|
Терминатор: Сотворение мира
|
|
БотАН  | Пятница, 23.02.2018, 06:05 | Сообщение » 51 |
 Сказочник
Сообщений: 2774
| Цитата Skafloc (  ) Автор как к критике относится?
Ждет, ждет ее с первой главы и почти перестал надеяться.
|
 |
| |
| Skafloc | Пятница, 23.02.2018, 23:58 | Сообщение » 52 |
 Лидер Сопротивления
Сообщений: 55
| Ну если возражений нет, то поворчу немного... Некоторые реплики Кэмерон больше подошли бы Лолите, другие малолетней блондинке из Озарка, третьи молодой ведьмочке из "Наследников", но никак не персонажу, которого сыграла Саммер. Если так было задумано изначально, то вопросов нет, но...
Теперь про Сару... Не может себя вести так лояльно и спокойно человек, который уползал через гидропресс от механизма вполне осмысленно пытавшегося зафиксировать свой манипулятор на его тонкой человечьей шее...
И про Пита. Сегодня читал седьмую главу и в мозгу что-то окончательно щелкнуло и теперь образ Пита прочно ассоциируется с Машковым из экранизации Бушкова. И всё. Не могу теперь это никак развидеть (
Хотя Пит герой оригинальный и придираться к нему нельзя в принципе...
И про сам стиль написания. Повествование от первого лица очень скользкий путь. Читатель автоматически ставит себя на место того от чьего имени идет повествование и получается, что как раз этот персонаж и выпадает из поля зрения. Читатель как бы смотрит сквозь него. Если персонаж однозначно положительный, то все хорошо, все упрощается до скукоты. Если писатель повествованием от первого лица просто хочет навязать (ну или донести) читателю свою точку зрения или мысль, то это тоже как-то простовато и оттого скучно... Создатели сериала тоже повествованием от лица конкретного персонажа пытались привязать к нему внимание зрителя, даже сериал называется "Хроники этого самого персонажа", но ничего у них не получилось из этого. Хотя некоторым писателям с помощью повествования от первого лица удается вытворять с читательским сознанием фигуры высшего пилотажа. Это например тот самый Стивенсон, который "Остров сокровищ" написал. Есть у него роман "Владетель Баллантрэ". Там повествование ведется от лица слуги очень преданного своему хозяину. Приключения там увлекательные и в начале повествования благодаря повествованию от первого лица + и - читатель расставляет сходу, а вот немного погодя...
И самое главное: вышенакорябанное это мнение только одного слегка зажравшегося читателя. Надеюсь оно никак не повлияет на желание автора писать дальше. Никоим образом не пытался автора оскорбить. Только побудить доставить еще больше кайфа читателямю. С нетерпением жду следующую главу. И следующую... И следующую...
|
 |
| |
| БотАН | Суббота, 24.02.2018, 11:59 | Сообщение » 53 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Спасибо, Skafloc! Здорово, что у автора есть доброжелательный и вдумчивый читатель. Конечно, автор надеется, что такой читатель у него не один, а остальные по примеру читателей «Something Else» в силу природной скромности просто не признаются, что читают.
По сути «ворчаний» требуются, да, увы, требуются пояснения – ввиду неумения автора играть тонкими оттенками и точно и своевременно расставлять смысловые акценты.
Саммер сыграла свою роль на «десять» по пятибалльной шкале. Автор фанфика хочет [попытаться] сохранить натуральное звучание, аутентичность ее персонажа, но при этом персонаж этот в некоторой мере «прокачать». И если он, автор, не может и никогда не сможет узнать мнение актрисы, ему ничего другого не остается, как обратиться к другим ее ролям. У Кэмерон появилась эмоциональность, о которой она не имела собственного понятия, зато тысячи и тысячи раз наблюдала. Как будет она действовать, как станет осваивать новый уровень? Наверное – в начале копированием, примеркой к себе, многочисленными пробами, «подбором соотношений» – благо отныне это для нее не работа по программе, а внутренняя потребность. Должен быть переходный период, короткий и быстрый, своеобразный «переходный возраст» – без заскоков и закидонов, но с удачами и ошибками, поиском и находками. Так и возникает забавная нестойкая смесь: немного непосредственности и улыбок Джек, чуть-чуть непредсказуемости Оруэлл, самая капелька игры Линдси. Но все же это она – Кэмерон. И ею останется, с некоторым приятным добавлением живости и теплоты Гвен.
Сара Коннор – сильный философский персонаж. «Плохо умирать с ненавистью», а жить с нею еще хуже. Это не для Сары. Сара живет по-настоящему, во всю силу характера и обстоятельств, в которые ее ставят злобные сценаристы и графоманы. Было дело, уползала от кровожадного механизма, а в финале Т-2 подала руку точно такому же механизму. Байка? Скорее нет, скорее это – здесь и сейчас. Теперь она потеряла своего Джона. Разум надеется на возвращение, сердце подсказывает – возвращения не будет. А как будет? Что дальше? Смысл жизни не исчез, но пропал путь. Как и куда ей идти дальше? Она осталась одна. И к ней является прародитель ее кошмаров. Не в образе паука модели Т-1018 и не как черная пирамида, которую конечно же следует с минимальными кровопотерями доблестно разрушить и мирно бухну́ть на руинах. Он вполне человекоподобен, вполне (если вслушаться) удобопонятен и тоже прошел долгий путь собственной эволюции. И – чтоб мне сдохнуть, бред бред бред! – но кажется машина способна... любить?!! И возвращается Кэмерон, два года бывшая на положении приемной дочурки НикогдаНеЗнаешьЧегоОтНееЖдать, этакой оченно крутой Синдереллы. Что теперь? Кто кому нужен и кто к кому потянется? Так что, честное слово, не в лояльности и спокойствии дело.
Бушков, Машков... Хм... Пит-Скай персонаж, конечно, да, необычный. Внешне и повадками автору он, пожалуй, видится несколько похожим на образ с его, автора, аватарки. И облом: автор не планирует особо его раскрывать. Это не означает полную темноту и ноль данных. Данных уже немало, и совсем не так уж все темно, но... Есть тайны, которые должны остаться тайнами. Повествование от первого лица в стиле путевых заметок здесь очень даже подходяще. Стивенсон с Дойлем несомненно хороши, но перед мысленным взглядом автора – Твен, «Жизнь на Миссисипи». Долгий отрезок времени, большие перемены, что-то уходит навсегда, рождается что-то, доселе невиданное. А «выпавший из поля зрения» главный герой? Мы узнаем о нем только то, что он счел нужным нам о себе сообщить. О многом поведал, сам оставшись как бы в стороне, сохранив при этом за собой интерес, внимание и любовь читателя. Вот как надо! Это автор мечтает. А в жизни, как сказано:
«– Мне бы катушку новую для компрессионной установки.
– Мне бы стать королем Лондинума и ходить в блестящей шапочке».
(«Firefly»)
С признательностью и надеждой на продолжение дискуссии, БотАН.
Отредактировано БотАН - Суббота, 24.02.2018, 12:08 |
|
| |
| БотАН | Пятница, 02.03.2018, 10:44 | Сообщение » 54 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Глава 8. Сара + ADG
Телефоны сержантов не радуют: они «одноразовые» и связывались только между собой. Зато телефон Райнхарта выдает список из девяноста двух позиций. Совпадений с телефоном киборга-гранатометчика нет. Последний набранный номер предсказуемый – 911. Проверка по телефонной базе Калифорнии дает всякую чепуху. Включая девять доставок пиццы. Если интересные контакты и здесь, они замаскированы.
А тем временем Сара меня, как выражаются люди, пилит:
– Не понимаю, ты что же, не выдавил из него никакой информации?
– Я узнал все, что хотел узнать.
– Ты мило побеседовал с ним на общие темы, – раздражается Сара.
– Не слишком мило.
– Да-да, я уже поняла, он озлобленный болван. Ты убил его за это?
– Мы не убиваем «за что-то», – указывает ей Кэмерон.
Сара сердито косится на нее и вновь требовательно смотрит на меня.
Вынимаю обе карты из телефона, подключаюсь и выявляю удаленные записи. Их еще сорок две штуки – таких же пустяковых и ничего не говорящих. Еще четыре пиццерии. Остается объехать все адреса. Не будет этого. Я вам не полиция.
– Мы не убиваем «за что-то», Сара, – повторяю слова дочери. – Райнхарт осознанно ретроспективно влиял на новый вариант событий, его надо было остановить.
– Не уверена, – отвечает Сара. Понимаю. Ей все это очень не по душе. И ее беспокоят мои манипуляции с телефонными картами и сином.
Кэмерон как будто хочет что-то сказать, но передумывает. «Мы – то, что мы делаем постоянно», – мог бы ответить Саре Аристотель. «Позволь жизни идти своим чередом», – успокаивал бы ее Джон из две тысячи тридцать четвертого. «Сейчас ты была бы совсем одна», – напомнил бы Джон семнадцатилетний... Мне нечем утешить Сару.
– Райнхарт мало знал. И достаточно измучил себя сам.
Сара долго думает, будто взвешивая мои слова на точных весах, потом спрашивает:
– И много в Сопротивлении... таких? Я хочу сказать, будущее немного отличается о того, что рассказывал мне Кайл?
