|
Терминатор: Сотворение мира
|
|
БотАН  | Понедельник, 14.02.2022, 14:15 | Сообщение » 331 |
 Сказочник
Сообщений: 2776
| «Кадиллак» останавливается напротив дома Дайсонов, в двадцати ярдах от полицейского «эквинокса». Скупым выверенным движением предполагаемая Сара переводит рычаг справа от руля в парковочное положение и резким глубоким нажимом заставляет сработать ручку, отпирающую дверь. Я не разу не видел, чтобы Сара хоть что-нибудь делала настолько запрограммированно. В ее манерах всегда присутствует живость, непринужденность, иногда даже наигранная небрежность – отчего, правда, движения не перестают быть безукоризненно точными. Естественно-точными. Не механистично.
Асфальта касается одна нога в армейском ботинке, вторая, затем предполагаемая Сара появляется вся целиком. Я выполняю несколько простых антропометрических измерений, и больше меня не сбивают с толку зеленые глаза, знакомые очертания рта и бровей, вольный разгул волос, короткая куртка из плотного полотна, футболка навыпуск и темные джинсы. Это Сара Беккер, она же «888-2», «три восьмерки» в облегченной комплектации. Вот и прекрасно. Сейчас познакомимся.
Кстати, походка им удалась лучше манипуляций. В меру свободная, обманчиво расслабленная, с затаенной целеустремленностью – точь-в-точь так ходит Сара Коннор.
Она успевает преодолеть половину красно-каменной дорожки, когда я слегка раздвигаю ветви бокового кустарника и выключаю лучепреломление – чтобы всякий неподготовленный наблюдатель мог поклясться, что я каким-то образом прятался в кустах. Беккер мгновенно поворачивает голову в мою сторону и останавливается. Между нами восемь ярдов.
– Один момент! – говорю я, плавно приближаясь к терминатору. Не предпринимаю никаких попыток деактивировать киборга или сбросить его директиву. На пижонство нет времени. Только быстрота и грубая сила.
Семь ярдов... Шесть ярдов... Почему она замерла? Пять ярдов... Четыре...
– В чем дело? – не выходя из своего загадочного оцепенения, спрашивает Беккер.
– У нас проблема.
Два ярда... Ярд... Правая рука Беккер ныряет за пояс. Я перехватываю это движение, одновременно отбивая взмах левой руки и оказываюсь вплотную к противнице. Надо сделать все точно и безошибочно, потому что через пять секунд здесь станет очень людно... Резко поворачиваю голову киборга. Металлический лязг свидетельствует о том, что шея вывернута чуть далее критического угла. Это вызывает короткий паралич, терминаторша в моих руках оседает на дорожку.
Позади щелкают двери «эквинокса», сбоку начинает открываться дверь дома.
«Стоять!!!» – рявкает голос сзади.
«Отойди от нее!!! – лает другой. – Держи руки на виду!!!»
Это уже лишнее: я и так весь на виду.
Двое в бронежилетах набегают сзади и еще двое в такой же экипировке выскакивают из дома. Четыре тазера направлены на меня: «Встать!!!»
Не так быстро. Процессор Беккер вновь включает силовую магистраль, но командные линии нарушены и требуют переподсоединения. А пока приходит временная дезориентация. Беккер наносит удар рукой – не по мне, а по камням, на которых распростерта. Грунт ощутимо содрогается. Еще удар, и из-под ее кулаков брызгает шрапнель отбитой керамики. Снова удар – еще осколки. Идеально. Я делаю вид, будто никак не успеваю перехватить ставшее очень подвижным тело. Это необходимая просветительская интермедия для благодарных вооруженных зрителей, оторопевших от увиденного. Остальное довершит их воображение. Теперь самое время вступить в игру Т-1001. И она вступает.
– Спокойно, господа!
Трудно сохранять спокойствие, когда новые персонажи возникают столь неожиданно...
– Не вздумайте открыть огонь! Слышите? Еще попадете в кого-нибудь, беды не оберемся.
Речь «Сары» звучит настолько живо и по-человечески, что произносимое ею моментально достигает разума парней и настраивает их на нужный лад.
– Пит, заканчивай, пожалуйста, быстрее. Ты сам знаешь, что будет, если она вырвется.
Как скажете, мэм. Мне как раз удалось захватить голову... Беккер успевает нанести еще два разрушительных удара, когда я досворачиваю ей шею, и наступает тишина. Скажу честно, я не в силах передать словами, до чего это ненормально – вытворять такие вещи с...
– Что это за хрень?! – сипло вопрошает парень из «эквинокса».
– Так! – призывает всех к порядку голос, обозначенный мною ранее под номером один. – Никому не двигаться! Кто вы такие?
– Ну и вопрос, – удивляется «Сара». – Вы ждете меня и не знаете, кто я?
– Назовите ваше имя, мэм, – настаивает непреклонный бронежилет.
– Сара Коннор, черт побери.
– Ваше имя? – тазер указывает на меня.
– Питер Хьюз.
– А... это? – тазер нацелен на Т-888, замершую среди каменного крошева.
– Так называемая Сара Беккер.
– Ни хрена себе... – хмыкает второй парень из «эквинокса».
– Так! – властным голосом требует внимания главный бронежилет. – Мистер Хьюз и мисс Коннор, попрошу вас держать руки на виду.
– Перестаньте, офицер, еще ничего не кончилось.
– Держите руки на виду, мэм, – повторяет главный. – И не забывайте, что вы проникли на оцепленную территорию и воспрепятствовали проведению оперативных мероприятий.
– Во-первых, черта с два «оцепленную», – спокойно возражает «Сара». – А во-вторых, очень вероятно, мы спасли вам жизнь.
– Неужели?
– Я бы на вашем месте поблагодарила мистера Хьюза.
– Интересно.
– Может стать еще интересней, офицер. Повторяю, ничего не кончилось.
– Кендалл, Джойс! – подумав секунду, призывает главный бронежилет парней из «Эквинокса». – Проследите... – он коротко машет рукой вдоль Гриннелл-драйв, – чтобы больше никто не прошел. Назовись он хоть президентом Соединенных Штатов. Мистер Хьюз, вы можете вставать, надо занести в дом, э-э... это тело.
– Нет, – возражает «Сара». – Сперва тело надо обезвредить.
– Да, офицер, – вступаю в разговор я. – Пока что кибернетический организм Сары Беккер вполне работоспособен. Через минуту она восстановит сигнальную шину...
– И вас не порадуют ее новые подвиги, – завершает мысль «Сара».
– Мы вооружены.
– Я заметила, офицер. И поверьте моему опыту, это помогает не всегда. Поэтому прошу не делать резких движений, когда сейчас мистер Хьюз достанет нож и... Мне кажется, вы должны быть в курсе того, что он сделает затем, – симулирует проницательный взгляд «Сара».
Уклончивому ответу главный бронежилет предпочитает непробиваемое молчание.
– Ситуация необычная, офицер, – не отстает «Сара». – Я не поверю, что вам не дали самые подробные разъяснения.
Главный бронежилет думает еще секунду и неохотно разрешает:
– Ладно, действуйте.
– Все в порядке, офицер. Мы делали такое не раз...
Со стороны проулка доносится четыре быстрых пистолетных выстрела.
– Такер, Кендалл! – командует главный бронежилет.
– Нет, стойте! – шипит «Сара» и удивительным образом вкладывает в остережение столько энергии, что упомянутые Кендалл и Такер поворачиваются к ней. Чем пользуюсь я для внезапного рывка в направлении заднего двора.
– Эй! – выкрикивает главный бронежилет.
– Черт вас дери! – рявкает «Сара» и периферическим зрением я успеваю заметить, как она геройски заступает дорогу этим крупным резвым парням. – Идите за Питом! Слышите? За ним! След в след! Не вздумайте обгонять, поняли?!
С предельно возможной скоростью миновав промежуток правая стена дома – кустарник, я проскакиваю второй промежуток патио – бассейн и сбавляю темп. В ходе суматохи у парадного входа из дома появились только двое из четверых бойцов. Это было благоразумно – не снимать наблюдение за задним двором. Зато теперь может стать некоторой помехой, ведь я не включил невидимость, мне наоборот надо привлечь к себе внимание, и возможно, я его уже привлек и прямо в данную секунду из гостиной мне в спину направлены два ствола.
Сзади осторожно топочут две пар ног – это подтягиваются проинструктированные Такер и Кендалл. Пусть. Пока все важное и опасное происходит в проулке, им ни что не угрожает. По ту сторону забора слышен глухой шорох шагов, хруст песка под тяжелым ботинком... Я в четырех ярдах от калитки, когда хлопают еще два выстрела...
Вышибаю калитку и оказываюсь нос к носу с... самим собой. Вот это номер! Одетый очень похоже на меня Пит-второй демонстрирует отличную реакцию, отскакивает назад и всаживает мне в грудь из блестящего «смит-и-вессона» три пули сорок пятого калибра. Прощай, черная футболка. Кидаюсь на обидчика, обманным движением заставляю его открыться с правой стороны, получаю еще одну пулю вскольз в плечо и подхватываю меткого стрелка сбоку. Переворот, размах, бросок – все как семь дней назад, близ горы Лоу. В момент разворота успеваю заметить кровавые брызги на асфальте. Брызги ведут дальше по проулку и заворачивают за угол следующего забора. Вероятно, там гараж и... будем надеяться, еще пока не мертвое тело...
Удар колтановой макушки терминатора производит в асфальте маленькую опрятную линзоподобную впадину. Секундный сбой. Меняю положение на устойчивое и сворачиваю двойнику шею за критический угол – сразу с большим запасом, чтобы наверняка. На мой зов Кендалл и Такер моментально возникают в проулке и вновь столбенеют. А что здесь особенного? Просто один электронный парень с несколькими огнестрельными ранами, ничуть ими не тяготясь, поверг в нокаут другого электронного парня, своего близнеца со «смит-и-вессоном» в руке. Только и всего.
«Ни хрена себе...» – по обыкновению бормочет Кендалл.
Я указываю копам на кровавые следы. Это выводит их из ступора, побуждает заняться неотложными делами и дает мне достаточно времени, чтобы без спешки достать нож, вскрыть процессорный отсек Пита-второго и лишить его чипа.
«Гарри! – слышу я из-за угла голос Такера. – Рэнди!»
Им отвечает тихий стон.
«Живы! – чуть погодя слышу голос Кендалла. – Оба живы!»
Снова стон.
«У Гарри две в плече и одна в бедре. Рэнди без сознания, пуля в груди...»
– Теперь уже можно выйти на связь, – на всякий случай громко говорю я.
– Нам запрещено, – отвечает голос Такера.
– К черту! – отмахивается Кендалл. – Они не могут ждать.
– Все закончено, – повторяю я, – опасности нет, сигнальте своим.
Такер молча вынимает телефон, и несколько секунд спустя я слышу его лаконичный доклад.
«Гарри, держись!» – вполголоса бормочет Кендалл.
Я поднимаюсь на ноги, взваливаю на плечо своего близнеца, информирую копов, что несу его к Гриннелл, и протискиваюсь со своей ношой через проход в заборе. Многострадальная голова Пита-второго безвольно стукается о край стены.
Совсем близко на Гриннелл-драйв кто-то делает еще один сотовый вызов. Вероятно, главный бронежилет запрашивает подмогу.
Около лазурного бассейна наступает удобный момент. Наугад я выуживаю из кармана первую попавшуюся сотовую трубку и набираю номер Сары. Она отвечает через секунду.
– Мы закончили, – сообщаю я.
– Мы начинаем, – отвечает Сара.
К моменту, когда я появляюсь из-за угла уличного фасада, трубка спрятана обратно в карман.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +0:22.
– Вы ранены! – констатирует главный бронежилет.
– Пустяки.
– Пустяки?!
– Пит – киборг, машина, – поясняет «Сара». – Как и они, – «Сара» указывает на Пита-второго и Сару Беккер.
– А... – бронежилет всматривается в Пита-второго. – Вот дерьмо! Еще один двойник?!
– Да, – лаконично подтверждаю его догадку и укладываю Пита-второго на газон. – Вы вызвали врачей?
– Вызвал. Почему вы уверены, что операция закончена?
