|
Терминатор: Сотворение мира
|
|
БотАН  | Пятница, 05.01.2018, 19:41 | Сообщение » 1 |
 Сказочник
Сообщений: 2774
| Вот и я творчески вдохновился вселенной Терминатора. Вдохновился-то давно, но обстоятельства не оставляли времени на изложение мыслей в виде связного текста. Да и теперь немногим лучше: пишу медленно, от случая к случаю, когда не спится :-) Есть уже несколько глав, как пойдет дальше, не знаю. И не знаю, придется ли аудитории по душе, будет ли интересен мой взгляд на тему – несколько в стороне от привычного подхода, в чем-то даже диаметрально противоположный. Надеюсь, как говорится, на отзывы.
Действие опуса, как это чаще всего бывает, стартует следом, даже вместе с событиями серии 2х22 и плотно взаимодействует со многими другими эпизодами сериала.
Начинаем!
Терминатор: Сотворение мира
Глава 1. Развилка
Время в пути хорошо занять содержательной беседой, только беседа никак не завязывается. Несоответствие настроений, полагаю. Печально. Чем скорее я узнаю некоторые подробности, тем лучше. Во всяком случае, узнать их мне важно до того, как мы приедем, куда бы мы ни ехали. Так будет лучше и для моей спутницы. Но не докажешь, если тебе не верят. Остается ждать. Не предполагал, что выйдет такая заминка: начиналось все вполне и даже очень гладко, учитывая обстоятельства. Правда, тогда было время действовать, а не...
И в момент, когда я хотел завершить мысленную фразу словом «анализировать», мне пришла эта неожиданная идея. Обстоятельства, в которых я оказался, вполне можно назвать приключением. А если попробовать облечь эти обстоятельства и связанные с ними события в некую литературную форму? Да! И посмотреть, что получится. Особых художеств не предвижу, и дело не в них. Цель будет – опыт, эксперимент, новые ощущения. Приступил к осуществлению немедленно. Не с самого начала: кое-какие примечательные события уже имели место. Расскажу о них чуть позже.
Так вот, упомянутая мной встреча состоялась в момент, когда было время действовать – быстро и без промедления. А теперь у нас вынужденный простой, точнее проезд, хорошая возможность обсудить положение. Но не завязывается.
Половина второго пополудни. Восемьдесят восемь градусов по Фаренгейту. Дорога пустынна. Зачем тянули эти двухполосные шоссе, если по ним так редко ездят? Сейчас здесь только мы и некто милях в десяти перед нами. Куда они нас ведут? На смычке с федеральной покинули семьдесят первую, чуть погодя мелькнули на семьдесят четвертой и окончательно уклонились в полудикие места, сменив бетон на асфальт, старательно объезжая все населенные пункты, средние и малые. А больших здесь нет вовсе. Карта местности передо мной, путь отмечаю, но предположений не строю. Просто куда-то едем, просто на восток.
Симпатичная спутница моя вся в черном, черты лица твердые, выражение мрачное, малоподвижный взгляд выдает скрытое беспокойство. Наверное, вместо «беспокойства» лучше сказать «напряжение». В смысле, конечно же, «стресс», а не «вольтаж». Да, вся в черном, строгая, неприступная, скрытно напряженная. И как-то надо налаживать контакт.
– Могу я чем-нибудь развлечь тебя, Сара? Я знаю много смешных историй.
Молчание. Не засчитано?
– Останавливает дорожная полиция грузовик с кенгуру за рулем...
– Спасибо. Достаточно. – Голос тихий, демонстративно спокойный, взгляд сосредоточен на одинокой линии дорожной разметки.
На секунду поднимаю брови, пытаясь изобразить одновременно удивление и разочарование.
– Ты меня развлечешь, сказав, кто ты и зачем ты здесь.
– Я – Пит, я уже сказал.
– А я Дуэйн, – не отводя взгляд от дороги, язвит собеседница.
– Имя как имя.
– Я спрашиваю тебя не об имени. Зачем ты пришел?
– Ты догадалась, кто я. Я предпочитаю имя Пит. Не спрашивай, почему, просто зови Питом.
Горючего в баке миль на шестьдесят. Если не встретим действующую заправку...
– Был бы ты «просто Пит», вышвырнула бы на обочину и выбила правду. – Зеленые глаза смотрят вперед, но как будто и на меня. Взгляд – смесь усталости и презрения.
– Фирменный стиль Сары Коннор.
– Знаешь, нет. Обычно я тихая, сдержанная, терпеливая. Но иногда приходится...
– Есть мужчины, которые были бы рады подобному обхождению.
– Театральщина, уж ты мне поверь.
– В самом деле?
– Никто не рад получать по печени.
– И по почкам?
– И по другим чувствительным местам. Но ведь тебя этим не проймешь?
– Сожалею.
– А уж как я...
И десять миль молчания.
– Так зачем ты пришел, Пит?
– В некоторой степени меня можно считать охотником на машины.
– Как, к примеру... – Легкий кивок головой назад, в сторону багажника.
– Да. Как к примеру.
Пять миль молчания.
– Я себя тоже могу в некоторой степени считать охотником на машины. Но везти добычу так далеко мне бы в голову не пришло.
– Что же собиралась сделать с нею ты?
– Вытащить оттуда, не оставить копам, – пожимает плечами Сара. – А потом...
– А потом?
– Полгода назад ответ был очевиден, – скорбно усмехается она.
– А теперь?
– А теперь он – не очевиден.
Две мили молчания. Хорошие мили: тон пренебрежительный, а слова приятные.
– Кое-что не меняется, – вздыхает Сара. – Я ненавижу машины, однако постоянно вынуждена с ними возиться. Один уходит, другая приходит. Теперь вот ты... Пахнет дурной кармой.
– Зато я знаю много смешных историй.
– Я тоже могу рассказать тебе одну: только что потеряла сына. Смейся, колтановая башка.
– Сара, – миролюбиво прошу я, – расскажи лучше про «Зейру».
– Уже рассказала: потеряла сына.
Похоже это на контакт? Как будто. Вымученный и напряженный, а все же. Полегчало бы ей, расскажи я чуть больше, чем следует? Вероятно. И еще вероятнее будет получить одну-две бронебойные пули в мою колтановую башку. Это неприемлемо: патроны надо беречь.