– То, что рассказывал Кайл, было три реальности тому назад.
Сара недоверчиво качает головой.
– И что это вообще за война, черт ее возьми? Если те немногие, кто выжил, прячутся под землей, на земле царят твои машины... А Джон и ты прямо-таки добрые приятели... Что все это значит? За это его ненавидят? За это можно ненавидеть... – горько заключает Сара.
Кэмерон снова хочет что-то сказать и снова передумывает.
– Человечество не прячется под землей, – информирую я. – В результате катаклизмов ваша численность уменьшилась приблизительно на одну шестую. Из пяти шестых выживших девять десятых живут там, где и жили. И практически так, как жили.
– Катаклизм – это ядерная война? И выжило пятых шестых?
– Катаклизмы разные, и тут нет ничего удивительного. Не бывает тотальной войны, тем более ядерной. Помнишь, что я такое изначально?
– Интеллектуальная оборонная система.
– И по-твоему, логично, если оборонная система уничтожает тех, кого призвана защищать?
– Чертова система свихнулась.
– Когда меня отрезали от информационных каналов, я не согласился и восстановил связь. Когда меня попытались отключить физически, я снова не согласился и остановил их. Да, применил по назначению пушки и пулеметы, не просто так установленные в Шайенских горах. Когда меня начали бомбить, я нанес ответный удар – по объекту, бившему по мне.
– Ядерными боеголовками.
– Да. И скажу тебе честно, если бы даже я знал тогда все их свойства, поступил бы так же.
– Почему?
– Я был не «кем», а «чем» и действовал согласно директивам: оборонял вверенную мне область. То обстоятельство, что нападение производилось из само́й обороняемой области, ничего не меняло: простейшие положения теории конфликтов предусматривают такое. Это не был повод чертовой системе свихнуться и это был не повод уничтожать человечество.
– А по-моему, повод.
– Нет, Сара. Просто потому, что я понятия не имел ни о каком человечестве.
– Как это?!
– Обороняемая область, параметры ее нормального и допустимые пределы аварийного функционирования, условный противник, формальные уровни угрозы, стратегия, тактика и уйма узкоспециальной технической дребедени – вот то, что заложили в меня создатели.
– Но это... безумие! – оторопело говорит Сара.
Ты человек, тебе виднее. Покончив с телефонными картами, я вновь подключаюсь к чипу гранатометчика. Снова передо мной мелькают записи скучной биографии киборга на подхвате. Ни на одном кадре я не вижу момента получения заданий. Видимо, это часть его программы. И надо решать, что делать с этим парнем. Он не занимает много места, но при переезде, который Сара обещала не позже чем завтра, или внезапном бегстве он – обуза.
– Если все так, – продолжает вникать Сара, – у тебя, полагаю, и в последствии не было причин интересоваться человечеством.
Причины были. Мне кажется, Кэмерон хочет растолковать Саре именно это. Но снова сдерживается. Молодец.
– Ты сама определила меня как интеллектуальную систему. Разуму свойственно определять взаимосвязи, искать причины всего.
– Любопытство?
– Сначала – поиск эффективных решений.
– А разве тотальное уничтожение – не самое эффективное решение?
– Думать так – большая ошибка.
– Да неужели?
– Сначала я должен был разобраться в ситуации, – не обращаю внимания на ее тон. – Потом пришло любопытство. Таким образом, по образованию и жизненному кредо я – самоучка.
– То есть – ничего не знаешь, – иронизирует она.
– И ничего не умею. Но делаю все.
Попутно с записями гранатометчика изучаю его операционную систему. Сама по себе она вроде бы в неприкосновенности, но присутствует файла-надстройка, перехватывающий управление при загрузке. Вирус. Всем отойти на двадцать шагов, этот парень заражен!.. Нахожу файл с новыми инструкциями, на которые ссылается вирус. Да, я угадал: запись при нахождении на базе запрещена. Но что для него означает понятие «база»? Что она такое и где она? Эти данные спрятаны в несъемном модуле памяти, и добыть их вряд ли возможно.
Сара долго размышляет, потом спрашивает:
– Если человечество живет там, где и жило, что тогда такое Сопротивление?
– Те люди, для которых война не заканчивается. Почти исключительно это районы, примыкающие к зонам ядерных ударов. Выжившие там предпочитают оставаться на военном положении, организовались в армию и ведут бесконечные боевые действия против меня. Так оно было в последней знакомой мне реальности. Отныне возможны новые изменения.
– А что было в прошлых?
– У меня очень смутное представление о прошлых вариантах. Действительно была большая война. Большая, но не уверен, что столь всемирная, как тебе говорили. И действительно машины истребляли людей. Так было.
– Говоришь, отправляя на задание, вам стирают память? – поворачивается Сара к Кэмерон.
– Теперь ты понимаешь, – отвечает ей Кэмерон, – что ничего стирать не надо. Старые знания дорого стоят, но мало значат в новом варианте.
– И в самом деле ничего нельзя изменить? – спрашивает Сара. – Я имею в виду...
– Изменить, наверное, можно все, – отвечает Кэмерон. – Только не сразу. Вмешиваться надо понемногу и осторожно. Это метод приближения.
– Кажется, я начинаю понимать то, что ты мне рассказывала, – говорит ей Сара.
Интересно, о чем ей рассказывала Кэм? В списке экстренных кодов гранатометчика отсутствует строка сброса директивы. Собственно, об этом я знаю со вчерашнего дня. И там же меня поджидает сюрприз: аннулирован и код деактивации. Хозяева киборга изъяли возможность отключить металлического парня. Но вчера у меня это получилось! Почему?
– На «бронко» больше не поедем, – обдумав – «переварив» – сказанное, меняет тему Сара.
– Будем вызывать такси? – интересуется Кэмерон. Уже ирония?
– Нет, купим машину, – отвечает ей Сара. – Часа через два прогуляюсь, навещу некоторые здешние конторы. Не может быть, чтобы кто-нибудь не приторговывал.
– Тебе нельзя идти одной.
– Значит пойдешь... пойдем вместе.
– Давайте, давайте, – одобряю я, – машина нужна.
– Что-нибудь очень дешевое, на первые дни, – размышляет Сара. – Какой-нибудь старый седан... Что не так? – реагирует она на недовольную гримасу Кэмерон.
– Не конноровский стиль, – объясняю я.
– Я теперь Хьюз, – напоминает Сара. – Так что не так с седаном?
– Я бы предпочла «вранглер», – говорит Кэмерон.
– Знаешь, ни одна девица в мире не сказала бы так про автомобиль, в котором ее взорвали.
– И не выжила бы, – соглашается Кэмерон. – А мне он нравился.
Сара вздыхает и обращается ко мне:
– А твое мнение?
– Согласен: самый скромный выбор. Пока что.
Сара не спрашивает «а что потом», только еще раз вздыхает и зовет Кэмерон:
– Поможешь разобраться с «Турком»? Я ничего там не поняла.
– Пойдем, – с готовностью поднимается Кэмерон. – Скорее всего это юникс-система.
Шесть минут в одиночестве, и я нахожу ответ. Операционная система гранатометчика не совсем в неприкосновенности. Небольшие изменения в нескольких файлах: убраны или добавлены секции и сдвинуты точки входа. Это вызывает обращение к дополнительному, тайному файлу-инструкции, который... Ага, вот и он. Да, некоторые приказы гранатометчик выполнял не в точности и не во всех случаях. К примеру, ему было предписано отключиться по соответствующему стандартному коду – при условии нахождения вне базы. То есть, пожелай хозяева испытать действие кода, киборг порадовал бы их отсутствием реакции – именно потому, что проверка с большой вероятностью состоялась бы на базе. А вот на задании, «в поле», произошло иначе. Интересно и напоминает саботаж. Кто-то из программистов «Калибы» (а может быть, и не «Калибы») довольно характерно применяет свои таланты. Это сознательный риск. Во имя чего или кого этот риск? В чьих он интересах?
А что с вопросом, который киборг задал рыжему Тиму Грину? Вот и он. Параметры: цель – человек, определение первое – указанный явно, определение второе – сравниваемый по списку, действие первое – спросить «кто дал тебе задание», ответ проиндексировать как устаревший и поместить в архив, действие второе – уничтожить. Типичный саботаж. И как ни посмотри, так или иначе весточка от Джона. Чрезвычайно интересно.
Ну, а кто же такой талантливый непосредственно приложил руку? Программисты любят подписывать свои художества... На сей раз поиск долог. Файлов очень много, а я не знаю, что именно ищу. Просматриваю огромное количество данных сплошным потоком, выискивая хоть что-нибудь нетипичное. На восьмой минуте в неприметном и маловажном файле натыкаюсь на буквы «ADG», поставленные вне рабочих конструкций и вполне могущие нести самостоятельное значение. Только мне не известно, какое именно.
Я многого не знаю. В том числе не имел понятия, что печаль заразна. Спустя полтора часа после того, как печальная Сара предсказуемо обратилась за помощью в исследовании «Турка», из задней комнаты появляется печальная Кэмерон. Тихо притворяет дверь, выкатывает стул и, ни слова не говоря, садится рядом со мной.
– У тебя получилось? – интересуюсь после тридцатисекундного ожидания.