– Вы, я вижу, тоже в этом уверены, – я по очереди указываю в обе стороны Восточной Гриннелл-драйв. У пересечений с перпендикулярными улицами поперек проезжей части стоят полицейские автомобили с включенными красно-синими мигалками. У них все-таки есть дальняя поддержка, которую они задействовали только теперь. Расчетливо.
– Как вы узнали об этой операции? – вместо ответа спрашивает главный бронежилет.
– Офицер, – усмехается «Сара». – Простите, не знаю вашего имени...
– Агент Месгрейв, ФБР.
– Агент Месгрейв, – невозмутимо поправляется «Сара», – в наше время, если какая-то информация очень нужна, ее можно получить. Понимаете, о чем я?
– Не уверен, – упрямится Месгрейв. – Я во многом не уверен. В частности: на чьей вы стороне, мисс Коннор?
– А вы сами, агент Месгрейв, на чьей стороне?
– Думаю, это не тот вопрос, который...
– Вы читали мое дело, агент, – перебивает «Сара». – Значит, у вас есть ответ.
Месгрейв недовольно молчит.
– Так, – говорит он наконец. – И что бы вы, мисс Коннор, сделали на моем месте?
– Свернула бы операцию. Больше никто не придет. Для достижения цели было достаточно их двоих. – «Сара» вновь указывает на Пита-второго и Сару Беккер. – Кто-то из вас должен был выжить и рассказать, что бойню устроили я и Пит. Именно поэтому они наши точные копии. Но все обошлось... если, конечно, врачи сумеют отстоять двоих ваших людей.
– Значит, по-вашему, это подстава?
«Сара» подтверждает его слова очень уверенным кивком.
– Так... Ладно, давайте отложим анализ и все-таки занесем тела в дом. Не хватало здесь малолетней мелюзги с телефонами. Джойс, помоги нам.
– Агент Месгрейв, – говорит «Сара», отдавая при этом мне чип Беккер, который до сих пор держала в руке. – Поймите меня правильно. Я догадываюсь, какую задачу поставило вам ваше руководство, но кое в чем не могу пойти вам навстречу.
– А именно?
– Я не могу оставить вам эти два кибернетических организма.
– А мне показалось, что между нами возникло некоторое взаимопонимание...
– Возникло, – удостоверяет «Сара». – И не столь уж малое. Но есть нечто гораздо более важное. Любая уступка желающим заполучить такие технологии заканчивается тем, что случилось сегодня. Или тем, что случилось позавчера на Арроу-хайвей. Или даже тем, по сравнению с чем оба эти происшествия – сущий пустяк.
– У меня есть приказ.
– Я не оставлю вам эти тела, агент, – очень спокойно, почти проникновенно и даже с оттенком дружелюбия отвечает «Сара». – Ни тела, ни чипы. Я понимаю ваше положение и ваши обязательства. И вы, разумеется, можете попробовать все сделать по-своему. Но повторяю вам и еще раз прошу понять правильно: я не оставлю вам ни тела, ни чипы.
Взгляд «Сары» тверд, но в нем нет твердосплавной убеждающей силы, как у настоящей Сары. Т-1001 не хватает способности к образной зрительной трансляции. Тем не менее она весьма успешно разыгрывает карту несокрушимой уверенности и близка к победе. Это выигрышная стратегия – когда собеседник мягко, но четко поставлен перед фактом, который он не в силах изменить. Неприятно, тем более представителю закона, привыкшему к иным раскладам, но агент Месгрейв имеет честность принять этот проигрыш.
– Хорошо, – говорит он. – Не думаю, что смогу вам помешать. И не думаю, что должен. На самом деле, моя задача в некоторой мере пластична... Говорю вам это по секрету. К тому же, кажется, вы действительно спасли в этот вечер несколько жизней.
– Спасибо за понимание, агент, – кивает «Сара».
– Ваше видеонаблюдение поставлено далеко, – говорю я, – вам не получить бесспорной картинки. Поэтому предлагаю сделать несколько фотоснимков: я, мисс Коннор и наши двойники. Чтобы очевидность подделок стала, э-э, очевидной и вашему руководству.
– Было бы неплохо, – сдержанно принимает Месгрейв.
– И обратите внимание на номерной знак «эскалейда»: он поддельный.
– И еще одно, агент Месгрейв, – добавляет «Сара». – Я согласна поехать с вами и ответить на часть вопросов, интересующих ваше руководство. Если вам это подходит.
– Согласны поехать со мной? – недоверчиво переспрашивает Месгрейв, удивленный еще одним внезапным бонусом.
– Да, агент. Риск во имя взаимопонимания.
Звучит немного высокопарно, но какой настоящий мужчина упустит шанс доказать, что под его бронежилетом бьется истинно благородное сердце? Агент Месгрейв размышляет целых три секунды и решает:
– Договорились. Где там вы спрятали ваш фургон? Подгоняйте прямо сюда и забирайте этих...
– Но... – я качаю головой в направлении красно-синих мигалок.
– Я им позвоню, чтобы пропустили.
– Спасибо, агент! Пит, за дело! – начинает торопить «Сара». Совсем как настоящая. Остается только гадать, разгадают или нет фэбээровцы ее маленький секрет, когда будут брать у нее интервью. Поймут ли, что разговаривают с машиной. Забавно.
Месгрейв вынимает сотовую трубку, отходит в сторону и демонстративно отворачивается. К нему присоединяется молчаливый Джойс. Нам дают полную свободу действий. Т-1001 быстрым шагом уходит на Кеннет-роуд за «шеви». А я пока перенесу Пита-второго и Сару Беккер поближе к дороге.
Издалека доносится писк медицинской сирены.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +0:28.
«Где парамедики? – требует от кого-то по телефону ответ Месгрейв. – На подходе? Должны быть уже здесь! Ладно, жду. Да, все закончено, отбой. Именно так, и я снимаю оцепление. Да, снимаю. Прямо сейчас!»
Отредактировано БотАН - Понедельник, 14.02.2022, 22:28 |
 |
| |
| murloc | Суббота, 05.03.2022, 22:05 | Сообщение » 332 |
 Лидер Сопротивления
Сообщений: 38
| Большое спасибо за Ваше творчество. Всё очень нравится.
Разве что за Чарли тревожно. Он всё это время сидит один в четырёх стенах? :)
Жду продолжения. Хочется, чтобы сказка не заканчивалась.
петля" - подумал Штирлиц. В дверь постучали. "Временная
|
 |
| |
| БотАН | Воскресенье, 06.03.2022, 00:57 | Сообщение » 333 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| Спасибо за добрые слова, murloc! Я рад, что пришелся по вкусу мой четырехлетний долгострой :) Знать не знаю, когда его допишу, но когда-нибудь этот день настанет. Надеюсь. Как же иначе.
Насчет Чарли думаю так. Что-то он и Конноры несомненно затеяли, о чем-то договорились и его роль в общем деле важна. Скоро ситуация станет явной, тогда обо всем узнаем и мы. Но не раньше. Ведь что Сара, что Джон – те еще темнилы :)
|
|
| |
| БотАН | Понедельник, 21.03.2022, 18:02 | Сообщение » 334 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| Всех с весенним Равноденствием! 
Глава 43. Дороти и Тото
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +0:41.
Телефонный звонок. Это Сара. Настоящая.
– Мы закончили, – информирует она будничным тоном, за которым скрыто удовлетворение успехом. В Пасадене полный порядок.
– Отлично. Я в стадии эвакуации.
– Сколько их было?
На мой ответ Сара разочарованно пфыкает. Так она признает свое поражение: она не верила в терминатора-напарника Беккер, а Джон и я допускали такую возможность. Правда, никто не предположил, что напарник будет моим двойником.
– Слежка?
– Нет. Все чисто, – без запинки отвечаю я. – Мне надо не более часа.
– Поняли. Ждем.
Мой последний ответ ничего не значит. За мной, разумеется, следят. Аккуратно, но все же заметно. Когда неторопливый, хладнокровный, нацеленный на результат и изобретательный в выборе средств человек, вроде агента Месгрейва, делает вам уступку, это означает одно: его уступка – лишь ход в игре. Агент получил почти настоящую Сару Коннор и теперь развивает успех, действует по собственному разумению. Тем более, Сару он получил в комплекте с ее толкованием ситуации, в котором мало общего с представлениями ФБР. Обмен мнениями будет непростым, вникать и сопоставлять придется долго, а сейчас время действовать.
Зато наши новости хороши. Теперь у нас и процессоры, и Крис Галлахер. Информация и игровой темп. Остается удержать и реализовать полученное преимущество. Кое-что для этого я уже делаю. Чип Сары Беккер в моем кармане подключен к самодельному разъему, от которого многожильный провод тянется к синсодержащей матрице моей левой ладони. Многоканальный электрический контакт я могу устанавливать только через ладони, и не будь провода с разъемом, я бы вряд ли сумел считывать данные из чипа, управлять автомобилем, совершать другие разнообразные движения и ничего при этом не испортить. Провод – истинное благо. Очень удобное изобретение Джона.
Куда я еду? Пробираюсь к пятой межштатской. А дальше? Каков пункт назначения? Моим соглядатаям это очень интересно. А еще они получили некоторое представление обо мне, как о противнике, когда, не желая афишировать возможности темпоральной защиты, я заработал несколько пуль от близнеца. По этим двум причинам в данный момент фэбээровцы только наблюдают, медля с активными мерами. Но это ненадолго.
Какой же был смысл добровольно попадать в такое непривлекательное положение? Элементарный: пока все смотрят на Бербанк, меня и лже-Сару, наша вторая команда в Пасадене беспрепятственно готовила вероятный залог нашей победы.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +0:43.
Кстати о моей подпорченной пулями грудной псевдоплоти. Настоящая Сара проявила бы по этому поводу недовольство, беспокойство и поторопила бы меня немедленно прикрыть раны запасной футболкой, которая, по ее настоянию, у меня с собой. А Т-1001, не склонная к осторожности и далекая от проявлений заботы, просто уведомила фэбээровцев, что я машина и волноваться не о чем. Думаю, агент Месгрейв отметил про себя это несоответствие.
В нашем бербанкском спектакле были и другие шероховатости, но он сработал. В значительное степени потому, что был задуман крайне незамысловато. Проще некуда. Как правило, реальность тривиальна с сюжетной точки зрения. Не это ли ее свойство критиковала Сара, когда во время нашего путешествия в Неваду заявила, что «если бы кто-нибудь описал нашу минувшую неделю, это была бы провальная книжка»?
Возьмем к примеру неприятельских киборгов. Как сделать их тела недоступными заинтересованной стороне, будучи под ее присмотром? В приключенческом бестселлере я бы предвидел проделку с двойниками, заранее переналадил чипы двух терминаторов из моей коллекции, а теперь внедрил бы их модифицированные системы Питу-второму и Саре Беккер, выбрал подходящее тихое место и выпустил киборгов на волю. Докучливые тела ушли бы куда надо собственным ходом. Можно еще занимательней. Усадить Пита-второго за руль, велев ему поколесить по округе, припарковать фургон в каком-нибудь тихом месте и исчезнуть со сцены. Другими словами, изобразить меня. А я бы сымитировал лишенное чипа тело, остался в фургоне и подкараулил тех, кто придет это тело выкрасть...
Виноват, кажется, я становлюсь язвительным. Просто в самой фантастической истории я ценю здравый реализм, а правдоподобие вышеописанного стремится к нулю. Организовав киборгам очевидный побег, я опровергну то, что Т-1001-«Сара» сказала и еще скажет ФБР. Сведу на нет общее стремление к диалогу. Глупее не придумаешь.
Таким образом, я честно продолжу вести свой путевой дневник. И особых приключений не обещаю. Я не сторонник профессионально-книжного драматизма. Афоризм «ничего бы не вышло, если бы не последний момент» не про меня. Предпочитаю продуманность и минимальный риск. И самые простые решения.
Исследование процессора Сары Беккер идет довольно быстро. Как я и рассчитывал, примененные способы коррекции ключевых установок здесь те же, что в случаях Аркелла и колтановых ребят с горы Лоу. Без сомнения, над всеми чипами трудилась одна команда программистов. В результате я имею хорошее представление о структуре баз, разделов и каталогов чужого чипа, чувствую себя там вполне непринужденно и трачу на считывание и анализ минимальное время.