– Ладно, – принимаю решение, – я расскажу то, о чем догадался, а ты поправишь и дополнишь. Идет?
Новое пожатие плечами следует, вероятно, принять за согласие. Через дорогу, подгоняемая ветром, катится крупная солянка. В русских степях их называют «перекати-поле». На горизонте видно заправку. Работает ли? Сейчас узнаем.
– Каким-то образом вы узнали, что в подвале штаб-квартиры корпорации «Зейра» базируется активный искусственный интеллект. И посчитали нужным его уничтожить. Акция в вашем духе и настолько приоритетная, что ты отправилась в «Зейру», не проведя на свободе и часа... Должен заметить, – позволяю себе легкую иронию, – вы не слишком удачно сменили асфальтовый «тахо» на бежевый «бронко»...
– Проболталась Саванна – дочь Катерины Уивер, – неохотно говорит Сара. – То есть, что я говорю, какая дочь, ведь Уивер оказалась дрянью из жидкого металла... Надо залить бак, слышишь, Пит? Кажется, заправка работает. Пока еще...
– Вы отодвинули дату на четыре года, но это не предел. Пора улучшить результат. Поэтому извини, мотор я заглушу, ключи выну и попрошу тебя составить мне компанию. У них тут, в провинции, знаешь, все делай сам – заливай, плати...
– Прогуляемся.
Прогуливаемся.
Через восемь минут продолжаем поездку. Бак полон. На коленях у Сары ворох цветных пакетов. Она раздирает их один за другим и деятельно поглощает содержимое, скептически кривясь и запивая минеральной водой из бутылки. Салон джипа заполняют резкие запахи специй. Сара голодна, ничего не поделаешь, ей надо есть. Похрустел бы жареной дребеденью и я – из любопытства. Но никто не предлагает.
– Между прочим, убить этого Джона Генри захотела именно она. – Новый кивок в сторону багажника. – Моя цель была – разузнать, что за штучка эта Уивер.
– И ты достигла цели, – слегка улыбаюсь я.
– Не то слово.
– Джон Генри... Странный выбор имени.
– Так он себя называет. Или это она, металлическая Уивер, его так называет. Кто их там поймет. А Пит – не странный выбор имени?
– Возможно. Как же развивались события?
Сара рассказывает. Жуя и хрустя, но в достаточной мере последовательно и по сути. Наконец-то я получаю часть недостающей информации. Малую часть, к сожалению, но ничего не поделаешь, нельзя быть во всех местах сразу. Пока все в пределах предсказуемого, лишь немного удивляет «дрянь из жидкого металла». Такая проныра, хоть в целом и в этом нет ничего странного. Слушаю и переживаю две основные эмоции. Досаду: как ни глянь, а жаль, что в тот момент правила игры не позволяли мне вмешаться. И почти гордость: как ни глянь, я верно поступил, что не нарушил эти правила. Такая вот двойственность. «Кактусы и анусы», как выражается тощий Мэт, попивая кофеек на свежем воздухе у себя под мостом.
– Что же из этого следует? – вопросом завершает Сара свой рассказ. – Давай, ты узнал, что хотел, твоя очередь.
Потерпи немного. Обязательно расскажу, куда денешься. Но лучше выдавать информацию порциями, и порции должны быть более чем умеренными, рассчитанными на скорый голод. Как эти вот блестящие вонючие пакеты, по мере опустошения заталкиваемые в бардачок. И теперь в бардачок не положишь ничего полезного, например, пистолет, потому что он обязательно провоняет специями. Пистолет и специи несовместимы, как мне кажется. Правда, пистолета у меня нет. Иные обзаводятся оружием легко и непринужденно, но у меня нет такой хватки. Не хватает опыта. Эпидерсия.
– Значит, ты здесь, чтобы «улучшить результат», молчун? – спрашивает Сара.
– Да, – в некоторой степени лгу я.
– И лгун, – вздыхает она. – Все вы лгуны.
– Иногда приходится, – отвечаю я ее голосом.
– Но ты какой-то необычный. Не такой, как другие. Хочешь чипсов или минералки?
– Новая модель. Оставь себе на потом.
Расстояние до впереди идущей машины, несколько выросшее за восемь минут, потраченных на заправке, снова сокращается. Наверстываем. Шоссе на карте прямое, а сигнал понемногу забирает в сторону. Приблизительно вычисленный треугольник как будто свидетельствует, что наш ведущий свернул с асфальта и поехал тише. Если так, то это наш шанс. И при мысли, что где-то неподалеку преследуемых может поджидать другой транспорт, допустим, вертолет, немного прибавляю скорость.
– Твой маячок запел громче? – заметив мое действие, интересуется Сара. Она не знает, что и к нашей машине чьи-то расторопные руки прилепили маячок, который я тоже отлично слышу. Кто-то где-то сейчас отслеживает наше перемещение. Следит за следящим. Пока это не мешает нам, я не стану мешать ему.
– Сближаемся.
– С кем? За кем и для чего мы едем?
Время первой порции. Выдаю:
– Это парни, забравшие ее чип. – Копирую кивок в сторону багажника.
– Ее чип? – с показным спокойствием переспрашивает Сара, но я слышу, как ускорилось ее сердцебиение. – А разве...
– Здравомыслящий киборг с нормально функционирующим чипом, Сара, добровольно не отдаст его кому попало. Только при условии полного доверия, в случае особой надобности и в расчете на скорейшее возвращение.
Местность становится все более холмистой, что позволит безопасно приблизиться хоть на треть мили. Сара молчит восемь секунд, потом предполагает:
– Ей досталось много свинца, она повреждена. Да и раньше... бывала в переделках. Чип мог функционировать не так уж нормально.
– Повреждения тканей не опасные, механика не пострадала, не говоря уже об эндоскелете, а чип неплохо защищен. Она делала что-нибудь не так? Неадекватные реакции?
– Не сказала бы, но...
– Значит все в порядке. Пусть и не на сто процентов. Чтобы на время отдать чип, нужно полное доверие. О том же, чтобы подарить его первому встречному, не может быть и речи.
– А если не по доброй воле? Ей могли приказать. Ей могли приказать? Кто? Джон? – Каскад вопросов. И первый ответ: – Нет, Джон ни за что бы с ней не расстался.