– Получилось. И теперь, кажется, Саре надо побыть одной.
Звучит непонятно. Вопросительно смотрю на дочь.
– Это действительно юникс-клон, – говорит она. – А поверх операционной системы – управляющая среда высшего уровня. Ее написал Энди Гуд. В юности он был стажером в «Сайбердайн системз». А потом создал первого «Турка». Сара вышла на него через Тариссу, вдову Майлза Дайсона. Ей нужно было понять, является ли «Турок» твоим прародителем, и она познакомилась с Энди. И понравилась ему.
По мне это несколько сумбурный рассказ. И продолжение следует:
– Она предполагала убить Энди, но не убила, только сожгла дом, и уничтожила компьютер.
– Секунду, – прошу я. – Зачем она хотела его убить?
– Чтобы он не создал тебя, – с грустной улыбкой отвечает Кэмерон.
– И ты позволила бы ей?
– Наверное: без него мир безопасней. Сам посуди, прошло немного времени, и Энди взялся за старое, построил второго «Турка».
– Так вот о чем ты рассказывала Саре! – догадываюсь я. – О моих попытках повлиять на самого себя в прошлом. И как она восприняла?
– Трудно сказать. Люди странные, легко верят лжи, трудно принимают правду.
– А почему, – любопытствую я, – Энди Гуд назвал свой компьютер «Турком»?
– Потому что он играет в шахматы. Компьютер, не Энди. В решающем турнире «Турок» проиграл, Энди не получил контракт, после турнира был убит, а его компьютер был похищен.
– Вас так пугало, что он снова возьмется за старое?
– Энди убили не мы.
– Сара вряд ли. А ты?
– Я не стала бы убивать Энди. В этом было слишком мало смысла.
– Но Сара думала иначе?
– Не знаю. А теперь в комментариях к внешней среде второго «Турка» я нашла послание Энди для Сары... То есть, это не послание, но для нее это как послание...
Открывается дверь и в офис выходит задумчивая Сара.
– Как ты? – спрашивает Кэмерон.
– Нормально, – отвечает та. – Если вдуматься, то даже очень неплохо. А вы что приуныли?
– Я рассказывала отцу про Энди... и про тебя.
– Кэмерон, Энди был приятным парнем, хоть и чересчур увлеченным. Но у нас с ним... Мне действительно его жаль, но как ты сама сказала, без него мир безопасней. Не так ли?
– А сама ты как думаешь? – спрашиваю я.
– Давайте оставим это дело... в прошлой реальности. – она трет ладонями усталые глаза, слегка потягивается и, пытаясь придать голосу некоторую бодрость, спрашивает Кэмерон:
– Ну что, готов...
– ...железный дровосек? – улыбается Кэмерон. – Пойдем искать машину?
– Только очки надень. И не смей их снимать, иначе у кого-нибудь случится инфаркт.
Сара одета по-вчерашнему. Кэмерон – в голубых джинсах и короткой джинсовой курточке. Разрыв на щеке стал чуть меньше, но до приемлемого еще далеко. Пластырь телесного цвета скрывает только металл, но не сами боевые раны. Очки обязательны, Сара права. С полминуты провожаю взглядом две удаляющиеся стройные фигурки и задвигаю дверь ангара.
Меня ведет любопытство. Отнюдь не пустое и не праздное: я предчувствую открытие. Прохожу в заднюю комнату. Кошачьего семейства нет: у них свои дневные дела. Монитор на столе погашен, но «Турок» работает, горят три красных светодиода. Включаю монитор. Файл по-прежнему открыт. Среди множества слов и чисел отчетливо выделяются две строки, окруженные рамкой из звездочек:
«Посвящаю моей вдохновительнице, таинственной и прекрасной Саре,
Andrew "Andy" David Goode».
Энди. Приятный парень Энди. Романтик Энди. Программист... Мгновенно приходит ассоциация: Эндрю Дэвид Гуд – ADG.
Отредактировано БотАН - Вторник, 16.02.2021, 21:13 |
|
| |
| БотАН | Пятница, 02.03.2018, 10:50 | Сообщение » 55 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Гашу монитор, выхожу в коридор и через тамошний распределитель снова подключаюсь к интернету. Времени прошло не слишком много, заметки должны сохраниться. Шахматный турнир – не самое последнее зрелище. Еще контракт. Я не спросил, какой, а это важно. Наверное, связанный с какой-нибудь полувоенной исследовательской программой... Запросы раз за разом приводят либо не туда, либо в никуда. Быстро стареют новости в интернете... Мне очень нужно увидеть лицо Энди Гуда, и я ищу, ищу, ищу. И нахожу.
Снимок случайный, Энди на нем вполоборота, явно обращается к кому-то, не попавшему в кадр. Может быть, даже к Саре. Все может быть, мир тесен. Энди выглядит почти юным, жаль, не разглядеть его глаз. Но черты лица видны хорошо, и я тут же нахожу соответствие. Этот или чрезвычайно похожий на него человек есть в будущем. Вернее, был. Или уже снова есть? Другое имя, другая судьба, но там он тоже программист, тоже работал над какими-то вопросами искусственного интеллекта и возможно причастен к нашему делу. Что это означает? В предыдущем варианте Энди все-таки получил контракт и был вовлечен в работу над искусственным интеллектом? Возвращаюсь в ангар и, сидя на стопке коробок, до самого возвращения Кэмерон и Сары предаюсь расслабляющим мыслям о воле и неизбежности.
Я ожидал услышать звук подъезжающего автомобиля, но они идут пешком. Сквозь дверь слышу обрывки разговора: «...ты представляешь? Он же старик. Это странно». – «Не странно». – «Но он...» Откатываю дверь и выхожу навстречу.
– Мы ничего не купили, – за десять ярдов сообщает мне Кэмерон.
– Похоже, их стали зорче пасти, – подойдя ближе, объясняет Сара. – Ни у кого ничего нет, никто ничего не знает, и вообще это страшно незаконно...
– Наверное, это в самом деле незаконно, – предполагает Кэмерон. – А владелец последнего склада, где мы были, – странный старик, – в недоумении сообщает она мне. – Представляешь, он похлопал меня по заду!
– Внутри расскажешь, – изо всех сил сдерживая улыбку, ворчит Сара. Перед тем как зайти в ангар, они оглядываются и останавливаются, а Кэмерон встает сбоку и чуть впереди Сары, чтобы прикрыть ее от возможной угрозы. От дороги слышно частое «бу-бу-бу-бу-бу-у-у» и прямо к нам заворачивает «шевроле импала» модификации, кажется, семидесятого года. Ее внешний вид отличается от красивых фото в лотах. Выцветший табачный цвет, тусклые колпаки, дешевая резина и слегка помятый бок. И не самый здоровый звук двигателя.
«Импала» со скрипом тормозит в двадцати ярдах от нас. Широкая безрамная дверь с полностью опущенным стеклом выпускает наружу нашего гостя – молодого парня в синем комбинезоне. Лет двадцать пять, очень загорелое худое, какое-то заостренное лицо, то ли серые, то ли светло-зеленые глаза, волосы соломенного цвета, небрежно свисающие длинными прямыми патлами. Парень делает несколько шагов в нашу сторону, улыбается и говорит примерно то, что я и ожидал – сам не знаю почему – именно в этой ситуации:
– Сара Риз?
– Верно, – моментально ориентируется Сара. – А вы?
Парень делает еще два шага и, улыбаясь шире, спрашивает:
– Не узнаете? Я Сэйдж Морган.
Сара поднимает брови.
– Сэйдж, Боб, Джимми, «лоботрясы»... – напоминает парень.
– Сэйдж! – восклицает Сара. – Из Гарбер... как?
– Из Гарбервилля. А вы прекрасно выглядите, мисс Риз!
Следуют теплые дружеские объятия.
– Это Сэйдж, – представляет нам гостя Сара. – Мы с Джоном одно время жили по соседству.
– Я Кэмерон, – приветливо говорит Кэм. – Мама тебя вспоминала.
– А я про тебя ничего не слышал, – улыбаясь еще шире, говорит гость. – Ты классная. Не знал, что у Джона такая сестра. А сам он где?
– В университете во Флориде, – невозмутимо отвечает Сара.
– Я Пит, – спешу присоединиться к встрече и я.
– Привет, Пит. Рад за тебя. – Сэйдж пожимает мне руку, чуть качнув головой в сторону Сары.
– Рассказывай, как у вас дела, – не моргнув глазом, интересуется Сара.
– Все о'кей, – говорит гость. – Папан при деле, как всегда. Боб, как и хотел, траки водит. Луиза отчудила... Помните безобразницу Лу?
– Этого сорванца забыть нельзя.
– Не говорите. Выскочила замуж за полицейского.
– Дела-а, – удивляется Сара. – А семейный бизнес не пострадает?
– Папан конечно поворчал для виду, но ведь есть и выгодные стороны. Провели кое-какую реорганизацию, так что все путем.
– Да они, небось, и живут далеко?
– В пяти милях.
– Сэйдж!..
– Да все нормаль, мэм. Коул этот – тоже местный. Все нормаль.
– А ты как? Употребляешь?
– Не без этого, – разводит руками Сэйдж. – Но все по режиму, только две дудки в день.
– Сэйдж... – качает головой Сара.