Времени у нас мало, ошибаться некогда и я тороплюсь добыть из чипов как можно больше информации. Никто не знает меру лжи, которой нас порадует Крис Галлахер, а значит, мы не упустим ни малейшего шанса хоть частично проверить ее слова. Чипы – один из таких шансов. И кто знает, быть может, нам повезет почерпнуть там какие-то, хотя бы самые косвенные указания, которые помогут выйти на след главного противника. Таким образом, чипы – главная ценность дня. Чего не скажешь об их отключенных владельцах.
Термита в фургоне достаточно. По пути в Бербанк мы с «тысяча первой» заехали еще в одно место и приняли на борт высокотемпературное металлическое горючее. Оно упаковано в продолговатые картонные коробки вроде тех, где россыпью хранят мелкие автозапчасти. Удобно грузить и не привлекает внимание – как те памятные армейские рационы, спрятанные Сарой на видном месте. Уловка обманула и ФБР. Я выложил из тел и коробок в задней части «шеви» подобие таежного костра. Агенты наблюдали за мной и ничего не заподозрили.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +0:58.
Здешний участок пятой трассы похож на широкий коридор: слева и справа поставлены высокие шумогасящие стены. Но на мосту через реку Лос-Анджелес стен нет, только низкое металлическое ограждение, за которым – свобода в виде заросшего берегового откоса и холмистого северо-восточного угла Гриффит-парка. Для «шеви» это конечная остановка.
В начале моста достаю из кармана сотовую трубку и вызываю другую трубку, которая спрятана в одной из коробок и дополнена исполнительным устройством, активирующим запал. Просто, грубо и, вероятно, здорово раздосадует ФБР. Сожалею. Милоту никто не обещал. Сзади начинает шипеть и появляется первый светло-серый дым. К концу моста дым густеет до концентрации дымовой завесы. Включаю аварийную сигнализацию, съезжаю на обочину и останавливаю фургон. Тусклое желтоватое свечение внезапно и молниеносно разгорается в ослепительную вспышку: пошел в ход первый основной заряд. На очереди другие, и хорошо, что их много: дополнительный жар пригодится для испарения с тел биологического материала, срезать который мне некогда.
Пора покинуть фургон. Прости, «шеви», ты был роскошен, красиво жил и ярко покинешь этот мир. Очень ярко. Распахиваю дверь и, озаренный белым палящим сиянием, выбираюсь наружу. Смущенный вспышками и плотным сизым дымом, автомобильный поток начал жаться ко второму и даже третьему ряду, а некоторые водители вовсе предпочитают встать, не доезжая двух сотен ярдов. И это лишь начало катастрофы: вот-вот вспыхнет содержимое топливного бака. Теперь пусть приезжают пожарники, льют воду, пену и ругаются с фэбээровцами, которые будут подстрекать их к спасению из огня остатков сжигаемого. В жестяной коробке фургона у них нет шансов.
Белое пламя озаряет трассу все ярче, шумит, злеет, унося окисленные частицы металлов в темнеющее сумеречное небо и в небытие. Как неистовый ураган. «Но не успела она сделать и шага, как страшно завыл ветер и маленький домик так задрожал...» «За окнами было темным-темно, и ветер выл диким зверем...» Ладно, на сегодня довольно литературы. Игра в открытую закончена, мне пора двигаться дальше. Пользуюсь дымом, как ширмой, включаю лучепреломление и невидимкой устремляюсь по обочине обратно к северному концу моста. Меня не привлекают зелень, велосипедные дорожки, гольф-поля и прочие развлекательные сооружения Гриффит-парка. Если меня и будут искать, то где-то там. Пусть ищут.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +1:22.
– Как прошло? – интересуется Джон.
– Чипы при мне, тела сожжены.
– Это я понял: от тебя пахнет дымом и я слышал сирены минимум трех пожарных бригад.
– Т-1001 поехала с агентом Месгрейвом, – пробую я другой ответ.
– Ага, значит, мама попала в точку. Будем надеяться, из этого выйдет толк. Но сейчас меня интересует, есть ли пострадавшие.
– Двое ранены. Были с тыловой стороны, в проулке. Нарвались там на второго терминатора.
– Зачем вообще они к нему полезли?
– Выяснять было некогда. Скоро мы сможем восстановить события по данным из чипа.
– Значит, коннектор работает?
Работает и еще как. Заверяю в этом Джона, показав большой палец.
Знакомый черный «раптор» везет нас по трассе «134» на восток. В трехстах ярдах впереди катит десятилетнего возраста и асфальтового цвета «форд-эконолайн». Занавески на немногочисленных его окнах плотно задвинуты. Там Сара, Кэмерон и пока неведомая мне Крис Галлахер. Таков был план: вторая команда похищает ее из дома в Пасадене, заезжает за мной на стык Бербанка и Глендейла и все вместе мы снова едем в Пасадену. Это не дьявольская хитрость, а только удобное решение транспортного вопроса.
– Сколько всего было копов? – спрашивает Джон.
– В непосредственной близости шестеро. Численности вспомогательных групп оцепления я не знаю. Никто из них не пострадал. Как ваши дела?
– Нас никто не убил и мы никого не убили, не ранили и даже не видели. Хороший план.
– Как Крис?
– Не имею понятия. Близко не видел, ведь все вы считаете, что она не должна видеть меня.
– Я не хотел, чтобы Крис видела и Сару.
– Думаю, тут без вариантов, – усмехается Джон. – Но если хочешь, напомни об этом маме.
Через пять минут, когда в Пасадене «эконолайн» выводит нас на Корсон-стрит и Джон сокращает дистанцию до ста ярдов, я жду, что Сара даст волю излюбленной привычке петлять, выявляя предполагаемую слежку. Но нет. Мы почти сразу заворачиваем на авеню с односторонним движением, проезжаем три квартала, и «эконолайн» замирает на левой стороне перед кафе, закрытым по случаю конца дня. Мы встаем позади. Из водительской двери появляется Сара, что-то разглядывает на стекле, проводит рукой по широкой оправе зеркала заднего вида, закрывает дверь, неторопливо огибает фургон, проверяет правое зеркало и исчезает в боковой двери. Это выглядит как приглашение для меня. Но отреагировать не успеваю, потому что теперь из фургона выходит Кэмерон и, белея стильными кроссовками, прогулочной походкой направляется прямо к нам.
– Все в порядке? – тревожится Джон, когда она устраивается на заднем диване «раптора».
– Да. Я просто хотела, чтобы ты был в курсе.
– И оставила маму одну.
– Все в порядке, Джон, – слегка улыбается ему Кэмерон.
– Если Крис не сбежит.
Вместо вычисления ее шансов сбежать от Сары Кэмерон переводит взгляд на меня.
– Ты ранен. На тебе другая футболка.
– Разве другая? – сомневается Джон.
– И от тебя пахнет дымом. Вам все удалось?
Теперь мне ясна ее цель: не столько посвятить Джона в текущее положение дел, сколько самой быть в курсе последних новостей. Любопытство. Почему бы и нет. За полминуты пересказываю ей все, что говорил Джону.
– Зачем полицейские связались с терминатором? Их не предупредили? Или они выбрали неудачное место?
– Не знаю, Кэм.
– Или они просто задницы.
– Они тяжело ранены, – указывает Джон. – Ты могла бы проявить сочувствие.
– Я поинтересовалась их судьбой.
– Хм... Ладно. Ты хотела мне что-то рассказать про Крис. Вы уже разговаривали?
– Разговором это не назовешь.
– Еще бы. Она напугана.
– Она угрожала мне и Саре арестом, судом и пожизненным тюремным заключением.
– Не удивительно.
– Мне пришлось ее утихомирить.
– Как? – беспокоится Джон.
– Так, чтобы она заткнулась.
– Ты что? – еще больше беспокоится Джон. – Ты причинила ей боль?
– Если бы я причинила ей настоящую боль...
– Кэм!
– Джон, не выдумывай себе страхи. Напуганные люди так себя не ведут. Ты согласен?
– Не согласен. Все зависит от конкретного человека.
Кэмерон думает секунду.
– Да, ты прав, – признает она. – Крис какая-то странная.
– Что же с ней не так?
– Не знаю. Она несообразительная. Твердолобая. Витает в облаках.
– Вообще-то она ученый, если ты помнишь.
– И вечер у нее не задался, – добавляю я.
– Мне кажется, – гнет свое Кэмерон, – в детстве у нее были проблемы даже в песочнице.
Понимая, что за полминуты в дело не вникнуть, Джон вздыхает и просит:
– Все-таки будь с ней помягче.
– Почему?
– Хотя бы потому, что она намного слабее тебя.
Кэмерон несколько секунд обдумывает слова Джона и, не дав ему никакого ответа, зовет меня на выход. Будущий лидер остается в штабе.
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ +1:39.
Светло-карие глаза, темные брови, волосы со стрижкой гарсон, окрашенные в соломенный цвет. В ушах нет серег, только проколы для них. Не видно вообще никаких украшений. Лицо простое, с правильными чертами, округлыми скулами, аккуратным носом и подбородком средней ширины. Испуганное, Джон угадал. Минимум косметики. Одета в тонкий темно-серый джемпер с небольшим вырезом, кремовые джинсы и простые темные туфли без каблука. Так выглядит интересующая нас особа, что томительно проводит время в кожаном кресле «эконолайна» под присмотром Сары Коннор, занявшей кресло напротив.
Между креслами больше ярда. Простор, дающий пленнице личное пространство, иллюзию обособленности. Хотя наше присутствие ее явно угнетает. На Кэмерон она не рискует даже поднять глаза. Зато бросает непроизвольный взгляд на меня, и зрачки ее демонстрируют все типичные признаки узнавания, которые подмечает и Сара. Коротко переглянувшись с ней по этому поводу, я сажусь за руль и завожу мотор. Кэмерон закрывает боковую дверь, занимает рядом с Сарой второе кресло «спиной вперед» и наш передвижной офис трогается в путь по вечерним улицам Пасадены. «Раптор» Джона – за нами.
– Ладно, – открывая заседание, обращается к нашей пленнице Сара. – Твои претензии мы выслушали. Теперь поговорим о важном. Ты себя выдала. Тебе знакомы наши лица, но мы никогда не встречались. В иных случаях на это могут быть разные причины, но не сейчас. Сейчас это может означать только одно. И ты понимаешь, что.
– Не понимаю, – заверяет Крис. – Я вообще не понимаю...
– Нет-нет, – останавливает ее Сара. – Позволь мне кое-что объяснить. В своей области ты профессионал, долго училась, практиковалась и отлично знаешь свое дело. То же самое и мы. С той разницей, что наша область – не наука.
– Наемники...
– Расскажи лучше о своем нанимателе.
– Мой наниматель – Факультет биологии и биоинженерии. В интернете можно узнать о нем абсолютно все.
– О другом нанимателе, – невозмутимо уточняет Сара. – Который предложил тебе работу с человекоподобными кибернетическими организмами.
– Что?! – делает большие глаза Крис. – Какие организмы? Вы о чем?
– Кибернетические, – повторяет Сара. – Киборги. У них есть и другое название, но вряд ли ты его слышала.
– Да, не слышала. Я не знаю никаких киборгов и вообще не понимаю, о чем речь.
– Неужели?
– Все это какая-то чушь, – заявляет Крис, но спохватывается и дважды переиначивает фразу, сперва заменив «чушь» на «выдумку», а затем на «ошибку».
Жаль, что Кэмерон сидит против хода и в зеркале мне не видно ее глаза. «Что я говорила?» – наверное, выражал бы ее взгляд. И убежденность, что допрос надо вести не так. Она не совсем права. Очень смекалистой нашу пленницу не назовешь, но она быстро адаптируется к ситуации. Наверное, в обычной жизни она не лезет за словом в карман. Но теперь особый случай, когда вербальная неинформативность чревата травмами. Но Сара, с ее опытом, я уверен, без лишних движений направит разговор в нужное русло и быстро победит «вообще не понимание» мисс Галлахер. Как, ничего не внушая, она навела Крис на вывод, будто мы трое работаем по чьему-то заказу. Быть может, она даже поделится мнением со своим работодателем – в том случае, конечно, если им суждено встретиться.
– Крис, я упомянула профессионализм не для того, чтобы внушить тебе страх. Для этого есть более эффективные методы. А я предлагаю проявить взаимное уважение. Допустим, в эту минуту ты еще не готова говорить. Хорошо. Начну я.