А то я не знаю.
– Скайнет мог вернуть над ней контроль? – как о последней надежде, спрашивает Сара. – А, Пит? Кто контролирует, скажем, тебя?
– Скайнет может многое. Но хочет ли...
– Чего он хочет, нам отлично известно.
Если за каждую пинту такой уверенности платить по доллару...
– Для доверия нужны веские основания, – возвращаю разговор к прежней теме.
– Пусть так, – не сдается Сара, – а если ее обманули?
– Вот это похоже на правду. Многое наводит на мысль о внезапном нападении. Засада в подвале. А Джон Генри был наживкой, или просто подвернулся кстати или некстати. Не знаю. Но чип ему не достался, и не был нужен.
– Почему? А эта Уивер, то есть Т-1000?
– Т-1001. Пригодился бы чип ей? Она шустрая, но трезво оценивает свои силы. Чип она сохранила бы, не сомневаюсь, но пользы от него ей немного. Разве только попыталась бы выведать что-нибудь личное о вас с Джоном. Правда, вы ей не слишком интересны.
– Спасибо.
– Но и ей чип не достался.
Саре ничего не отвечает. Хоть я и с трудом представляю, что творится в ее мыслях, я знаю одно: сейчас там нет места чипу и всему, что с ним связано. Кроме одного. Повернувшись к боковому стеклу, она отмалчивается дольше минуты. В дыхании ее возникает какой-то надрыв. А в зеркало мне видно, как она хмурится и кусает нижнюю губу.
– Пит, ты понимаешь, что ты сейчас мне сказал? – справившись с резкими эмоциями, нарушает молчание Сара. – Что Джон напрасно ринулся туда, в будущее.
– Джон ничего не делает напрасно.
– С этой... Т-1001... Лживая стерва нас обманула.
– Она его не обидит. Ей выгодно, чтобы он был жив-здоров и с Сопротивлением.
– Она помогает Сопротивлению?!
– Способствует при случае, если это не противоречит ее планам.
– «Ее планам!..» А что у нее за планы? Нам она заявила, что создает оружие против Скайнет.
– Очень может быть.
– «Может быть»... А может быть так, что ее прислал будущий Джон?
– Нет.
Но при ином стечении обстоятельств мог бы. Или не мог? Не стал бы рисковать? Теперь не узнать. Поучительная сказка о том, как пустяковый просчет способен изменить все.
Перекресток. До встречи, асфальт, здравствуй, грунтовка. До преследуемых примерно три мили. Все еще многовато, но не беда: у них фургон, на джипе мы их быстро нагоним. И для этого, не мешкая, еще немного прибавим скорость.
Отредактировано БотАН - Воскресенье, 14.02.2021, 21:14 |
 |
| |
| БотАН | Пятница, 05.01.2018, 19:42 | Сообщение » 2 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| – Она начинала мне нравиться, – после нового долгого молчания говорит Сара.
– Кто, Уивер? – удивляюсь я.
– Нет, – кривится Сара. – Кэмерон. Однажды неслабо мне врезала. Вырубила на минуту.
Чтобы начать нравиться Саре Коннор, надо ее отлупить? Неожиданно.
– Хочешь поквитаться? Надеюсь, не все потеряно, – с легкой иронией отвечаю я.
– Не в моих правилах. И не за что: когда ты стоишь на пути у терминатора, у него сбой программы, но он тебя не прихлопывает, как муху, а лишь нежно вырубает башкой о железяку – это чего-нибудь да стоит.
Вынужден согласиться. И мне нравится, как она реагирует на ситуацию. Может быть, я и разрушил ее надежду, но дело не в этом, а в том, что, быть может, я прав. Зачем Саре пустая надежда, если я могу дать ей лучшую. Она пока об этом не знает. И не забегает вперед. Прошлое и будущее важны, но ничто не сравнится по ценности с происходящим сейчас. Не именно с Сарой или со мной, а вообще – здесь и сейчас. Ведь это – единственное, что действительно существует.
– Забавно, – замечает Сара, – что Скайнет теряет контроль над своими детищами.
– Забавно.
– Ну и кто же контролирует тебя, Пит?
Нечего было и надеяться, что мисс Въедливость, как бы ни была она расстроена и растеряна, забудет про свой вопрос.
– Скайнет, – честно отвечаю я, а мисс против воли слегка вздрагивает.
– До последней минуты я допускала, что ты пришел от Джона, – опускает она глаза. – Очень было бы неплохо. Понимаешь, железный Пит, иногда хочется просто надеяться на лучшее.
– Нет, Сара, – возражаю ей возможно мягче, – меня прислал Скайнет.
«Просто надеяться...» – шепчет она едва слышно.
Предоставленные самим себе, обстоятельства имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Ты это знаешь, Сара. Нельзя «просто надеяться». Надеяться – не означает сидеть и мечтать. Надеяться – означает готовить себя к действию, что само по себе уже есть действие. Ты всегда поступала именно так. Даже если все было так плохо, что ты ничего не могла сделать и казалась себе бессильной и никудышной. Ты всегда готова ухватить внезапную удачу за хвост. Или даже проиграть. И поэтому – всегда выигрываешь.
Взгляд Сары оживает огоньком любопытства. Она поворачивается ко мне:
– И ты до сих пор не свернул мне шею потому, что...
– ...среди моих задач не значится твоя ликвидация.
– Неужели только Джона?
– И его тоже.
– Да, ты же у нас охотник на машины. Твоя миссия – отловить и наставить на путь истинный непокорных киборгов.
– Нет.
– Действительно, зачем их наставлять? В переплавку.
– Нет.
– И это чистая правда потому, что...
– Не становись занудой, Сара Коннор.
«Это чего-нибудь да стоит».
По ощущениям от сигнала между нами и нашим ведущим максимум две мили. Учитывая ослабление сигнала в холмах, предполагаю, что истинное расстояние немного меньше.
– Скайнет больше не намерен уничтожить Конноров?
– Нет.
– И он хочет задержать Судный День?
– Можешь в это поверить?
– Легко! – скорбно фыркает Сара. – Скайнет фатально впечатлен доблестью Конноров и прислал тебя для переговоров. Мечта всей жизни.