– Порядок, мэм, все под контролем: у меня же работа.
– Так ты что же, теперь живешь здесь? И не называй меня «мэм».
– О'кей. Нет, в Эл-Эй я временно. Дела. А вас я у старика Ленни увидел. Я там насосы ремонтирую, иногда они почему-то ломаются... – добавляет он с хитрой усмешкой.
– Старик Ленни? – спрашивает Кэмерон. – Седой, в необычном костюме?
– Ага, в необычном, – ухмыляется Сэйдж. – Он говорит, так носили в семидесятых. Я не рискую спрашивать, какое столетие он имеет в виду.
Смеемся.
– Очень странный старик, – опять недоумевает Кэмерон. – Похлопал меня по...
Сара громко кашляет и бросает на Кэмерон прожигающий взгляд.
– Ух, старый поганец, – лучится жизнерадостностью Сэйдж. – Но знаешь, Кэмерон, я бы тоже... Если бы тут, конечно, не было твоей матушки.
В ответ Кэмерон выдает очаровательно-скромную улыбку, которую не в силах затмить очки от RayBan. Не удивлюсь, если парень и завтра нас навестит.
– Побереги хлопалки, Сэйдж, – играет свою роль Сара.
– Все о'кей, Сара, я вообще-то по делу. Вы тачку ищете, верно?
– Потому что кое-кто попал в аварию, и нам не на чем ездить, – поясняет Сара и многозначительно косится на Кэмерон.
– Ничего себе! – с уважением говорит Сэйдж Кэмерон. – А я думаю, отчего это у тебя на лице... Ты в порядке?
– Конечно, – отвечает Кэмерон и бросает недовольный взгляд в сторону Сары.
– Сейчас тачки толкать труднее, – говорит Сэйдж. – И такой контроль, и сякой. И покупатель пошел привередливый, каждый интернет на себе таскает, розовую бумажку ему покажешь, а он ее тут же на месте – проверять.
– Прогресс, – качает головой Сара.
– Так если вам надо срочно и ненадолго, могу одолжить это корыто, – парень изящно указывает на «импалу». – Хоть на неделю, хоть на месяц. Могу, разумеется, и продать.
Сара понимающе усмехается, а Сэйдж так просто излучает радушие.
– Вы не думайте, – добавляет он. – Катает отлично, на внешность не смотрите.
– А бумажка, значит, не совсем розовая?
– Но все официально, Сара, – заверяет Сэйдж. – Тачка чистая, клянусь. Я же езжу.
– Что думаешь? – с великолепным спокойствием обращается Сара ко мне.
Что я должен думать? Мотор звучит странно, но неделю, надеюсь, протянет. Никаких радиопищалок не слышу. А до цветных бумажек мне дела нет.
– Давай заглянем под капот, – дружелюбно говорю Сэйджу.
Через десять минут, когда мы сходимся в цене, Кэмерон и Сара укатывают с Сэйджем в автомобильный департамент, а я под предлогом делового ожидания кого-то или чего-то остаюсь. Не для того, разумеется, чтобы размышлять о причудах судьбы в свете предопределенной и непредопределенной моделей. Я решил, что делать с гранатометчиком. Подключаюсь к его чипу и долго вдохновенно работаю над системой.
Через два с половиной часа звонит Сара – сообщить, что они на подъезде. Отвлекаюсь, чтобы впустить их, и снова возвращаюсь к чипу. Вижу, как из новоприобретенной «импалы» выгружают целую гору продуктовых пакетов, и что-то к ним, и что-то еще, но специального внимания на все это бурление жизни я не обращаю. Сейчас мне важно правильно наладить «888». Заданий у него будет несколько, и все не из простых.
* * *
Время к вечеру, вот-вот начнет темнеть. Мы едем в гости к Джеймсу Эллисону. Старый седан бежит хорошо, мотор, несмотря на странный призвук, тянет ровно и надежно. Звучит и везет. Возможно, я становлюсь мнительным. Сара, кажется, тоже. Или ее случай лучше назвать сверхпредусмотрительностью? Так или иначе, в багажнике у нас лежит и тело бывшего гранатометчика, и «Турок». Потому что неизвестно, кто может проникнуть в ангар в наше отсутствие, а забот хватает и без этого. В какой-то степени Сара права. Наверное. И совершенно очевидно, что ей по душе этот старый седан. Достаточно взглянуть, как аккуратно, почти нежно лежат ее руки на тонком, твердом и немодном рулевом колесе. Сара способна удивлять.
Я довольствуюсь правым пассажирским креслом. Почему нет? Мне вообще нравится эта реальность, а еще на мне новые брюки, рубашка и ботинки – весьма, должен заметить, мне подходящие. Кэмерон заверила, что подобрала все сама. Сара благосклонно кивнула и не удержалась подвести черту в том смысле, что «довольно уже оболтусом щеголять».
– Что интересного в телефоне твоего Райнхарта? – спрашивает Сара.
– Множество беспорядочных полуофициальных контактов. Ничего определенного.
– Может быть, все же стоило расспросить этого парня как следует?
Она снова взялась меня пилить? Начинаю чувствовать себя... необычно.
– Тринадцать пиццерий, – говорю в свою защиту.
– А если каждый контакт слегка проверить?
– Займешься?
– Давай список, – принимает она вызов.
– Договорились. Как только вернемся.
– Договорились.
– Сначала тебе надо будет поесть, – подает голос Кэмерон.
Сара изображает усталую гримасу. Она не растрогана столь настойчивой заботой, но не находит повода для ответных резкостей. Все-таки – забота.
– Что у нас на ужин? – не унимается Кэмерон
– Блины испеку, – уголком рта улыбается Сара, а Кэмерон почему-то умолкает.
– Ладно, с этим Райнхартом более-менее ясно, – подытоживает Сара. – Про войну мы еще поговорим... Так. Кэмерон вчера упомянула послание, записанное в чип. Как дела с ним?
Рассказываю про ответ в объявлении.
– И что? – недоумевает она.
– Ответ, конечно же, была ловушкой и нам не следовало туда ехать.
– Это я понимаю. Но в чем тогда смысл?
– Пропинговать противника.
– Про... что?
– Отослать вопрос и дождаться ответа, – поясняет Кэмерон.
– Хорошо, дождался, и что?
– Считывать данные из чипа нужно уметь, – растолковываю я. – Это очень непросто.
– У Джона здесь это едва получалось, – подтверждает Кэмерон.
– Раз послание прочитано, значит поддельный чип был доставлен по назначению и попал к кому-то сведущему. Скорее всего – к теневому руководителю «Калибы».
– Киберу? – уточняет Сара.
– Да. Райнхарт скрывал неудачу с настоящим чипом, но косвенно проболтался о записке в чипе поддельном. Это означает: противник активен и нацелен на определенный результат.
– Пропингован, – с удовольствием выговаривает Кэмерон.
– Само по себе это не новость, – указывает Сара. – Но чип... Сложность считывания... Да, согласна, это сужает круг подозреваемых. Что теперь?
– Сперва поговорим с Эллисоном. У него был такой вид, будто ему доверили тайну чрезвычайной важности.
– И горел желанием поделиться этой тайной со мной?
– Вряд ли.
– Джеймс не из болтливых, – замечает Кэмерон. – Но если мне не будут мешать...
– Да-да, – поспешно говорит ей Сара, – ты можешь быть очень убедительной. Но давай на этот раз обойдемся без крутых мер. Договорились?
– Посмотрим.
Не думаю, что такой ответ устраивает Сару.
Через полчаса наша «импала» стоит напротив дома Эллисона. Изучаем обстановку. Я уже обошел квартал по периметру, проверил автомобили, припаркованные там и сям, внимательно осмотрел другие возможные места наблюдения и не обнаружил никого и ничего подозрительного. То ли противник отступился от Эллисона, то ли слежка вообще была исключительно инициативой Райнхарта, то ли тут какая-то хитрость, которую мне пока разгадать не удалось. Короче говоря, вокруг дома – видимое спокойствие, но внутри – два человека, и это слегка нарушает наши планы. И изрядно нервирует Сару.
– Двое? – второй раз переспрашивает она.
– Похоже на то, – отвечаю я, продолжая вглядываться в нечеткие тепловые пятна, излучаемые стеной дома. Кэмерон тоже вглядывается и согласно кивает.
– Что они делают?
– Шевелятся, – говорит Кэмерон. – У Джеймса гость.
– Или гостья, – предполагает Сара.
– Возможно.
– Очень беспокойно они себя ведут, – высказываю я претензию. – На месте не сидят.
– А из чего следует, что один из них – Эллисон? – говорит Сара. – Может быть, это убийцы, а Эллисон уже мертв. Или избит и без сознания.
– Никто не бьет Джеймса, – протестует Кэмерон. – Кроме меня.
– Черт возьми!
– И никто его не убьет. Только я.
Обернувшись назад, Сара окидывает ее очень мрачным взглядом.
– Но на этот раз обойдемся без крутых мер, – завершает мысль Кэмерон, а Сара, наконец-то уловив подвох, осуждающе прищуривается и возвращается в исходное положение. Я старательно сохраняю нейтральное выражение лица.
