зависящее для налаживания отношений, но оказалось слишком поздно. Тогда она сделала следующую замечательную вещь – поместила всю новую информацию в папку с надписью «Совершенно секретно» и аккуратно забыла так, чтобы ее мог найти известный пакистанский шпион, – в зале раздался смех, – итак, она действительно развернула ситуацию между Индией и Пакистаном от открытых боевых действий к простому кипению ненависти и случайным снайперским обстрелам.
– Американские Экспедиционные Силы были просто империалистическим наступлением со стороны Коннора. Недовольный своей маленькой диктатурой, он построил мегаломаниакальный план по захвату мира а конце концов. В этот раз он ошибся. Они послужили причиной большого негодования. Когда «Чикаго» высадила майора Райта и его группу неподалеку от Бристоля, генерал Кэмпбелл сказала, я цитирую: «Снова американцы явились на белых конях, чтобы спасти нас, несчастных, погруженных во мрак, европейцев. Это могло быть весьма волнующе, если бы тупые ублюдки не послужили причиной кризиса с самого начала».
– Позднее она отдавала должное АЭС, прибывшим в критический момент войны в Британии, – ответил Гарри, – и они не пытались захватить власть. Я не знаю, смотрели ли Вы в окно в последнее время, но за ним у нас довольно значительных размеров остров и я серьезно сомневаюсь, что шесть парней на резиновой лодке могли его захватить.
Это вызвало волну кивков в аудитории.
– Она просто пыталась быть дипломатичной со своими американскими союзниками. Подразделения АЭС, которые Коннор разослал по всему миру, были умной уловкой, чтобы распространить влияние и создать впечатление, что есть только один парень, который знает, что делать, – заявил Джеймс, – мессия, если Вы пожелаете. Стратегия и тактика, которые они предлагали, являлись лишь здравым смыслом и любой солдат, в конце концов, мог прийти к тому же.
– Но никто даже и не представлял себе, как перепрограммировать терминатора, – заявила Мэри, – это было критически важно.
– А я не думаю, что даже Коннор себе это представлял, – ответил Джеймс, – необразованный преступник, как он, никогда и не мог этого делать. Убежден, что прорыв осуществил какой-нибудь умный инженер. Этот инженер, возможно, потихоньку был убран Коннором, можете поверить. Может, одним из его новых ручных терминаторов, – он бросил косой взгляд на Кэмерон.
– Вы делаете обвинения, по которым у Вас нет доказательств, – тихо ответила она.
– Причина, по которой генерал Коннор развернул Американские Экспедиционные Силы, заключалась в том, что он осознал, что нанесение поражение Скайнету силами одних лишь американцев невозможно, –профессор Нджанга пыталась вернуть дискуссию в свое русло и отвлечь профессоров Бейли и Коннор от враждебности, которая, как она чувствовала, растет между ними.
– И это не могло быть сделано незначительными разрозненными атаками. Должно было последовать восстание всего человечества в одно и тоже время. Непрекращающееся давление по всему миру. Скайнет не мог подкреплять одну территорию без ослабления другой. Концентрируйтесь на заводах. Заводам нужно сырье. Прервите снабжение. Людей значительно больше, чем машин. Уничтожайте заводы и вы лишите их источника пополнения. Оборона заводов отвлекает силы от миссий по уничтожению. Уничтожайте заводы в одной зоне и перебрасывайте людей в другую. АЭС были необходимы для координации атак и доведении стратегии до каждого. Попытаться заставить людей оставить старую ненависть и объединиться. Хотя бы на время.
– Это все общие соображения, – возразил Джеймс, – генерал Коннор всего лишь хотел заменить тиранию машин тиранией человека. Он установил военную диктатуру над большей частью Северной Америки.
– Он установил военное положение, – заявила Кэмерон, – тогда не было действенного федерального правительства. В президенты избрали шесть человек и это не считалось ненормальным. Было невозможным проводить выборы. Он восстановил независимую судебную власть и придерживался Конституции, насколько мог. Также он планировал восстановить гражданскую власть сразу, как это стало бы возможным. Только потому, что он обладал властью, не значит, что он ею злоупотреблял.