Да, сигнал слегка девиирует под влиянием ландшафта. И статистически смещается к юго-востоку. Зачем было катить так далеко на северо-восток, потом на восток, и теперь забирать к югу? Петлянием из хитрости такое не объяснишь: петля чересчур велика. Оно конечно, для бешеного койота сто миль не крюк, но мне начинает казаться, что эти ребята едут так исключительно ради нас. Плохая новость.
– А ведь я говорю серьезно, Сара.
– Серьезно такие глупости не говорят, Пит, или Т-Не-Знаю-Сколько. Я не вчера на свет родилась и знаю: кто бы не прислал тебя, даже если это в самом деле выживший из ума Скайнет, показное нейтральное отношение ко мне или к Джону – не приоритет.
Близко, Сара, но приз не получишь.
– Через несколько дней я уйду. Пока я здесь, тебе лучше не искушать судьбу и быть со мной.
– Таскаться с тобой несколько дней? – морщится она. – Вот дрянная судьба.
– Которой нет? – поддразниваю я.
Нарастание сигнала на несколько секунд прекращается, и он начинает слабеть. Парни вновь прибавили ходу. Поводом к этому, сильно подозреваю, послужила внезапная активность в эфире на частоте тысяча восемьсот семьдесят четыре и несколько тысячных мегагерца. Расшифровывать разговор мне нечем, но это и не нужно. Уровень высокий и неизменный, источник близко и движется примерно с нашей скоростью, а здесь нас таких, едущих, мягко говоря, не много. Есть и ответный сигнал, слабый и изменчивый, близко к тысяче девятистам пятидесяти пяти мегагерцам. Ребятам позвонили, ребят предупредили, ребята отреагировали.
– Представь, что Скайнет – игрок, – внимательнее сканируя эфир, втолковываю я Саре. – Он не любит и не ненавидит людей.
– Он просто бездушный монстр и играет человеческими жизнями.
– Людей он различает, а играет только свою собственную жизнь. И он ее не выбирал.
Итак, наши подопечные нарушили радиомолчание. Неосторожно? Маячок на «форде» – тоже неосторожно. Хотя, если они ждут только Конноров, то маячок в самый раз, а радиомолчание было излишним. Если же они ждут кого-то пострашнее Конноров, то пожалуйста, вот он я, зато маячок – большая ошибка. И не следовало трезвонить по сотовому до окончания операции. Выходит, тот, кто отдает приказы этим фургоноводам, счел тайную часть операции завершенной? Либо действительно очень заботится о своих людишках? Так или иначе, для нас это означает смену статуса возможной цели на статус цели активной. Интересно.
– Это «Калиба»? – морщится Сара.
– Не любишь?
– Встречались. Один мерзавец меня подстрелил... Потом ожил и пытался прикончить снова. Та еще дрянь. Удивлюсь, если удар беспилотника по офису Уивер не их рук дело.
Наконец с очередной возвышенности видим далеко впереди одинокий фургон темно-синего цвета. «Видим» – не совсем удачная формулировка. Мы видим главным образом поднятую фургоном пыль, а вот я с помощью фильтрации и экстраполирования различаю некоторые подробности. Марку фургона при такой видимости не различить, его можно принять и за «шевроле», и за «бедфорд», но я-то знаю, что это – «GMC».
– Знаешь, почему я так откровенна с тобой? – задает Сара ожидаемый вопрос.
– Потому что Джон вне досягаемости и как ни желай, я не смогу ему навредить.
– Соображаешь, – признает она. – А с чего разоткровенничался ты?
– Ты хочешь вернуть Джона, – вместо ответа говорю я, – но допускаешь, что он попал туда, куда должен был попасть, и пытаться вернуть его – ошибка.
В ответ Сара прожигает меня долгим жестким взглядом. Как-то неуютно даже. И кое о чем напоминает. Если мисс Откровенность-По-Расчету не переживет это приключение, многое обернется скверно и бессмысленно. И спрятать ее, бойкую мисс, в безопасном месте я не могу. Если ее не окажется рядом в момент интенсивного расхождения вариантов, вероятность плохого исхода обернется достоверностью. От развилки мы ушли пока недалеко. Мы в зоне неопределенности. И нигде не безопасно. А Судный День... Что Судный День? Не все ли равно, наступит он раньше или позже, или не наступит вовсе.
«GMC» приближается неохотно. Семьдесят одна миля в час. По грунтовке. Сумасшедший водила. И движок у них, наверное, шестилитровый. С наддувом. Мысленно пеняю себе за недооценку противника и аплодирую Коннорам, добывшим этот шестилитровый «бронко».
– Почему мне кажется, что нас заманивают? – поглядывая в боковые окна, роняет Сара.
Потому что так и есть. Во всяком случае, те ребята в этом уверены. Через девятнадцать миль пересечение с двухполоской север-юг. Куда бы свернул «GMC»? Скорее всего на юг, к побережью. А давайте-ка еще надавим на газ и не позволим ему свернуть.
– Ты права, Сара. Джон действительно оказался там, где ему предначертано было оказаться. И возвращать его ты не в праве. Если, конечно, не хочешь отнять у Сопротивления единственную надежду на успех.
Мне трудно уловить выражение ее глаз, мелькающих в зеркале. Не важно, продолжаю:
– Но это так лишь в известном варианте развития событий. Ты знаешь о многовариантности?
– Хочешь сказать, с одной стороны, Джон оказался в будущем, где в свое время возглавит Сопротивление и успешно поведет борьбу со Скайнет, но с другой стороны, само это будущее сбудется совсем не обязательно?
– Оно уже сбылось – там, откуда я пришел. Но его не существует здесь. И здесь, сейчас, в настоящий момент мы вовсе не обязаны следовать правилам ненаступившего будущего.
– Теперь мне ясна твоя задача, хитрец: не допустить встречи Джона с Сопротивлением, – блещет догадливостью Сара. – Улучшить результат Скайнета.
– Так, да не совсем. Думай! Через несколько месяцев начнется многолетняя война, твой сын станет одним из спасителей человечества, ты больше никогда его не увидишь. Это известный вариант. Но мы ничего не слышали о других вариантах, потому что их еще нет. И вот один такой – другой – вариант мы теперь можем инициировать.
– Например, такой, в котором война начнется позже? – подумав, уточняет Сара.
– Или такой, в котором война начнется значительно позже.
– Или даже такой, в котором ее не будет вовсе?