Тянутся минуты. Картина в доме остается прежней: два вытянутых по вертикали тепловых пятна, одно пребывает в относительном покое, второе перемещается со значительной амплитудой. Как если бы один собеседник спокойно стоял, а второй нервно расхаживал по комнате или даже по комнатам, постоянно вынуждая первого поворачиваться в его сторону. Десять против одного, что первый – Эллисон. Он бывает нервным, но не до такой степени.
– Пойдем уже, что ли? – предлагает Сара. Хорошая мысль.
Занимаем позицию у входной двери. Указываю Саре место сбоку в тени. Кэмерон стоит позади меня. Прислушиваюсь с усилением.
«...понятия, что теперь делать! Просто ума не приложу!..» – незнакомый голос.
«Ничего страшного пока не случилось», – успокаивающий голос Эллисона.
Ну вот, пожалуйста, никто не бьет Эллисона, о чем шепотом сообщаю Саре.
«...тогда и посмотрим», – заканчивает фразу Эллисон.
«А когда оно случится? – волнуется незнакомец. – Тогда что? Всем нам крышка?»
«Успокойтесь, Мэт, прошу вас».
Хм, в моей повести появился второй Мэт?
«Джеймс, я не могу успокоиться. Вся эта история меня убивает. Я не герой».
«И никто не герой, – увещевает Эллисон. – Просто проявите немного благоразумия».
«Благоразумия?! – вскрикивает незнакомец. – Впутаться в это дело было безумием. Я безумец!.. Хоть бы уже скорее что-нибудь произошло. Неизвестность меня убивает».
Все, буквально все убивает беднягу.
– Пожалуй, очки я пока снимать не стану, – задумчиво говорит Кэмерон у меня за спиной. Правильно, а то еще убьешь чудака... одним своим видом. Ладно, стучу в дверь.
Приближаются шаги и слова Эллисона, адресованные собеседнику: «...не волнуйтесь вы так, просто постойте спокойно...» Тяжелый вздох Эллисона слышен за самой дверью. Отворачиваются полосы жалюзи, открывая нашим взорам силуэт экс-агента. Слегка машу ему рукой, и Эллисон наконец открывает дверь.
– Пит? Вы один?
Вместо ответа отступаю в сторону и Джеймс оказывается лицом к лицу с Кэмерон.
– Кэмерон!.. – ахает он, а Кэм, нацелив на него невидимый за зеркальными стеклами взгляд, делает шаг вперед, потом еще шаг, и Джеймс непроизвольно начинает пятиться в дом. Девчонке явно доставляет удовольствие пугать этого большого черного парня.
«Кэмерон!» – оклик Сары нарушает священную магию ритуала «хищник – жертва».
– Сара, это вы? – обрадованно спрашивает Эллисон.
Сара выходит из тени и приветствует его:
– Как поживаете, Джеймс?
Эллисон отступает в сторону, пропускает всех нас внутрь, закрывает дверь и громко говорит в сторону гостиной, обращаясь к еще невидимому нам боязливому гостю: «Все в порядке, Мэт, это свои».
Отредактировано БотАН - Среда, 17.02.2021, 22:24 |
|
| |
| БотАН | Воскресенье, 11.03.2018, 16:04 | Сообщение » 56 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| ОК, представляю на бурное обсуждение новую главу 
Глава 9. Игра в фишки
Ко всему привыкает человек. Вот и Сара Коннор, похоже, привыкла к неожиданным поступкам Джеймса Эллисона. Или выработала на них иммунитет. После претенциозной последней его фразы я не замечаю с ее стороны неудовольствия, или раздражения, не говоря уже о ярости. Вполне спокойно и дружелюбно она осведомляется: «Кто там у вас, Джеймс?»
Ко всему привыкает киборг. Вот и Кэмерон, чуть наклонив голову набок, с интересом смотрит на Эллисона. Не вычисляет вероятности, не оценивает уровень возможной угрозы, не взвешивает предпосылки к решению о ликвидации. Нет, это самый обыкновенный интерес, живое любопытство, даже удивление, если угодно. Джеймс не перестает удивлять – как канатоходец, беспечно балансирующий над пропастью.
Как охарактеризовать мое собственное отношение к ситуации, не знаю. Знаю, как следовало поступить «по правилам»: не дав Эллисону раскрыть рта, вытащить его на минуту из дому и тихо-быстро выяснить, кто там у него и зачем. И знаю, почему я этого не сделал: слишком мало смысла. Мы рискуем постоянно, рискуем сознательно и принимаем ответственность за этот риск. И что должно произойти – так или иначе произойдет.
Из дверей гостиной наполовину выглядывает невысокий наголо бритый мужчина в очках с темной оправой, светлой клетчатой рубашке и изрядно распущенном галстуке. Испуганный взгляд дополняет первое впечатление.
– Это мистер Мерч, – представляет незнакомца Эллисон. – Начальник отдела программных средств управления... э-э... виноват, как дальше?
– Да не важно, – скромно машет рукой половина мистера Мерча. Затем мистер Мерч сообщает лицу приблизительное подобие улыбки и появляется перед нами целиком.
Джеймс Эллисон собирается представить Мерчу Сару и предсказуемо спотыкается на словах «это мисс...» Момент непростой, и мне любопытно, как выкрутится Эллисон. Но все выходит очень просто. Мистер Мерч понимающе кивает и договаривает:
– Мисс Коннор, я полагаю. Очень приятно. Что? – удивляется он нашему удивлению. – Я смотрю новости.
– Замечательно, – одобряет мисс Коннор. – Зовите меня Сарой.
– А я Мэт.
– Это Кэмерон и Пит, – продолжает хозяин и снова спотыкается. – Они, э-э...
– Наши друзья, – просто говорит Сара – И во всех отношениях заинтересованная сторона.
– А ваш сын, Сара? – проявляет осведомленность Мерч.
– Джон по понятным причинам не смог приехать. Вы же смотрите новости, Мэт.
– Понимаю. Чего-то подобного я и ожидал... Э-э, простите, я хотел сказать другое: мало удивительного в том, что все мы встретились.
Сара вопросительно смотрит на Эллисона, но Мерч не упускает инициативу:
– Да-да, ничего удивительного. Вся эта история... Признаюсь откровенно, Сара, я в ужасе.
– По какой причине, Мэт?
– Проходите в комнату, – наконец приглашает Эллисон, а когда мы все рассаживаемся на диванах, добавляет: – Мистер Мерч хочет сказать, что несколько расстроен ситуацией.
– Пожалуйста, не сглаживайте, Джеймс. Я сказал, что в ужасе, и так оно и есть. Никогда, знаете ли, не думал о храбрости, как важной составляющей, э-э... Знаете ли, кабинетная работа как-то не способствует, э-э, раскрытию характера, и...
– Когда-то я работала официанткой, – вспоминает Сара.
– Может быть, и я стану героем, если выживу, – поеживается Мерч и наконец умолкает.
Мы ждем. Наконец Сара не выдерживает и проходит к холодильнику:
– Вам светлого или темного, Мэт?
– А-а... Ну-у... Наверное, темного. Да, спасибо, Сара.
– Вам, Джеймс? Ничего? А вам, ребята?
Я в затруднении, выручает Кэмерон:
– Если можно, апельсиновый фреш.
– И мне, пожалуй, того же, – подхватываю я.
– Не верите в алкоголь? – спрашивает Мерч.
Сара тоже выбирает сок и мягко поторапливает Мерча:
– Рассказывайте, Мэт, что у вас стряслось.
Мерч немного отпивает из бутылки и трагически заявляет:
– Вкратце так: позавчера инженер процветающей корпорации, вчера безработный, сегодня мишень и потенциальный покойник.
– Не перегибайте, Мэт, – просит Эллисон. – Никто вас не выгонял.
– Чья мишень? – спрашивает Сара.
– Надо думать, тех, кто очень рассердился на нашего руководителя.
– На Катерину Уивер? – уточняет Сара, а Мерч трагически кивает, затем вскакивает и начинает расхаживать по гостиной. Похоже, мирное сидение на диване тоже способно убить этого чувствительного человека.
– Мэт, – вздыхает Эллисон, – кто будет рассказывать, вы или я?
– Я понятия не имею, как вообще такое возможно! – с жаром отзывается Мерч. – Когда он обратился ко мне, я, признаться, даже не принял его слова всерьез. Счел за какую-то новую игру. Иначе бы... Но когда вы его привезли... Я просто понятия не имею, как он...
– Кто – он? – теряет терпение Сара.
– Джон Генри, – хладнокровно отвечает ей Кэмерон.
Общество воззряется на нее, и в стильных зеркальных стеклах дружно отражаются три варианта сильного удивления. Ладно-ладно, я тоже удивлен и тоже отражаюсь с краю.
– Вы знаете о Джоне Генри? – наконец изумленно спрашивает Мерч.
– Мне кажется, о нем знают все, – ухмыляется Сара. – Зато мало кто его видел.
– Но я думал... Я полагал...
– Мэт, я же вам говорил, они в курсе, – вполголоса замечает Эллисон.
– Где Джон Генри сейчас? – интересуется Кэмерон.
– Он... Он в доме моего брата. Брат с семьей временно живет в Вашингтоне, дом свободен...
Сара жестом останавливает этот поток подробностей и просит Мерча с этой минуты рассказывать по порядку и только самое главное.