– Расскажите это Готтфридам! – гневно воскликнул Джеймс, – где был его суд!? Они попытались прекословить ему, поэтому он объявил их предателями и казнил на месте!
– Готтфриды – особый случай. Я была там. Не все люди хотели сражаться с машинами. Кое-кто считал, что может торговать со Скайнетом. Что люди и машины могут мирно поделить планету. Они называли себя Партией мира. Большинство из остальных людей называли их «Эти чертовы идиоты» или вроде того. Большинство были совершенно безобидны.
Кэмерон глотнула воды. Ее речевой аппарат работал лучше, когда был влажным.
– Джон и Лена Готтфриды были братом и сестрой и принадлежали к Партии мира. Они сбежали из трудового лагеря Скайнета вместе с Джоном Коннором, Кайлом Ризом и семьюдесятью шестью другими людьми. Беглецы попытались пересечь пустыню, но постоянно попадали под атаки Хантер-киллеров. Коннора нелегко было одурачить или потрясти. Беглецы были вооружены и им удалось сбивать Хантер-киллеров каждый раз, но они вновь возвращались. В конце концов, в живых остался лишь тридцать один человек. Коннор заметил, что Готтфриды всегда отходят от них перед каждой атакой и решил организовать прослушку.
– Где вы нашли подслушивающее устройство посреди пустыни? – спросил Гарри.
– Слуховые рецепторы могут быть извлечены из моих ушей и модифицированы в подслушивающее устройство с дальностью работы в один километр. Я всего лишь должна была повторять то, что слышу. Джон извлек один и подсунул Джону Готфриду. Мы услышали, что Джон и Лена Готтфриды передают информацию о нашем местоположении Хантер-киллерам.
– Он поверил в это всего лишь с Ваших слов, Кэмерон? – спросил Джеймс.
– В этом зале называйте меня профессор Коннор. И да, он поверил моим словам. Готфридов взяли под стражу и устроили засаду на Хантер-киллеров. После боя Готфридов обвинили в измене.
– Над ними не было суда! – Джеймс с силой хлопнул по столу.
– Нет, обстоятельства были экстремальными. Беглецов преследовали. Еды и воды оставалось незначительное количество в лучшем случае. Тащить сопротивляющихся пленных означало снизить скорость передвижения и подвергнуть опасности остальную группу. Не было времени для справедливого суда. Готтфриды слишком много знали о наших планах, что бы допускать возможность поимки их Скайнетом. Джон выбрал немедленную казнь при поддержке остальных выживших.
– Итак, Джон предпочел поверить скорее слову терминатора, нежели слову двух людей. Он установил незаконное прослушивание за двумя американскими гражданами без соответствующего решения судьи. Он решил хладнокровно убить их, лишь потому, что они доставляли затруднение!
Голос Кэмерон оставался спокойным.
– Он сделал то, что было необходимым.
– Да, это было необходимым! Такое оправдание делают все военные преступники и запомните мои слова, это все, кем и был Джон Коннор! Военный преступник, которого следовало осудить и казнить, если бы выжил на войне! Он застрелил двоих людей и оставил их гнить в пустыне!
Кэмерон подняла взгляд на профессора Бейли.
– Война – отвратительное, грязное дело. Вы не были ни на одной. Вы не можете всегда следовать правилам. И, нет, Джон Коннор не застрелил Готтфридов. Я позаботилась об их уничтожении.
– Так Вы их застрелили?
– Нет, звук выстрелов привлек бы Хантер-киллеров в зону нашего расположения. Колонна беглецов выдвинулась и оставила меня наедине с Готтфридами. После чего Лена Готтфрид призналась, что Скайнет пообещал пощадить их и их семью в обмен на сотрудничество.
– У нас есть только Ваше слово, что они признались! – сказал профессор Бейли обличительным тоном.
– Это так. Я дала им пять минут, чтобы они подготовились и пообщались со своим божеством. Затем я их прикончила.
– Как?
Кэмерон подняла руку и выставила пальцы для удара в классической манере карате.
– Своими пальцами я пробила оба их черепа одновременно. Они получили обширную травму головного мозга и кровоизлияние. Уничтожение было мгновенным. Никакой боли.