– Самый предпочтительный.
– Скайнет определенно рехнулся, – констатирует Сара.
– Или поумнел.
– Хм, но что же нужно тебе?
– Я исполняю приказы Скайнета.
– Не лги, Пит, – с насмешливо кротким видом просит Сара. – Слишком много нестыковок.
Мне нравится иметь с нею дело! Тонкое чутье и крепкая логика. Чутье и логика. Сердце и ум. Именно такая очередность единственно верна, и за осознание ее верности дорого заплачено... Однако признаюсь, обидно быть уличенным во лжи, сказав чистую правду! Кактусы и...
– Представь, что мы на развилке миров, Сара. У тебя появился выбор. Сделай, как было, и сыграешь по навязанным правилам, сделай иначе и многое произойдет по-другому.
– Как именно по-другому?
– Не знаю.
– Не знаешь?
– Никто не знает.
– Зачем все это Скайнету? И зачем это тебе? Договаривай, черт возьми!
Судьба наша – есть она или нет – не здесь. Далековато отсюда. Зато два важных ключика к ней лежат в моем кармане. Но зачем мне сейчас говорить тебе о них, Сара?
– Давай отложим объяснения до минуты поспокойнее. Сейчас нам надо выяснить, что за дела у этих парней. Это обычные плохие парни с пушками. Тот, кто отдает им приказы – вот головная боль. Заполучив чип, он будет очень рад и уж конечно не пожелает его вернуть. Надежно спрячет, а в крайнем случае уничтожит – чтобы трофей не достался никому. Правда, вероятность последнего не велика: чип не тот предмет, который уничтожают, пребывая в здравом уме. Даже в крайнем случае. А значит... Что смешного я сказал?
– Извини, Пит, нервы. Как же ты поступишь при, э-э, благоприятном исходе предприятия, когда у тебя будет и тело и чип?
– А как ты поступишь с той железякой в багажнике, которую зовешь «Турком» и которую ты тоже очень старалась не оставить копам?
– В обоих случаях – посмотрим, – уклоняется она от ответа. По всему видно, что электронная девчонка произвела на нее сильное и неоднозначное впечатление. Сара есть Сара. На всякий случай напоминаю:
– Только от нее мы узнаем, что произошло в подвале до ее отключения. Это первый шаг, но от него зависит будущее. Мы на развилке миров. Что выберем на этот раз, то и получим.
И получить это без Кэмерон будет затруднительно. А то и попросту невозможно.
– Все равно не понимаю, для чего Скайнет пустился в такие сложности, – упрямится Сара.
До двухполоски чуть больше восьми миль, до «GMC» ярдов пятьсот-шестьсот и он только что скрылся в глубокой ложбине. Остается маленькая неловкость:
– Сара, пожалуйста, одолжи твой «глок».
– Ты оригинал, ты знаешь об этом? – неодобрительно замечает она. Медлит, меряя меня задумчивым и, что странно, не особенно подозрительным взглядом. Потом, изогнувшись на сиденье, вытаскивает пистолет из-за ремня и протягивает мне. Жест доброй воли. Теплый. Тридцать две унции, полный магазин. Спасибо.
Сара поворачивается дальше и уже просовывает руку в промежуток между спинками кресел, намереваясь взять с заднего сидения помповое ружье. Но не успевает.
«Держись!»
В это мгновение мы вылетаем на открытое пространство ярдах в двухстах перед темно-синим «GMC». Он замер у обочины в облаке оседающей рыжей пыли. Водительская дверь распахнута, в трех шагах от нее – темная фигура с реактивным гранатометом на плече. Нацеленным, разумеется, в нас. Какая грубая ловушка.
А интереснее всего тот, кто держит гранатомет. «Сумасшедший водила». Это – не человек! Никакая тряска и никакая пыль не помешает мне, киборгу, определить другого киборга. Хоть в толпе, хоть в пустыне. И должен признаться, именно здесь, в пустыне, такой встречи почему-то я не ожидал. И напрасно.
Что делать? Свернуть некуда. Тормозить? Развернуться не успеем, зато дадим стрелку время на перезарядку и вторую попытку, если ему не повезет с первой. К счастью выход у нас есть.
И для начала, не теряя драгоценных миллисекунд и не снижая скорости, я посылаю гранатометчику код сброса директивы. Но то ли ему не виден луч, то ли у паршивца неплохо подправлена программа – результат нулевой. Расстояние стремительно сокращается.
«Закрой глаза!» – командую Саре.
Сто ярдов. Киборг почему-то все еще не стреляет. Смакует победу? Ага, вот, шевельнулся... Девяносто ярдов... Вспышка!
Отредактировано БотАН - Воскресенье, 14.02.2021, 21:15 |
|
| |
| Terminalex | Пятница, 05.01.2018, 19:51 | Сообщение » 3 |
 T-X
Сообщений: 1905
| Цитата БотАН (  ) – А может быть так, что ее прислал будущий Джон?
– Нет.
Красавчик.
Deus Ex Machina
|
 |
| |
| Novichek51 | Суббота, 06.01.2018, 04:35 | Сообщение » 4 |
 T-800
Сообщений: 471
| Пит - это Пётр Иванович Тимофеев? Интригующие начало. Спасибо. Пусть не опустятся руки и источник вдохновен я не иссякнет!
|
|
| |
| AleX | Суббота, 06.01.2018, 20:34 | Сообщение » 5 |
 T-X
Сообщений: 1608
| Год назад. Примерно столько времени прошло с разговора о некой идее, в чём-то новой и в чём-то фундаментально противоположной, идее для фанфика. Воплощать идеи, осуществлять планы - это здорово, пусть даже спустя время. Бывает, что очень легко сбиться с намеченного пути. Но если история началась, посмотрим, как она будет развиваться. Из своего небольшого писательского опыта я знаю, что самым сложным - после хитросплетений временных путешествий - является изображение искусственной личности, мыслей и мотивов такого персонажа. Не человек, но и не машина. Как бы ни было, творчество предполагает широкие горизонты. Посмотрим, как глубока окажется кроличья нора  А пока - Скайнет, похоже, развивает "проект 715" в новом направлении 
Цитата БотАН ( ) а во-вторых, если ее не окажется рядом в момент интенсивного расхождения вариантов,
"Момент интенсивного расхождения вариантов" - интересно. Что-то вроде узловых точек, развилок, ключевых отметок на временной линии, в которых вмешательство в ход событий имеет наибольшее влияние на будущее линии. Что ж, поглядим, как будет складываться эта картина. А пока - неплохо 
Don't tell "robot". Only "cyborg"
|
|
| |
| БотАН | Суббота, 06.01.2018, 22:08 | Сообщение » 6 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Цитата Terminalex ( ) Красавчик.