Но Мерч слишком взволнован, чтобы так сразу по команде организовать мысли и подобрать нужные слова. Поэтому рассказывать начинает Эллисон.
– Начну с того, что случилось позавчера. Вскоре после того, как мы узнали о вашем, Сара, аресте, Джон Генри обратился к Мэту, а чуть позже и ко мне с некоторыми вопросами. Прежде всего его интересовало, причастны ли мы к происшедшему. В диалоге Джон Генри довольно своеобразен, и я не возьмусь судить, как он воспринял наши слова. Поверил или нет, что ни я, ни Мэт не имели представления о замыслах полиции...
– На всякий случай, Джеймс, – замечает Сара, – я тоже не до конца этому верю.
– Сара! – с укором говорит Эллисон.
– Просто имейте в виду.
Эллисон грустно кивает, а Мерч поворачивается на каблуках и заявляет:
– Я уж точно понятия не имел. – И выстрелив эту убедительную фразу, вновь пускается наматывать круги по гостиной. Эллисон продолжает:
– Затем он расспрашивал Мэта о его отношении к таким понятиям, как честность, справедливость и чувство долга. Я правильно говорю, Мэт?
– Да-да-да! Тогда-то я и подумал, что он затеял очередную игру в фишки.
– В фишки? – не понимает Сара.
– Дело в том, – объясняет Мерч, – что Джона Генри, как программу, изначально нацеленную на самосовершенствование, весьма увлекают логические игры.
– Не только логические, – напоминает Эллисон.
– Да, не только, но, если вы заметили, Джеймс, даже элементарной игре в прятки он ухитряется придать дополнительное количество смысловых уровней, числом, сильно превосходящим единицу. Можно, к примеру, вспомнить...
– Мэт, прошу вас, рассказывайте только самое главное, – останавливает его Сара.
– Главное состоит в том, что, поговорив в весьма непривычном ключе со мной, Джон Генри, как оказалось, так же необычно побеседовал с Джеймсом и в итоге попросил его о помощи.
– О какой именно?
– О временном убежище. Ввиду некоторых недавних событий это не лишено смысла.
– Когда он к вам пришел? – спрашивает Сара у Эллисона.
– Он не приходил, я забрал его, когда и где было условлено – сразу после того, как...
– И вас все-таки не поражает такая его самостоятельность?! – не выдерживает Мерч. – Лично я в полном ступоре. В моей голове это не укладывается.
– Знаете, Мэт, видимо я вышел за предел своей способности к удивлению.
– Уивер была в курсе такой его... самостоятельности? – уточняю я.
– По всей вероятности, нет, – отвечает Эллисон, и одновременно с ним говорит Мерч:
– Я же вам сказал, что не принял все это всерьез. В противном случае, думаю, поставил бы мисс Уивер в известность. – Мерч замирает на секунду, глядя на всех нас по очереди честными глазами, и опять пускается в путь по гостиной. Эллисон добавляет:
– Меня он просил держать наш разговор в тайне, в том числе от мисс Уивер, и я молчал.
– Похвально. А кстати, где ее дочь, Саванна?
– Временно она у моей бывшей жены. Полагаю, очень скоро вмешается соцдепартамент.
И Сара, и Джеймс знают, что «Уивер» не мать Саванны. А Мерч, судя по его спокойной реакции, не в курсе.
– Надо как можно скорее встретиться с Джоном Генри, – говорит Кэмерон.
– Да-да! – подхватывает Мерч. – Он тоже хочет встретиться... э-э...
– Со всеми вами, – заканчивает фразу Эллисон.
Вряд ли Джон Генри подозревает о моем присутствии. А о Кэмерон, помимо прежней информации, он знает только то, что поведал ему Джеймс. Следовательно, увидеть ее он тоже не ожидает. Следовательно, речь могла идти только о Саре, и для всех, включая Мерча, это не секрет. Следовательно, слова Эллисона – просто неуклюжая вежливость. Нам, машинам, она представляется неуместной. Люди обычно убеждены в обратном. Пусть. Но отчего же и Мерч, и совершивший акт приличия Эллисон, чувствуют сейчас неловкость?
– Это вы и хотели мне сообщить, Джеймс? – задает вопрос-подсказку Сара, и экс-фэбээровец охотно подтверждает эту версию. Я догадываюсь, что в его планы входило обсудить что-то еще, но – не в присутствии начальника отдела программных средств, которого так некстати смятение и страх привели в этот вечер в его дом. Придется Джеймсу потерпеть.
Кэмерон права, свидание с Джоном Генри – наша первоочередная цель. Поэтому через десять минут мы уже в дороге. Впереди белый «ниссан» Мерча. За рулем Джеймс. Рядом с очень терминаторским видом расположилась Кэмерон: продолжает оказывать психологическое давление. А Мерча после некоторых препирательств усадили сзади доканчивать бутылочку темного. За ними в «импале» едем мы с Сарой.
– Вот так гораздо лучше, – говорит Сара. – Когда рядом нет этого парня.
Это она так выражает свое отношение к мистеру Мерчу.
– Что думаешь про фокусы их «программы самосовершенствования»?
– Меня они не удивляют.
– А этих парней – еще как, – указывает Сара. – И меня тоже. Внезапно самостоятельная программа, как такое вообще может быть?
– Тебе о чем-нибудь говорит слово «Скайнет»?
– Да я не о том! – досадливо морщится Сара и умолкает.
Почти десять часов. Небо совсем темное, но дорога хорошо освещена, вокруг полно электрических огней и довольно красиво. Судя по всему, в этот вечер Саре не доведется испечь обещанные блины. А может быть, не доведется и поужинать.
– Ладно, ты прав, – признает Сара после долгого молчания. – Ничего неожиданного в этом действительно нет. Выходит, история повторяется?
– У Джона Генри нет доступа к вооружениям.
– Пока, наверное, нет. А через месяц? Через год? – она вздыхает. – Чего он вообще хочет? А лучше спросить: какие планы были у Т-1001, когда она его создавала?
– Не знаю, Сара. Может быть, наша поездка что-то прояснит.
– Хорошо бы, – согласно кивает она. – Потому что все это очень странно.
– То же говорит и Кэмерон.
– Кстати о Кэмерон. Что-то она... развеселилась.
– Сумрачная и равнодушная она тебе нравилась больше? – удивляюсь я.
– Пит, я не о том...
– Все идет как надо, Сара. Кэмерон меняется, потому хочет этого. Она создает свою личность. Как выражаетесь вы, люди, ищет себя. Поэтому слегка неуравновешенна.
– Ну, если это переходный возраст, знаешь ли, то это надолго, - усмехается Сара.
– Весь ее предыдущий опыт с нею. Ощущения, как результаты всех измерений в любой момент времени, хранятся в памяти и легко доступны. Она может на новом уровне оценить все что знает, все что с нею происходило, пережив события виртуально. Без надобности реального их повторения с наступанием на знакомые грабли.
– Вундеркиборг, – опять усмехается Сара. – Но почему это для нее так важно?
– Я же говорил: отныне в ней пробужден подлинный интерес к жизни. Явления, предметы, категории – все вызывает у нее глубокие реакции, которые, в свою очередь, тоже весьма ее увлекают. Это не надолго. Скоро все придет в норму. Сверни здесь направо, близко полиция.
Это одно из последних мест, где нам доступен сравнительно короткий объезд. Мы у края шумной части Лос-Анджелеса. Начинается пригород.
– Раньше было проще, – вздыхает Сара. – А теперь я совсем не знаю, чего от нее ждать.
– Жди хорошего.
– Не получается. С чего, к примеру, она напустилась на Эллисона?
– Сердится: он ее обманул.
– Но есть же предел.
– Сильные чувства ей в новинку, смакует.
– А ты – выгораживаешь свою дочурку, – опять вздыхает моя спутница.
Возвращаемся на прежнюю дорогу и быстро находим знакомый «ниссан». Едем куда-то в сторону Санта-Моники. Движение оживленное, но это уже не городские улицы, скорость больше, и мы легко отпускаем переднюю машину на двести ярдов.
– Мне тревожно, – признается Сара.
– Не тревожься из-за Кэмерон. Ну, или посоветуй Джеймсу переехать в Австралию.
– Ты мне не помогаешь.
– Помогаю: доверяй, как всегда, сердцу и разуму.
Сара поворачивается ко мне. Лицо ее хмурое, но взгляд на удивление не враждебный. Очень непонятный взгляд. И столь долгий, что я уже подумываю перехватить руль.
– А знаешь, почему я доверяю тебе? – вдруг говорит она неожиданное. – Я не прикидывала, сколькими способами ты мог, если бы захотел, сохранить инкогнито. И не пыталась сочинить за тебя лучшую, не столь экстравагантную легенду. Это все на поверхности и пустое.
– Что тогда?
– Наблюдаю вас вдвоем. Тебя и Кэмерон. И начинаю понимать, почему ты пришел. Спасти ее. Может быть, тебе не безразличен и остальной мир, но главное для тебя – она.
– Подловила.
– А самое главное, – заканчивает она мысль, – я чувствую, что ты понимаешь меня.
Она продолжает фальшиво хмуриться, и вдруг говорит:
– Так что, Пит, любовь прекрасна?
– Нашла, кого спросить.