Голубоватый отсвет включенного экрана сотовой трубки озаряет занавески «эконолайна» и тревожное лицо Крис.
– В твоем телефоне длинный список номеров, около трех сотен. Пока что нас интересует один. Вот этот: «LC. Mr.Johnson». Что такое «LC»? Пиццерия «Маленькие Цезари»? Не знаю. Зато я знаю этот номер. Он принадлежит твоему нанимателю, Крис. За последние два дня ты трижды звонила ему и пять раз – он тебе. Эти данные ты поленилась стереть, хотя он наверняка не раз напоминал тебе делать это незамедлительно. Сведения о более ранних звонках удалены, но поверь, их нетрудно восстановить. Думаю, это будут многие десятки входящих и исходящих вызовов. Теперь вообрази. Я позвоню этому Джонсону. С твоего телефона или со своего, не важно. И назову я его не только так, как он представился тебе, но и настоящим именем. Он, конечно, скажет, что я ошиблась. Ну и ладно. Я извинюсь и прерву соединение. А потом отпущу тебя на все четыре стороны. Как тебе такая перспектива?
Перспектива явно напрягает ученую мисс. Еще бы. Она догадывается, на что способен ее начальник. А я это точно знаю, потому что, как и Сара, знаю, кто он на самом деле. Чипы сожженных киборгов доставили мне не слишком много информации, но что есть, то есть и не удивляет. Удивительно, что Сара запомнила этот телефонный номер. Это высший класс. Действительно профессионализм. Или просто ей подсказала Кэмерон?
– Скажу тебе честно, – продолжает психологический этюд Сара. – В это нелегко поверить, но причин, по которым я знаю его настоящее имя и номер телефона, не существует. Именно так. Поэтому мистер Джонсон так спокоен. Но если его ощущение безопасности рухнет внезапно и без видимых причин, возникнет вероятность, что он обвинит в этом именно тебя. Будем, конечно, надеяться, что нет, но реальные шансы пополам. Хочешь в это сыграть?
Сара делает паузу и добавляет «между прочим», что две недели назад при участии ее нанимателя исчез сын человека, когда-то много достигшего в сфере создания искусственного интеллекта. Парня двадцати лет похитили, чтобы оказать давление на мать, вынудить ее предоставить похитителям рабочие материалы мужа, которых у нее просто-напросто нет.
– Теперь о твоих угрозах полицией, арестом и тюрьмой. Давай подумаем. Два дня назад в Ирвиндейле женщина, внешне неотличимая от меня, открыто расстреляла четверых агентов ФБР. Она ничуть не опасалась ответного огня и каких-либо последствий, задержать ее не смогли, она ушла и где-то скрывается по сию пору. Заметь: как ни ловко мистер Джонсон провернул эту подлость, Федеральному Бюро точно известно, что это была не я. Именно поэтому я здесь, а не где-то в другом месте.
Изложив эту правду с элементами вымысла, Сара опять делает паузу и завершает мысль предположением, что, быть может, именно ее, грозную неуловимую двойницу, в ближайшее время попросят навестить ее создателей. Одного за другим.
– Два часа назад в Бербанке, – вступаю я в разговор, – мужчина, внешне неотличимый от меня, тяжело ранил двоих полицейских. Он тоже ничего не боялся, сам получил огнестрельные ранения, которые его не остановили и даже не замедлили. Аналогично, у полиции и ФБР есть доказательства, что это был не я.
Я не гонюсь, как Сара, за театральными эффектами и не венчаю свое информационное сообщение зловещими спекуляциями. Соблюдаю меру.
– Вот почему ты здесь, Крис, – заключает Сара. – Несмотря на то, что о тебе мы тоже не можем знать. Но мы знаем, и ты здесь. Ирония в том, что мы не были уверены, причастна ли ты к этой афере. Поэтому хотели присмотреться к тебе издали, познакомиться при благоприятных обстоятельствах, узнать поближе.
– Мы могли стать лучшими подругами, – вставляет Кэмерон.
– Вы обе обожаете велосипед, – кивает Сара. – Но вышло по-другому. Мистер Джонсон принял неверное решение, в итоге перехитрил сам себя и рассеял наши сомнения. И теперь все гораздо сложнее. Теперь понимаешь, о чем я?
– Чего вы добиваетесь? – облизнув пересохшие губы, нервно спрашивает Крис. – Хотите еще больше запугать? Думаете, я ничего не понимала? Думаете, мне не было страшно раньше? Или решили меня пристыдить? Ждете, что я прямо здесь покаюсь?
Крис переиграла. В ответ ее несостоявшаяся подруга нагибается и – через зеркало не видно подробностей – вскрикнув, мисс (или доктор?) Галлахер проваливается вниз, на покрытый ковролином пол фургона. Видимо, моя девчонка схватила ее за лодыжку и сдернула с кресла. Пристегиваться надо! Кэмерон как ни в чем не бывало занимает исходное положение, а Сара молча наблюдает, как поверженная наука охает и шепчет ругательства у ее ног.
– Крис! – наконец произносит Сара. – Взаимное уважение предполагает, что мы дорожим временем друг друга и не тратим его попусту. Садись. Давай быстрее.
– Я сломала копчик!
– Нет, – заверяет Кэмерон.
– Садись! – резче велит Сара, и пленница с кряхтением выполняет ее команду. В моем поле зрения возникает покрасневшее от переживаний лицо и глаза, панически прыгающие между Сарой и Кэмерон.
– Больше никаких глупостей, – предупреждает Сара. – Мы тебе не судьи и не няньки. У тебя своя голова, ты понимала, что делаешь. Тебе платили, ты не задавала вопросов. Теперь вопросы задаем мы, и поверь, это хороший расклад. С полицией будет по-другому, но если желаешь, попробуй. А сейчас нам нужны твои ответы.
– Это все, что от тебя требуется, – веско добавляет Кэмерон.
– Ты поняла? – требует ответ Сара.
– Поняла, – неохотно отвечает наука, не переставая ощупывать свой зад.
– Довольно, – морщится Сара. – Легкая встряска и синяк. Все с тобой будет в порядке.
– Теперь ничего не будет в порядке!
– Брось. Платить тебе мистер Джонсон, конечно, больше не станет, зато...
– Поймите же! – в голосе Крис рождается горячность вкупе с неподдельным огорчением. – То, что я делала... Это невероятная технология. Десять, двадцать, может, пятьдесят лет вперед. Это будущее. Я о таком не могла и мечтать. И вот теперь...
– Расскажи нам о мистере Джонсоне, – спокойно прерывает Сара ее излияния.
Жизнь учит. Сару Коннор она научила, что с неспособными услышать бесполезно вести дискуссии на отвлеченные темы. Например, о неотвратимости и последствиях прогресса. Бесполезно воевать с патологической увлеченностью, каков бы ни был ее предмет – задача, идея, собственный ум или глупость. С этим ничего нельзя сделать. Уговаривай, покупай или убивай – не поможет. Значит, не о чем и говорить.
Поэтому никто здесь не будет ничего втолковывать пленнице, ничего с нею обсуждать и утешать растревоженные чувства. Сара сдержала слово, начала рассказ, теперь очередь за наукой. Но вместо откровенности та делает обеспокоенное лицо и спрашивает:
– Скажите мне хотя бы. Мистер Джонсон, он что, у кого-то украл эту технологию?
Сара молчит. Тянутся секунды.
– Почему у тебя нет парня? – вдруг спрашивает Кэмерон.
Пленница вздрагивает и испуганно отводит глаза в сторону.
– Мальчикам ты предпочитаешь девочек? – допытывается Кэмерон. – Вряд ли ты асинхронный гермафродит, как teredo navalis.
– Ты это к чему? – любопытствует Сара.
– Я проявляю сочувствие, – серьезно отвечает Кэмерон. – Ты, кажется, тоже: ты не сломала ей запястье, как обычно начинаешь подобные разговоры.
Сара изображает многозначительное молчание, а на лице Крис проступает паника.
– И даже теперь, – рассуждает Кэмерон. – Она снова нас дурачит, а ты – само спокойствие.
Наука окончательно скисает и бледнеет, а Сара кряхтит, как добрая тетушка, уличенная в мягкосердечии тогда, когда она пыталась быть строгой.
– Мистер Джонсон не особенно вникает в вопросы технологии, – слабым голосом признается Крис. – Он вроде как администратор. В основном работает с персоналом. Это он меня нанял около двух месяцев назад. А технологией занимается директор.
– Директор чего? – уточняет Сара.
– «Level Crossing». Я понимаю, странное название...
– «Level Crossing» это и есть LC?
Крис утвердительно кивает, а взгляд ее умоляет: «Поверьте мне!»
– Кто этот директор?
– Я точно не знаю, но слышала, что некий мистер Райнхарт.
– Слышала от того, кто стал работать на LC раньше тебя? Кто-то из твоих коллег по Калтеху?
Крис снова утвердительно кивает и добавляет:
– Два месяца назад технология уже была. Выходит, украл ее мистер Райнхарт.
Это звучит немного заискивающе и напоминает правду. Вот только как быть с ее номером в телефоне Райнхарта? Он знал о ней, но никогда не звонил? Неизвестно. В отличие от доктора Ушибленный Зад, свои данные о вызовах Ирвин уничтожал надежно. И то был предыдущий вариант реальности. Теперь два «прошлых» повлияли на «настоящее» и, наоборот, «настоящее» повлияло на оба трека схождения. Событийная неодносвязность. Черт возьми.
– Значит, технология есть у LC минимум два месяца, – говорит Сара.
– Да. Но у них не получалось ее повторить. Я сама до сих пор воспроизвожу процесс неуверенно. До стабильности далеко. Все очень сложно.
– Все очень просто, – возражаю я, и Крис вздрагивает. – Подготовить биохимическую среду, поместить в нее активный эндоскелет, он сам структурирует синтез. Контролировать температуру, концентрацию и кислотность. В простейшем виде эволюция протекает за пять-шесть часов и осуществима дома в ванне.
– Там много влияющих факторов, – защищается Крис. – Если не верите, я перечислю.
– Набиваешь себе цену, – констатирует Сара.
– Нет... Я... Поймите, это именно простейший случай и то что выходит – сущий кошмар. Обязательно участие пластического хирурга. А они хотят сразу получать желаемую форму.
– Хорошо, – останавливает ее Сара. – Звучит правдоподобно. Примем это за рабочую гипотезу. А теперь рассказывай с самого начала, подробно и по порядку. Джонсон: все что о нем знаешь. Киборги: сколько их ты видела, скольких готовила сама, когда это было и главное, где. Прочие участники: твои калтеховские приятели, программисты. Медицина: оборудование, доступ к биоматериалам, специалист по пластике. Это для начала.
– Этого хватит, чтобы они меня убили, – горестно отвечает Крис.
– Если будут точно знать, кто их сдал. А ведь мы им не скажем, как полагаешь?
В глазах пленницы мелькает надежда. Сара напоминает, что с самого момента их отъезда никто не звонил Крис. Может быть, она сама должна была вечером отзвониться работодателю? Нет? Точно нет? Или условный сигнал – отсутствие звонка? Если нет, то все очень неплохо. Предположим, по какой-то причине мистер Джонсон забеспокоится. Вероятнее всего он позвонит, и с этим мы разберемся. Как? Легко. Об этом тревожиться не надо, но телефон пока останется у нас. Вернем его утром. Либо, в самом экстренном случае, начальник приедет лично или кого-то пришлет к Крис домой. Тоже ничего страшного. Это просто означает, что ночь Крис должна провести вне дома. В мотеле. Никто не узнает, в каком. И самое главное: мы рядом, бояться нечего. Если она скажет правду.
– А что будет потом? – робко спрашивает Крис.
– Я тебе не гадалка, – отвечает Сара. – Ты все слышала. Теперь мы слушаем тебя.
СЕВЕРОАМЕРИКАНСКОЕ ТИХООКЕАНСКОЕ ВРЕМЯ 12:52 НОЧИ.
Разговор закончен, информация получена, а злосчастная ученая мисс пристроена в стандартном двухместном номере мотеля, который выбрала она сама. Поскольку здесь нет четырехместных семейных сьютов, мы – Сара, Джон, Кэмерон и я – заняли два соседних номера. Мотель – лучший вариант и для нас. Мы не потеряем время на дорогу, в любой момент готовы к действию, в случае надобности защитим нашего информатора и, что немаловажно, не позволим ей самой совершить что-нибудь опрометчивое.