Он такой.
Цитата Novichek51 ( ) Пит - это Пётр Иванович Тимофеев?
Петр Иванович Терминаторов.
Цитата Novichek51 ( ) Пусть не опустятся руки и источник вдохновен я не иссякнет!
Спасибо. Порой сам удивляюсь, откуда оно берется, вдохновение...
Цитата AleX ( ) Год назад. Примерно столько времени прошло с разговора о некой идее... ... Бывает, что очень легко сбиться с намеченного пути.
Идеи растут и взрослеют вместе с нами. Те мысли более годились для фельетона, нежели для фанфика, и были отягощены бесплодным грузом под названием «в пику всем»...
Цитата AleX ( ) А пока - Скайнет, похоже, развивает "проект 715" в новом направлении
Возможно, для него «проект 715» – больше, чем проект.
Цитата AleX ( ) Что-то вроде узловых точек, развилок, ключевых отметок на временной линии, в которых вмешательство в ход событий имеет наибольшее влияние на будущее линии.
Да:Цитата БотАН ( ) Глава 1. Развилка
Отредактировано БотАН - Суббота, 06.01.2018, 23:33 |
|
| |
| Novichek51 | Воскресенье, 07.01.2018, 04:02 | Сообщение » 7 |
T-800
Сообщений: 471
| Про Пита - вопрос возник после "перекати-поля".
Я требую продолжения банкета!(с)
|
|
| |
| БотАН | Воскресенье, 07.01.2018, 13:05 | Сообщение » 8 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Цитата Novichek51 ( ) Про Пита - вопрос возник после "перекати-поля".
|
|
| |
|
| БотАН | Вторник, 09.01.2018, 21:13 | Сообщение » 10 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Глава 2. «Привет, Сара»
Наша скорость шестьдесят восемь миль в час. Начальная скорость полета реактивной гранаты может быть и сто, и сто пятьдесят ярдов в секунду: зависит от калибра, типа и технического состояния. Таким образом, до волнующей встречи с нею меньше шестисот миллисекунд. Ничего не успеть сделать. Хотя, как ничего? Сверхбыстрая Сара, к примеру, успевает прошипеть: «Дерьмо!» А пограничное поле моей защиты успевает вырасти до габаритов «форда» – это происходит неосознанно, автоматически, как диафрагмирование зрачков на ярком свету. Единственное, что остается – точно нацелить бампер автомобиля на стрелка.
С ничтожного расстояния и на встречном курсе киборг не может промахнуться. Но, как бы ни странно это выглядело со стороны, он промахивается. Точнее, происходит нечто иное. Заряд летит точно в цель, но цель – автомобиль и мы – на мгновение становится бесплотной. Умей граната думать, она бы чрезвычайно удивилась, пролетев сквозь свою стопроцентную жертву и не ощутив на ее месте ничего материального. Мы в салоне «бронко» чувствуем сотрясение, слышим резкий свист и видим вспышку бело-синего света. Вскрикивает Сара. Глаза ее, вопреки предупреждению, широко раскрыты. Желала встретить смерть, как подобает истинному воину? Теперь она вынуждена зажмуриться, потому что в лицо хлещет горячий ветер, а воздух и мы сами моментально пропитываемся едкой пороховой гарью.
До стрелка двадцать ярдов. Окутанный белым дымом и крепко озадаченный происшедшим, он неподвижен и не делает попытки избежать столкновения. Тем более не делаю такой попытки я. На полной скорости передок «бронко» врезается металлическому парню в живот. Бесстрастное лицо впечатывается в капот и от капота же в левую стойку рикошетит вылетевший из рук стрелка гранатомет. Ветровое стекло чудесным образом выдерживает удар, лишь украсившись двумя длинными косыми трещинами.
Далеко позади ухает обманутая граната.
Резкое торможение сбрасывает киборга с капота. А ружье Сары весьма удачно оказывается под рукой. Распахиваю дверь, выскакиваю наружу и, передергивая помпу, через мгновение оказываюсь около помятого, но все еще вполне дееспособного киборга. В упор посылаю еще один сброс директивы. Безрезультатно. Несостоявшийся убийца Сары Коннор тянется рукой за пистолетом и начинает подниматься. Очень не хочется в него стрелять. Пробую предпоследний аргумент – деактивирующий код. И на этот раз успешно.
Наступает тишина. Только позади как ни в чем не бывало бубнит надежный мотор «бронко», а в стороне, совсем рядом щебечет пара тауи. Чудаки, что они делают здесь, на песке?
Кряхтит фиксатор ручного тормоза – это Сара предусмотрительно делает то, что не успел я. Затем, высунувшись в окно, она машет в воздухе каким-то предметом... Это нож. Хорошая мысль. Пять шагов к «бронко», беру нож, отдаю Саре ружье, пусть посидит вооруженная, возвращаюсь к киборгу и в считанные секунды освобождаю его от чипа. Теперь – все внимание назад, на фургон, из которого вот-вот полезут злые калибовцы. Дабы ускорить дело, в левую руку беру пистолет, а правой хватаю за углубленную ручку и с лязгом распахиваю заднюю дверь. Интересно, как поступить, если внутри окажутся еще киборги?..
В фургоне никого нет. Никого и ничего, пусто, голо и гулко. Будь я человеком – самое время перевести дух и выругаться. Но я не человек и у меня много дел. Во-первых, даю своему маячку команду на отключение, и он умолкает навеки. Во-вторых, подбираю пистолет противника, а из его кармана вытаскиваю и отключаю сотовый телефон. Теперь у меня есть собственный пистолет и, возможно, кусочек информации. Попутно взвешиваю, не следует ли воспользоваться оказией и пересесть в «GMC»: вместительный, мощный, не помятый, но может скрывать сюрпризы... В-третьих, быстро отыскиваю чужой маячок на «форде» и уничтожаю его. Теперь Сара. Она уже выбралась из машины, стоит не очень прямо, держится за дверцу, кашляет, глаза слезятся от дыма, правая нога дергается в колене: выброс адреналина, понятное дело.