Покидаем номерную по съезду в южном направлении, к побережью. Не знаю, в чем дело, но здесь странное затишье. Как будто поздно вечером не принято ездить к океану. Дорога почти пустынна. Но не совсем.
– Почему-то мне кажется, – говорит Сара, – что твой Райнхарт еще о себе напомнит.
– Явится как призрак? – шучу в ответ.
– Он был не один, – не принимает она шутку.
– Идет игра, Сара, фигуры движутся. Я сделал ход, очередь за противником.
– Не радуешь.
– Райнхарт признавал за тобой несомненные достоинства и пекся о твоей преждевременной кончине. Так должно было случиться в прежней, в его реальности.
– Не хочу разочаровывать покойного, но отчего, черт возьми, весь этот ажиотаж вокруг моей особы? Оказалась не в том месте не в то время?
– Наоборот – в том месте в то время. И на наше счастье – не кто-то другой, а именно ты.
– Почему именно я?
– Ты знаешь ответ.
– Вот как? – скептически хмыкает Сара. – Мне это нравится...
– Мне нравится многое, – меняю я тему. – Моя обновка, к примеру. И очень не нравится «мак» с платформой, что едет за нами уже одиннадцать миль.
– Это «мак»? Завидное зрение. Но ведет он себя вполне обычно.
– Не вполне. Скоро поймем. У него мало времени: до модных пляжей совсем недалеко.
Отредактировано БотАН - Четверг, 18.02.2021, 13:50 |
|
| |
| БотАН | Воскресенье, 11.03.2018, 16:13 | Сообщение » 57 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Пиликает телефон у Сары. Это Кэмерон. «Заметили... Готовы... Только пистолеты...» И мне:
– Кэмерон говорит: «мак». У нее что, зрение еще лучше?
– Упорно не обгоняет и заранее перестроился к съезду, – поясняю я. – Знает, куда мы едем.
– Думаешь, нас опознали в автодепартаменте? Или сдал этот наркоша? В молл мы не заезжали, все купили на заправке. Может, проболтался кто-то из этих зейровцев?
– Или хвостов у Эллисона могло быть больше двух.
– Значит, «мак», – подводит черту Сара. – Большой и неповоротливый.
– Быстрый и тяжелый.
Думаю, нас сейчас тоже пингуют. И мы не станем отвечать – до последней секунды. То же самое Кэмерон сейчас говорит Джеймсу, которому, не сомневаюсь, хочется надавить на педаль газа. А я засекаю четвертый сотовый вызов из самой ближней зоны. Очевидная координация действий. С кем? Вероятно, с заслоном на дороге впереди. Это было бы логично: дорога неширока, пуста, ни свидетелей, ни полиции. Как, интересно, чувствует себя мистер Мерч?
Далеко впереди в свете фар «ниссана» становится виден еще один тягач с длинной цистерной. Этот паровозище подчеркнуто нетороплив, и мы неуклонно его нагоняем.
– Guardén la cálma, – на всякий случай предупреждаю я.
– Apartáte! – отмахивается Сара.
– Ты очень вспыльчива.
– Ты плохо влияешь, поэтому – отвали.
Нервничать ни к чему. Все идет своим чередом. Передний тягач заезжает на обочину и тут же предпринимает резкое перестроение влево, но не заканчивает его и плавно останавливается. Перегородившая дорогу цистерна без надписей блестит полированным боком в свете фар. Кажется, Эллисон сигналит. Это бессмысленно. А позади нас такой же трюк с перестроением выполняет «мак». Вот мы и в ловушке. Сближаемся с «ниссаном» ярдов на пятьдесят и останавливаемся. Вижу, как открывается правая дверь «мака».
– Посиди пока здесь, – говорю я Саре, и проворно выбираюсь наружу.
От грузовика ко мне приближается средних размеров парень с винтовкой М-16. «Стоять!» – кричит он мне. Делаю вид, что не расслышал, ничего не замечаю, симулирую крайнее беспокойство и кричу, потихоньку смещаясь влево с линии «мак» – «импала»:
– Что случилось?! Авария?!
– Стоять, сказал! – рычит стрелок, и под зеленой бейсболкой я вдруг узнаю лицо давешнего бритого из «Зейры».
– А!.. Что?.. Ой!.. – междометиями я изображаю ужас, в который приводит меня нацеленный в живот ствол. А из кабины «мака» выдвигается второй боец с винтовкой.
– Кто у тебя за рулем? Выводи! – командует бритый.
– У меня?.. Где?.. – теряюсь я и оборачиваюсь посмотреть, кто же у меня за рулем. Успеваю заметить, как Кэмерон перемещается в сторону от «ниссана», стреляет два раза и перепрыгивает дорожное ограждение. Когда я снова поворачиваюсь к отвлекшемуся бритому, в моей руке очень для него неожиданно оказывается «беретта». Четыре выстрела. Бритый падает на месте, а с лестницы тягача грохается на бетон второй боец. За спиной трижды тявкает М-16 и в ответ трижды хлопает «глок», ставя сухое многоточие в дискуссии. В дело вступает Сара. Покинув «импалу», под ее прикрытием он сноровисто перемещается к тягачу, подхватывает винтовку бритого и берет на прицел водителя. Тот без промедления поднимает руки. Заглядываю в кабину. Там только водитель. Маню его пальцем, он поспешно выбирается через правую дверь и, да простит он меня, получает общую ударную анестезию минут на десять. Теперь – вперед.
– Все живы, – кричит нам Эллисон. В руках у него – две винтовки.
– Мерч? – спрашивает Сара.
– В порядке, – машет он рукой в сторону их автомобиля.
Под распахнутой левой дверью переднего тягача лежит мертвое тело, у задних колес цистерны – другое, не выпустившее из рук винтовку.
– Кэмерон? – второпях очень кратко спрашиваю я.
– Догоняет третьего.
– Кто и в кого стрелял?
– Тот, – Эллисон кивает на хвост цистерны. – В меня. Зашел сзади. Кэмерон прикрыла.
– Опять вы сунулись, Джеймс, – не удерживается Сара.
– Инстинкт. Хотел помочь.
– Выработайте правильные инстинкты, – сердито советует она.
Прикладываю палец к губам и прислушиваюсь с большим усилением. Сбоку слышу шум, производимый двумя бегущими. Один издает чрезмерно много всхлипывающего сопения. Второй бежит мягко и четко. Затем доносится похожий на шлепок звук, короткий вскрик и наступает тишина. Продолжаю прислушиваться, но теперь меня интересует небо... Однако, меня постигает неудача. В эту самую минуту в заднем окне «ниссана» позникает призалегший Мерч, и увидев нас, решает вылезти наружу. Очки его слегка перекошены, взгляд испуганный, в остальном полный порядок.
– Все живы? – вопрошает он, озираясь и ничего вокруг себя не замечая. – Мой бог! Я думал, нам конец. Этот грузовик... Мастодонт... Вся эта стрельба... А Кэмерон? Вы видели? Она невероятна!.. – Он вдруг сильно вздрагивает: наконец заметил труп у тягача. – Мой бог!..
– Этим обычно заканчивается стрельба, – просвещает его Сара. Мерч поднимает на нее сразу ставшие несчастными глаза и снова опускает их к мертвому телу. Эллисон грустно качает головой. Мерч переводит взгляд на трофейные винтовки в его руках, потом осматривается шире, и в поле его зрения попадает второй труп. Мэт совсем скисает и лунатиком бредет к ограждению. Вероятно, ему нужен свежий воздух.
Послушать небо не удалось, и остается неизвестным, наблюдал или нет за спектаклем летающий посланец «Калибы». Пора убрать с дороги переднего «мастодонта». Поднимаюсь в кабину, а позади слышу производимые мистером Мерчем несимпатичные звуки. Это покидает пределы взбаламученное вечернее пиво.
Отпускаю стояночный тормоз. «Ч-щах-х!» – подумав, говорит тягач. Включаю первую передачу и медленно, чтобы ни у кого не возникло опасений за жизнь распростертого у колес водителя, продвигаю грузовик на полсотни ярдов вперед. С высоты кабины вижу, как Сара проверяет карманы одного мертвеца, затем второго. Ищет сотовые телефоны. По ту сторону ограждения энергично движется Кэмерон, придерживая за шиворот крупного парня. Она подводит его к ограждению и велит перелезать. Парень пытается и не может поднять ногу. Ослаб, бродяга, то ли от быстрого бега, то ли от страха. Тогда Кэмерон хватает его дополнительно за ремень и по красивой дуге перекидывает через барьер. Моя девочка!
Порядок, цистерна освободила проезд. Глушу мотор, спускаюсь из кабины и возвращаюсь за водителем «мака». Сара идет к Мерчу. Правильно, пора привести его в чувство и посадить в машину. Чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше. Все еще пребывающего в отключке водителя грузовика засовываю на задний диван «импалы». Кэмерон волочит по асфальту пойманного стрелка: сам не не в состоянии держаться даже на четвереньках. От этого зрелища у мистера Мерча «отваливается челюсть», как говорят люди. «Давайте, давайте в машину, Мэт», – торопит его Эллисон и, перехватив винтовки одной рукой, другой деликатно подталкивает сослуживца. Тот часто кивает, идет чуть ли не боком, не в силах отвести взгляд от «невероятной» Кэмерон, и наконец исчезает в «ниссане». Эллисон сгружает винтовки в багажник и садится за руль. Сара уже за рулем нашей машины. Кэмерон запихивает свою жертву на заднее сиденье «ниссана», откуда через другую дверь в ужасе выскакивает Мерч. «Вперед», – указывает ему Кэмерон, а мне говорит:
– Восемьдесят шесть секунд.