А пока у нас передышка. Мы очень тихо, вполголоса, не тревожа спящих и, тем более, не спящих постояльцев, анализируем пройденное и планируем дальнейшее.
– Не думаю, что завтра мы можем оставить Крис одну, – высказывается Джон.
– Предлагаешь взять ее собой? – чуть усмехается мать.
– Предлагаю оставить с ней Кэмерон.
– И если что, самим остаться втроем?
– Если что?
– Джон, времени у нас по-прежнему в обрез. Ты сам сказал: пропадет Беккер – «Калиба» забьет тревогу. Беккер пропала. И помни, что у нас еще есть программисты. Они влипли в это дело не меньше. Что будет с ними? Свет не сошелся клином на этой девице.
Джон молчит. Он чем-то недоволен и не спешит этим делиться. Сара несколько секунд смотрит на сына, тщась разгадать его мрачные думы, затем сползает ниже с заткнутых за спину подушек и вытягивает ноги вдоль кровати, положив левую поверх правой.
– Значит, в чипе больше ничего? – второй раз переспрашивает она.
– Главным образом лица, – повторяю я. – Это немало.
– Да уж, – ворчит она. – Не хватало нам теперь Маккарти. «Мистер Джонсон»... Знаем мы, как он работает с персоналом.
– И никого не удивляет, что он здесь? – спрашивает Джон.
– Меня это только огорчает, – признается Сара.
– А я хочу разобраться. Допустим, при соединении реальностей из двух Маккарти вышел один. Тогда вопрос: ваш любимый Райнхарт. Теперь мы встретим и его?
– Полагаю, что нет, – отвечаю я. – Маккарти жил и живет в своем времени. Он – локально односвязный элемент. Райнхарт пришел из будущего. Нарушил местную односвязность.
– То есть, на два недавних варианта приходился только один Райнхарт, без дублера?
– Дублер был и есть в проекции варианта на новое условное будущее.
– Видишь, Джон. Придется нам довольствоваться одним Маккарти.
Сара не беспричинно подвела итог в несколько шутливом тоне. Сейчас не подходящий момент предаваться мыслям о недостижимом. А рассуждая о причинах, по которым бывший руководитель «Калибы» уже не порадует нас своим появлением, легко перейти к аналогиям. Дерек Риз. Как сильно, должно быть, Джон хотел бы снова его увидеть! Так же, как вновь обрел свою мать. Как она нашла его самого и Чарли. Но есть разница. В ней-то все и дело. По сути его мечта сбылась, но не в этом варианте. И ничего с этим не поделать.
И есть еще один неодносвязный узелок. Очень важный узелок, который пришел из другого варианта, чтобы подарить Джону знания и уверенность. Он расщепил локальную реальность лишь для того, чтобы не дать умереть матери Джона. И он, как мне кажется, как я надеюсь, дорог этим людям. Вернее, не он, а она. Кэмерон! Что будет с ней?
Вот она насторожилась, заметив непонятный взгляд Сары, и истолковывает его по-своему:
– Что? Я качественно его застрелила. Я не виновата, что он ожил.
– Не виновата, – подтверждает Сара.
– Вот и не сердись на меня.
– С чего ты взяла, что я сержусь?
Кэмерон умолкает. А Сара, вздохнув, признает:
– Ты меня сегодня практически спасла. Не думаю, чтобы я решилась бить эту заучку.
– Почему?
Джон в кресле заметно напрягается, но избегает комментариев.
– Потому что она намного слабее тебя? – не отстает Кэмерон.
– Она вообще другая. Умная и тупоголовая, расчетливая и наивная, не видящая ничего вокруг.
– Заучка, – смакует Кэмерон слово.
– На таких тоже держится мир. А иногда из-за них рушится.
– Так в чем же дело?
– Во мне, солнышко, во мне, – заключает Сара. – И будет тебе, Джон, успокойся. Кэмерон ее пальцем не тронула, только высказала кое-что.
– Ну, ладно, – соглашается не слишком убежденный Джон. – Тогда еще раз подумаем, что путного мы успеем сделать до утра...
– Ты и мамочка должны поспать, – напоминает Кэмерон.
– ...и что сделает Маккарти. Спрячет все материалы по теме, это понятно. Что насчет людей?
– Постарается сохранить отлаженную команду, – делаю я высоковероятное предположение.
– То есть, никого не убьет. Но может вывезти их куда-то и спрятать.
– Вытащит из постелей ночью? – сомневается Сара. – Ему незачем привлекать внимание. Значит, дождется утра. А утром уже не успеет.
– Надеюсь. Это парень вдвойне опасен, потому что загнал себя в абсолютно тупое положение.
– Здесь нет ничего тупого, – возражает Кэмерон. – Кроме Крис.
– А Джон прав, – прищуривается Сара. – Тебе не вредно побыть с нею день-другой.
– Да. Мы будем смотреть телек и гонять на велосипедах в молл за козинаками. А если с ней что-нибудь случится, я устрою ей самые лучшие похороны, какие только были в ее жизни.
Сара поднимает глаза к потолку и медленно их закрывает.
– Что с его кибернетическим боссом? – сохраняет серьезность Джон. – Мы приблизились к нему хоть на шаг?
– На полшага, – признаю я. – Нужна еще информация для сопоставления.
– И что тогда? Как его накрыть, если он – распределенная сеть?
– Отнять цель.
Джон умолкает, взвешивая сказанное. А Кэмерон, убедившись, что этого не увидит никто другой, чуть заметно мне подмигивает. Да, все так. Главное спрошено и отвечено. Теперь будущий лидер знает, что делать. И однажды это поймет. А поразмыслив, поймет, чего делать не надо. К примеру, навязчиво искать цель и самому быть ею. Когда-нибудь он это поймет.
Он. Не остальные.
Отредактировано БотАН - Вторник, 22.03.2022, 17:53 |
|
| |
| murloc | Понедельник, 21.03.2022, 21:27 | Сообщение » 335 |
Лидер Сопротивления
Сообщений: 38
| Спасибо и за поздравления и за главу.
До сих пор не могу привыкнуть, что все такие дружелюбные и заботливые. Это прекрасно :)
Пит из знойного Лос-Анджелеса выкладывает таёжный костёр - улыбнуло )
петля" - подумал Штирлиц. В дверь постучали. "Временная
|
|
| |
| БотАН | Понедельник, 21.03.2022, 22:51 | Сообщение » 336 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| Цитата murloc (  ) До сих пор не могу привыкнуть, что все такие дружелюбные и заботливые.
Лучшие враги!
Цитата murloc ( ) Пит из знойного Лос-Анджелеса выкладывает таёжный костёр
Эрудированный он парень 
|
|
| |
| БотАН | Воскресенье, 21.08.2022, 10:01 | Сообщение » 337 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| Ну и ну, пять месяцев пролетели с последней главы. За все это время не накропал ни строчки, такая была куча дел. Зато часто думал о путях-дорогах этой сказки. И кажется, думал не впустую. Короче говоря, возвращаюсь к сочинительству, продолжение будет совсем скоро.
Отредактировано БотАН - Воскресенье, 21.08.2022, 10:19 |
|
| |
| murloc | Вторник, 23.08.2022, 14:31 | Сообщение » 338 |
Лидер Сопротивления
Сообщений: 38
| В этом взгляде вижу я "всю грусть еврейского народа" (с)
петля" - подумал Штирлиц. В дверь постучали. "Временная
|
|
| |
| БотАН | Пятница, 02.09.2022, 17:41 | Сообщение » 339 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| Глава 44. Друг индейцев
– Ну как она там? Угомонилась? – спрашивает Сара. Редкий случай, когда она находит удобным наше сверхтонкое акустическое и тепловое восприятие.
– Уснула только что, – информирует Кэмерон.
Так и есть. Оставшись в номере одна, Крис посидела в неподвижности, приходя в себя после пережитых испытаний, затем приняла душ, пожевала что-то незначительное, побродила от стены до окна и наконец притихла на кровати.
А вот Конноры спать не намерены. И напрасно. Встреча с Т-1001 назначена лишь на пять часов утра, притом Джону пока не выгодно показываться на глаза мимикроиду, да и Саре, по большому счету, там делать нечего. Все новости я доведу до их сведения утром. Но... Прямо сейчас калибовцы, очень может быть, перегруппируют силы, готовят отходы и прячут все, что только можно, включая команду нанятых специалистов. И мы не знаем, где это происходит, каковы силы противника, сколь велик штат его ученых и инженеров, есть ли среди них Дэнни Дайсон или даже Энди Гуд. Не знаем многих обстоятельств. Какой уж тут сон.
Впрочем, одну небольшую пользу затишье принесло: я наконец-то освободил грудную псевдоплоть от осколков оболочечных пуль, закрепил надрывы пластырем и натянул безупречно чистую темно-серую футболку. Пустячок, а приятно.
– Пусть спит, – рассеянно бормочет Джон в отношении Крис. – Времени у нас много.
– Возможно, меньше, чем хотелось бы, – говорит Сара. – Нам надо встретиться с Чарли.
– Что? Прямо сейчас, ночью? – удивляется Джон, а Кэмерон с любопытством наклоняет голову. У нее выгодная позиция сбоку от окна, ближе к стене. Хорошо слышно, как дела в соседнем номере, удобно наблюдать за происходящим снаружи. И за всеми нами.
А Сара не спешит с ответом. Она приподнимается на локте, ставит подушку выше, устраивается поудобнее. Дает нам время помучиться догадками.
– Я была удивлена еще больше, – поиграв паузой, усмехается она, – когда в телефоне Галлахер увидела номер Маккарти. Удивлена и сбита с толку. И что я могла сделать? – Сара неуверенно пожимает плечом. – Может быть, это ошибка, не знаю, но в ту минуту... В общем, я отправила Чарли несколько снимков этого «мистера Джонсона».
– Кадры из видеозаписи, которую мы нашли в Знойном Каньоне? – уточняет Кэмерон.
– И фото с нашей последней встречи. Получив снимки, Чарли...
– Почему именно Чарли? – прерываю я непоследовательный рассказ.
– Да, мамочка, – подбадривает Кэмерон, – признавайся, что еще ты натворила.
Ничего дурного. Четыре, точнее теперь уже пять дней назад, из головы у нее не шли те парни в Неваде. Эттберри, Стивенс и их неведомые друзья. Она отлично понимала, что такой встречей пренебречь нельзя, что это ценная возможность объединить силы, выйти на межштатский уровень, что надо устанавливать связи и наводить мосты. Притом, не могло быть и речи о скором необдуманном доверии к новым приятелям. Слишком много счастливых и не очень совпадений сопутствовали встрече с ними. Жизнь в который раз твердила Саре: проверяй и перепроверяй. Но как и когда ей было этим заниматься?
Положение изменила встреча в Топанге. У неразрешимой задачи появилось решение. Привилегию посланника дружественной стороны Сара предложила Чарли. Вернее, не предложила, а только рассказала про неприятности в Неваде и про то, что там есть люди, с которыми нам, кажется, по пути. И Чарли сам пожелал взяться за это дело.
– Надеюсь, ты им не командовала, – мимоходом замечает Кэмерон.
– Я никогда им не командовала. И тебя, солнышко, это не касается.
По непонятной причине солнышко думает иначе, но в эту минуту решает отступить и только замечает, что Чарли не искушен в подобных играх. Но никаких игр Сара не затевала. Конечно, Чарли не разведчик. Он наблюдатель, и наблюдатель хороший. Ему присущи верный взгляд и житейская мудрость, а она, Сара, ему полностью доверяет. Этого достаточно. А поскольку она, Сара, не вполне доверяет парням из Невады, ее условием было – ни при каких условиях не упоминать Джона и под любыми предлогами уходить от этой темы, если ее затронут другие. Нелюбезно, но до поры до времени так гораздо спокойнее. Хотя бы до того момента, когда они с Чарли встретятся, все обсудят и сопоставят впечатления.
– И когда, мам, ты собиралась все это рассказать? – не выдерживает Джон.
– Сейчас, – просто отвечает мать. – Короче, Чарли передал снимки капитану Эттберри и тот узнал Маккарти. Что совсем даже не удивительно: подонок бывал в Неваде и...