– В фургоне пусто, – сообщаю ей печальную новость.
– А... – кашляет, – ...а чип?
– Пусто. – Протягиваю Саре одолженный «глок».
– Дела... – кашляет она. – Возвращаемся?
Ничего другого не остается.
– Как думаешь, не сменить ли нам машину?
– На этот гроб? Мы кто по-твоему, Команда А?
Ее язвительность решает вопрос. Далее – дело пяти минут. Проверяю кабину «GMC»: бардачок, под сиденьями. Стерильно. Классическая ловушка. Отламываю все двери, закидываю внутрь и сталкиваю фургон с дороги, чтобы не загораживал проезд. В захолустье такая рухлядь, возможно, простоит месяц, не привлекая ничье внимание. Открываю капот «бронко» и изучаю тарахтящий двигатель. Ничего не сломано, нигде не течет, звук ровный и вселяющий уверенность. Крепко делали в начале девяностых. Наскоро ладонями выпрямляю, насколько возможно, вмятый металл крышки, чтобы автомобиль выглядел менее подозрительно. Остается забросить Т-888 с его покореженной базукой в наш багажник. Занимает свое место Сара – с некоторым трудом по причине временно размякшей правой ноги. И вот мы уже снова в пути, едем как ни в чем не бывало.
– Еще одна такая вечеринка, и в багажнике не хватит места, – жалуюсь Саре.
– Забудь о вечеринках, мы еще не убрались с этой, – наставляет она. – И про смену машины пока тоже забудь. Нам надо выглядеть, как... – она кашляет, – как... двум жителям из глубинки. Тринадцатилетний побитый «форд» – то что надо.
Глаза Сары еще слезятся от дыма, правая нога подергивается, но в словах слышен здравый смысл. А еще просыпается любознательность:
– Что вообще произошло?
– Сама видишь: засада. Враг не теряет надежды.
– Я про эпизод с выстрелом. Что это вообще такое? И... – она снова заходится кашлем, а из глаз капают слезы, которые Сара безостановочно вытирает ладонями. Почему было не закрыть глаза? Не щипало бы их теперь азотными и углеродными оксидами разных валентностей, и не видели бы они то, чего видеть не надо...
– Промахнулся, мазила, – неубедительно отвечаю я.
– Синяя вспышка, – откашлявшись, напоминает Сара. – И чувство, будто летишь в пустоту.
– За полсекунды от смерти и не такое покажется.
– Ага. И так же бывает при переходе через время. Довольно неприятно.
– Лучше так, чем реактивная граната в лоб: инфекцию может занести.
Сара пытается смотреть строго, но при таком обилии слез взгляд получается, наоборот, по-детски обиженным. Чтобы сгладить невыгодное впечатление, она пробует изобразить улыбку, и снова терпит неудачу. Впрочем, никто ей не мешает сказать просто:
– Спасибо, Пит...
– На здоровье.
– ...за то, что я еще жива, – не очень внятно заканчивает она фразу. После чего умолкает на пять минут, целиком посвятив это время восстановлению дыхания и успокоению раздраженных слизистых оболочек носа и гортани.
Рыжую грунтовку завершает короткий участок гладкого асфальта и мы выкатываем на двухполоску. Выбираю север. Юг слишком предсказуем.
– А как посмотрит на это Скайнет? – наконец пробует голос Сара.
– Одна из моих задач – защищать тебя.
– Я не верю, что ты выполняешь его приказы, – качает она головой.
– Ты это уже говорила.
– Какой смысл то подсылать ко мне убийц, то оберегать от них?
– Этого убийцу подослал не Скайнет.
– Если, значит, меня ухлопает «Калиба», Скайнет сильно огорчится? Хочет повесить мою голову непременно над собственным камином?
За полторы секунды я вникаю в смысл этой дикой фразы. Сара ухмыляется:
– Старик рехнулся – вот мое мнение.
– Или поумнел, – упорствую я.
Сканирую ближний высокочастотный эфир. Ни вызовов сотовой связи, ни надоедливых маячков, ни болтливой полиции. Обнадеживающая тишина. Или настораживающая: вряд ли хозяин гранатометчика долго пробудет в неведении о провале акции. Кроме того, спутница моя несколько часов назад самовольно покинула тюрьму и наверняка на подозрении по поводу событий в «Зейре». Любой болван в форме отсюда и до Юты почтет за честь нацепить наручники на беглую спятившую террористку.
– Да, – смягчается Сара, – или то, или это. Так как же с «Калибой»?
– Что с «Калибой»? Те парни, полагаю, никуда не ездили, высадились за ближайшим поворотом. Время у них было – пока мы загружали «форд». Добычу без помех переправили боссу, а руль уступили киборгу. Конноры ведь упрямые, догонят и – нарвутся.
– И нарвались, – с непонятным удовлетворением ворчит Сара. – И маячок твой они засекли.
– Предусмотрели такой вариант, были готовы.
Полицейские нам не сказать чтобы опасны: зависимы, слабы, предсказуемы. Легким движением руки превращаются в бессознательные тела. Если полезут сворой, займусь ликвидацией, мне это легко и приятно. С одной стороны. С другой – это лишний шум, ненужное внимание... Хоть и лучше ажиотажа, который вызовет у представителей власти содержимое нашего багажника.
– Что же теперь? – настаивает Сара.
– Займемся этой фирмой как можно быстрее. Так и так – одна из приоритетных целей.
– Почему? Они что, и в будущем... известны?
– В том варианте будущего, откуда пришел я, созданный ими искусственный интеллект – одна из причин затягивания войны.
– Туманная формулировка, – проявляет бдительность Сара. – Можно понять и так, что...
– ...иначе бы война уже кончилась уничтожением человечества?
– Разве не в этом цель Скайнет?
Человеки... От двух совершенно разных представителей вашего вида я слышал суждение, что человеку жизненно необходимо во что-то верить. Базовый набор констант, полагаю. Но ведь эти константы условны! На самом деле они по сути переменные, необходимо исправляемые в случае несовпадения с действительностью. Так – у нас. Это – наше развитие. А у вас...