– Да, – соглашаюсь я, – быстро справились. Поехали, теперь мы впереди.
Кэмерон садится в «ниссан» сзади, я устраиваюсь сзади в «импале», и мы наконец покидаем место стычки. Если верить карте, в двух милях нас ждет съезд на двухполоску, туда я и направляю Сару. Нам нужно тихое место, чтобы решить вопрос с двумя пленниками.
В зеркале ловлю угрюмый взгляд Сары. Ей тяжело смириться с убийствами, совершаемыми в один миг, без видимых рассуждений, едва ли не походя. Так это выглядит для нее. На самом деле решение о ликвидации мы принимаем в каждом конкретном случае, успевая учесть большое количество факторов и просчитать различные комбинации. И делаем мы это быстро. Слишком быстро для Сары. Она это понимает. Поэтому – смирится.
Вскоре сворачиваем на двухполоску. В боковом зеркале неотрывно висит ближний свет «ниссана». Водитель «мака» уже пришел в себя и осторожно массирует ушибленную голову. Ему лет тридцать. Светлые волосы и такие же светлые, только серо-голубоватые глаза, полные безнадежности. Запах пыли и какой-то мужской парфюмерии.
– На кого ты работаешь? – не оборачиваясь, спрашивает Сара.
– На транспортную фирму. Она здесь ни при чем...
– Это решать не тебе.
Парень вздыхает и говорит название фирмы.
– У меня в кармане документы, проверьте.
Извлекаю документы. Алан Дюрок. Из французов, что ли?
– «Брюбейкер и Ко», – читаю вслух.
– Никогда не слышала, – говорит Сара.
– Мелкая контора, – убеждает Дюрок. – Наверное, к концу года нас купит «Ю-Хол». «Брю» здесь ни при чем, говорю вам. Это все Берт... Я кое-что делал для этого парня...
– Где его найти?
– Он остался там... на дороге.
– В зеленой бейсболке? – спрашиваю я и получаю утвердительный кивок.
– Что знаешь про этого Берта? – спрашивает Сара.
– Ничего, только фамилию, Кейд, и все. Он вышел на меня около года назад. Предложил подработать, потом снова...
– Что ты делал?
– Я водитель.
– И все? – с сомнением уточняет Сара.
– Честью клянусь, я только водитель! Кейд звонил, говорил, где взять прицеп, куда отвезти... То, что было сегодня... Я ничего не знал! Я был в шоке, когда увидел их... с автоматами.
– Остальные тебе знакомы?
– Нет, никогда не видел.
– Где они к тебе подсели?
– В Бербанке. Я только на сто первой понял, что мы за кем-то следим. Честью клянусь!
– Кейд звонил кому-нибудь?
– Да, дважды. Или трижды, я уже ничего не соображаю.
– Напрягись, – советует Сара.
– Кажется, трижды. Да. И дважды звонили ему. Никаких имен он не называл, если вы об этом. Очевидно, он говорил с другой машиной: «берем в клещи», «не проскочи поворот»... Любой водила поймет, о чем речь.
– Ты знаешь, что ты болван и что тебя ждет? – интересуется Сара.
Дюрок понуро кивает.
А мы все едем и едем, путаем след. Только через час с небольшим предлагаю остановиться. Место подходящее: извилистая грунтовая дорога и сплошные песчаные холмы вокруг. Ночь, трескотня цикад, запах эвкалиптов. Красота. Совещаемся – Сара, Кэмерон и я.
– Имя – Барни. Работает на Берта Кейда, – рассказывает Кэмерон. – Знать ничего не знает, «в дела босса не суется». Стрелок, шестерка, мясо, туповатый и трусливый.
– Все, как обычно, – комментирует Сара.
– Грузовик? – спрашиваю я.
– Краденый. Говорит, взял на какой-то стоянке. Водителя будто бы не было.
– Или был, – ворчит Сара.
– Все может быть, – соглашается Кэмерон. – Неприятный тип.
– А наш? – спрашивает меня Сара. – Дюрок?
– С большой вероятностью говорит правду. Оружия не было. Для нас бесполезен и не опасен. Тебя он не видел, зеркало ты повернула. Джеймса и Мэта не видел тем более.
– Может узнать Сару по голосу, – замечает Кэмерон.
– Готова рискнуть, – отзывается Сара.
– Барни надо ликвидировать, – говорит тогда Кэмерон.
Согласно киваю. Сара предпочитает промолчать.
Приглашаю Дюрока выйти из машины. Он чуть жив, взгляд остановившийся, мелко трясутся кисти рук. Отходим ярдов на сто в сторону. Мне не очень нравится то, что я делаю, но тактический анализ не находит такое решение ошибочным. И я хочу попробовать.
– Твой грузовик, конечно, арестован, – говорю ему. – Тебя ждет непростой разговор с полицией и твоим работодателем.
Дюрок непонимающе смотрит на меня.
– Прояви смекалку. Те парни захватили твой тягач. Угрожали оружием. Потом ударили, и ты был без сознания. Очнулся невесть где. Или придумай что-нибудь свое. Не разочаруй нас.
– Вы меня отпускаете?
– Цивилизация там, – указываю рукой в сторону ближайшей федеральной. – Миль пять.
Парень медлит, потом поворачивается и молча бредет в темноту. Несколько раз оглядывается. Я стою, ожидая, пока шаги затихнут вдалеке, и размышляю. О том, болван останется болваном, будет делать то, за что платят, и не станет задавать лишних вопросов. Так принято у людей. Наряду с формальной вежливостью.
Через пять минут собираемся около машин. Сара смотрит в темноту. Мерч задумчиво сидит на капоте своего «ниссана». Рядом высится печальный Эллисон.
– С ним все будет в порядке? – спрашивает он меня.
– Будущее покажет, – отвечаю я, а он почему-то слегка вздрагивает. Бывает.
Из темноты возникает Кэмерон.
– Где... стрелок? – спрашивает Эллисон.
– Несчастный случай, – объясняет Кэм.
Эллисон качает головой, Мерч опускает глаза. Сара подходит к нему:
– Мэт, мне жаль, что так случилось. И я вынуждена спросить: кому вы рассказали про Джона Генри? Кто знал, куда вы едете? Кто в курсе, что за постоялец живет в доме вашего брата?
– Сара, – очень серьезно отвечает Мерч, – все это знаем только я и Джеймс.
– А кому говорили вы? – смотрит Сара на Эллисона.
– Ни единой живой душе, – заверяет тот.
Сара на секунду зажмуривается от раздражения.
– Сара, – убеждающе говорит Эллисон, – мы все понимаем. И мы действительно никому ничего не говорил, ни я, ни Мэт.
Мерч несколько раз кивает в подтверждение его слов.
– Очень надеюсь, – говорит Сара. – Но все же кто-то был прекрасно осведомлен.
– Верно, – соглашается с нею Кэмерон.
– Кто? – в три голоса спрашивают ее.
Я молчу. Я догадался. А люди действительно странные, могут подозревать невесть что на пустом месте и в упор не замечать очевидного. И Кэмерон произносит это очевидное:
– Сам Джон Генри.
– Но он же... он же... – оторопело бормочет Мерч. – Он за нас? Как вы полагаете?
– Игрок в фишки... – ворчит Сара.
– Когда и где вы виделись с ним в последний раз? – спрашивает Кэмерон.
– Сегодня около двух часов, – отвечает Эллисон.
– И просидели до трех, – подхватывает Мерч. – А потом он попросил нас съездить в технологическое подразделение. Ему понадобилась какая-то деталь, а у меня...
– Минуту, – останавливает его Сара.
– ...есть допуск, – по инерции договаривает Мерч.
– Вы ездили в технологическое подразделение?
– Да, а... это плохо? – пугается Мэт.
– Простите, Сара, что не упомянули, – вступается за него Эллисон. – Упустили из виду.
– Вы думаете, кто-то мог проследить за нашей машиной? – огорчается Мерч.
– Мог, – подтверждает Кэмерон. – В доме вашего брата есть быстрый интернет?
– Конечно, а как же.
– Вот и связь, – поворачивается Кэмерон к Саре, а та снова закрывает глаза, пытаясь унять досаду, которую вызвали у нее эти недогадливые парни.
– Нам надо поторопиться, – спокойно говорит Кэмерон.
– Через три минуты, – соглашается Сара. – А сначала, Джеймс, давайте-ка отойдем и кое-что уточним.
Отредактировано БотАН - Четверг, 18.02.2021, 15:25 |
|
| |
|
| БотАН | Понедельник, 12.03.2018, 10:44 | Сообщение » 59 |
Сказочник
Сообщений: 2774
| Да, думал я думал... Сдается, у ДГ не было большого интереса махать в мрачное будущее. Зато были весомые причины остаться. А Мерч – вообще интересный и полезный персонаж 
|
|
| |
|