– Ты его демонизируешь, – упрекает Кэмерон.
– Он псих и убил ту семью! Да еще врал нам, будто они с Уинстоном прикончили лишь двоих. А что было в видео? И я продолжаю думать, что и это лишь вершина айсберга. Не удивлюсь, если он причастен и к убийству у сухого ручья.
– Эрик Бьюкенен, я верно запомнил? – уточняет Джон. – Не похороненный?
По лицу Сары пробегает досадливое выражение.
– Пока что Эттберри не передал ничего конкретного, – возвращается она разговор к основной теме. – Сами понимаете, в присутствии Крис я не могла разговаривать с Чарли, мы переписывались и были краткими. Все подробности будут при встрече. Кстати, вместе с Чарли приедет Эттберри, он тоже сейчас в Эл-Эй.
– Ну, по-моему, это хорошо, – подумав, говорит Джон. – А ты, кажется, в сомнении.
– Ты прекрасно понимаешь, почему.
– И ты прекрасно понимаешь, мам, что рано или поздно мне надо выйти на свет.
– Я не планировала знакомить вас этой ночью, – упорствует мать.
– Обо мне и так уже знает Джон Генри.
– Он знает то, что померещилось Мерчу, – отрезает Сара и тут же, пока у Джона временно заканчиваются доводы, спешит продолжить рассказ. Кое-что ее озадачило. На немедленной встрече настаивал именно Чарли, тогда как Сара была настроена повидаться с ним завтра. Если новости такие сверхважные, мог хотя бы намекнуть, в чем дело. Но не намекнул. А главное, торопить события он начал не сразу, а вслед за тем, как ему ответил Эттберри.
– Это еще ничего не значит.
– Это значит, Джон, что мой вопрос повлиял на их планы. Кстати, не самое удобное время встречи – два часа ночи – предложила я. И представь, Чарли моментально согласился.
– Может, просто совпали планы? – допускает Джон.
Мать вновь с сомнением пожимает плечом.
– Ты не доверяешь людям из Невады, – говорит Кэмерон. – Но хочешь им доверять. Тебе для этого хватит благоприятного отзыва Чарли? Или надо составить и собственное мнение? Сделать это на расстоянии не получится, нужен контакт. Взаимодействие. Нужно пробовать и делать выводы. Аналогично для Джона.
– Солнышко... – немного теряется Сара. – Последние четыре часа я только об этом и думаю.
Кэмерон наклоняет голову в знак того, что думать здесь больше не о чем. Потянув из упрямства несколько секунд, Сара молча кивает, признавая ее правоту.
– А время нормальное, – заверяет довольный Джон. – Успеем всюду.
– Мы поедем все вместе? – уточняет Кэмерон.
– Если ты не занята, – поддевает мамочка.
– А Крис? – уточняет Джон. – Останется спать?
Сара в третий раз пожимает плечом, на этот раз показывая безразличие к тому, что в наше отсутствие будет делать ученая мисс. А я думаю о том, что в своей переписке Чарли и Сара наверняка не обсуждали список приглашенных. Что насчет двух врагов-киборгов?
– И еще... – добавляет Сара. – Маккарти. Слушайте, а может все-таки попробуем?
– Его поймать? – спрашивает Джон.
Сара не слишком верит в такой успех. В этом Пит прав: Маккарти настороже, неизвестно где и тратить на него время – вряд ли хорошая идея. С другой стороны, прав и Джон: он в трудном положении. Кибернетический ублюдок подставил его хуже некуда. Если в расследовании всплывет его имя, то все. Копы повесят на него запрещенные эксперименты, заговор и непосредственную подготовку убийства федеральных агентов, а также организацию нападения на дом Дайсонов... Да вообще все что угодно. Его выбор: сесть пожизненно или сменить имя, внешность и стать другом индейцев где-нибудь в Монтане.
– А ты, – ухмыляется Джон, – как я понимаю, хочешь усложнить ему жизнь?
– Наоборот, упростить. Ведь с какой стороны ни взгляни, как бы я не мечтала о чем-то другом, все-таки главное – чтобы этот тип исчез со сцены.
– Просто исчез?
– Ну да. Он – значимое звено в корпорации. По крайней мере, в теневом ее секторе. В его ведении ответственные дела, на него завязаны важные контакты. Подставляя его, начальствующий кибер, того не понимая, наносит удар самому себе. И делает услугу нам: исчезнет Маккарти – сбой даст все их предприятие. Так пусть он исчезнет!
– В Монтане? – недоверчиво уточняет будущий лидер.
– Где угодно, Джон, мне наплевать. Только согласитесь, – Сара по-очереди обводит нас взглядом, – будет лучше, если перед отбытием он споет нам о своих подельниках, о программистах и прочей ученой братии и, разумеется, о том, как нам найти его начальника.
– Вряд ли он знает все это, – указывает Кэмерон.
Споет, что знает, и пусть катится – таково мнение решительной Сары. Главное, мы ничего не теряем, совсем ничего, зато имеем шанс приобрести. Достичь большего. Именно сейчас, пока Маккарти в неопределенности. Завтра, когда мы продолжим план Пита, он быстро почует неладное, и тогда уже все... Так кто что думает?
– Я думаю, это имеет смысл, – помедлив, решает Джон. – Я в деле.
– Нет, Джон, ты не...
– Мам! – с мягкой улыбкой перебивает сын. – Тебе нужна поддержка?
– Мы не торгуемся, Джон!
– Не торгуемся, – соглашается он, а его взгляд, несмотря на улыбку, прям и свидетельствует об окончательно принятом решении.
– Я тоже в деле, – заявляет Кэмерон, уводя Сару от ненужного обострения беседы.
– Какой у тебя план? – укрепляю я достигнутое, но пока еще не всеми принятое согласие.
Сара открывает рот, закрывает его, посылает мне колкий, но все же снисходительный, почти миролюбивый взгляд и... временно сдается.
– Будем ловить на живца, – совершает она непонятное движение кистями обеих рук. – И все, что нам для этого понадобится – обычная бейсболка.
– Она у нас есть? – спрашивает Кэмерон.
– Даже не сомневайся.
– А кто будет живцом?
– Могла бы и не спрашивать.
* * *
Окна жилого корпуса смотрят на обе стороны, из-за чего воспользоваться прямым выходом из номера на улицу – неудачное решение. Тем не менее, незаметно покинуть отель проще простого, и для этого даже не нужна система лучепреломления. Первым делом мы очень тихо выдвигаемся во внутренний коридор. Далее гуськом, один за другим, мимо двери в номер опочившей целительным сном Крис, мимо дверей еще нескольких номеров направляемся, нет, не налево, где холл и место администратора, а направо, к хозблоку. Там, в хозблоке, пристроенном к торцовой стене, есть отдельный выход наружу, не видимый ни из каких окон.
Дверь не заперта, что означает – никакого дополнительного шума. Простой нажим на ручку открывает нам путь в темную душистую ночь. Это я мысленно подтруниваю над всеми нами, ибо снаружи нас в самом деле приветствует ощутимый стойкий аромат, но не деревьев, трав или океана, а помойки. А у ограды, красиво сложенной из ровных деревянных жердей, темнеет и сам источник наслаждения – большой мусорный ящик.
«Эконолайн» мы оставляем здесь. Чтобы Крис, в любой момент выглянув в окно, видела его знакомый силуэт, верила в стабильность оперативной обстановки и не думала ни о каких глупостях. А мы проходим к «раптору» Джона, о котором – как и о самом Джоне – ученая мисс не имеет ни малейшего понятия. Автомобиль припаркован у самого выезда на дорогу, и при любых условиях останется для Крис невидимым и не слышимым.
Сара указывает мне место впереди, рядом с Джоном, а она сама и Кэмерон втискиваются сзади. Джон заводит мотор и получает распоряжение двигаться в сторону Монтебелло.
– Это куда? – уточняет Джон. Он неважно ориентируется в пригороде.
Кэмерон готова дать развернутую справку, но Сара опережает, указывая тоном устало-ироничного автомобильного навигатора:
– Сейчас прямо. Приготовься к левому повороту на третью улицу.
– Ты прямо Атлас дорог, – прячет улыбку Джон.
Ответным молчанием Сара намекает, что хорошенько изучить их не помешает и ему.
Несколько минут тянутся в молчании. Джон задумчиво щурится, а его пальцы выдавливают на рулевом колесе ритм медленного блюза. Время от времени он поправляет на голове непривычную ему бейсболку. Сара привычно погружается в неподвижность – оценивает размер и последствия стратегической победы Джона, анализирует его упорство, медитирует перед боем и в упор, напоказ не замечает, как Кэмерон вытащила из кармана свой новый волшебный кубик и проверяет его прочность короткими, сверхрезкими сериями поворотов.
– Все, больше девяти миль, – вскоре напоминает Сара. – Давайте за дело.
Да, мы достигли зоны неопределенности, где у тех, кто может засекать наши телефонные звонки, нет шансов сделать это достаточно быстро, чтобы отследить нас самих. Джон пристраивает «раптор» в хвост вереницы автомобилей, вытянутой вдоль длинной, скудно освещенной улицы. Сара достает из кармана и, закрыв один глаз и прищурив другой, чтобы в полутемном салоне экран не слепил ей глаза, включает телефон Крис Галлахер.
– Ей никто не звонил, – заглядывает на экран Кэмерон. Сара молча кивает, кладет устройство экраном вниз себе на колено и приступает к инструктажу:
– Ты сообщаешь, что видела и что тебя напугало. Здраво, последовательно, без причитаний и тем более истерики. Ты выше этого. У тебя свое понимание событий, которое, как водится, на милю в стороне от истины. Но это твое понимание, ты им горда и ничего другого не приходит тебе в голову. В общем, ты типичный ученый. Наблюдательная, аккуратная, но ограниченная, не гибкая. Привыкшая мыслить шаблонами.
– Заучка, – понимающе кивнув, Кэмерон вворачивает понравившееся ей слово.
– Тебя не интересуют утешения, – не теряет серьезность мисс Режиссер. – Тебе нужен совет, а лучше помощь, толковая и по делу. Поддержка по существу. Поняла?
Кэмерон снова кивает.
– Говоришь сдержанно, тихо, местами можно полушепотом, но не переигрывай.
Кэмерон кивает еще раз.
– Ну... А что думаете в целом? – неожиданно робко спрашивает Сара. – Может сработать?
– Идея разумная, – признаю я. – Хоть и авантюрная.
– Но мы ничего не теряем, – заключает Кэмерон, протягивает руку ладонью вверх и после короткого мамочкиного вздоха и секундного колебания получает телефон.
– Не вздумай включить громкую связь, – поучает Сара. – И опустите все стекла, чтобы был естественный звуковой фон.
– Может, лучше просто выйти наружу? – предлагает Кэмерон.
– Хватит открытых окон. Все, работай.
Маккарти отвечает на четвертой секунде.
– Мистер Джонсон? – голосом слегка запыхавшейся Крис Галлахер спрашивает Кэмерон. – Я сожалею, что разбудила вас... Кое-что произошло, и... Я не знаю, что делать, и вообще...
– Что там, Крис? – с оттенком раздражения перебивает Маккарти.
– Мистер Джонсон... – Кэмерон изображает интонационное колебание, быстрый мелкий вздох и поднимает голос на полтона, что придает ему наивную видимость напора. – Я ничего не понимаю! Что происходит?! На кого мы вообще работаем?!
«Мистер Джонсон» не удостаивает ее ни звуком удивления, ни бранным словом. Тогда Кэмерон, как бы осознав, что несколько зарвалась в претензиях, еще раз судорожно вздыхает и возвращает тон к первоначальному уровню.
– Мистер Джонсон, эти два робота приперлись ко мне домой!
– Что? – холодно спрашивает Маккарти. – Какие роботы?
– Те самые, – поясняет Кэм-Крис, – которым я выращивала шкуры. Мужчина и женщина. Час назад... уже больше... Они... – Тут Кэм-Крис как бы замечает, что рассказ сбивчив, и старается придать ему больше связности. – Я была на вечеринке у приятелей. Это в соседнем доме. Мы немного засиделись... сильно засиделись, – поправляется она. – А когда возвращалась...
– Где ты сейчас? – невозмутимо перебивает Маккарти.