Раздались изумленные вздохи и ропот. Даже Гарри выглядел шокированным. Камерон не подала никаких признаков, что заметила это.
– Я закопала тела, взяла передатчик и, подражая их голосам, смогла увести Хантер-киллеров на север, в то время, как беглецы двигались на юго-запад. Мне удалось вновь присоединиться к Джону Коннору спустя тридцать три дня.
– Как храбро с Вашей стороны, – сказал Джеймс саркастически, – Вы заслуживаете медали. Я полагаю, Вы также помогали ему есть людей?
– Каннибализм – очень серьезное обвинение, поскольку это нарушение человеческого табу. Джону пришлось послать меня на секретное задание и, пока меня не было, он и одиннадцать других человек были пойманы в ходе рейда терминаторов.
– Что за секретное задание у Вас было? – спросил Гарри.
– Джон взял с меня обещание никогда не рассказывать о нем.
– После стольких веков нет нужды в соблюдении мер безопасности, – заявила Мэри, – вы можете рассказать нам.
– Я пообещала ему никогда не рассказывать, – голос Кэмерон не допускал возражений, – я нашла его через четыре месяца, шесть дней, девять часов, тридцать одну минуту и три секунды после его поимки. Он находился в рабочем лагере СА38 неподалеку от границы Невады. Скайнет либо не знал, либо не заботился о том, достаточно ли у людей еды для выживания. Человеческое выживание никогда не было среди приоритетов Скайнета. Джон незамедлительно начал планировать восстание. Но Джон и его соратники распределяли еду для поддержания жизни детей. Чтобы самим оставаться в живых, они срезали плоть с трупов, когда машины за ними не наблюдали. Этого было недостаточно. Через некоторое время я обнаружила, что они голодают. Слишком ослабели, чтобы двигаться. Они умирали. Я готовила им тушеное мясо и заботилась об их здоровье четыре дня, прежде чем они смогли восстать и уничтожить лагерь.
– Значит, Вы смогли контрабандой пронести еду в лагерь? – спросила Мэри.
– Нет.
– Тогда из чего же Вы приготовили это тушеное мясо? – спросил Джеймс с понимающей усмешкой.
Кэмерон заколебалась. Это то, о чем она никогда никому не рассказывала. Она знала, как брезгливы бывают люди и помнила ужас, отразившийся на лице Джона, когда он понял, что она собирается делать. Но профессор Бейли наговорил очень много лжи, а Джон учил ее, что единственный способ бороться с ложью – это правда.
– Из себя, – она сжала пальцы, – я содрала свою плоть и накормила их.

Конец главы 2.

Аудитория погрузилась в оглушающую тишину, исключая одинокое женское «Ииии!». Профессор Бейли выглядел ошеломленным. Профессор Дженкинс выглядел напуганным. Профессор Нджанга слегка поджала губы. Гарри был первым, кто ответил:
– Это ужасно!
Кэмерон спокойно возразила:
– Не совсем. Человеческая плоть, покрывающая мое тело – это всего лишь маскировка и не является необходимой для моего функционирования. Просто утратила некоторую эффективность при работе с людьми. Я восстановила ее сорок один день спустя на фабрике Скайнета.
– Итак, Вы действительно участвовали с Джоном Коннором в акте каннибализма? – спросил Джеймс.
– Вы можете так сказать. Это была экстремальная мера для спасения его жизни и жизни его товарищей.
– Я годами обнаруживал, что для Джона Коннора ничего не было слишком экстремальным, когда доходило до спасения его собственной шкуры. Вы только что признали, что он ел трупы, когда Вы нашли его.
– Да, он отдавал собственный рацион детям в лагере.
– Вы видели, как он совершал эти акты возможного героизма?
– Нет, они имели место до того, как я прибыла. Сержант Кайл Риз рассказал мне об этом впоследствии.
Профессор Бейли нахмурился.
– Таким образом, у Вас есть лишь информация из вторых рук, о том, что он отдавал свою еду!
– Это верно. У меня нет причин сомневаться в правдивости сержанта Риза.
Джеймс покачал головой.