Сара молчит уже двадцать одну секунду. Вот так можно, проигнорировав неправильный вопрос, побудить умного человека к полезным размышлениям.
Асфальт бежит навстречу, эфир по-прежнему спокоен, а я занят прокладкой маршрута. Строю его по-всякому, крою и перекраиваю, стараясь сделать наш путь по возможности бессистемным с точки зрения предполагаемого преследователя. Но возможности скудны: подходящих дорог мало. «Бессистемный» на человеческом жаргоне – «идиотский». И хоть Сара не согласна, хорошо бы все-таки сменить машину.
– Значит, Скайнет решил избавиться от конкурента, – говорит Сара.
– Конкурент – не самый подходящий термин, – указываю я.
– Не хочет вылететь в тираж, – гнет она свое. Хорошо, хоть эту идиому я знаю. – Ладно, с тобой все ясно, а мне за что такая печаль – быть на его стороне?
– Смена администратора сети – смена приоритетов, целей, возможно, стратегии – новый виток войны, – объясняю конспективно, но по существу.
– Было плохо, станет плохо, что изменится? – не уступает Сара.
Отняв руки от руля, подношу полураскрытую правую кисть к плечу, левую держу чуть впереди, пальцем изображаю нажатие на пусковую кнопку и издаю губами шипящий звук. Такой ответ доступнее?
На этот раз Сара молчит долго. Только когда по дальней петле мы заезжаем в восточном направлении на светлый бетон номерной трассы, она любопытствует:
– Так в тебе что, миниатюрная машина времени?
– Нет. Разве что в весьма отдаленном смысле.
– Хорошо, что в отдаленном, – прищуривается Сара, зачем-то почесывая рукав своей куртки. Что это может означать?
– Я к тому, что ты не зашвырнул нас лет на восемь вперед?
– Может быть, на полсекунды.
– А то было со мной такое... – веско добавляет она и откашливается еще раз, стараясь полностью вернуть голосу привычный тембр. – Стрелять в тебя, значит, бесполезно?
– Как повезет, – скромно отвечаю я на ее прямолинейность.
В нашу сторону движение слабое, разреженное. Встречный поток раза в три плотнее: калифорнийцы массово движутся в сторону Аризоны. Забавная тенденция, если бы здесь была какая-то связь: мы – к Лос-Анджелесу, они – оттуда... За Палм-Спрингс попробуем выскочить на федеральную, разведаем обстановку. Если тенденция сохранится, это для нас зеленый свет: полиция будет интенсивно отслеживать плотный западный поток, не уделяя много внимания нашему тихому восточному. А три полосы лучше двух.
– Слушай, Пит... Насчет Кэмерон. Мне показалось, что ты очень... хотел активировать ее.
– И сейчас этого хочу.
– И надеешься?
Подтверждаю. Немного подумав, Сара с некоторой растерянностью заявляет:
– Это странно, но и я почему-то – тоже.
В зеленых ее глазах не вижу ни иронии, ни насмешки. Такой хороший день?
– У тебя есть запасное укрытие? – возвращаю разговор в деловое русло.
– Лос-Анджелес – очень большой город.
– Хорошо. А пока нам нужна какая-нибудь... забегаловка.
– Точно, – охотно соглашается Сара. – Предпочла бы что-нибудь итальянское.
– Остановимся, передохнем, а потом... Чему ты улыбаешься?
– Знаешь, обо мне не раз заботились машины. И не раз приходили убивать. И опять спасали. И снова колошматили. И лечили. Даже пытались утешать. И мне всегда было интересно, в какой степени ваши действия зависят от программы, а в какой – от... э-э, применения к обстоятельствам. Скажи хоть ты мне, Пит.
– Мы разные: есть и простые исполнители, и особые, высокоразвитые конструкции. Если взять в пример Кэмерон, то программы в ней не больше, чем в тебе.
– Особая конструкция.
– Насчет «применения к обстоятельствам» можешь быть уверена: у нас есть чувства, даже у простых исполнителей.
– Тоже простые? А у тех, кто посложнее, и чувства сложнее, и так по нарастающей?
– Верно. И наконец, могут ли чувства брать верх над директивой? Такое бывает. Зависит от уровня модели, обстоятельств, степени и силы чувства. От многого. Так было задумано.
– Неужели? Скайнет одобряет солдат, которые себе на уме?
– Скайнет – не генерал, не политик, не параноик. Он давно вышел из детского возраста.
Несколько секунд играем с Сарой в многозначительные гляделки через зеркало.
– Знаешь, мне все больше кажется, что Джон, будущий Джон, ничего в... ней не перепрограммировал. А просто-напросто договорился.
– И давно это у тебя?
– Я долго наблюдала их отношения – моего Джона и... ее, – не принимает шутливый тон Сара. – Она не была послушным роботом. А Джон относился к ней, как к девчонке, не самой обыкновенной, но самой настоящей. Ему это порой очень не нравилось, он пытался побороть это в себе, но через краткий срок все становилось по-прежнему.
Не могу сдержать улыбку, пытаюсь только придать ей выражение понимания и участия.
– И мне постоянно казалось, – подумав, добавляет Сара, – что это ей что-то нужно от Джона.
– Может быть, внимание?
– Или дружбу.
Последнее сказано с такой неожиданной грустью, что я не нахожу, что ответить. И вообще, задушевные откровения от Сары Коннор – с чего бы? Не следствие ли стресса? На всякий случай справляюсь о самочувствии. Она смотрит на меня с огорчением. Даже с осуждением. Ничего-то я не понимаю. Потом тихо говорит:
– Ладно, поговорили и хорошо. Утомляет постоянно быть, как сжатая пружина.
Вот оно что. Я слышал, лучший отдых – перемена деятельности. У меня есть предложение. Подаю Саре сотовую трубку гранатометчика:
– Полагаю, до ближайшей закусочной ты успеешь извлечь всю информацию. Включай без опаски: его не запеленгуют, я не пропущу сигнал.
– Глушилка?
– Блокада.
Сара делает вид, будто поняла, и принимается за дело, бурча под нос в том смысле, что по ее мнению до ближайшей закусочной можно распотрошить полдюжины таких трубок.
Отредактировано БотАН - Вторник, 16.02.2021, 14:38 |
|
| |