– На Мэдисон... Нет, Мэдисон я проехала... Кажется...
– Южнее или севернее Трассы?
– Севернее! – радостно отчеканивает «заучка».
– Ты вообще в порядке? – запоздало интересуется Маккарти и получает неуверенно-утвердительный ответ. – Ладно. И что было, когда ты вернулась? В половине первого, так?
– Примерно. Я подходила к своему дому, а они вдвоем шли навстречу... Не совсем навстречу, а как бы под углом. Между нами стояло несколько машин, а они были еще далеко, поэтому не заметили меня. А я их узнала, ведь сама делала им шкуры, понимаете? Я встала за деревьями и ждала. Мужчина... в смысле, похожий на мужчину пошел вдоль улицы. Видимо, искал мой «аккорд», который стоит почти у самого перекрестка, поэтому он... ушел далеко. А похожая на женщину сразу зашла в дом. Через нашу дверь, понимаете, мистер Джонсон?
– Что ты сделала?
– Немного выждала, потом зашла в нижний холл, взяла свой велосипед и...
– Ты что, на велосипеде?! – недоверчиво уточняет Маккарти и, получив утвердительный ответ, с писком пропускает воздух между губ. В этом звуке мне чудится замена термину «долбанутая». Что ж, вероятно он прав, а Крис стоило вернуться в тот дом, где была вечеринка, и искать помощи там. Либо покинуть опасную зону и вызвать такси. Однако – и здесь Сара однозначно права – в дальнейшем «мистеру Джонсону» ничего не стоило бы, назначив одно место встречи, на ходу поменять его на другое и даже на третье. А с девицей, проехавшей на велосипеде много миль, такой номер не пройдет: до следующей точки она может и не дотянуть.
– Мистер Джонсон! – выждав драматическую паузу, напоминает о себе Кэм-Крис. – Вы же знаете, я не держу дома рабочие файлы. За это не беспокойтесь, они там ничего не найдут. Но ведь их прислали те, на кого мы с вами работаем, я же понимаю! И что нам теперь делать?
Снова эффективно-простая психология Сары. Крис убеждена, что видела именно «роботов», над внешностью которых она работала. Маккарти, конечно, знает о кончине обеих подделок и поэтому уверен в обратном. Это должно вызвать у него чувство управления ситуацией.
Он снова пищит губами, прикидывая положение и возможности.
– Северная Маренго, – изрекает будущий друг индейцев. – Ты сейчас должна быть недалеко.
– Да, да! – с ноткой надежды заверяет Кэм-Крис. – Я доеду! До какой части?
– Интервал от кладбища до парка. Место открытое, не страшное, кругом жилые дома. И особо не спеши, я пока не... Я буду только через час.
– Через час! – почти обрадованно повторяет Кэм-Крис.
– Поедешь вдоль улицы, я тебя увижу. Телефон не отрубай... Нет, лучше пока отруби. Включишь на месте.
– Поняла! – послушно отвечает Кэм-Крис.
Маккарти буркает «о’кей» и прерывает связь.
– Он купился? – выключив трубку, спрашивает Кэмерон.
Джон заводит двигатель и поворачивается к матери.
– Пока давай прямо, – указывает ему Сара. – Осталось миль шесть, или семь... Черт, у нас нестыковка со временем.
– Никаких нестыковок, – возражает Джон, имея в виду случай, при котором он, будущий лидер, вместе с нами примет участие во всех эпизодах этой ночи. Так сказать, будет в гуще событий. В том числе, приблизительно через восемнадцать минут встретится с капитаном Эттберри – чему так противится Сара. Иначе действительно не хватит времени. И транспорта.
– Ма-ам, – не отрывая взгляд от дороги, зовет Джон. – Что ты решила?
– Это имеет значение? – с ноткой горечи усмехается Сара. Неужели скучает по временам, когда у нее получалось приказывать сыну? Сомневаюсь.
– Все будет хорошо, мам, – обещает Джон, и Сара, как бы она не относилась ко всему этому, пока что решает спрятать эмоции и поворачивается ко все еще ждущей ответа Кэмерон:
– Ты привлекла его внимание. Отличное начало, а дальше будет видно.
– Мне кажется, он хочет ее убить, – предчувствует Джон. Для Сары не подлежит сомнению, что любимый объект ее ненависти поступит именно так, и она наставительно говорит:
– Нам важнее понять, как именно он это сделает.
– А Маккарти важнее, чтобы это не сделали с ним, – замечаю я.
Отредактировано БотАН - Суббота, 03.09.2022, 12:46 |
|
| |
| БотАН | Пятница, 02.09.2022, 17:42 | Сообщение » 340 |
Сказочник
Сообщений: 2776
| – Скай прав, – после паузы говорит Джон. – Его девизом будет осторожность.
– Допустим, – уступает мать. – Но как именно, по-вашему, он поступит?
– Займет оба конца интервала, – говорит Кэмерон. – Он сам и один помощник. Так Крис никуда не денется, а у Маккарти будет время на оценку ситуации.
– Тогда уж два помощника, – развивает идею Сара. – А сам засядет в стороне.
– Два, – соглашается Кэмерон.
– Но не больше, – говорит Джон. – Ему не надо, чтобы об этом пронюхал босс.
Справедливо. Как и то, что эти ночные маневры – неожиданность и для них, и для нас. Ни у кого нет времени на подготовку. Планируй, не планируй, а вся премудрость – просто играть в игру соперника, но по-своему. Своими козырями. Наши козыри известны. Пока я напоминаю основные из них, мы въезжаем на Юнион-стрит – узкую, кривую улочку, стиснутую сетчатыми оградами и перевалочными терминалами. Приостанавливая совещание штаба, Сара находит для Кэмерон столь необходимые в решительный момент ободряющие слова:
– А если что, солнышко, с меня новая куртка.
Джон снижает скорость до почти пешеходной, и вскоре в одном из мрачных провалов между далеко расставленными фонарями мы отыскиваем знакомый «юкон» и рядом с ним Чарли Диксона и Джонатана Эттберри.
– Рада видеть вас в Эл-Эй, капитан! – здоровается Сара.
– Спасибо, но вообще-то я в Сан-Диего, – отвечает Эттберри. – Дела службы.
Ночь теплая, но на обоих гостях просторные плотные куртки – наполовину застегнутая у Эттберри и широко распахнутая у Чарли. При виде Джона Чарли не слишком удачно скрывает удивление и вопросительно смотрит на Сару. Эттберри остается корректно-бесстрастным. А Чарли, не получив никаких пояснений, просто приветствует Сару короткими объятиями. Его куртка при этом тоже обнимает Сару, что со стороны выглядит очень обаятельно. Затем Чарли жмет руку Джону и экстравагантно салютует Кэмерон:
– Привет, жуткая!
– Привет, Чарли! – с удовольствием отвечает та. Вот оно что: эти двое уже успели поладить.
– Пит, рад встрече! – говорит Эттберри и подает мне руку, производя впечатление располагающее, но недостоверное. Никто не подает руку железякам. Это не типично, не разумно и не вписывается в... Сара делает вид, что это типично, разумно, по-другому просто не бывает, и представляет капитану Эттберри своего сына. Будущие лидер Сопротивления и начальник разведки, обмениваются первым рукопожатием. В это я верю гораздо больше.
Таким образом, никто здесь не смотрит косо на кибернетическую жизнь. Никого не волнует потенциальная угроза – наша с Кэмерон необычная сущность. Это, конечно, только кажется. Однако, как оно есть на самом деле, в данном случае малоинтересно. Кругом тишина, ничего подозрительного, обстановка спокойная, все хорошо. Этого достаточно.
– Где Стив? – зондирует почву Кэмерон.
– Дома, – охотно отвечает Эттберри. – Его дела надолго не бросишь.
– Вы к нам или мы к вам? – Сара показывает руками сразу на оба автомобиля. Заметной разницы нет. В любом пикапе всем нам будет неприемлемо тесно, потому, вероятно, наше заседание будет полуоткрытым. Люди устроятся на сиденьях «юкона», а киборги займут позицию снаружи, около открытых окон.
– Только простите, парни, времени у нас немного. Тоже, знаете, дела, которые не бросишь...
– Мы поняли, Сара, – кивает капитан. – Потому и позволили себе некоторую навязчивость.
– Вот как?
– Фото, что вы прислали. Вам известно имя этого человека? Джордж Маккарти. Личность довольно известная... в узких кругах. Один из лучших специалистов «Калибы». Не последний исследователь, талантливый технарь. Вы знали, что у него докторская степень по информатике? По прикладным исследованием в области компьютерных наук.
– Мы слышали о других его достижениях, – сдержанно отвечает Сара.
– Вроде участия в преступных сговорах?
– И убийствах, – дополняет Сара.
– Многогранная натура, – кивает Эттберри. – Но в настоящее время его дела так себе.
– Откуда вы все это знаете, капитан? – напрямик спрашивает Сара.
Эттберри просит простить его за небольшое лирическое отступление, которое все объяснит. В школе у него был одноклассник. Не друг на все времена, не компаньон по шалостям, но коллега по интересу – электронике. Далее парни предсказуемо очутились на профильном факультете университета, а после их пути разошлись. Дорогой одного стала армия, второй ушел в какие-то независимые исследования. Помногу месяцев Эттберри ничего не слышал о бывшем коллеге, потом тот неожиданно звонил и они проводили вечер-другой в каком-нибудь тихом баре. Не становились друзьями, а все же именно Джонатану его знакомый решался порою поведать нечто, чего не рассказал бы никому другому. Приоткрывал душу.
И однажды признался, что работает на некую крупную и, как он выразился, мутную контору под названием «Калиба групп». Так совпало, что к тому времени Эттберри уже имел частичное представление о роде занятий упомянутой конторы. Поэтмо... Их в некотором роде заговор состоялся не сразу, но состоялся. Не странно ли доверять подобному человеку? Так он, Эттберри, и не доверяет. Бывший одноклассник – далеко не воплощенная невинность. И никто никому ничем не обязан. Это просто сопряжение целей. Пусть в разной мере и под разными углами зрения, их не устраивает то, к чему стремится «Калиба».
– Знаете, что меня интересует, Джонатан? – вкрадчиво говорит Сара. – Наша с вами встреча.
Да-да, все так. В прошлый раз он и Стивенс по понятным причинам не были с нами вполне откровенны. Действительно, наша встреча в Неваде не случайна. Они знали, что мы направляемся в их сторону, а сообщил об этом ни кто иной, как бывший одноклассник. По его словам, информация пришла внезапно и, можно даже сказать, с запозданием. Из чего следует, что за нами нет постоянной слежки, но кто-то, очень вероятно что случайно, видел нас по дороге. Кто именно, он не знает.
Мы знаем: офицер Джек Фултон.
Остальное просто. Сейчас Маккарти, по словам бывшего коллеги, не выходит на связь, но как будто продолжает работать. Неизвестно где и над чем. Возможно, его готовят к выводу из дела. Допустим, за какой-то просчет или неудачу. Словом, неприятности. И когда Сара прислала Чарли свои фотоснимки – не раньше, не позже, а именно сегодня, в рискованный для Маккарти день, стало ясно: у нас на подходе что-то важное и, вероятно, небезопасное. Тот случай, когда не помешают дополнительные глаза и руки.
– Ладно, – принимает Сара. – Благодарю за честность, капитан, кое-что стало понятнее. И само собой, замечательно, что у вас есть такой информатор.
Затем она переглядывается с Джоном, с Кэмерон, со мной – своеобразное безмолвное голосование – и делает нашим гостям приглашающий жест.
– Детали обговорим в пути, нам надо торопиться. Но сначала – небольшая подготовка.
Кэмерон садится на бампер «юкона» с краю. Сара заходит сбоку и придает ее голове удобное положение. Затем извлекает из какого-то тайника куртки одну-единственную простую проволочную заколку. И в считанные секунды ухитряется целиком подобрать длинные волосы моей дочурки до уровня затылка. После чего снимает с Джона бейсболку и надевает на Кэмерон, тщательно убрав под нее свой парикмахерский шедевр. Задний ремешок подтянут и – вуаля, коротковолосая ученая Крис почти готова!
– Кто же ты теперь? – любопытствует Чарли.
– Погоди, погоди... – бормочет Сара, пробуя конструкцию на прочность. – Так, надвинь козырек. Не бойся, волосы не выпадут. Давай ниже... Еще ниже...