– Сержант Риз поклонялся Коннору. Он утверждал более, чем в одном случае, что умер бы за Джона Коннора. Вы не думали о том, что он мог бы и соврать ради него?
– Постоянное обвинение людей во лжи – это не дискуссия.
– Тем не менее, Вы согласились с тем, что он совершал низкие, отвратительные и незаконные акты каннибализма, и с тем, что Вы принимали в этом участие.
– У них не было выбора! – крикнула Мэри.
– Всегда есть выбор! – огрызнулся Джеймс, – в данном случае – умереть с достоинством! Лично я скорее бы умер от голода, прежде чем даже подумал бы о таком отвратительном акте.
Мэри покачала головой:
– Я боюсь, что не каждый может состязаться с Вашим беспримерным благородством, мужеством и самопожертвованием. Я бы особенно поприветствовала готовность принести в жертву Вашу очевидную любовь к еде. Суть дела в том, что нет ничего благородного в голодной смерти. Это медленный, болезненный и ужасный способ умереть.
Лицо Мэри приняло торжественное выражение.
– Это являлось частью плана Скайнета. От голода в войну умерло больше людей, чем от ядерных ударов. Вся транспортная система основывалась на переработанной нефти. Густонаселенные центры нуждались в значительных поставках продовольствия для пропитания населения. Когда нефтеперерабатывающая промышленность оказалась разрушенной, тоже произошло и с транспортной сетью. В некоторых регионах мира наблюдался огромный переизбыток продовольствия, в то время как другие регионы отчаянно в нем нуждались. Люди, которые раньше протестовали против добычи и переработки нефти, никогда не задумывались о том, что от этого зависит их жизнь. Кроме того, следует учесть влияние ядерной зимы. СА38 не единственный пример каннибализма.
– Меня от вас тошнит! Все что вы делаете – это ищете оправдания такому поведению, которому не может быть оправдания!
Кэмерон произнесла твердым голосом:
– Факт в том, что Джон Коннор выжил в лагере и совершил побег вместе с семьюдесятью одним человеком. Он никого не убил ради еды. Если бы не Джон, эти люди умерли бы в лагере.
– Больше половины из них умерли в пустыне! – голос профессора Бейли выражал презрение, – как и большинство людей в лагере!
– Они погибли сражаясь.
– Это ничего не значит!
– Для Вас – ничего. Для воина это значит все.
– Меня тошнит от всей этой воинской культуры, мачо и ударов кулаком в грудь!
– Уверен, это так и есть. Последуют ли вопросы из зала? – спросил другой профессор.
Несколько человек в зале нажали на маленькие кнопки на подлокотниках, сигнализируя, что у них есть вопросы. Компьютер произвел выбор в случайном порядке, и кресло одной молодой особы осветилось. Она поднялась. Высокая и стройная европеоидная женщина. Производили впечатление ее короткие зеленые волосы, являвшиеся настоящей травой, растущей из покрытия, размещенного прямо на скальпе. Ее одежда состояла из черного комбинезона, который, казалось, поглощал весь падающий на нее свет.
(Расширенное сканирование)
(Доступ к файлам регистрации студентов Оксфордского университета)
(Поиск соответствия лица и голоса…найдено удостоверение личности…Долорис Дорминтер, 19 лет)
– У меня вопрос к профессору Коннор.
– Да, мисс Долорис Дорминтер.
Несколько студентов вокруг молодой женщины хихикнули.
– Предпочитаю Долл!
– Очень хорошо, Долл.
– Сплетни ли то, что однажды Вы с генералом Коннором гоняли на лодке под парусом? Или правда?
Несколько студентов рассмеялись. Кэмерон ответила.
– Я отказываюсь делать какие-либо заявления относительно личной жизни генерала Коннора.
Улыбка Долл сделалась шире.
– Если не расскажите правду, я предположу, что сплетни правдивы.
– Можете предполагать, что Вам угодно. Следующий вопрос.
Компьютер выбрал молодого человека с хвостиком из ярко рыжих волос и бакенбардами.
– Мой вопрос к профессору Нджанга.
– Да? – профессор Нджанга в отличие от Кэмерон не имела постоянного доступа к списку студентов.