Длинный, сильно вогнутый козырек скрывает глаза и частично черты лица. Маскировка не идеальная, но в невыгодном свете уличных фонарей, на расстоянии легко введет в заблуждение. Сара довольна результатом и сразу предлагает ехать двумя группами, трое и трое, и потому просит Эттберри взять Кэмерон к себе в «юкон». По дороге она посвятит его и Чарли в детали нашей... Здесь мисс Злопамятство делает незначительное движение бровью в мою сторону и договаривает: «Нашей авантюры».
* * *
Езда по городу, как ни превышай дозволенную скорость в рамках разумного, дело небыстрое и не оставляет нам времени на тонкие маневры. Заступать на позиции придется сходу, и хотя людей прибыло, они ничуть не меньше рискуют пересечением коридоров возможных огневых взаимодействий. Плюс, теоретические неприятности по вертикали – атака с воздуха. Думаю, Джонатан Эттберри как профессиональный военный уже оценил узкие места плана и понял, что шутка Сары про авантюру – не шутка.
Мы подъезжаем по Лейк-авеню. На углу с Вудбери-роуд, напротив церкви Елизаветы венгерской, «юкон» на секунду останавливается, выпускает коротковолосую Кэмерон и сразу уезжает вперед, в сторону дальней горы, которая черным пятном просматривается на фоне темного ночного неба. Джон тормозит «раптор» перед Кэмерон, она запрыгивает в кузов и к моменту, когда мы выходим из машины, уже держит в руках свое предпочтение – велосипед цвета «графит». Я принимаю его внизу, Кэмерон спрыгивает следом и берется за руль, по ходу дела попадая в лапы мамочки, которые наскоро прощупывают состояние ее головного убора.
– Главное, солнышко, помни...
– Не поднимать голову.
Сара ждет чего-то большего.
– И все они нужны нам живыми, – находит требуемую парадигму Кэмерон.
– Следи за скоростью, – напутствует Джон.
– Я поеду медленно, – ставя ногу на педаль, обещает Кэм. – Потому что я человек и я устала.
– Ну, давай, вперед, – хлопает ее ладонью по пояснице Сара.
«И у меня болит задница», – вполголоса добавляет Кэмерон. Джон фыркает.
Итак, начинаем. Кэмерон трогается по Вудбери – совсем тихо, около тринадцати миль в час. Я неторопливо бегу рядом. Доехав до автобусной остановки, Кэмерон изображает на лице комическое утомление. Ну да, что поделаешь, иногда Сара ужасная зануда. Я подмигиваю в ответ, ускоряюсь и за две минуты ухожу вперед на три сотни ярдов. Теперь Кэмерон чуть прибавляет скорость, а я уменьшаю свою – фиксируем полученную дистанцию – и я привожу в действие систему лучепреломления. Невидимый авангард, хорош в разведке и в нападении... Мое исчезновение – сигнал Коннорам. Сейчас они тихонько двинутся следом за нами, но только до перекрестка с Маренго, где займут подстраховочную позицию на южном конце интервала. Джонатан и Чарли сделают то же на северном конце, и расстановка наших сил будет завершена.
Вот и Маренго. На мгновение оборачиваюсь, вижу Кэмерон, вдалеке вижу фары «раптора», все как надо, и поворачиваю на авеню. Здесь довольно светло, просторно, много пальм, рододендронов разных форм, других кустарников и вообще зелени. Симпатичное место, Маккарти не солгал. У края дороги припаркованы десятки автомобилей. В любом может быть один из тех, кто нам нужен. Сопровождающий. Или, в зависимости от мировоззрения «мистера Джонсона», стрелок. И разумеется, за любым кустом. Меня он не увидит и вряд ли услышит. Зато Кэмерон, которая вот-вот свернет на Маренго следом за мной, будет как на ладони. Ловим на живца.
Перпендикулярная Сакраменто-стрит, начало интервала. Никого. По обеим сторонам улицы раскинуто главное кладбище Пасадены. Годное место для стрельбы. И не только. Но нигде никого. Аламида-стрит... Никого... Соображения Кэмерон терпят дислокационное фиаско. Слишком велик район операции. Квартальная сетка неравномерна, наклонена к меридиану и с юга на север, как катет огромного треугольника, тяготеет к Лейк. Маккарти знал, что делает и чего хочет достичь.
Расчетный момент появления Кэмерон. Обернувшись на бегу, я вижу, как она поворачивает с Вудворт. Прекрасная точность. Продолжаем.
Калаверас-стрит... Опять никого. Может быть, Маккарти просто опаздывает? Но у Мендоцино-стрит мне наконец-то везет. Какой-то парень сидит за рулем смотрящего на север темно-зеленого «континенталя» с погашенными огнями и теплым капотом. Это не Маккарти, но определенно наш клиент: его выдает глубокая малозаметная посадка и компактный тактический бинокль в руке. Первая цель обнаружена. Продолжаю движение. Вторую цель нахожу сразу за перекрестком с Восточной Альтадена-драйв: это серый «дарт», смотрящий в южном направлении. Глубоко сидящий водитель с биноклем прилагается. Снова не Маккарти. Удивляют их автомобильные предпочтения. Седаны – наследники некогда знаменитых моделей. Или в «Калибе» работают одни потомки чикагских воротил шестидесятых?
Однако, где же виновник торжества? Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Тонкая фигура Кэмерон беспрепятственно движется по краю улицы. Она уже миновала «континенталь», несомненно обнаружив водителя. И тот ничего не предпринял... Нет, предпринял! Отпустив велосипедистку на сотню ярдов, он дважды мигает ей вслед аварийной сигнализацией. Крис бы этого не заметила, Кэмерон наверняка заметила и не подала виду. Я смотрю на «дарт», ожидая ответных миганий, и тут же понимаю, что их не будет: их бы заметила Крис... Все верно, «дарт» не подает признаков жизни. Кэм-Крис приближается к Альтадена и пересекает ее. «Дарт» точно так же, как и «континенталь», немного ждет и точно так же дважды мигает аварийкой. Что это значит? Ее узнали или нет, она прошла проверку или вызвала сомнения?
Кэмерон уезжает дальше по Маренго. Я немного выжидаю и невидимкой бегу следом. Попробуем теперь такую расстановку. От Альтадена Маренго делает незначительный, восьми с половиной градусный поворот вправо, и «континенталь» больше не может видеть свой объект. Но видит «дарт». Правда, теперь Кэмерон позади его, чтобы смотреть в бинокль, надо так извернуться, что недолго и шею повредить... Это значит, что дальше по улице мы встретим еще одного или двоих встречающих. Какой-то у Маккарти слишком грандиозный план, а все наши выкладки никуда не годятся. Бывает.
Или не бывает. Один за другим мы минуем перпендикулярные пересечения и примыкания. На это уходит две с половиной минуты. Снова нигде никого. Всего перпендикуляров десять. За десятым начинается парк Франсуорт. Конец интервала. Кэм-Крис останавливается, поставив ногу на бордюр, и достает телефон, чтобы проверить время. Точнее, проверяет время Крис, а Кэмерон и так знает, что уже три часа одиннадцать минут. Но игра есть игра. После минутной передышки усталая Крис разворачивается и едет обратно по Маренго.
Это все, что нам остается. Возможно, несмотря на ухищрения Сары, калибовцы все-таки разглядели лицо велосипедистки и поняли, что перед ними не та, кого они ждут. А возможно, это была последняя проверка: ведь Крис очень надеется на помощь «мистера Джонсона» и просто так отсюда не уедет. Раньше упадет от бессилия... Но сначала вернется в исходную и позвонит своему неторопливому спасителю. А Сара, наверное, уже в бешенстве. Оставленная в пассивности, брошенная в обеспечение...
На обратном пути все меняется. «Дарт» снова пропускает Кэмерон, но в этот раз мигает ей в спину трижды... И делает сотовый вызов. Ответ приходит немного сбоку, из очень близкой зоны, с Аламида-стрит. После чего, вызов делают уже с Аламида. Трубка Крис в кармане Кэмерон издает диковатую дробь африканских барабанов. Кэмерон останавливается и громко – ведь она не видит меня и не знает, насколько я далеко – отвечает: «Мистер Джонсон!.. Поняла! На Аламида! За поворотом! Да-да, я сейчас!» Вернее, я... «Бери «континенталь»!» – велю я Кэмерон. Аламида-стрит – не пересечение, а примыкание, ошибиться невозможно. В полусотне ярдов я вижу черный «додж-рэм» и будущего бледнолицего брата за рулем.
Это ошарашивает – увидеть врага прямо перед собой, когда ему вроде бы не откуда взяться...
Я наполовину выдергиваю «мистера Джонсона» из машины – он все еще сжимает в правой руке телефон – и тут же толкаю его обратно так, что большей своей частью мистер оказывается на правом сиденье. Грубо, но таким образом я даю ему понять, с кем он имеет дело и что любые ненужные движения навредят только ему самому. Надеюсь, что в «континентале» происходит нечто подобное и что это тоже отнимет совсем немного времени... А я быстро занимаю водительское место и высвобождаю застрявшие в педальной нише ноги человека. Реакция его зрачков быстро уходит от панической к менее выраженным стрессовым показателям. К Маккарти возвращается самообладание. Вот и хорошо.
Остается водитель «дарта». Возможно, в свой бинокль он увидит, что дела идут не по сценарию и сбежит. Пусть. Не исключено, что это полезнее, чем его поймать. Точно не знаю, но в любом случае я не буду звонить Эттберри и Чарли, чтобы попытались его перехватить. Проявлю благоразумие. Ошибки часто обходятся людям слишком дорого.
* * *
Мы неподалеку от горы Уилсон, на том самом месте, где умер предыдущий Джордж Маккарти. Или не умер. Трудно сказать. Сара не верит в его смерть. Она рассказала мне, что говорил ей Эд Уинстон, бывший приятель Маккарти. Умер, но очнулся здоровым... Верю ли я? А это обязательно, чтобы быть не согласным? Или наоборот согласным... Я просто знаю, что три пули – невообразимо ничтожная мелочь перед неодносвязностью целой Вселенной.
Два пикапа замерли один под прямым углом к другому. Третий, «раптор» без огней, в некотором отдалении. Там Джон. Пленники не должны его видеть, с этим он не спорил. Парень по имени Тони, водитель «континенталя», пока томится на заднем сиденье «рэма» под присмотром Кэмерон. А Маккарти я вывожу в свет подфарников «юкона», ставлю у высокого кузова его автомобиля и отступаю в тень, к зрителям.
Одет Маккарти примерно так, как и в прошлую нашу встречу: все темно-серое, малоприметное, только в этот раз без бейсболки. Жесткое широкоскулое лицо, аккуратная небритость, холодные, стального оттенка глаза вполне соответствуют представлению о человеке его хлопотливой профессии. Выбиваются из образа только длинные волосы, которые более к лицу художнику или рок-музыканту. Они не черные, а песочного цвета, но их длина и заметная природная крепость оправдывают шутку Сары о Монтане.
Сара входит в световое поле, спокойно приближается к Маккарти и встает чуть сбоку. Все очень обыденно, без угрожающих повадок, но и без опаски. Глаза ее смотрят в глаза врага, но в них нет ни ярости, ни давящей на психику пристальной мерклой тьмы, ни фальшивого участия к обреченному. В них – тишина.
– Вот и встретились, Джо, – тихо говорит Сара.
– Я тоже рад тебя видеть, Бонни, – флегматично отвечает Маккарти.
Сара обозначает намек на движение. Будто хотела развести руками. Дескать, мне все рады.
– Поговорим? – предлагает она.
– Давай, – равнодушно соглашается Маккарти.
– Садись. – Сара указывает ему на асфальт перед колесом «рэма».
– Постою, – отказывается Маккарти и неторопливо приглаживает волосы справа. Сара без промедления левой рукой наносит ему боковой удар в открытое место – в область печени.
Тихая, сдержанная, терпеливая... Не любящая считаться... Уверенная, что сын этого не видит.
Маккарти косо сгибается, но не падает, навалившись правым боком на борт кузова.
– Садись, Джо. – Сара медленно, нехотя, против воли разгибает сжатые в кулак побелевшие пальцы. – Поговорим.
|
|
| |