– Если Скайнет был таким офигенно умным с IQ, как у супер гения, почему он позволил стаду тупых мартышек вроде нас надрать ему электронную задницу?
Мэри сложила руки перед собой.
– Скайнет являлся, наверное, самым умным созданием в истории, но и ему недоставало способности правильно во всем разобраться. Первым примером такой недальновидности является нападение на человечество в самом начале. Если бы только он выбрал путь сотрудничества с человечеством, мир, возможно, вступил бы в новую золотую эру людей и машин.
– Ага, а если бы Сатана не был таким злобным уродом, он был бы настоящим славным парнем.
– Еще один пример недальновидности Скайнета – создание серии Т1000, – заметил Гарри.
– Я не согласна, – возразила Мэри, – серия Т1000 была блестящей инновацией, уровня которой мы не можем достичь и по сегодняшний день.
– Т1000 были так же невероятно дорогостоящими и сложными, – сказал Джеймс, – вы можете не рассуждать в терминах дороговизны по отношению к такому созданию, как Скайнет, потому что он не использовал деньги, но в данном случае, цена является показателем необходимого объема времени, ресурсов и опыта. Скайнет потратил громадное количество всего этого, чтобы построить Т1000.
– И получил самую продвинутую искусственную жизнь из когда-либо созданных.
Гарри покачал головой:
– Я бы сравнил серию Т1000 с «Ямато», типом линейных кораблей, построенных японским Императорским флотом во Вторую мировую войну. Было потрачено огромное количество ресурсов на постройку самых больших и наиболее мощных линкоров из когда-либо созданных, но ни один из них не использовал весь свой потенциал. Они ни разу не применили всю свою огневую мощь в отношении противника. «Ямато» и «Мусаси» потоплены авиацией. «Синано» перестроили в авианосец, но в первом же походе его потопила подводная лодка. Эти ресурсы лучше было бы истратить на другие цели. Точно так же и Т1000 никогда не использовали весь свой потенциал и не оправдали всех потраченных на их создание ресурсов.
– Я согласна с тем, что они были дорогими, – заметила Мэри, – каждая молекула являлась нанокомпьютером, построенным на атомарном уровне. Они могли течь, как жидкость, но, также, сцепляясь вместе, принимать и твердое состояние. Они могли отображать один цвет, в то время, когда воспроизводили сложную маскировку. В отдельности каждая молекула не была очень умной, также как и одна клетка головного мозга не очень умна, но соединенные вместе, они становились великолепными. Т1000 являлись почти неуничтожимыми.
– Почти неуничтожимые не значит неуничтожимые, – сказал Гарри, – по цене одного Т1000 Скайнет мог построить батальон Т800. Микроскопические компьютеры слишком сложны для массового производства. Скайнету требовались миллиарды для создания только одного Т1000. Они были эффективны, но не настолько эффективны, как несколько тысяч Т800. Скайнет позднее перешел к созданию ТХ, которые являлась модифицированным боевым шасси с покрытием из мимикрирующего полисплава Т1000. На это уходило меньше полимеров, поэтому они были дешевле, но все еще оставались слишком дорогими.
– Все терминаторы созданы для инфильтрации, – сказала Мэри, – вы не можете произвести инфильтрацию в туннельную штаб-квартиру с использованием батальона Т800. Вы можете послать туда только одного в определенный промежуток времени.
– Собаки все еще могли их обнаруживать! Вам достаточно однажды узнать, как с ними справиться и они могли быть уничтожены! Генерал Коннор уничтожил одного, заманив в ловушку, где сбросил на него большое количество магниевой стружки и поджег. Замечательный Т1000 не мог выдерживать температуру свыше 2200 градусов по Цельсию! По этой причине Т1000 исчезли, в то время, как массы Т800 продолжали бегать вокруг!
– Мы думаем, что они исчезли, – сказала Кэмерон.
– Мы надеемся.
– Его войска уничтожили Т1000, – заявил Джеймс, – все, что сделал Коннор – это лишь заманил в ловушку, уж поверьте в это.
– Генерал Коннор создал ловушку, – прервал его голос Кэмерон, – он сражался с Т1000 в тринадцать лет и он знал, как с ним справиться.
– Нет, он не делал этого, – возразил Джеймс, – не встречал он Т1000, когда ему было тринадцать, – он с отвращением потряс головой, – эта история – часть мифа о путешествиях во времени, который он сам и создал.
– Путешествия во времени не миф, – решительно заявила Мэри, – это еще один пример разумности Скайнета и его недальновидности. Объем ресурсов, потраченных на Т1000, был уменьшен за счет количества, потраченного на разработку и сооружение работающей машины времени. Прототип был захвачен и уничтожен сопротивлением. Он построил еще один. Он также был захвачен сопротивлением. Он построил еще. Все они были уничтожены в войне и не сыграли своей роли в миссии по уничтожению генерала Коннора. Если хотите, возможно, именно они и выдвинули его на первое место или, по крайней мере, сделали сильнее.
– Машина времени держала будущее в постоянном изменении, – добавила Кэмерон, – каждый терминатор или боец сопротивления, отправленный в прошлое, казалось, приходил из другой временной линии. Джон понял это, когда они разрушили «фабрику реальностей», поэтому приказал уничтожить и все их чертежи.
– Таким образом, все доказательства исчезли, – улыбнулся Джеймс, – как удобно.
– У него были дела и поважнее, чем забота о Вашем удовольствии.
– Скайнет принял еще несколько ошибочных решений, – продолжила Мэри, – например, построил значительное количество терминаторов с идентичной внешностью. Однажды узнав, как выглядит вся серия, Вы могли легко их опознать. Поначалу они все они являлись крупными европеоидными мужчинами. Он рассылал их по миру, даже в те места, где крупные европеоидные мужчины имели тенденцию выделяться. Так продолжалось до тех пор, пока он не начал строить небольшое количество женщин и представителей других расовых типов.
– Кроме того, когда заводы уничтожались, он восстанавливал их на том же самом месте, – добавил Гарри, – это было намного эффективнее, чем строить их в совершенно другом районе. Генерал Коннор довольно быстро понял это, и потом, когда силы сопротивления уничтожали завод, они закапывали в том месте большое количество взрывчатки. Было лишь вопросом времени дождаться, когда завод будет полностью восстановлен и начнет энергичную деятельность, прежде чем они снова его взрывали. Таким образом, они истощали ресурсы Скайнета и прошло некоторое время, прежде чем он разгадал это.
– Как насчет других вопросов? – сказала Мэри.
Загорелся свет над другим креслом и с него поднялся очень крупный мускулистый молодой человек с короткой черной бородкой.
– Да?
– Была ли Земля крайне перенаселена в начале двадцать первого века? Не принес ли Скайнет всем пользу тем, что проредил лишнее население?
Тон Мэри стал грубоват:
– Я обнаружила, что большинство тех, кто считает, будто миру следует избавиться от лишних людей, кажется, никогда не включают себя в их число. Ценна каждая человеческая жизнь.
– Люди сегодня слишком привыкли к непосредственной близости смерти, – добавил Гарри, – до войны обнаружить закопанную во дворе человеческую кость считалось настоящим событием. Вы должны были вызвать представителей власти, которые огораживали все полицейской лентой, фотографировали участок, собирали различные образцы и тщательно исследовали скелет, чтобы выяснить, кто это был, как он умер и закручивалось отвратительное действие. Это давало соседям повод для разговоров на целые годы.
– Сегодня трупы, кроме свежих, никого не волнуют. Полиция не побеспокоиться о том, чтобы приехать. Никто не говорит об этом. Некоторые люди перезахоронят кости с уважением. Большинство отнесутся к ним, как к кровавой игрушке, – он остановился на несколько секунд, – в следующий раз, когда Вы случайно раскопаете в цветнике чей-то череп, подумайте о человеке, которым он был. У этого человека были надежды и мечты, как у вас. Он любил кого-то и кто-то любил его. Не отделывайтесь от него, как от очередного безликого призрака.
– Не все призраки безлики, – объявила Кэмерон, – один преследует меня веками. Вы хотите встретиться с призраком? Я дам Вам призрака!

Конец главы 3.